День Независимости

      

станция «Вавилон 5», 11 июня 2259 года по земному летоисчислению

             Атташе На’Тот даже не заметила, как проработала на станции «Вавилон 5» под руководством посла Г’Кара целый год.       То было сложное время, в первые месяцы было много моментов, когда, устав от эксцентричного поведения посла, На’Тот начинала подумывать, что зря согласилась на эту должность, что доводы ее предыдущего начальника, советника Ли’Дака, и родственников были не такими уж предвзятыми и ошибочными. Но за темными полосами всегда следовали и светлые, в такие моменты На’Тот смотрела на Г’Кара и думала, что он не так уж и безнадежен. Да, он был корыстолюбивым эгоистом, но атташе видела, что и патриотизма он не чужд. А в новом году он вообще сильно изменился, став серьезнее и сосредоточеннее на делах Нарна и обеспечении его благополучия, а не на собственных мелочных интригах. Это нравилось На’Тот, ей было приятнее подчиняться и выполнять приказы того, кто служил общему великому делу, а не тратил силы и ресурсы на пререкания с тем же послом Моллари. С тех пор, как Г’Кар вернулся из путешествия к далеким темным мирам на границе исследованного космоса, одержимый идеей о том, что Древний Враг снова проснулся, у него с атташе появилось хоть что-то действительно общее. То, что они могли обсудить только между собой. И он часто с ней об этом разговаривал. На’Тот знала истинную причину такой его общительности: похоже, здесь, на станции, она была единственной, кто воспринял его слова об этом всерьез. Единственной, кто слушал его, не перебивая и не посмеиваясь. Другие послы и руководство «Вавилона 5» явно считали, что он слишком увлекся древними историями из священных книг.       Впрочем, долгое время она сама ни с кем не могла поговорить об этом. И уж точно не ожидала, что именно Г’Кар будет тем, кто не отмахнется от ее слов…              

***

             Однажды Г’Кар ворвался в каюту На’Тот, дрожа от бешенства.       Атташе молча следила за послом, который, размахивая руками, ходил кругами по комнате. Излив ярость на стол, содрогнувшийся от удара его мощного кулака, Г’Кар повернулся к своей помощнице.       — Проклятие! Земляне собираются принять здесь, на станции, императора Центавра! Это просто возмутительно! Чтобы это чудовище, чьи предки проливали кровь миллионов наших соотечественников, ступило на борт «Вавилона 5»?! Я выразил официальный протест руководству станции, но они отмахнулись от моих слов, как будто это какой-то пустяк!       На’Тот попыталась что-то сказать, но посол продолжал бушевать:       — И этот капитан Шеридан! Я-то начал считать его порядочным человеком, а он даже слушать меня не стал! Всегда знал, что земляне будут на стороне Центавра. Тем не менее, я не позволю им пренебрегать нашими правами! Визит императора Турхана на станцию, да еще накануне празднования нашего Дня Независимости — это оскорбление Режима Нарна и всех его граждан! Плевок в лицо всем тем, кто сражался за нашу свободу!       Г’Кар размахнулся, чтобы снова ударить кулаком по столу, но, поймав взгляд На’Тот, сдержал себя.       Помощница, как всегда, была невозмутима. Год работы на «Вавилоне 5» научил ее тому, что с Г’Каром во время приступов его гнева надо обращаться спокойно и терпеливо, как с капризным ребенком.       — Посол, — сказала она, склонив голову, — но ведь «Вавилон 5» — открытый порт, нейтральная территория. Если император Центавра решил нанести визит, мы не можем этому помешать, иначе существование станции потеряет свое значение.       Посол застыл, уставившись на нее.       — Знаешь, вот и капитан Шеридан говорил мне то же самое. Земляне довольны, что такая важная персона, как император Центавра, почтила вниманием их станцию. Считают это жестом доброй воли. Ох, На’Тот, все это верно. Но я все равно не могу смириться с таким положением дел! То, что сотворил с нашим миром род Турхана, нельзя простить! Я пытался объяснить Шеридану причины, но он не слушает… Почему они никогда не слушают нас?! Не пытаются войти в наше положение? И сразу считают, что мои протесты — это мелочные личные капризы. А ведь это вовсе не так! Сто лет Оккупации и творимых в это время зверств — разве это мелочи?!       Г’Кар вздохнул и поставил на стол упавшую вазу.       — Что ж, пойду, свяжусь с Кха’Ри, объясню ситуацию. Извини за беспорядок, На’Тот. Я… опять вышел из себя.       Она слабо улыбнулась, возвращаясь к прерванным делам.       — Вы слишком близко принимаете к сердцу все это, посол.       — Так может говорить только тот, кто не видел ужасов Оккупации, — ответил Г’Кар мрачно. — Иначе ты бы тоже не могла выслушивать такое спокойно.       — Да, я не застала Оккупацию, но отец и тетка мне о ней много рассказывали… — попробовала возразить На’Тот.       Посол качнул головой, снисходительно улыбнувшись.       — Рассказами личного опыта не заменишь. Нет, я не упрекаю тебя, На’Тот. Даже рад, что у тебя такого опыта нет. За это мы и сражались — чтобы наши дети никогда с этим не столкнулись. Никогда не видели центавриан на нашей земле. Просто… есть вещи, которые вам, молодым, не понять. Что уж там говорить о таких чужаках, как люди!       И он стремительно вышел из каюты…              

* * *

             Вечером На’Тот зашла к нему с папкой документов в руках. Посол был по-прежнему мрачен. Он сидел, разглядывая фото какого-то центаврианина на экране монитора.       На’Тот заинтересованно подошла поближе. Это лицо показалось ей смутно знакомым. Где она могла его видеть?       Г’Кар, очнувшись от своих мыслей, указал пальцем на экран.       — Знаешь этого господина? Лорд Антоно Рифа. В последнее время зачастил на «Вавилон 5». Если верить досье, занимает не самое последнее место при дворе императора. Не пойму, зачем столь высокопоставленной особе этот жалкий пьяница Моллари?       Посол почесал подбородок, рассматривая текст, бегущий на экране.       — Мне доложили, что лорд Рифа опять прилетел на станцию. «Вавилон 5» накануне визита Турхана — просто сборище центаврианских сановников. Куда ни плюнь — всюду они! И этот парень — посол снова ткнул пальцем в экран, — мне наиболее подозрителен. За ним стоит последить. Займись им, На’Тот. У меня и без этого дел по горло. Надо готовиться к визиту императора Турхана.       И он сунул ей в ладонь инфокристалл.       — Вот то, что мне уже удалось нарыть о нем.       На’Тот машинально взяла кристалл, в изумлении глядя на посла.       — Как?! Неужели вы все-таки решили пойти на прием в честь императора?       Г’Кар вздохнул, отведя глаза.       — Кха’Ри обязали меня к этому. В конце концов, это моя работа. Конечно, ничего дельного Турхан не скажет, но я хотя бы послушаю…       На’Тот покачала головой, сочувственно глядя на посла. Г’Кар рылся в файлах на столе, продолжая избегать ее взгляда.       — Я где-то тут положил инструкции на ближайшие день-два. Тебе придется заняться моей работой, пока… — он запнулся, — пока эта кутерьма с визитом не уляжется. А я… Я пока сосредоточусь на приеме.       На’Тот успела найти нужные бумаги и инфокристаллы до того, как Г’Кар окончательно все перепутал, и спокойно сказала:       — Хорошо, посол. Не волнуйтесь, я справлюсь. Не впервой.       Г’Кар задумчиво кивнул, глядя в сторону.       — Да, не впервой…       На’Тот сунула бумаги и инфокристаллы в папку, повернулась было к двери, но, вспомнив кое о чем, замерла на месте.       — Посол… А разве мне не следует готовиться к приему в честь императора вместе с вами?       Г’Кар, вздрогнув, опомнился.       — Что? Ах, нет… Ты свободна от этого позорного обязательства. Я пойду туда один. Думаю, что справлюсь. Мне… не впервой…       Он невесело усмехнулся и махнул рукой.       — Иди же… Мне нужно побыть одному. Займись делами, а другим скажи, чтобы не тревожили меня зря. Если что, я сам с тобой свяжусь…              

* * *

             Через два дня на станцию прибыл император Турхан в сопровождении пышной свиты. Торжественный прием был назначен на следующий вечер, потому что его величеству требовался отдых после долгого путешествия.       Вся станция была взбудоражена предстоящим событием.       На’Тот, следуя указаниям посла, весь день носилась по делам. Слова Г’Кара о том, что станция превратилась в центаврианский оплот, не были преувеличением. Они попадались ей на каждом шагу. И вели себя в своей обычной раздражающей манере: чванливо, высокомерно, как будто эта станция принадлежала им.       Атташе добросовестно искала любую информацию о лорде Рифе. Она навела о нем справки по разным каналам, но данных оказалось на удивление мало. Это выглядело необычно, особенно, если учесть, какое важное положение занимал этот вельможа.       Поведение Г’Кара также тревожило её. Посол вел себя слишком спокойно. Он больше не закатывал скандалов и не разражался пламенными речами, обвиняя центавриан во всех смертных грехах. Тут что-то было нечисто, но на размышления об этом у атташе не было времени…       Вечером Г’Кар вызвал ее к себе. Вооружившись папкой с документами, На’Тот вошла в его каюту, приготовившись докладывать о сделанной за день работе. Но посол, казалось, совсем не слушал ее. Он сидел при свечах, поглаживая кожаный потертый переплет «Книги Г’Квана». Лицо его было мрачно.       — Да-да, очень хорошо… — перебил он ее, глядя на огонек свечи. — Ты все сделала верно. Я доволен.       Это удивило На’Тот, потому что сведения о Рифе были весьма скудными. Это явно похвалы не заслуживало. Да и посол редко когда был доволен ее работой. А уж признавался в этом еще реже.       На’Тот вежливо улыбнулась. И постаралась отбросить подозрительность. В конце концов, может, именно в этот раз в похвале Г’Кара не таилось никакого тайного умысла? А даже если и был, то она уже не так наивна, как в начале работы на «Вавилоне 5», и не позволит ему собой манипулировать.       — Спасибо, посол. Если вам больше ничего не нужно, полагаю, я могу быть свободна?       Г’Кар встрепенулся, окликнув ее:       — На’Тот, подожди! Постой… Присядь-ка, нам надо поговорить.       Она покачала головой, попытавшись возразить:       — Извините, посол, но у меня еще куча неотложных дел, которые вы сами поручили мне…       Ее подозрения не были беспочвенными. Посол опять задумал какую-то пакость. Она уже научилась это вычислять. Когда Г’Кар попросил ее завербовать ту земную девчонку-телепата, Алису Белдон, он тоже вел себя непривычно вежливо и обходительно. Сказал, что поручает ей великую честь — вести переговоры в этом деликатном деле. И в случае успеха он порекомендует ее перед Кха’Ри. И она, дура, клюнула на его сладкие речи. А в результате та мерзкая наглая девчонка залезла в ее мысли. Пусть ненадолго, но На’Тот это почувствовала. Вряд ли Алиса выудила что-то действительно важное, но На’Тот ненавидела оказываться настолько беспомощной и беззащитной. И перед кем? Перед какой-то малолетней бродяжкой с Нижнего уровня! Нет-нет, больше никогда она не поведется на льстивые комплименты посла…       Г’Кар, поморщившись, махнул рукой.       — Дела никуда не денутся, На’Тот. Садись же!       Она послушно присела на стул.       Посол поглядел по сторонам, подбирая слова.       — На днях, если мне не изменяет память, исполнился год с тех пор, как ты работаешь на этой станции. Как быстро летит время! И должен заметить, На’Тот, что ты славно потрудилась. Рад, что у меня такая помощница!       На’Тот моргнула, не зная, как отнестись к этим словам. Несомненно, она заслужила похвалу, но было так непривычно слышать ее из уст посла.       — Вряд ли меня можно назвать идеальным начальником, — усмехнулся Г’Кар, — зато могу сказать уверенно, что мне досталась идеальная помощница. Да, временами я бываю невыносим. Но сейчас мне хотелось бы… попросить прощения за все неудобства, что я причинил тебе своими капризами и прочими ужасными выходками…       На’Тот приоткрыла рот, потрясенно уставившись на него. Г’Кар вел себя все более странно. Он же не любил извиняться! Даже если был неправ.       — И я бы хотел сделать для тебя что-нибудь хорошее, дабы загладить свои проступки, — продолжал посол.       На’Тот не удержалась и украдкой щипнула себя за руку.       С послом творилось что-то неладное. Теперь она была в этом уверена.       Мало того, что извинился уже дважды за вечер, так теперь еще и это!       — Спасибо, посол, я вам очень признательна, но… — На’Тот замялась, — Мне ничего не нужно…       Кажется, она сказала не те слова, потому что Г’Кар нахмурился. И стал выглядеть более привычно.       — Может, ты сначала дослушаешь меня, а? — негромко проворчал он, бросив на нее строгий взгляд.       Она напряженно замерла в ожидании.       — Прошу прощения, посол.       — Я просто хочу тебя хоть как-нибудь наградить, На’Тот, — продолжил он прежним мягким голосом. — И вспомнил, что до сих пор не выполнил свое обещание, которое дал тебе еще год назад: так и не показал тебе станцию. А теперь оно уже не имеет смысла… — посол усмехнулся. — Но я все равно нашел способ, На’Тот. Я хочу угостить тебя ужином в «Свежем воздухе»! И мы отправимся туда прямо сейчас! Там для нас уже заказан столик!       Он сделал шаг в сторону двери, поманив ее за собой. Но На’Тот не двинулась с места.       — Посол, это очень лестное предложение, но у меня еще есть незаконченные дела, и…       — Это приказ, На’Тот! — зашипел Г’Кар. — Почему ты все время со мной споришь?!       — Потому что именно в этом и заключается моя работа? — быстро ответила На’Тот.       — Хотя бы на один вечер забудь о том, что ты — моя фол’акар! — прорычал Г’Кар и вырвал из ее рук папки с документами, с грохотом швырнув их на стол. — Идем!       Атташе, вздохнув, покачала головой и покорно пошла за ним.       Да, она работала с ним уже год, но посол все равно умудрялся поставить ее в тупик своим эксцентричным поведением.              

* * *

             «Свежий воздух» считался одним из лучших ресторанов «Вавилона 5». На’Тот редко бывала здесь. Для того, чтобы просто поужинать, это заведение было слишком пафосным и дорогим. А если у нее и появлялись компаньоны, с которыми хотелось куда-то пойти вечером на свидание, то на станции можно было найти ресторан попроще, где она чувствовала себя свободнее. Хотя… ей пора перестать себя обманывать и признать, что за последний год подобных развлечений у нее почти не было. Работа занимала все ее свободное время. И, быть может, это было то, что ей нужно в этот период жизни. Полное сосредоточение на карьере, без отвлечения на идиотские и выматывающие личные переживания.       Они вошли в ресторан. Возможно, атмосфера здесь и была приятной, но точно не сегодня, потому что в зале было полно центавриан. Они сидели чуть ли не за каждым столиком, провожая двух нарнов высокомерными и чуточку брезгливыми взглядами.       Г’Кар двигался уверенно, с высоко поднятой головой, и, казалось, ему не было до центаврианских вельмож никакого дела. На’Тот решила вести себя также.       Их столик находился почти в самом центре зала.       Там их уже поджидал сам шеф-повар, вежливо улыбаясь.       Пока посол обсуждал с ним последние новости, На’Тот села, оглядываясь по сторонам. Г’Кар, взяв у шеф-повара меню, развернул его перед ней:       — Выбирай, что хочешь, На’Тот! Любое блюдо! Сегодня — твой день! Гулять — так гулять, как говорят земляне.       Заметив, что атташе явно ошеломлена происходящим, он шутливо предупредил:       — Не вздумай отказываться — я очень обидчив! Ты ведь меня знаешь!       — Да, несомненно, — усмехнулась она и, вздохнув, выбрала несколько скромных блюд. — Не знаю, что на вас сегодня нашло, посол, но… Пусть будет так!       Г’Кар посмотрел на ее выбор, скривив губы, а потом добавил к заказу еще несколько более экзотичных и дорогих блюд.       — Праздник должен быть праздником, На’Тот. Ты должна их попробовать. Уверен, тебе понравится.       — Доверяю вашему вкусу, посол, — вежливо ответила На’Тот, осознав, что спорить с ним сегодня — дело бесполезное.       В ожидании заказа они принялись вспоминать события минувшего года.       Г’Кар рассмеялся, когда речь зашла об их первой встрече и об инциденте с курьером Ту’Пари.       — Как же я тогда был напуган! — заметил он. — И вел себя просто отвратительно. Несомненно, я заслуживал хорошего пинка! Спасибо, что привела меня в чувство…       На’Тот лукаво прищурилась. Могла ли она представить год назад, что с послом можно просто так посидеть, болтая о том и сем? Более того, он умудрялся о любых неприятных вещах рассказать так смешно. И даже почти не язвил.       Что же с ним такое стряслось?       — Если снова понадобится пинок, вы знаете, к кому обращаться, посол. Всегда готова вам помочь. Возможно, мне следует применять это средство чаще, особенно, если посол Моллари опять вздумает пригласить на станцию своих уродливых женушек…       Тут она прикусила язык, мысленно одернув себя за вольность и свою дурацкую прямолинейность.       Не стоило напоминать ему про те омерзительные заигрывания с женой Моллари. Но На’Тот была вынуждена признать, что до сих пор была зла на посла за это. И разве есть более действенный способ заставить его взглянуть на ситуацию трезво, помимо пинков?       Она слишком хорошо изучила его, чтобы поверить в то, что он привел ее сюда и развлекает своими шутками просто так, за красивые глаза.       Г’Кар изменился в лице и быстро оглянулся через плечо, а потом укоризненно посмотрел на свою помощницу.       — Т-с-с, На’Тот! — обиженно прошипел он. — Тут же кругом центавриане! И это нечестно с твоей стороны, все еще припоминать мне ту легкомысленную интрижку! Ведь я тогда все тебе объяснил и дал честное слово, что больше такое не повторится!       На’Тот подняла безволосую бровь.       — Неужели вы до сих пор его держите? — она отчаянно старалась скрыть сарказм в голосе. — Ведь уже целый месяц прошел.       Г’Кар кивнул, посерьезнев.       — Я действительно решил вести себя более… сдержанно с инопланетными женщинами, — признался он со свойственным ему бесстыдным цинизмом. — Флирт и секс, конечно, помогают расслабиться, но они также сильно отвлекают от дел, а в свете предстоящих событий мне нужно быть собранным…       — Каких событий? — переспросила она, насторожившись.       Г’Кар не ответил на ее вопрос и отвернулся, выглядывая официанта.       — Где же наш заказ? Вечно этих центавриан обслуживают первыми! — громко заворчал он, но потом снова улыбнулся, повернувшись к помощнице: — На’Тот, я тут подумал…— начал он с подчеркнутой небрежностью, — быть может, ты хочешь немного отдохнуть? Ты почти год на станции, наверняка соскучилась по дому и семье. Да и твой отец на днях со мной связывался, интересовался, могу ли я отпустить тебя хотя бы на несколько дней…       На’Тот замерла, услышав эти его слова.       Вот, значит, в чем дело. Вот к чему вся эта пыль в глаза. А она-то, дура, почти поверила!       На’Тот разозлилась на отца, который по-прежнему беззастенчиво совал нос в ее дела. Более того, делал это за ее спиной!       И все эти похвалы и роскошные угощения посла — все лишь для того, чтобы она растаяла, как последняя идиотка, и согласилась.       Согласилась уехать со станции.       Как там любил говорить мистер Гарибальди? Подсластить пилюлю? Кажется, именно так все и было.       — …если все дело в работе, то не беспокойся — я вполне справлюсь один! Ты могла бы улететь на Нарн уже сегодня вечером — я на всякий случай забронировал тебе место на «На’Кири»… — Г’Кар говорил быстро, почти тараторил.       На’Тот закусила губу. Сдерживать бешенство становилось все труднее. Ей дико хотелось схватить одну из тарелок, что стояли на столе, и шарахнуть ее о пол.       Кажется, посол уже все за нее решил?!       Очень мило!       Или запустить тарелкой в него? И пусть считают это покушением!       На’Тот стиснула зубы и заставила себя ответить очень спокойно и ровно:       — Нет, дело не только в работе, посол. И может быть нам не стоит сегодня говорить на эту тему? Спасибо за столь щедрое предложение. Вы так добры ко мне, что становится не по себе. Что-то случилось? Я допустила какую-то промашку, раз вы меня отсылаете?       Г’Кар негодующе фыркнул.       — Во имя Г’Квана, нет! Какая ты подозрительная, На’Тот! Неужели нельзя просто принять все это как должное?!       — Я научилась не доверять слишком легко достающимся похвалам, — ответила она. — И этот урок преподали мне вы.       Посол всплеснул руками.       — У тебя на все готов ответ! Поверь мне, ты действительно это заслужила! У меня нет к тебе никаких претензий, а ты прекрасно знаешь, что со мной нелегко работать. Скажу больше, На’Тот. Ты заслуживаешь лучшего места, чем работа на этой станции. Если хочешь, я могу дать тебе отличные рекомендации…       Она не выдержала и возмущенно перебила его.       — Ну вот, опять! Вам хочется, чтобы я покинула станцию, я правильно поняла? Что ж, могу это понять. Я вряд ли подхожу для дипломатической службы. Не умею лгать достаточно убедительно, например. Если уж быть совсем откровенной, я никогда не была хорошим дипломатом, и вряд ли стану таким! Не к этому меня готовили с детства. И вы это знаете. Но… Г’Кар… я старалась, честное слово, старалась! Видимо, недостаточно, чтобы…       Г’Кар покачал головой, криво улыбнувшись.       — На’Тот, поверь мне, настоящий дипломат не справился бы с этой работой. На «Вавилоне 5» нужны иные качества. И ты ими обладаешь, иначе не продержалась бы так долго. А все остальное неважно! Я действительно желаю тебе добра. Поэтому и предложил такой вариант. Ты знаешь, что у меня есть много знакомых в Кха’Ри, они действительно могут посодействовать твоему продвижению по службе. «Вавилон 5» не лучшее место для таких, как ты. Особенно в последнее время. Так зачем тебе губить свою карьеру?       Она покачала головой.       — Посол, вы же работаете со мной почти год и должны знать, что я не меняю своих решений. Месяц назад я уже сделала свой выбор. И, кажется, сообщила вам о нем. Что бы ни случилось, я буду с вами!       Улыбка исчезла с лица посла, и На’Тот вдруг увидела, как много у него появилось морщин за последние дни.       — Времена меняются, На’Тот, — серьезно сказал Г’Кар, глядя ей в глаза, — и решения тоже. После гибели нашего разведывательного крейсера у За’Ха’Дума в Кха’Ри ко мне многие относятся с прохладцей. Может случиться и так, что… — он резко оборвал себя, склонив голову. Помолчал немного, а потом сказал откровенно и более суровым тоном: — Тебе лучше уехать отсюда до того, как эта зыбучая трясина утянет всех на дно…       На’Тот внимательно посмотрела на него. Г’Кар умело скрывал свои чувства, но она знала, что провал экспедиции к За’Ха’Думу сильно его расстроил.       — Так-так. Значит, вы предлагаете мне бросить вас сейчас, в это трудное время? Скрыться и удрать, как крыса?!       — Крыса? — непонимающе переспросил посол.       — У землян есть поговорка: «Крысы первыми бегут с тонущего корабля». Это такие мелкие серые зверьки с длинными хвостами. Их именами называют трусов и предателей, — пояснила она.       — Ах, это… — протянул посол, отводя глаза. — Кажется, мне довелось видеть нечто подобное на Нижнем уровне. Мерзкое животное. Но, согласись, глупо оставаться на тонущем корабле! Не понимаю…       На’Тот положила ему руку на плечо. И улыбнулась.       — Посол, я останусь с вами, что бы ни случилось. Возможно, все не так плохо, как вам сейчас кажется. А мнение Кха’Ри мне безразлично. Да, сейчас тяжелое время, но вместе мы всё осилим, не так ли? И, осмелюсь заметить, что вы вовсе не похожи на тонущее судно. А если еще раз сравните меня с крысой — я дам вам пинка! Прямо здесь!       Г’Кар замер на мгновение, явно намереваясь что-то ей ответить, но потом засмеялся, хлопнув себя по колену.       — Хорошо, будь по-твоему! Даже не знаю, чем заслужил такую верную и исполнительную фол’акар. Но тебя и впрямь не переспорить…       — Вы сами учили меня всегда отстаивать свою точку зрения, — заметила На’Тот.       — Позволь, позволь, я никогда ничему никого не учил! — протестуя, возразил Г’Кар.       — Вы правы, — кивнула она, — но мне хватало одного вашего примера!       Г’Кар бросил на нее странный взгляд.       — Что такое? — спросила она, не выдержав.       — Так, ерунда, — задумчиво сказал посол. — Оказывается, я тебя совершенно не знал.       На’Тот недоуменно покосилась на него.       — Хм… сегодня вы очень странный, посол! Вы же говорили, что тщательно изучили мое досье еще в первый день моего появления на станции!       — Оказалось, этого недостаточно, чтобы действительно узнать кого-либо.       Г’Кар вдруг засмеялся, а потом прижал руки к груди в приветственном жесте.       — Но еще не поздно исправить эту оплошность. Позвольте представиться: Г’Кар, Третий Круг, посол Режима Нарна на «Вавилоне 5»!       На’Тот поняла, что пытаться понять его поведение бессмысленно. Проще принять правила игры. И она стукнула себя кулаком в плечо.       — Дипломатический атташе На’Тот, Пятый Круг.       — Очень приятно познакомиться! — промурлыкал Г’Кар.       Он смотрел на нее так пристально, и его взгляд был непривычно мягким, почти нежным, что На’Тот почувствовала еще большую неловкость. Да что же с ним стряслось такое?! Неужели он решил с ней пофлиртовать? Да это просто смешно!       «Пожалуй, я погорячилась, когда взяла с него обещание насчет центаврианок и земных женщин, — подумала На’Тот. — Это как-то странно на него повлияло…»       Смотреть в его глаза становилось все труднее, и На’Тот вдруг ощутила, что сердце ее бешено колотится в груди, а по спине пробежала волна жара. Надо прекратить эту глупость, пока это не привело к еще большим глупостям…       Г’Кар вдруг громко расхохотался, чем вызвал негодующие взгляды окружающих центавриан. И это заставило ее прийти в себя.       — Знаешь, у тебя тоже есть чему поучиться, — заметил он, подмигивая. — Например, верности принципам. Если уж моя помощница держит свое слово, то я и подавно смогу!       — Ой, — сказала На’Тот, прижав руку к губам.       — Что? — весело переспросил Г’Кар.       — Я вспомнила, что… ох! — она опустила глаза. — Я не выполнила одно свое обещание… Причем довольно пустяковое…       Посол внимательно посмотрел на нее.       — Я поклялась, что прочитаю «Книгу Г’Квана», если вы вернетесь целым и невредимым из той вашей поездки к пограничным мирам… — она замялась на секунду, — но…       — До сих пор этого не сделала? — закончил за нее Г’Кар. — Да, это неприятно. Но вполне поправимо! Ты всегда можешь взять мой экземпляр книги. Такой порыв к вере нельзя останавливать!       В это время официант наконец-то принес их заказ.       — Это действительно нарнский брин? Выглядит похожим на шарики рупу, — строго спросил посол, приподнимая глиняную крышку с тарелки. — А то сейчас развелось так много фальшивок. Я не собираюсь выкидывать свои креды на ветер за дешевую центаврианскую подделку!       Официант возмущенно посмотрел на него и со стуком поставил блюдо на стол. Сидевшие за соседним столиком центавриане мрачно покосились на них, услышав последние слова посла.       — Господин Г’Кар, заверяю вас, все ингредиенты для этого блюда были доставлены прямиком с Нарна! И приготовлено оно по проверенному традиционному рецепту! Все наши нарнские посетители никогда не были разочарованы, заказывая наш брин!       На’Тот сжала руку Г’Кара, успокаивая его.       — Это не подделка, посол. Все в порядке. Это прекрасный нарнский брин — мое любимое блюдо. И ваше тоже, насколько я знаю. Давайте его попробуем, пока не остыло!       Г’Кар хотел было что-то еще сказать, но писк коммуникатора прервал его. Лицо посла вытянулось.       — Щрок, я ведь хотел оставить это адское устройство в каюте, — проворчал он, доставая передатчик из отворота перчатки. — Ну почему именно сейчас?!       Он встал из-за стола и отошел в сторону, подальше от всех посетителей.       На’Тот наблюдала за ним со своего места. Слушая сообщение, посол постепенно мрачнел. Выключив коммуникатор, он вернулся, посмотрел на нее и тяжело вздохнул.       — Я должен срочно вернуться в каюту, На’Тот. Советник Кха’Мак хочет поговорить со мной насчет завтрашнего приема в честь императора… Очень жаль, что все так вышло… Если бы я только мог что-то изменить…       На’Тот поднялась из-за стола.       — Не огорчайтесь, посол. Все было очень хорошо. Вечер был замечательный! — она улыбнулась. — А брин мы можем отведать и после приема, не так ли?       Посол кивнул, оставаясь мрачным. Потом, вздохнув, кинул официанту кредитку.       — Возьми себе на чай то, что останется после оплаты заказа. Это возместит потрепанные мною нервы.       — Но… господин посол! — охнул официант, проведя карточкой по считывающему устройству. — Здесь же… О, боже мой!.. Посол! Господин посол, погодите!       Но Г’Кар уже выходил из ресторана в сопровождении своей помощницы…