Прощение. Неправдивая история о невышедшем интервью вторая.

Этери сидела за столиком Хрустального кафе и ждала Борисова. Ведь прийдет же. Точно знала, для того и приехал. Ждала уже с любопытством, заодно и пообедать успела. Что придумает на этот раз? Чем будет удивлять? И с осторожностью. Поэтому в кабинет вход ему отныне закрыт. Оттуда еще «прошлая» рыба не вывонялась. — Я принес тебе голову главного врага! — отрапортовал Дима и Этери чуть не поперхнулась чаем. Помня, опять же злополучную и настолько же зловонную рыбу, она бы не удивилась, окажись в руках у Димы настоящая человеческая голова. Только чья? Врагов так много, а она одна, и тут не разберёшь, кто из врагов главный. Руки у Дмитрия были спрятаны за спиной и он реально что-то держал и прятал. Оказались снова бумаги. Ух. Можно выдохнуть, никто не обезглавлен, а остальное она переживёт как-нибудь. «Татьяна Тарасова отстранена от комментирования на Первом канале и снята со съемок всех программ» «Танцевальный дуэт Худайбердиева и Базин по требованию Первого канала сняты с Финала Гран-При России» Этери уставилась на Диму офигевшими глазами. — Ты же сама меня просила не стрелять из пушки по воробьям. Вот я отстрелил главных. Принес тебе голову твоего главного врага. Борисов был доволен произведённым эффектом. Вот он какой! Однако! Всё! Главная хрустальная принцесса теперь точно его! Но Этери его опять опустила с небес на землю. — Принес он голову врага, — злилась женщина, — а ты не подумал, что этот самый враг МНЕ откусит уже мою голову за такое?! — Не откусит. Зато теперь она знает, что на каждую силу, есть противосила. И в её случае, такая противосила — ты. Пусть она теперь тебя боится. Твой враг, Этери, стал стар, немощен и беззуб. Зверь понимает только силу. Вот мы и наказали Тарасову. Намутила свои козни в танцах, хотела через Благова, мужа Худы, закрепиться на тв — мы у нее и отобрали это тв. Сам Благов всё провернул для того, чтобы женушка получила в сезоне все медальки — мы у них и отобрали возможность их повесить на шею. Я хочу, чтобы все знали — мою женщину обижать нельзя. Пусть все запомнят — за тобой стоит та сила, которая любого раскатает, кто только подумает тебе сделать плохо. — Ну зачем!!!? — дернулась Этери к выходу из кафе забрав с собой Мишель под мышку — Ну зачем?!!! Ты понимаешь что ты наделал? Ты не Тарасову наказал! Ты меня наказал! Лично сама ТАТ мне, может, и не отомстит, но через подружку, заседающую в кабинете главного тренера ФФКР — легко. И мне и всем моим спортсменам. Ты зачем меня стравил с Чайковской? Мне и так с ней был не рай, а теперь… Этери уже соображала, какие козни в ответ стоит ожидать от двух шуб, побитых молью. Но Дима перехватил её за руку в полете и не отпуская сказал правду в глаза: — А ты предлагаешь простить? То, что она натравила военкома на Глеба? Ты же понимаешь, такие процессы потом становятся неуправляемы и дать обратную отмашку этой машине нельзя. Нельзя пошутить выписать повестку, а потом сказать, что давайте всё вернем назад, это были шуточки. Это как фарш, невозможно провернуть назад. Как атомная реакция. Она твоих детей убрала из спорта, заперла их в клетке, золотой, но в клетке без въезда и выезда. И ты предлагаешь оставить как есть? Простить? А как же твое — «Я не умею забывать, а следовательно не могу простить до конца»? Или это только на меня распространяется? Так выходит? Этери вздрогнула, опустила взгляд и освободилась от Диминой руки. — Что тебе надо для счастья, Этери? Я всё тебе дам! Всем отомщу за тебя! Ты только скажи… Пожалуйста… — продолжал ей вопрошать в спину Дима. И она обернулась. — Счастливым людям не нужно для счастья мстить. У меня всё хорошо. Врала. — У меня всё есть. Я счастлива. Продолжала врать. И свистнув Теоне, ушла из кафе с Мишелькой на руках.