Счастливое число

Снова пели птицы. Иетсуна коснулся гладкой, не обожённой кожи и усмехнулся. «В чём смысл становиться сильнее, если, в конце концов, я снова умираю и возвращаюсь сюда?» – смерть от повреждений внутренних органов, вампиризма Системы, от льда, от рук Джессо, который был просто каким-то неубиваемым монстром, теперь ещё и смерть от огня. Что дальше? Утопление? Его похоронят заживо? – Как же меня задолбал этот фарс, – сообщил он Червелло и разыграл трагикомедию в один акт для избавления от лишней головной боли. Соваться к Талботу в этой жизни он не стал. Иетсуна не был уверен, что не умрёт со стыда при встрече с ним. Всё, что было нужно для решения проблем с Проклятием, он узнал, несмотря на ворчание учителя. Система Аркобалено и пустышек не просто так существовала веками – кузнец и сам не знал, как решить иначе эту проблему. «Я вернусь, когда смогу избавиться от Проклятия», – пообещал себе Тсуна. Он собирался доказать, что всё-таки был достойным учеником. Много сложнейшей теории, обучение под чужим именем и маскировкой, попытки найти источник энергии, который позволит не использовать живых людей в качестве батарейки… Неожиданно привели к тому, что он не единожды пересёкся в подобных исследованиях с Бьякураном. Имя Джессо стояло в самых толковых работах, и, хотя Савада старался максимально избежать встреч, однажды ему на рабочую почту пришло письмо Бьякурана с интересными размышлениями. И Тсуна не удержался – ответил, потому что это помогло ему немного продвинуться в собственных исследованиях. Завязалась переписка, которая со временем становилась всё более оживлённой и, в некотором смысле, тёплой. Пока в очередном письме он не прочитал: «Может быть, уже встретимся лично, Савада Иетсуна? Судя по всему, ты также ищешь способы по-настоящему снять Проклятие Аркобалено. Готов предоставить любые гарантии безопасности сотрудничества». Иетсуна почувствовал себя пойманным с поличным. Он сомневался, не отвечая, много раз перечитывал письмо, но не чувствовал подвоха. Интуиция молчала. В конце концов, он согласился на встречу, думая о том, что в этой жизни у них ещё нет причин воевать. То, что Джессо на Конфликте выступил на стороне брата, больше не смущало Иетсуну – тот должен был охладеть к Ёши, раз узнал, что Проклятие не снято. Их сотрудничество оказалось на удивление приятным и продуктивным. Они совместно запатентовали несколько побочных результатов исследований. Бьякуран не жадничал – и славой, и деньгами делился легко. У него вообще было только одно требование – Иетсуна в его присутствии пообещал Кавахире стать следующим Аркобалено. Это дало им пару лет отсрочки по договору с шаманом. Впрочем, это тоже не слишком помогло, умер он незадолго до двадцатидвухлетия от их неудавшегося эксперимента. И, пожалуй, Тсуна был рад, что в седьмой жизни Бьякуран снова его нашёл. Сотрудничать с Джессо было вполне комфортно, несмотря на не самое лучшее начало их отношений. Прогресс, как обычно, подкрался незаметно. Они оба не спешили радоваться, когда что-то начинало получаться – последняя задумка в прошлой жизни тоже выглядела перспективно, а кончилась новым возрождением. Но в одну из ночей Джессо с безумным видом ворвался в комнату Савады: – Я знаю, зачем нам понадобятся Вендиче! – Ммм, прекрасно, – зевнул Тсуна. – Это важное открытие, не мог бы ты перестать меня трясти? – Ты не понимаешь! Что ты говорил об их Пламени, помнишь? – Мрак, питается ненавистью, создаёт порталы, вызывает инстинктивный страх. – Вот именно! – Джессо, не замечая, ещё крепче стиснул руки на плечах Тсуны. – Порталы! И всё так просто: если заставить Пламя постоянно проходить через круг порталов, мы создадим вечный двигатель! При движении мощность Пламени будет увеличиваться, и этих излишек хватит Системе для поддержания! Савада покачал гудящей головой. Звучало не очень реалистично, но, говоря честно, многие вещи, составляющие реальность его жизни, звучали нереалистично. – Но мы же не можем заставить Вендиче вечно генерировать эти порталы, а они довольно нестабильны. По крайней мере, ещё ни одного стационарного портала для сотрудников-людей Стражи сделать не смогли. – Ну, почему ж не можем? – хмыкнул Бьякуран с выражением лица, неприятно напомнившим жизнь, закончившуюся от рук Джессо. – Если надавить, что это даже важнее, чем то, что делал шаман… Тсуна душераздирающе зевнул: – Нет, идею надо дорабатывать. Утром, Бьякуран. А пока – спать! – Ты не понимаешь всей гениальности моей задумки, – пробормотал Джессо. – Это изменит мир! Савада покосился на впавшего в азарт товарища по спасению мира. Тот продолжал бормотать, лихорадочно блестя глазами и выглядя уже немного безумно. В таком состоянии точно сам не успокоится. – О великое и ужасное в своей гениальности Небо Маре! – привлёкши внимание своим торжественным тоном, Иетсуна быстрым движением рубанул рукой, охваченной Пламенем, по шее утратившего бдительность Джессо. – Спать, говорю, иди, – совсем просто закончил он, ловя потерявшего сознание парня. – Планы по захвату мира надо строить на свежую голову, чтобы вовремя понять, что этот геморрой тебе не нужен. Немного подумав, Тсуна решил, что не хочет тащить Бьякурана в его комнату, потому уложил его на правой стороне своей кровати и накрыл пледом. Посчитав миссию выполненной, Иетсуна преспокойно устроился слева и заснул. И никакая паранойя от чужака в непосредственной близости его не беспокоила. Утром за завтраком Джессо с кислым видом пил кофе и держался за голову. – Ну и сволочь же ты, Савада. – Если сон в чужой кровати тебе не нравится, возможно, имеет смысл приходить спать в свою? – невозмутимо ответил тот, намазывая маслом тост. Будь Джессо чуть менее бесстыдным, он, возможно, покраснел бы. – От твоего удара у меня с самого пробуждения раскалывается голова. Нельзя было как-то помягче сообщить своё неудовольствие? – А ты бы меня услышал? – Тсуна взглянул на него поверх кружки с кофе. Когда ответа не последовало, потому что врать в этом вопросе было бессмысленно, Савада предложил: – Ну, давай я тебя поцелую в лобик и всё пройдёт. – Нет уж! – скривился Бьякуран, на всякий случай отодвигаясь чуть дальше. – Не нужны мне твои поцелуи. – Ну и зря, – окончательно развеселился Тсуна, – ты не знаешь, от чего отказываешься. Джессо покосился на него и промолчал, сравнивая редкие записи о том, каким был Савада Иетсуна во время обучения у собственного отца и Реборна. Умел ли он тогда так шутить? Вряд ли. Ребёнок на видео выглядел отчаявшимся щенком, готовым укусить любого, кто протянет руку, чтобы ему точно не причинили боль. Сейчас перед ним сидел вальяжный и взрослый хищник с лукавыми искорками в глазах. Это должен был быть долгий путь. Интересно, если бы такого Иетсуну поставить перед Хранителями и Вонголой, кого бы из двух братьев они выбрали? Тсунаёши-кун был очаровательно тёплым ребёнком, сообразительным и обаятельным, но даже сейчас, после года в роли Дечимо Вонголы он казался именно ребёнком. Странное чувство удовлетворения и жадности овладело Бьякураном: он выбрал правильно, и теперь этот человек сотрудничал с ним, а не с кем-то ещё. «Обязательно познакомлю их с Юни», – решил Джессо про себя. – Возвращаясь к твоей гениальной задумке, – проницательно посмотрев на него, сказал Иетсуна, – я думаю, что это может сработать, если мы решим проблемы с недолговечностью порталов. И тут мог бы помочь какой-нибудь артефакт. – Знаешь подходящий? – Нет, – тонко улыбнулся Савада, – зато знаю того, кто наверняка сможет его сделать, если прежде не получится у меня самого. – Да ты просто кладезь талантов, – усмехнулся Джессо. Увидь их улыбки, направленные друг к другу, Тсунаёши, точно бы решил, что эта встреча двух самых опасных злодеев в мире (и был бы не так уж не прав).