Merveilleux

Ватка, которую она прикладывает к разбитой губе Тайги, неприятно пахнет перекисью и охлаждающим гелем. Эта смесь резко бьет в нос парня, действуя на рецепторы не хуже нашатырного спирта. Рана от прикосновения к ней медикаментов щиплет, но Кагами не издает ни звука. Баскетболист терпит пульсирующую боль и пристально смотрит в глаза напротив, которые с каждой минутой становятся всë более мрачными. Она не любила драки. Не любила жестокость. И не любила боль. Тайга усмехается, ведь за каких-то двадцать минут сумел выплеснуть всë то, что она так не любила на трëх отбитых парней, и доказательства всему этому были у него прямо на лице. Она нежно, без лишних движений, заканчивает обработку ран, откладывает вату на рядом стоящий столик и прижимается лбом к его лбу, судорожно выдыхая. — Причину ты конечно же не скажешь? — то ли вопрос то ли утверждение срывается с еë губ. «Какая же она замечательная» — проносится в голове Тайги. Она никогда не донимала его распросами — не видела в этом смысла. Если Тайга захочет, он сам всë расскажет. Доверие — это было еë главной и самой любимой чертой Кагами. Он кладет свои ладони поверх еë щëк и все сомнения по поводу тех отморозков тут же улетучиваются. — Поверишь, если я скажу, что это всë из-за тебя? — голос Тайги обычно громкий и грубый, поэтому, чтобы не разрушить царившую атмосферу спокойствия и тишины, баскетболист шепчет, хотя выходит у него с трудом. — Я слишком скучная для того, чтобы быть причиной для драк. — И ты туда же. — сокрушенно добавляет Кагами и облизывает пересохшие от волнения губы. Забыв о ране, которая начинает щипать, Тайга раздражённо цокает. Заметив на себе еë удивлённый взгляд, баскетболист добавляет. — Они назвали тебя скучной, поэтому мне пришлось доказать им обратное, путем выбивания зубов и ломки коленных суставов. Она морщится и начинает чаще дышать и Кагами думает, что предстоит слушать лекцию о его чрезмерной жестокости и необдуманных действиях. Он снова смотрит ей в глаза, но в еë взгляде нет осуждения, которое Тайга пытался там найти, в еë глазах лишь плещется толика беспокойства и море благодарности. Она прекрасно понимает, что те парни во многом правы: она скучная, не любит брать от жизни всë, и лишь довольствуется тем, что есть, одним словом плывёт по течению и является полностью противоположностью Тайги. Поначалу все вокруг говорили, да и она сама понимала, что эти отношения ни к чему кроме прогулок по вечерам и обсуждения заезженных тем не произойдëт — слишком уж они разные. Но как говорится: противоположности притягиваются, не так ли? И уже целых четыре года из которых полноценных два они живут вместе, ни у кого и в мыслях не возникло пойти на сторону или прервать отношения, бросившись в омут новых ощущений. Они испытывали чувства друг к другу намного сильнее любви — уважение. Оба понимали и принимали свой выбор, поэтому в их отношениях не было места недоверию и ревности. «Таким отношениям можно смело позавидовать» — как-то вскользь заметил Кисе, вызвав улыбки со стороны парочки и красный румянец на щеках. Вырвавшись из омута непосильных дум, она не говорит Тайге ни слова, лишь легко прижимается губами к его губам. Этот жест для Кагами значит намного больше всяких слов. Он мягко очерчивает пальцами еë скулы, гладит по щекам и сильнее жмëтся губами к еë губам. Словно жаждущий воды путник, добравшийся до спасительного родника, Кагами целует еë, настойчиво, не давая времени на необходимый для жизни вздох. Еë руки обхватывают крепкую шею, а губы переходят на щеки и скулы. Она всегда любила его так — до умопомрачения, до дрожи в ногах, до всесильного желания забраться к нему под кожу, чтобы всегда быть рядом. По-другому она не могла. Кагами чувствовал, понимал и разделял еë потребность в нëм. Он обхватывает еë широкими ладонями за талию и сажает к себе на колени, сокращая расстояние между их телами к минимуму. Тайга прижимает еë к себе одной рукой за спину, другую руку запускает в еë короткие волосы, хватаясь за них, как за спасательный круг, пытаясь хоть как-то вырваться из омута похоти в который эта чертовка его завела. И нет бы помочь выбраться, разорвать порочный круг, вместо этого она с силой толкает от края в самую глубь и прыгает в след за ним. Когда мозолистые ладони Тайги забираются под домашнюю растянутую футболку и движутся вверх по гладкой коже еë спины, то не находят преграду в виде бюстгальтера. Кагами улыбается, мажет губами по еë истерзанной засосами шее и оставляет ещë один в районе пульсирующей вены. Она недовольно фыркает и парень тут же припадает губами к еë шее и скулам, зацеловывая до потери сознания. Еë руки с недавно сделанным маникюром царапают плечи Тайги сквозь грязную промокшую рубашку, ему не нужно читать мысли, чтобы понять еë. Он обхватывает края еë футболки и тянет их вверх, снимая с горячего от возбуждения тела. Она ëжится от холодного потока воздуха, подувшего в еë спину с кухни, мелко дрожащими пальцами разделывается с пуговицами на рубашке Тайги, чтобы как можно быстрее прижаться оголëнной грудью и животом к его телу. В их паре она всегда была мерзлячкой, всë время носила тëплые свитера, вне зависимости от времени года, а он был еë личным обогревателем. Ей до помутнения рассудка нравилось то, как Тайга заключал еë в свои медвежьи объятия и согревал теплом своего тела, сидя перед экраном телевизора в уютном кресле. Кагами снимает с неë последний элемент одежды, который оставался на еë теле, его глаза то и дело бегают по бледноватой коже, идеальным для него изгибам и от всех чувств, которые распирают его грудь, Кагами хочется кричать. Кричать на весь мир о том, как сильно он любит эту девушку, как жить без неë не может, и как всë тело неимоверно ломит, когда еë нет с ним рядом. Она выгибается и тихий стон срывается с еë уст, когда пальцы Тайги начинают нежно подготавливать еë к соитию. Она смотрит в его глаза и ей кажется, что сейчас на неë смотрит не еë возлюбленный, а демон искуситель во плоти. Глаза Тайги заполнились тягучим морем похоти, которые медленно, но верно тянули еë за собой на дно этой дьявольской пучины. — Ты напряглась, мне прекратить? — лицо Тайги в беспокойстве хмурится, он медленно поднимает руку с еë колена и оглаживает костяшками пальцев еë щëку. Еë будто в колодец с ледяной водой бросают и она тут же приходит в себя, хватается за руки Тайги, как за спасательные круги и словно в бреду трясëт головой. — Ни за что, нет, точно нет. — улыбается и одной лишь улыбкой затмевает рассудок Кагами, заставляя его заново влюбиться. — Я просто не могу поверить, что такой замечательный человек как ты, со мной. Еë пухлые губы целуют его ключицы, поднимаются выше и белоснежные зубки обхватывают кадык. Из груди Тайги вырывается тихий рык. Он невообразимо быстро подминает обнажённую девушку под себя на диван и нависает над ней. Еë руки разделываются с ремнëм и брюками, в то время как в голове проносятся сотни мыслей, а в душе разливается приятное чувство защищëнности. Если бы еë спросили о том, насколько процентов она уверена в этом парне, еë ответ был бы прост. На Миллион. Она уверена в нëм даже больше, чем в самой себе. Тайга шипит, когда еë ногти впиваются в его обнажённые плечи. Он уверен, что утром, стоя перед зеркалом, там обязательно проявятся царапины. «Ну и хер с ними» — думает про себя Кагами, хотя душу его распирает гордость от услышанных первых стонов. Она сжимает его бока коленями, чуть всхлипывает от переизбытка эмоций и закрыв глаза, тычется губами в его лицо, пытаясь найти такие желанные губы. Тайга понемногу двигается, не сильно толкается в податливое за счёт прелюдии тело, держит еë в своих руках крепко, надëжно. И она это чувствует, отдаваясь ему без остатка. Она срывает голос до хрипоты, мечется по широкому дивану и хватается руками и ногами за него, будто он еë последняя надежда на спасение. Кагами хрипит, наращивая темп и всë, что он хочет и может сейчас сделать это рычать и целовать, целовать и ещë раз целовать еë тело. Перед тем как наконец получить долгожданный конец и блаженство, она громко кричит о том, как сильно его любит, о том, как сильно его хочет и о том, что ни за что и никогда не хочет с ним расставаться. Кагами кусает её плечо и замирает, прижавшись к еë телу и слушая бешеный ритм их сердец. Ему даже кажется, что они бьются в унисон. После, до его слуха доносится тихие всхлипы. Он что-то сделал не так? Тревога окутывает его большое сердце, и он рывком принимает сидячее положение, с непониманием оглядывая еë. Она плакала, закрывала лицо ладонями, растирая по щекам слëзы и сквозь всхлипы выговаривая то, что любит его до безумия, что умерла бы за него, что не переживëт, если он еë бросит. Щемящая нежность разливается в груди Тайги. Он сажает еë к себе на колени, обхватывает и сжимает до хруста костей, успокаивающе гладя еë по голове. Какая же она всë-таки замечательная. Кагами целует еë в лоб, щëки, которые стали солёными от слëз и улыбается ей, обещая всегда быть с ней рядом, ведь по-другому быть не может.