Не без последствий.

Наступила полная тишина. Каждый смотрел в своё окно, тем самым прячась от собеседника. Неловкость зашкаливала, хотелось куда-то сбежать. Но что это если не знак, чтоб наконец поговорить друг с другом наедине. Раньше они любую свободную минуту в машине использовали на поцелуи. А сейчас на строгую социальную дистанцию и мольбу, чтоб поскорее закончилось всё это. Как можно было докатиться до такой жизни — вопрос. — Олег, ну что за детский сад, — всё же Швецова первая не выдержала. — Да, мы разошлись, но можем же нормально общаться. — Зачем? Кому это надо? — резко повернул голову и впервые за сегодняшний день, наконец, посмотрел ей в глаза. — Мне это не надо. — Слушай, ну, в любом случае мы коллеги и должно быть какое-то уважение, — далее Маша добавила жестикуляцию рук. Всё это она говорила максимально серьезно, может что и выйдет из этого. — Марья Сергеевна, а я как-то вас оскорбляю? — ближе подсел Платонов. — Даже наоборот на «вы» вернулся, чтоб было уважительнее, — особо выделил последнее слово. — Я работу свою выполняю. Что вам ещё от меня нужно? Хотите мозги кому-то вынести? Ну, так у вас для этого есть Луганский. — Олег! — опешила Мария от такого напора. — Господи, — засмеялся мужчина во весь голос и сел полностью в своё кресло. — Уже и правда так цепляет? Или всё настолько плохо с новым мужиком? То есть со старым. — А это не твоё дело, знаешь ли, — Швецова скрестила руки и отвернулась назад к окну. — Да, ты давно уже не моё дело. Только ты сама же этого понять и не можешь никак. Прикусив губу, Маша вернула свой взгляд на него. Платонов был прав. Только вот признать ни ему, ни даже себе она не была в состоянии. Всё действительно давно закончилось, но её это продолжало беспокоить. Может, потому что не закончилось? Или же она настолько эгоистка, что её цепляет такое неуважение и невнимание к своей персоне. — Я уже всё давно поняла и решила, — как можно увереннее заявила девушка. А во что не верит — как-нибудь убедит. Платонов ничего ей не ответил. Что скрывать, ничего у него не отболело и не забылось, хоть он и считал так какое-то время. Мария слишком глубоко попала в его сердце, что никакие простые убеждения не спасут ситуацию. Все эти полгода он активно избегал встреч, звонков, разговоров, а тут она сидит от него в нескольких метрах и сама заводит эту тему. Олег знал кого благодарить за этот подарок судьбы, после которого запишет в список предателей. Вроде как он понимал, что друзья всё делают лишь с хорошей стороны. Но в то же время, видимо, они совсем не задумывались какую боль ему этим приносят. После этого неприятного разговора останется новый осадок, который без сомнений повлияет на сегодняшнюю работу. Не без последствий, как говорится. Только вот никому лучше от этого совсем не стало. Может всё же стоило в Москву уехать? * — Лёнь, ну вроде целая стоит, — схохмил Курочкин, выходя из магазина с двумя бутербродами. — А внутри? — Ты уверен, что мы ничему там не помешаем? — Так быстро? — пожал плечами, в голове оценивая обстановочку. — Ну да, ещё и в людном месте. А может ставку сделаем на поцелуй? Спорим на премию? Чур я ставлю на то, что будет, — Фёдор совсем не унимался, азарт охватил его полностью. Ну, или желание, чтоб «следствие вновь приобрело». — Курочкин, ты давно в оптимисты заделался? — Майоры пессимистами не бывают. Хотя, мне, конечно, выгоднее ссора: Платонов в гневе как ужаленный работает. Но с другой стороны, он и меня заставляет, а это плохо и… — Курочкин! — наконец, Лёня нашёл место чтоб вставить слово. — Пошли уже, работничек… Открыв двери, парни увидели, как двое самых влюблённых сидели обиженно, глядя по сторонам. Кораблёв развёл руки мол: «не получилось», хотя в такой ситуации сложно было надеяться на внезапный мир. — Мы тут чай взяли, будете? — главный по еде решил временно открыть свой столовочный бизнес. Так сказать, совместить приятное с полезным. — Марья Сергеевна у нас теперь только элитные вина по ресторанам пьёт, — абсолютно для всех было неожиданно услышать такой подкол от Олега. Кораблёв с Курочкиным переглянулись с глазами в пять копеек, понимая, что точно в их отсутствии здесь была не тишина. Швецова же опешила, моментально заводясь. — А Олег водку в одиночестве, как алкоголик, — теперь квиты. — Да уж лучше алкоголиком быть, чем с дедом трахаться, — от удивления Маша даже приоткрыла рот. Этот удар был почти в сердце, очень неприятно. Слёзы тут же стали подбегать к глазам. Бесспорно сильно её зацепили слова Олега, но с другой стороны Швецова была сама виновата. Завела этот разговор и зацепила его самое больное место. Вот он теперь и не в состоянии держать в себе правду, которую уже давно мечтал сказать ей в глаза. — Олееег… — сдерживать слёзы было почти невозможно. — Хватит! — резко рявкнул Кораблёв, что даже Федя перепугался и чуть не разлил чай. — Устроили тут детский сад с обзываниями. Достали, ей Богу. — Николаич… — повысив голос, уже начал Олег возмущаться, да только в этот раз не дали ляпнуть лишнего. Повезло ему. — Алкоголикам слово не давали! Чтоб ни слово у меня до места происшествия, а иначе высажу в лесу. — Шеф, а это хорошая идея, — не без улыбки вставил свои пять копеек Фёдор. — Курочкин, тебя это тоже касается, — разозлили ребятки Лёню не на шутку. Маша с Олегом лишь переглянулись. И слово друг другу не сказали, но было ясно что таилось внутри у каждого. Вот они двое, которые ещё совсем недавно были готовы порвать всех друг за друга сами же причиняли боль. От любви до ненависти один шаг. Клялись любить до гроба, а теперь до гроба мечтают только убить, лишь бы никогда больше не вспоминать друг о друге. Вся остальная дорога прошла в тишине, но уже абсолютно никто не был настроен на работу. Особенно Курочкин, которому пришлось выпить чая ещё и за Машу, и за Олега. — А Панов, Квашня где? — поняла Мария Сергеевна, что кого-то не хватает. — Они чуть позже подъедут. Но я предлагаю их не ждать и пока вообще осмотреть место. Оперативники со следователями дружно зашли в дом. Была жуткая темнота и только фонарики на телефонах немного спасали ситуацию. Олег как самый смелый и бездетный шёл впереди, следом двигался Федя со Швецовой и замыкал квартет старшой по опергруппе. Так как вся ситуация всем до единого казалась подозрительной и отсутствие освещения заставило всех передвигаться очень осторожно с пистолетом на мушке. Маша испытывала лёгкий мандраж, как любая девушка. Но была уверенна, что с ней ничего не случится в компании трёх богатырей. — Смотрите, висит, — почти шёпотом сказал Олег, указывая на переднюю комнату. Войдя в помещение, все со всех сторон облепили труп, пытаясь его разглядеть. Но как только Федя посветил на него, команда окончательно убедилась, что тут творится не пойми что. — Это кукла! — ошарашено заявил Кораблёв. Дверь в комнату резко захлопнулась. От неожиданности Курочкин уронил пистолет и тут же словил на себе недовольный взгляд начальника. Мария от страха немного отскочила и чуть не упала, но рядом стоящий Платонов успел её словить. Они перекинулись мимолётным взглядом и тут же отвернулись друг от друга. — Попались! — закричал за дверью довольно знакомый голос. — Кому сказать, что так легко можно поймать ментов, никто не поверит, — мужчина смеялся во весь голос. — Филимонов, ты что ли? — А ты кого-то другого ждал, мент. — Ты ж повесился, — не до конца было ясно насколько серьезно сказал Курочкин. — Весь этот спектакль был задуман специально для вас, чтобы заманить в ловушку и уничтожить всех, кто причастен к следствию моего дела. Гуд бай, май лав. — И что значит уничтожить, он нас взорвёт что ли? — засмеялся Федя. То ли в нём сегодня было слишком много юмора, то ли больше ничего другого и не осталось ему делать, чтоб хоть как-то разрядить обстановку. — Курочкин, помолчи, а! Пока каждый пытался понять, что происходит и что именно имел в виду мужчина, как следы сами начали появляться. — Смотрите, дым из-под двери, — заметила Швецова, указывая рукой. — Федь, ты случайно с ним не заодно? — Выбираться надо, пока нас тут не пожарили! — затараторил Кораблёв, до которого, видимо, только дошла степень опасности случая. — Чёрт! — громко крикнул Платонов, что все одновременно посмотрели на него. — Тут нет окон. — Что же теперь делать? — почему-то именно у Платонова спросила девушка. Руки тут же начали дрожать, а сердце колотиться. Неужели так случайно закончится её жизнь. Платонов посмотрел на неё, но не злобно или отрешённо, как раньше, а с глубоким переживанием. Он тут же понял, что просто не имеет права её не спасти пусть и держит столько обид. Все стали более детально рассматривать комнату, как можно было это сделать с телефонным фонариком. Судя по небольшой квадратуре и отсутствию окон, это было подсобное помещение — самая настоящая ловушка. Время играло явно не в их пользу. Надо было что-то думать, потому что с каждой секундой шансы на выживание уменьшались. Поскольку единственным выходом оставалась дверь, то единоличным умом Платонова было принято выломать её. Так как всё здание было достаточно шаткое, то и двери были вовсе не железные. Пока Курочкин причитал, что ему нельзя умирать, так как у него жена и ребёнок, Мария в сторонке паниковала, а Кораблёв всё ещё оценивал ситуацию, Олег с ноги вынес дверь. Комната моментально стала наполняться дымом, видимость теряла свою чёткость, а дышать становилось ещё труднее. Откуда-то послышалось мяуканье, которое с каждой секундой становилось то громче, то тише. — Бегом выходите, а я найду кота, — герой, которому просто необходимо спасти весь мир. Пока все остальные побежали к выходу, Платонов, закрыв почти всё лицо краем футболки, быстро двигался по деревянному домишке. С одной стороны, он понимал, что безопаснее было бы самому спастись. Но с другой, совсем не хотелось оставлять кого-то в беде. К счастью, комнат было немного и достаточно быстро удалось все оббежать. Платонов понял, что не зря решил погеройствовать, когда всё-таки смог найти, забившегося в угол, маленького рыжего котёнка. От страха он лишь изредка мяукал, глядя на всё происходящее испуганными глазками. Олег одним движением взял его и засунул под куртку, чтоб тот как меньше вдыхал в себя дым. Сердце крохотного существа билось со всей силы, что мужчина даже забоялся, что он от такого испуга может легко умереть. Ему очень сильно повезло, так как пожар был не самой последней степени, поэтому выбраться из дома было не так сложно. Увидев коллег, он тут же помчался к ним. — Платонов, да ты герой! — засмеялся Курочкин как только Олег поставил на землю котёнка. Самому было немного тяжело говорить, так как в лёгкие зашло немалое количества дыма. Утро не задалось, с Машей поцапался и ещё этот пожар. Ну, и денёк! С Машей…А где Маша? Он быстро покрутится вокруг своей оси и нигде её не увидел. Неужели ушла в машину? — Где Швецова? — покашливая, всё же решил поинтересоваться Платонов. Но вместо ответа он лишь увидел переглядки коллег. Значит она точно ни в какой не машине. И судя по затянувшейся паузе, они и не были в курсе о её нахождении. — Маша где!? — злостно крикнул мужчина. Руками постепенно начинала овладевать дрожь, пока головой занялись самые плохие мысли. — Так она за тобой пошла… — ответил Федя так, будто они вообще ни при делах. — И вы её отпустили? Идиоты! — продолжал кричать Платонов, абсолютно себя не контролируя. Мужчины переглянулись, сегодня был прям день открытия другой стороны Олега. Недолго думая, он ринулся обратно в дом. Дым полностью заполнил помещение и только благодаря огню было что-то видно. Платонов вновь прикрыл футболкой лицо, чтоб хоть как-то дышать. — Маша! Маша, ответь! — крикнул он как только смог в надежде, что она так же ему ответит, как котёнок. — Олег.. — девушке уже тяжело было говорить, немало наглоталась дыма. Голос слышался еле-еле, но для её поиска этого было достаточно. Платонов боялся, что каждая секунда может стать для Швецовой последней. Он уже однажды потерял её и почти пережил, но с такой потерей, навсегда, он никогда не сможет смириться. Голос становился всё громче и громче. Ещё никогда Олег так не мечтал увидеть Марию. Забежав в комнату, он увидел, как девушка лежит на полу, а на ней огромный шкаф, который она пыталась как-то сдвинуть. — Олег! Олег! — как только она заметила мужчину, закричала ещё громче. Швецова плакала. Было страшно и больно. Казалось, что этот шкаф полностью раздавил её. Платонов тут же подбежал, оценивая обстановку. — Машенька, потерпи, солнышко. Деревянное создание действительно было большим. Но злость, страх и любовь в мужчине были гораздо сильнее. Присев на корточки, он ухватил край шкафа и постепенно начал поднимать его. Нет, конструкция оказалась ещё тяжелее, чем он мог предполагать. Но даже это не способно было его остановить. Платонов продолжал поднимать шкаф, и Мария, как могла, прилагала все усилия. Спиной он чувствовал, как пожар всё больше разгорался и приближался к ним. Времени совсем не было. Олег поднялся на ноги и одним резким рывком поднял его. От такого напряжения руки ужасно заныли. Казалось, что они сейчас отвалятся. Но он сразу же забыл об этой дикой боли, когда посмотрел на девушку, которая всё ещё продолжала лежать на полу. — Маш, с тобой всё хорошо? Что у тебя болит? — он судорожно начал её осматривать. — Всё в порядке, как ни странно. Швецова попыталась встать, но Платонов практически сам поставил её на ноги. Всё лицо было заплаканным, тело дрожало. Хотелось просто прижать её к себе и никогда не отпускать. — Глупышка моя, ну что же ты творишь, — произнёс даже с какой-то улыбкой. Он взяли в руки её лицо и осторожно начал вытирать слёзы и грязь от гари. — Я не хотела тебя бросать. Ещё раз, — глаза продолжали блестеть. Сначала было страшно за Олега, который пропал в сплошном дыму. Потом за себя, когда из-за обвала части стены попала под шкаф. А теперь за них двоих, которые находились чуть ли не в эпицентре происходящего. — Любимая моя! — прижал к себе Марию как только смог. Говорить такие слова и трогать её — было полным счастьем для мужчины, несмотря на всё происходящее на спиной. Хотя об этом всё же не стоило забывать. — А теперь пора выбираться. Он пропустил девушку вперёд, и они направились к выходу. Если ещё несколько минут назад по всему дому был просто дым, то сейчас почти всё здание уже горело. Огонь полыхал, как их чувства внутри. Не повезло им было оказаться сегодня в деревянном домишке. Деревяшки из стен одна за одной начинали рассыпаться, поражая другие части дома. Потолок рушился, оставляя на полу настоящие костры. Пока парочка быстро передвигалась по коридору, Платонов заметил, что почти над ними дерево с потолка так же собиралось покинуть своё место. — Маша! — крикнул Олег. Но девушка толком не успела отреагировать, как уже была прижата к полу мужчиной. Оглянувшись назад, они увидели большой горящий кусок дерева, который мог бы стать их смертью. Дрожь пробежала по спине. Как много оказывается времени в одной секунде. Швецова поняла, что сейчас медлить точно больше нельзя. Поднявшись на ноги, и оббегая препятствия на пути как в видеоигре, она всё-таки выбралась из дома целой и невредимой. Уровень пройден. Только она хотела обрадоваться, как оглянусь вокруг себя и не увидела Платонова. Неужели он остался там? Мария вновь подбежала к дому и увидела, что Олег находился внутри. За несколько секунд до его выхода упала горящая балка, которая перегородила ему путь, да ещё и в самом конце. Они глядели друг на друга и ничего не могли поделать. Постоянно между ними что-то стояло. Что-то их вновь разлучило и теперь кажется навсегда? — Что же теперь делать? — девушка начала плакать, осознавая, что даже сила Олега не справится никак с силой огня. Но Платонов понимал, что не имеет право сдаваться и надо что-то быстро придумать. Осмотревшись вокруг, всё же пришла идейка на ум. — Я в соседней комнате выйду через окно. — Ага, хорошо, — Швецова тут же успокоилась и, вытирая слёзы, побежала к месту встречи. — Где Платонов? — подбежали мужчины, которые за время их отсутствия успели три раза поседеть и получить инфаркт. — Он не успел выйти, проход заблокировался. Но он побежал в другую комнату, чтоб выйти отсюда, — Мария указала на окно, к которому они подошли и на безопасном расстоянии стали дружно дожидаться коллегу. Только время шло, а Платонова даже на горизонте не было видно. Швецова вновь начала переживать, заламывая пальцы на руках. Там же всего несколько шагов, куда он мог запропаститься. Маша медленно начала подходить ближе, в надежде увидеть его. Но вдруг всё начало валиться словно карточный домик: стена за стеной, превращаясь в большой костёр. Комната, через которую Платонов должен был выйти, перестала существовать. Весь дом превратился в одно сплошное оранжевое пятно. Приоткрыв рот, Швецова с ужасом стала рассматривать бывшую конструкцию. — О, нет, — закрыла рот рукой, перекрывая путь слезам. Он не успел, его завалило. С каждой секундой эта мысль становилась всё яснее, хоть и шок умело руководил сознанием. — Нет! Олег! — девушка истерично крикнула, кидаясь к дому. Кораблёв с Курочкиным еле успели, схватив её за руки, спасти от летящей горящей деревяшки. — Нам надо его вытащить! Надо! — слёзы не успевали вытекать и весь мир стал мутным. — А вдруг он жив… Договорить она уже не смогла. Швецова упала на колени, закрывая лицо руками. Плач был настолько сильным, что у неё через небольшие промежутки будто останавливалось дыхание. В груди была большая боль, а в голове горькое сожаление. Она во всем виновата. И тогда, и сейчас. Если бы Мария хоть когда-то слушала не только себя, то никакого расставания не случилось бы. Ровно как и то, что не пришлось бы её спасать, не вразуми она себе, что ещё та героиня. Ведь Платонов вернулся ради Марии и погиб ценою её жизни. Если бы можно было вернуть время назад. В тот день, когда она молча вышла из его машины, и в её сердце поселились сомнения. Они ведь каждый раз разрушали её, забирая самое главное. И только когда Швецова вдруг начала понимать, что ошибалась, время вышло. Уже ничего не вернуть назад. И никого. Лёня с Федей присели к Марии, глядя на горящий дом. Сегодняшний день станет настоящим трауром для их жизни, ведь Платонов был для них совсем не коллегой, а самым настоящим другом. Страшно представить сколько раз Олег спасал их жизни, чтоб они смогли вернуться к семье целыми и невредимыми. А они даже и раз не смогли отплатить ему тем же. Они обнялись все вместе, ощущая общую большую утрату, будто что-то внутри вырвали и забрали безвозвратно. Но Олег всё равно навсегда останется в их сердцах.