Человек за моим плечом

Неприятно-яркие красные пятна расплывались по дну ванны. Кровь стекала из пульсирующего болью носа, собираясь тяжёлыми каплями на верхней губе. Разбрызгиваясь по глянцево-белой поверхности контрастными кляксами и вызывая нервирующую подсознательную тревогу. Немного щекочущее ощущение на коже и металлический, солоноватый привкус во рту. Лёгкое головокружение и резкая оглушающая слабость. Руки опёрся рукой о стену, чуть наклонив голову над ванной, чтоб не запачкать ненароком футболку. Вытирать кровь с лица или хоть как-то пытаться остановить это так некстати начавшееся кровотечение он не собирался. Всё равно скоро само прекратится, Руки знал это по давнему опыту. В ушах тихо, но назойливо звенело, начинала подступать тошнота, а картинка перед глазами покрылась жёлтой светящейся паутиной. Руки постарался не заострять ни на чём внимания, он помнил, что нужно просто не нервничать и дышать глубже. До обморока ещё ведь никогда не доходило. Не глядя включил холодную воду, и ещё ниже нагнулся над ванной. Руки боялся вида крови и сколько бы ни пытался бороться с собой, смутное нарастающее беспокойство унять было не так легко... А ведь он всего лишь случайно натолкнулся на Рейту, ударился лицом о спину друга и поначалу даже решил, что просто легко ушибся. Но потом почти сразу пошла носом кровь, чего с Руки уже давненько не бывало. Он мысленно "поздравил" себя с неожиданным сбоем в такой, казалось бы, налаженной работе собственного организма. Но по сути дела ничего страшного в этом не было. Продолжая нависать над ванной, Руки боком пристроился на её бортике. Сидеть так было неудобно, но колени уже дрожали от накатившей слабости. Казалось, что уши стали очень холодными, а где-то в переносице угнездилась давящая ноющая боль. Прямо под подбородком раскачивался на короткой цепочке лилейный крест, любимый кулон Руки, ритмично отблёскивая и приковывая взгляд. Нужно было не забывать глубоко дышать, тогда как к звону в ушах прибавился ещё и странный треск. - Эй, ты там не вырубился?.. - в ванную заглянул Рейта, и Руки, не спеша подняв голову, увидел его отражение в зеркале напротив двери. - Да нет, что мне сделается. Рейта зашёл и поставил возле раковины коробку с бумажными салфетками. Его лицо едва ли выражало какое-то беспокойство, он только криво усмехнулся, присмотревшись к Руки. - Така, ты прямо хрустальный. А я было думал, у тебя это прошло. - Я тоже так думал, - хмыкнул тот, стирая салфетками кровь и стараясь не смотреть ни на друга, ни в зеркало. Приводить себя в порядок при Рейте было неловко, неудобно. Кровь, кажется, идти перестала, но голова продолжала болеть, отзываясь на каждое резкое движение пульсирующим спазмом. Руки плеснул себе в лицо водой из-под крана, легко, почти невесомо касаясь переносицы и висков холодными пальцами. Он рассчитывал, что это хоть немного да успокоит боль. Рейта же уходить не спешил и так и остался стоять, прислонившись к стене за спиной Руки. И хоть ванная комната в его квартире была такова, что даже два человека с трудом могли там разминуться, всё же он решил Руки пока одного не оставлять. - Ты уверен, что обойдёшься безо льда и медикаментов? - на всякий случай уточнил Рейта, скрестив руки на груди. - Да, - выдохнул Руки, не спеша разгибаясь и закрывая кран. Едва только направившись в ванную, он сразу предупредил, что ему ничего не нужно, он и так быстро придёт в норму. - Ну дело хозяйское, - Рейта протянул ему полотенце и флегматично пожал плечами: - Мазохист. Аккуратно вытирая лицо, Руки начал медленно, размеренно считать про себя. Обычно это помогало отвлечься и эмоционально отключиться, перестать нервничать, "зависнуть" в состоянии некой нечувствительности. Он называл это "придти в точку несопротивления", внутреннего несопротивления любому негативу. Но сейчас у Руки мало что получалось, и дело было даже не в раздражении или боли, с этим он бы справился без особого труда. Руки было досадно за свою слабость, едва ли объяснимую и совсем неуместную здесь и сейчас. Ему было неприятно, что такая дурацкая ситуация вообще возникла, тем более когда он был в гостях у Рейты. Руки как-то уже отвык от совместного отдыха с ним, да и по гостям был не ходок, а тут вдруг на тебе, согласился прийти... Они как раз сделали перерыв в просмотре нудного хоррора и собирались заказать чего-нибудь перекусить. Но ужастик нашёл своё, пусть косвенное и бледное, но всё же продолжение в реальности, о чём Рейта и не преминул заметить: - Зря, кстати, кровь смыл. - И на удивлённый взгляд Руки: - Ну это же тебе всё было крови мало... Почти все живые, никакой чернухи. Ты сам сказал, что так скучно. - Акира, ты... - Руки едва сдержался, чтобы не ляпнуть просившееся на язык нехорошее слово, - иди куда подальше и закажи нам наконец еды. Отсутствие таблеток, льда и расчленёнки я ещё переживу, а вот если не поем, то сожру тебя. Живьём. - Тебя замучает совесть, кровожадный извращенец. - И Рейта неспешно удалился из ванной. Видимо, последняя эскапада Руки всё-таки убедила его, что всё нормально и падать в обморок уже никто не собирается. Оставшись наедине с собой, Руки ещё какое-то время сидел на бортике ванны, заторможенно глядя вслед Рейте. Голова болеть не перестала, было душно и противно. Он решил никуда не спешить, не делать резких движений, не перенапрягаться. На сегодняшний день и так уже хватало сюрпризов, теперь стоило быть поосторожнее. Когда Руки присмотрелся к себе в зеркале, то с мрачным недовольством констатировал, что вид у него не самый лучший. Мало того, что болезненно-бледное посеревшее лицо, так ещё и какое-то страдальческое выражение глаз появилось. Таким Руки себе никак не нравился. Он постарался улыбнуться в попытке развеять неприятное впечатление, но не смотря на то, что улыбка была словно бы и такой как всегда, в целом всё выглядело жалко. Руки предпочёл не придавать этому какого-либо значения и твёрдо вознамерился сделать вид, что ничего не случилось. Осмотрев одежду, он остался доволен, белоснежная футболка не пострадала, как и любимые джинсы. Над своими тщательно подобранными, безукоризненно модными и исключительно брендовыми шмотками Руки трусился ничуть не меньше, чем над своим известным лицом. И если на состояние лица он решил сейчас гордо наплевать, то одежда - этот излюбленный инструмент его самовыражения и самоутверждения, - должна была быть в идеальном порядке не смотря ни на что. Через пару минут Руки решил, что уже сможет идти, не опасаясь куда-нибудь впечататься, врезаться и быть унесённым попутным ветром. Голова понемногу прояснялась, боль утихала, и вместе с ней уходила тревога. Подумаешь, кровь носом. Рейта развалился на низком диванчике, лениво щёлкая пультом телевизора. Здесь, в своей домашней обстановке, он выглядел настолько расслабленно и равнодушно-неряшливо, что Руки вдруг задумался, когда он сам приглашал к себе кого-то, не боясь вот так выглядеть при гостях и чувствуя себя так же естественно, как если бы был один. Выходило, что настолько давно, что и не вспомнить сразу. Как-то так получилось, что близкого общения ему не хотелось и даже, в некотором смысле, не моглось. Будучи человеком скрытным по натуре и замкнутым по нажитой привычке, Руки ко всему прочему ещё и не сильно нуждался в общении сверх того, что давала работа. И если раньше, когда группа была ещё молодая, и в неё вкладывалось сверх всех возможных сил ради раскрутки, Руки ещё требовалась дружеская поддержка, то позже, когда всё вошло в русло более-менее спокойной работы, он начал понемногу отстраняться. К тому же со временем у него проявилась ещё одна, далеко не способствующая приглашению в гости друзей, черта. И не просто проявилась, а, можно сказать, прочно укоренилась, повлияв на весь его быт. Руки закостенел в своём невротичном педантизме. Он терпеть не мог, чтобы кто-то сдвигал, даже ненароком, его вещи, не туда ставил чашку или вешал полотенце. Прикасался не очень чистыми, по его мнению, руками к его одежде, мебели, гаджетам, да впрочем чему-угодно. После гостей Руки приходилось часами всё поправлять, убирать, мыть. Даже после чистюль и аккуратистов вроде Урухи или Кая. Просто Руки признавал только свой личный порядок, который никто не должен был нарушать. Потому и гости в его доме стали так же редки, как и нежеланны. И даже окажись вдруг у него дома Рейта, Руки бы никак не смог выглядеть так же естественно и вести себя так же расслабленно. Он слишком привык быть один. - Так у нас будет еда или мне не раскатывать губу? - Руки попытался втиснуться рядом с наглым Рейтой, который занял почти весь диван и явно не спешил подвинуться. - Где ты такой нетерпеливый взялся? - ответил вопросом на вопрос тот, едва-едва для приличия потеснившись. - Только что бледным призраком томился у меня в ванной, а теперь ожил, - лениво фыркнул Рейта, не отрываясь от экрана. - Моё "ожил" нужно как-то закрепить. И вообще поднять мой моральный дух. - А он так сильно упал? - цинично приподнял бровь Рейта, наконец обратив к Руки смеющийся взгляд. - Не разбился? Руки молча закатил глаза. Вот это он и не любил в Рейте. Выносить это постоянное подкалывание, мрачную иронию, часто граничащую с едким сарказмом, и в придачу ко всему получать в лучшем случае один ответ на пять своих вопросов. Рейта был мастером ухода от ответов. Складывалось впечатление, что ему доставляет немалое удовольствие морочить людям головы. Шутить, отвечать вопросом на вопрос, непробиваемо молчать и всячески выводить собеседника из себя. Степень циничности его насмешек изменялась в соответствии с уровнем близости общения. Грубо говоря, чем лучше друг - тем интенсивнее и увлекательнее троллинг. Лично Руки это переносил терпимо, но в целом такая манера поведения его раздражала. Хоть он и старался Рейте этого не показывать во избежание усугубления ситуации. Иначе всё могло пойти, как по сценарию с Урухой. - Чего ты такой напряжённый, Така? - Рейта задумчиво рассматривал профиль друга и, видимо, о чём-то размышлял. Руки вздрогнул, но молниеносно принял деланно-удивлённый вид: - Я? Мне просто ещё не совсем хорошо, а так... - И равнодушно пожал плечами, приобретая отстранённое выражение лица. - Ты совсем разучился доверять, - отрезал Рейта. - Совсем. Скорее удавишься, чем попросишь о помощи или покажешься кому-то слабым. Как ты так живёшь? Последний вопрос был скорее всего риторическим, и Рейта, покачав головой, неожиданно поднялся с дивана и вышел из комнаты. Руки же так и застыл, ошарашенный внезапной отповедью. Его давно никто не поучал, не упрекал и тем более не воспитывал. А именно так он сейчас воспринимал слова Рейты. Тем более, что при всей своей хамской беспардонности Рейта обычно знал меру и совсем уж в душу не лез. Тогда что случилось теперь? И чем Руки его настолько задел?.. Было что-то ужасно обидное в холодном тоне Рейты и том разочаровании, которое прозвучало в его словах. Руки попытался прислушаться к себе, понять, что же так зацепило его самого. Но в голове воцарилась гулкая тишина. Словно из неё сквозняком выдуло, вымело все мысли, оставив только пустую черепную коробку. - Да кто он такой, чтобы со мной так разговаривать?! - Что, правда глаза колет? Он только озвучил то, что есть. - Это не его дело! - Ну хоть кому-то есть дело, в конце-концов... - А мне всё равно. Рейта вернулся спустя каких-то пару минут, но Руки уже успел справиться с неожиданной путаницей в мыслях и эмоциях. И теперь, снова взяв себя в руки, был готов к любому варианту дальнейшего развития разговора. Готов хотя бы потому, что нивелировал заранее значимость всего, что может быть сказано. Рейта знает Руки не настолько хорошо, чтобы делать такие далекоидущие выводы. Его слова - не более, чем личное впечатление, субъективное донельзя. А значит, ему можно не верить. - Давай выпьем. - Рейта поставил на столик бутылку и два низких стакана. Это был не вопрос, это даже не было предложение. Рейта невозмутимо констатировал то, что он уже решил. И решил за них обоих. - А если я не хочу? - не удержался Руки. Он спросил просто ради того, чтобы что-то сказать. Ибо выпить захотелось неимоверно. - Тогда я скажу, что ты выпендриваешься, - Рейта улыбался. Ему не хотелось заострять внимание на том, что он сказал ранее. Рейта хотел пока всё замять. Пока он не придумает, что делать дальше.