Быть родителями - весело

- Идем, Паша, ты мне нужен! - на выдохе ответила Аверина, вытаскивая сына на улицу - Так чего случилось, мам? - Мне нужно с тобой поговорить... - Марина Леонидовна прикрыла входную дверь, опускаясь на крыльцо и продолжила, запинаясь - Про него, про меня, про нас... - Уууу, мам, да ты опоздала! Недели на три точно! - мужчина махнул рукой, собираясь уходить, но мама удержала его за майку - Паша, ну не ершись, сядь дослушай хоть! - Мам, я - взрослый мужчина и все прекрасно понял, так что не утруждайся, тем более, что Оля уже провела со мной воспитательную беседу, так сказать - поморщился, но все же опустился рядом. Пусть с небольшим опозданием, но разговор состоится, даже когда и так все предельно ясно - Паша, ну прости меня пожалуйста, просто Оле сказать было проще, почему-то, с Олей легче... - Аверина закусила губу, пряча глаза от вскипающего сына - А со мной тяжело, значит! Ты так говоришь, как будто она - твоя дочь! - нервно воскликнул Паша, встречаясь с удивленно распахнутыми серыми глазами: - Ты что, к жене меня ревнуешь?! Даже не думай, дурень! Ты всегда на первом месте, как любой ребенок у своей матери. Ты же знаешь, что близким сложно о чем-то таком сообщать, вот и я никак не могла собраться с духом, пока жизнь мне по носу не дала. Давай я тебе подробнее расскажу? - Я все понял, мам. И про него, и про тебя, и про вас, так что, не надо - мужчина предостерегающе поднял руки, намекая, что не собирается слушать историю второй раз, только от мамы - Ой, да что ты там понял?! - усмехнулась Марина Леонидовна, собираясь еще что-то добавить, но оказалась прервана сыном: - Все, что нужно. Захочет - сам расскажет про свое прошлое, нет, так нет, а так, знаю, что вы работаете, живете, едите и даже спите вместе. Он тебя любит и не обижает, это главное, а остальное мне знать не обязательно. - серьезно ответил Паша, но немного подумав, расплылся в кошачьей улыбке, желая разрядить обстановку - Если вдруг решитесь, я хочу брата! - Ой, дурачье! - Марина Леонидовна легонько пихнула его в бок, прижимаясь к сыну, впервые за долгое время, обнявшего ее. А ведь когда-то у него действительно должен был быть брат... Она положила голову ему на плечо, грустно вздыхая и Паша, словно почувствовав смену настроения, потряс ее за плечо, поднимая с крыльца: - Так, все, идем убираться, а то нам еще домой надо - Скажи мне, что не обижаешься! - Клянусь, честно, не обижаюсь! - Паша улыбнулся, кладя руку на сердце - Все, идем - мама заметно повеселела, улыбнулась и первая зашла в дом, продолжая уборку на кухне, а Паша отправился по лестнице вверх.       Лестница, ведущая на второй этаж, заканчивалась в общем коридоре с антресолями и дверьми от трех спален: одна побольше и две поменьше. Заглянув в ту, что поменьше, понял, что хозяин дома сюда еще не добрался, поэтому вещи лежали покрытые огромным слоем пыли на тех местах, на которые их поставили лет десять назад, если не больше. Минимум мебели: двуспальная кровать, два платяных шкафа во всю стену, одна тумбочка и в принципе, все. В спальне побольше, помимо этой мебели, оказался еще рабочий стол с выдвижными ящиками и два стула. На стенах, в общей сложности, висело несколько пейзажей и две фотографии. Одна совсем старенькая, выцветшая, но на ней легко угадывался молодой Иван Васильевич с такой же молодой девушкой, вероятно, женой, а вторая фотография была уже поновее, все те же Иван Васильевич с рыжеволосой девушкой, заметно старше, в обнимку с худеньким рыжим пареньком... - Это моя жена Анна и наш сын Женька - Пашины размышления прервал тихий мужской голос - Красивые... - Паша уже понял, что за последние лет десять случилось что-то нехорошее, оставившее огромную рану на сердце, но задавать вопросы не спешил, находя это бестактным - Да... Поможешь прибрать? - Рыков кивнул, открывая ближайший шкаф, изучая содержимое. Заметив боковым зрением, что Иван Васильевич собирается снять со стены фотографии, остановил его руку, качая головой: - Не нужно, не делайте этого. Это ведь ваша жизнь, любимые люди, воспоминания и их место в этом доме - Мы напечатаем другие... - неуверенно ответил мужчина, продолжая держать все еще висящую рамку за уголок - Обязательно напечатаем и повесим их здесь, рядом с этими. Мама не будет против, я уверен - Иван Васильевич недоверчиво покосился на Пашу, но рамку оставил в покое, молча переключаясь на шкаф.       Такая резкая смена отношения с отрицательного на положительный немного пугала, даже вгоняла в ступор, но он ничего не знал о его прошлой жизни, а Марина сама мало что могла рассказать, ведь пауза в общении длинною в два десятилетия тоже оставила свой отпечаток, когда она встретила его уже женатым, как потом оказалось, третий раз.       Стоит ли говорить, что у Рыковых дома тоже лежат фотографии Дианы? Это ведь его прошлое, память о прекрасных, но ушедших навсегда воспоминаниях, которые Паша бережно хранил, а Оля ему не мешала. Это его утрата, его горе, его крест, а соревноваться с умершими у нее не было никакого желания, ведь Оля здесь, в настоящем, в отличии от Дианы...       Рядом с Пашей прогнулась кровать, на колени опустился раскрытый альбом с цветными, но немного выгоревшими фотографиями, а рядом послышался голос: - Это мы с Анютой и Женькой на море, он наш единственный сын, больше не получилось. Такой шебутной, постоянно влипал в передряги по молодости, один раз даже из полиции пришлось его вытаскивать. Мы думали, что мужчина в тридцать уже соображает, а он все равно продолжал влипать по полной, правда в тот раз, за девушку в клубе заступился и завязалась драка. Вот, кстати, эта самая девушка, Катюша - перед взором появилась счастливая блондинка с яркой улыбкой, в обнимку с Женей. В сердце больно защемило, девушка отдаленно напоминала Раю - Ну, мы с Аней выдохнули, ненадолго, правда. Женька наконец-то остепенился, свадьба, совместное будущее, любовь до гроба... Так, в принципе, и получилось, они разбились в автокатастрофе, а жена не выдержала и тоже вскоре ушла - Мне очень жаль, извините... - прохрипел Паша, все еще смотря на двух жизнерадостных молодых людей, которых не стало в одночасье. Он тоже хоронил близких, отца, бывшую девушку, но это ничто, по сравнению с тем, когда родители хоронят своих детей - Не стоит, я просто хотел, чтобы ты тоже знал. Жизнь ничего нам не дарит, лишь одалживает на время, которое посчитает нужным - Иван Васильевич встал, на секунду цепляя взглядом светлый хвостик у двери и знакомых тень, бесшумно скользнувшую вниз. Улыбнулся, заметив Марину, которая стояла здесь уже несколько минут и наблюдала бесшумной тенью, а потом ушла, поняв, что все в порядке. Теперь ее сердце спокойно, да и его тоже - Ладно, это была минутка откровений, давай вернемся к нашим баранам - Угу... - Паша слабо кивнул, тяжело поднимаясь с кровати, все еще под впечатлением от услышанного. Постарался переключиться на пыльные книги и старую одежду, но не мог сделать это так же быстро, как Иван Васильевич, что уже бодрым голосом командовал, сортируя найденные вещи.       До вечера успели полностью разобрать только две из трех комнат. В основном, все альбомы с памятными снимками остались на своиз местах, некоторая одежда и дырявое постельное белье пошло на тряпки, а остальное в мусор, чем уже давно не пользовались. Одеяла и хорошее постельное запаковали домой, чтобы постирать и привезти обратно, а так, вполне можно оставаться на ночь. Они сегодня молодцы, настоящие чемпионы.       Паша показался на пороге квартиры ближе к восьми вечера, голодный, уставший, пыльный, но довольно расслабленный мысленно. Оля обнаружилась в гостиной на диване, с кряхтящей Линой на руках и уставшей Алисой под её второй рукой, вяло вертящей мяч в ручках. Пришлось сесть на пол, утыкаясь лбом в острые коленки. - Устал? - Мгм, мы там столько мусора выгребли, из подвала, из шкафов, мама даже всю посуду перемыла и пыль протёрла, а я траву на участке подстриг - Молодцы! Если ты голоден, на плите половина омлета и сосиски. Прости, ничего другого приготовить не успела - в ее голосе тоже слышится усталось, но оно и понятно. Целый день с двумя маленькими детьми без всякой помощи выматывают - Ничего, это отличный вариант, спасибо. Вы как сами? Я ведь даже нм разу не позвонил... - Паша поднял на жену виноватые глаза, поглаживая икры, слегка массируя. После услышанной истории хотелось находиться рядом постоянно - Мы, как обычно, в нашем маленьком дурдоме. Орали сегодня в два голоса: у одной колики, у второй зубки. Алиса только час поспала, я за это время, кроме омлета, ничего не успела - Ясно, давай тогда спать - Да, сейчас пойдем. Ты с мамой поговорил? - И с мамой, и с маминым....эээ... Иваном Васильевичем... Со всеми, короче - И что, какой итог? - поинтересовалась Оля, подавшись вперед - Я сказал, что хочу братика - простодушно ответил Паша, улыбаясь ей в коленки - Дурак! А если серьезно? - Если серьезно, то мужик неплохой, я не против, хотя и не был изначально. Рукастый, немногословный, но очень добрый, маму любит, это точно, видео, как он на нее смотрит. Судьба непростая, похоронить сначала детей, потом жену, это, конечно, жесть. Даже не знаю, смог бы я так... - Паша задумчиво потерся щекой о ногу жены, смотря в сторону - Не надо об этом думать, Паш. Лучше иди кушать и спать. Я рада, что у вас все сложилось - оставив невесомый поцелуй на губах, поднялась с Линой с дивана, переходя в спальню, за ними засеменила Алиса, а Паша побрел на кухню