Друзья Паскаля

Он задыхался и булькал, захлебываясь собственной кровью. При каждой судорожной попытке втянуть воздух, осколки двигались, нанося еще больше увечий. В первые секунды Паскаль лихорадочно пытался выдрать стеклянную крошку взорвавшейся манипуляции. А сейчас, превратив шею в подобие фарша, истекал кровью на полу тренировочного зала. Доигрался. Этим и можно было подвести итог. Это был его первый раз в создании манипуляций. Первый блин всегда комом, но на службе любая ошибка может быть фатальной. Лире даже не прийдется его наказывать за то, что влез без спросу в оружейную, судьба и так все сделала за него. Пальцы пытались зажать брезжащий поток жидкости, вдавливая осколки глубже, причиняя только больше боли.  Скорпион попытался встать, пошатываясь как пьяный. Хрипя как умирающий, которым он вполне мог стать, если так и будет лежать себе мирно.  Во время войны он понял одну простую истину, никому ты не нужен кроме самого себя. Так что помоги себе сам, ведь никто другой не станет.  Помоги себе сам.  Он вывалился в коридор и замычал, мутным взглядом пытаясь отыскать хоть кого-нибудь.  Но, похоже удача не на его стороне.  Паскаль хрипит и кровь льется уже из его рта. Все это происходит в такой звенящей гробовой тишине, что уши закладывают. Ни звука, ни шороха. Казалось даже воздух замер наблюдая за немой схваткой человека. В глазах стремительно темнело, а в конечностях холодало, но он упорно продолжал идти не в силах даже взвыть. Лишь тяжелое с присвистом дыхание.  До боли знакомое, ведь он слышал его много раз.  Руки в крови. Перепачканные грязью в красных пятнах с обломанными ногтями. Руки пахнут порохом, он намертво въелся в кожу. А в грязной руке зажат клочок бумажки. Руки всегда одинаковые, а вот клочок бумаги разный. Замусоленный или новый. Вырванный из книги или из невесть откуда взявшейся тетради.  Скорпион никогда не читал этих писем. Лишь отдавал адресатам. «Прости». «Передай». «Извини». «Не твоя вина». «Не забывай меня». Жизнь утекает из глаз и они гаснут. Паскаль отворачивается.  Тело становятся мягким  и тяжелым. Скорпион падает, даже не пытаясь смягчить падение. Лицо измазалось в собственной крови; нос уткнулся в целую лужицу, но Фавро уже не в силах перевернуться. Его голова так сильно прижалась к раскуроченной земле, что грязь забилась в нос. Но отвернуться и уж тем более поднять ее Паскаль не мог.  Везде грохотало, словно сам мир надрывно рыдал в такт со стонами умирающих людей. Лейтенант давно умер. Он сам закапывал его тело в еще сухую почву. Капрала Фавро не видел уже порядочное время. Возможно он умер, возможно нет. В суматохе мельтешащих людей с однообразной военной формой нельзя было разобрать кто есть кто.  Единственное, что Скорпион знал точно, так это что их пехотный полк отдали на растерзание судьбы, и что если он поднимет голову хоть на сантиметр, то в ему вышибут мозги.  Хотя в том, что в его голове не появится дырки Паскаль был уверен. Чужая рука намертво вцепилась в отросшие светлые кудри. Именно она и вдавливала его в землю, с такой яростью, будто Паскаль только и ждал момента чтоб вскочить и побежать.  Фавро лежал, обмякнув на земле, почти теряя сознание. Человек повалился  на него, закрывая от шрапнели и шептал что-то в самое ухо. За гвалтом слов было не разобрать, но дыхание у человека было сдавленным, словно он сдерживается чтобы не зарыдать. Оно неприятно щекотало ухо.  Бок был теплым и влажным. Земля с радостью глотала эту влагу, стараясь сохранить в себе что-то от Паскаля. Еще одного ее сына, который скоро полностью воссоединиться с ней.  Фавро прикрыл глаза и сиплю вдохнул ее запах. Маслянистый, медный и мокрый. Его рука уже давно перестала зажимать рану. В какой-то момент он даже принял то, что последнее что он увидит будет серая от пепла почва. Все мы вышли из земли и все в нее уйдём.  Когда-то на ней росла трава и по ней ходили счастливые люди.  - Вставай ! - закричал голос и с силой перевернул Скорпиона на спину. Голова безвольно мотнулась в сторону и он поморщился. - Вставай давай! - голос был злым, требовательным. Но Фавро не боялся, ведь это был его камрад. Они вместе одними из первых подали заявки на добровольное вступление в армию.   Сколько дней, недель, месяцев или даже лет прошло с того момента Скорпион не помнил. На поле боя каждый день считался за неделю, а неделя за месяц. Пехотинец продолжал кричать и трясти его за плечи, пытаясь привести Скорпиона в чувство. Паскаль все так же продолжал елозить по земле, ведь встать не хватало сил,а земля даже казалось мягкой.  Злостью бедный солдат маскировал страх, ведь вся его униформа была в крови Фавро.  - Вставай ! - в третий раз повторил свою просьбу-приказ юный пехотинец, который за несколько месяцев состарился до почтенного старика. Он стоял на коленях, закрывая Паскалю все небо и будто не было ничего кроме его напарника. В какой-то момент весь мир стал серым пятном. Даже лицо его напарника размазалось, превратилось в кляксу. Фавро закрыл глаза, чтоб не смотреть в эту безликую фигуру.  - Давай, ты справишься - голос смягчился и пехотинец попытался поднять несчастного Скорпиона, просунув под поясницу руку. Тело словно занемело и Паскалю еле удалось сесть, завалившись при этом на камрада.  - Давай, давай - у пехотинца словно пластинку заело.Он говорил, упорно пытаясь поставить Фавро на подкашивающиеся ноги.  Когда же Паскалю удалось принять более менее вертикальное положение, то тот схватил его под мышки и с силой, которую придает только отчаяние потащил Фавро в ближайшую траншею. Одной рукой он стискивал его руку, а второй неистово зажимал рану, да так сильно, что Паскаль чувствовал как двигаются раздробленные ребра. Но боли на удивление не было.  - Все будет хорошо. Ты же бирку надеюсь не носишь? Паскаль мотнул головой, мол не носит. - Тогда все в порядке .- Странный у пехотинца был порядок, раз его товарищ истекал кровью у него на руках. Но, казалось, это глупое суеверие его заметно успокоило.  Он тащил его несколько десятков если уж не сотен шагов.  Несколько раз Фавро проваливался в темноту, но крепкая хватка на его запястье снова возвращала в блеклый, затихший в ожидании мир.  - Зачем ? - в какой-то момент спросил пехотинец, на краткий миг остановившись, чтоб перевести дыхание.  Одно слово, но Фавро понял. Зачем ты, раненый на голову и в бок ринулся в бой? А потом с белым как у мертвеца лицом рванул прямо на врагов, решив что нож сильнее винтовки?  Фавро молчал, ведь говорить не было сил. Пехотинец покачал головой и снова заговорил. Но из всего монолога Скорпион отчетливо расслышал только одно:  - Ты не один.  А дальше была холодная пустота. И на удивление мягкая земля. - Зачем, зачем ты полез- причитал голос над головой. Паскаль с трудом открыл глаза и тут же чуть не ослеп от яркого больничного света. Ханна низко склонилась над ним и ее волосы, пахнущие чем-то цветочным, прочти касались его лица.  Запах цветов и чего-то ванильного. Не пороха с пеплом. Не сладкой гнильцы.  Она аккуратно разматывала повязки, окрасившиеся темным.  - Очнулся- хоть говорила она сурово, в глазах ее было облегчение.  Когда Ханна отодвинулась, закончив свою работу, Паскаль притронулся к шее. Раны затянулись, оставшись вспухшими рубцами на тонкой коже.  - Пришлось засыпать кометной пылью.  Паскаль с минуту смотрел на нее непонимающим взглядом, а потом медленно кивнул.  Руки в крови. От них пахнет порохом.  Он очень удивился, когда Ханна села рядом, вместо того чтоб уйти.  - Почему ?  «Почему», а не «зачем».  « Из-за чего ты так сделал? Что тебя к этому привело? », а не «С какой целью?»  Мы приходим и уходим одни.  Незаменимых здесь нет. Умрешь ты и на твое место придут другие люди. Фавро молчал. Несмотря на то, что раны на шее затянулись, дышал он все так же хрипло. В глазах Ханны было сочувствие. Да такое пронзительное, словно она все знала и что самое главное, понимала.  Она наклонилась и обняла его за плечи. Сладкий запах защекотал нос.  - Ты не один.