Том Реддл и Участь Хуже Смерти

Она снова вернулась. Он предположил, что он рад. Это позволит ему еще больше укрепить свою власть над ее душой. «Никто меня не понимает, Том» — написала она. Если бы у Тома были губы, он бы вздохнул. Время проявить сочувствие. Опять. «Я с тобой, Джинни». «Я сказала Луне, что нам с Гарри суждено быть вместе, но она спросила, не завелись ли у меня в голове мозгошмыги!» Почерк выглядел отрывистым и резким — она явно была расстроена. «Если вам суждено быть вместе, так и случится. Ничто не может остановить настоящую любовь». Он почувствовал себя грязным от такой грязной лжи. Любовь была ловушкой для слабых и глупых. «А Вайолет из моей комнаты сказала, что он никогда даже не заговаривает со мной, и что его портрет, который я сама нарисовала и повесила на стену, совсем не похож на него!!!» Вайолет казалась разумной девочкой. Скорее всего, она была чистокровной. «Знаешь, люди, лишенные склонности к искусству, часто завидуют тем, кто ею обладает». «Ты прав. Она, наверное, просто завидует. Я не приглашу ее на свою свадьбу». Иногда ему хотелось, чтобы у него была стена, о которую он мог бы биться несуществующей головой. Это помогло бы справиться со стрессом, вызванным бредовыми мечтами безнадежно влюбленной одиннадцатилетней девочки. «Ты все-таки решила выбрать розовый цвет для свадебного платья?» — с надеждой спросил он. Розовый отвратительно смотрелся на рыжих. Не то чтобы это имело значение — ее планы на свадьбу с Гарри Поттером были пустой тратой времени. Любой, у кого была хоть капля здравого смысла, мог сказать, что их «отношения» были всего лишь фантазией с ее стороны. Просто плод ее больного воображения. Он ненавидел Гарри Поттера все сильнее с каждым разом, когда она писала о нем. Идеальный Гарри Поттер. Такой сильный — победитель Сами-Знаете-Кого! Такой задумчивый и загадочный. Такой храбрый и красивый, и так далее. Такой одинокий и непонятый. Она думала, что понимала его — ведь они были родственными душами. Он писал и писал, поощряя Джинни делиться своими самыми сокровенными желаниями (выйти замуж за Гарри Поттера и жить в роскоши), своими самыми заветными мечтами (однажды он заметит ее, такова их судьба) и своими самыми мрачными страхами (быть отвергнутой Гарри, и покрыться прыщами). Это заняло два бесконечно долгих месяца, но на Хэллоуин, в разгар беседы о том, куда она хотела бы отправиться в свой медовый месяц, он наконец почувствовал что все получилось. Он вытянул из нее достаточно магии, создал достаточно прочную связь с ее душой чтобы управлять ею. Теперь она будет плясать под его дудку. ТАЙНАЯ КОМНАТА ОТКРЫТА. ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА. *** Первой человеческой жертвой, на которую он натравил василиска, был надоедливый маленький магглорожденный, который, по убеждению Джинни, мог бы стать отличным свадебным фотографом. Он даже обсуждал с ней текущие расценки на свадебную фотосъемку. Мальчик явно был имбецилом и его нужно было убрать, пока он не спутался с кем-то из чистокровных и не осквернил волшебный мир своими генами. По подобным вопросам у Гриндевальда были верные суждения. Он сомневался, что хоть кто-нибудь будет скучать по этому идиоту и его догадка оказалась верной. Во всяком случае, школа продолжала работать как обычно и никто особо не беспокоился о том, что мальчик окаменел. Ему нужно было больше энергии чтобы еще раз сбежать из своей бумажной тюрьмы. Сегодня она использовала розовые чернила. Розовые. «Как ты думаешь, мы с Гарри — родственные души?» В том, что и она и Поттер оба заслуживали смерти? Определенно. Это была судьба. «Я думаю, это судьба. Вам суждено быть вместе — навсегда!» В земле. На глубине шести футов. «Но правда ли мы родственные души? Волшебники, избранные друг для друга Магией еще до нашего рождения? Я думаю, что у нас с Гарри особая связь». Может быть, смерть была не так уж и плоха. Волшебники говорили, что там будут вечные каникулы — сможет ли он попасть туда? Викарий из приюта всегда утверждал, что он непременно закончит свой путь в аду. Такое ощущение, что он уже там. «Абсолютно точно, Джинни. Я в этом полностью уверен, вы родственные души!» «Он улыбнулся мне сегодня!!!!!» — радостно написала она. Дополнительные восклицательные знаки были верным признаком сильных эмоций. Он наслаждался ими только потому, что впитывание ее эмоций давало ему больше контроля над ее душой. Обычно она, по крайней мере, грамотно писала. Стандарты за все эти годы, безусловно, снизились. У нее даже не было своего почерна. Это была просто беспорядочная мешанина из разных шрифтов без всякого стиля. «Правда?! Это же замечательно!! Расскажи мне подробнее!!» Он действительно не мог заставить себя использовать более двух восклицательных знаков одновременно. В любом случае этого должно хватить. «Ну, это как минимум было в моем направлении!! Он даже смотрел на меня!!! Наши взгляды встретились через всю комнату». Последовала пауза, а затем она снова начала писать, в этот раз более аккуратно и витиевато, чем обычно. «Миссис Поттер». О, нет. Только не опять. «Миссис Джинни Поттер. Миссис Джиневра Молли Поттер. Миссис Уизли-Поттер. Миссис Г. М. Поттер. Мистер Гарри и миссис Джиневра Поттер. Миссис Джинни Поттер-Уизли. Как ты думаешь, что лучше, Том? Уизли-Поттер, Поттер-Уизли или Поттер?» Он очень хотел кого-нибудь убить. Нужно будет заставить василиска попробовать еще раз. *** К январю его терпение практически иссякло. Он почти хотел, чтобы она жаловалась на регулярные приступы потери памяти. Лишь бы не выслушивать ее нытье как сегодня. «Почему он так часто навещает Гермиону? Что есть у нее, чего нет у меня?» Интеллект и немного зрелости? Или, возможно, подружка мальчика просто была больна и прикована к Больничному Крылу. Он даже начал предполагать, что некоторые чистокровные семьи переборщили с инбридингом. По Уизли это было особенно заметно. «Я уверен, что она просто друг. С такой невзрачной девушкой в качестве единственной конкурентки тебе не о чем беспокоиться». «У нее огромные зубы», — самодовольно написала Джинни и нарисовала небольшую карикатуру чтобы продемонстрировать ему. «И знаешь, у нас с Гарри гораздо больше общего. Не сомневаюсь, что ему больше нравятся красивые рыжие волосы, чем мышиные каштановые. Ты знаешь, что у его матери были рыжие волосы, как у меня!!!?» Само собой, для любого молодого человека не могло быть ничего более привлекательного, чем девушка, напоминающая ему его мать. «И я люблю квиддич, как и он! Особенно быть Ловцом. Знаешь, когда мы с братьями играли летом, я была Ловцом!» «У вас так много общего! — подбадривал он, чувствуя тошноту. «Расскажи мне, пожалуйста, еще о том, как он победил Темного Лорда». «Знаешь, Гермиона ужасный книжный червь. Как ты думаешь, он обменяется Валентинками со мной или с ней?» Он ненавидел эту девочку больше, чем кого-либо еще в своей жизни. И в нежизни. Он планировал пощадить ее, так как она была чистокровной, но теперь он принял решение. Она должна умереть. «Я уверен, что он попросит тебя. Вы ведь родственные души! Может, тебе как-нибудь дать ему понять, насколько он для тебя важен?» Слушать о том, как он отверг ее, было бы забавно. Он надеялся, что она заплачет и позволит ему наслаждаться ее слезами, когда они будут впитываться в страницы его бумажной тюрьмы. Эта восхитительно порочная идея оказалась чудовищной ошибкой. Она начала писать стихи. Плохие стихи. Стихи, за которые он бы запытал ее насмерть Круциатусом, если бы только мог. Когда она попыталась срифмовать «toad» с «blackboard», Том наконец сорвался и напрямую заявил что она бездарный ребенок, который не заслуживает ничего, кроме насмешек, за свои жалкие поползновения на поэзию. После того как она в подробностях на целую страницу описала ему свои оскорбленные чувства, дневник был выброшен в туалет за свою чересчур честную критику. Он воспринял это почти с облегчением. *** О Мерлин. Она вернула его. Оказаться у злейшего врага было замечательным перерывом. Он даже подумывал о пересмотре этого звания… но тогда… иметь архиврагом Джинни Уизли явно не выглядело как повод для гордости. Это было бы ужасно. «Что он говорил обо мне?? Ты рассказал ему обо мне? Ты показал ему имена, которые я придумала для наших детей?!» «Нет, не волнуйся». «Он понял, как с тобой работать? Это заняло много времени?» «Это заняло много времени, но в конце концов он догадался это». Пиши еще. Задавай больше вопросов. Пусть мои шипы проникнут в твою душу еще глубже. Мы можем быть родственными душами, Джиневра Молли Уизли. «Ты рассказал ему о петухах? По-моему, в тот день мне было не очень хорошо. А вдруг он подумает, что я сумасшедшая? Ты рассказал ему?» «Нет.» Чисто для разнообразия правдивый ответ. На какое-то время возникла пауза. «Что он говорил обо мне, Том? Ну пожалуйста, расскажи». Время мести. «Он мало что говорил. Но он сказал мне, что ему понравилось твое стихотворение». «Я же говорила тебе, что это имеет глубокий смысл! Потому что это мертвая жаба, понимаешь! Яркая. Зеленая. Мертвая. Это символично. О, как он страдал – и что он видел! А маринованные жабы очень красивого ярко-зеленого цвета, совсем как его глаза». Том ужасно сожалел что ему приходится поддерживать видимость заботы. Но ему нужно было вернуть ее под свой контроль. Только тогда он сможет покончить с ней навсегда. «Ты была как всегда права, Джинни. Ты лучше разбираешься в поэзии, чем я. Я просто завидовал. Мне очень жаль. Опять друзья?» «Лучшие друзья, Том». О, замечательно. «Лучшие друзья навсегда, Джинни! Пока смерть не разлучит нас!» Хоть бы этот день наступил поскорее. Он уже не мог ждать. *** Когда его дух кричал в агонии в Тайной Комнате а чернила вытекали из дневника, у Тома была только одна утешительная мысль, за которую он держался в свои последние минуты. Джинни все еще умирала, скорчившись на полу. Он надеялся что она не переживет этого. Он надеялся что их связь утащит ее дух с ним в посмертие. И уж там то у него будет возможность мучить ее вечно.