Трепет

      "Хотите подержать её, доктор Мёбиус?"       После нескольких месяцев декретного отпуска Бланка, помощница Мёбиус, наконец соизволила снова показаться в лаборатории.       Из-за её отсутствия у доктора стало больше работы и свидетельствуют об этом тёмные круги под её глазами. Ей не привыкать к чрезмерному употреблению кофеина или импровизированному лабораторному сну, пока инкубируются её эксперименты, но даже если она делала перерывы, без своего главного помощника работа была непосильной, и её терпение почти достигло предела. Больше никогда. В будущем она собирается набрать больше помощников. Управлять лабораторией в одиночку...это кошмар.       Так что нет, она не особо хочет иметь дело с сопливым отродьем, нарушающим распорядок. Паршивка даже не очень похожа на свою мать — эти лиловые глаза, эти голубые волосы… портрет другого своего предка, который Мёбиус даже не нравился..       Тем не менее… доктор сдерживает насмешку. Ей не следует грубить молодой матери. Несмотря на свое ворчливое настроение, она пожимает плечами и кивает: «Хорошо, если хочешь, но у меня еще не было возможности подержать человеческого младенца».       Бланка фыркает. Какая часть ее фразы была смешной, Мёбиус не может сказать, но она внимательно слушает инструкции Бланки, слишком хорошо осознавая хрупкость ребёнка. Держать его голову и шею...потому что он ещё слишком слаб, чтобы шевелить ими. Другой рукой придерживать рёбенка за ягодицы, чтобы её хватка оставалась крепкой, даже если она заёрзает. Мм…она немного нервничает. Смешно. Но на кону поставлена ​​уязвимая жизнь, так что её беспокойство не иррационально. Если она уронит ребёнка, никто ей не простит, в том числе и она сама.       Итак, Мёбиус протягивает ей руки, и Бланка перекладывает драгоценное бремя на руки своего начальника.       Младенец… почему-то оказался немного тяжелее, чем ожидала Мёбиус. Не тяжёлый, он слишком маленький, чтобы чувствоваться тяжёлым для взрослого человека, но более… реальный, чем она себе представляла, гораздо более тёплый.       Мёбиус помнит тот день, когда Бланка рассказала ей об этой маленькой жизни почти год назад… Она была во втором триместре, и она держала руку Мёбиус, нежно положив её на свой округлившийся живот. Тогда единственным доказательством существования маленькой Грисео был этот удар и лёгкое движение, которое поприветствовало ладонь Мёбиус, несколько неблагодарный, но милый удар, от которого её мать вздрогнула.       И теперь эта маленькая трепещущая жизнь эволюционировала, чтобы стать достаточно сильной (но всё ещё такой хрупкой), чтобы проникнуть в мир.       Эволюция… от клетки к плоду, к ребёнку… Мёбиус не может не считать это прекрасным. Без её ведома нежная улыбка ползёт по её губам. Грисео, кажется, не обращает на неё особого внимания, но доктор не возражает, радуясь, что она не плачет.       "Привет", — бормочет Мёбиус. - «Мир сбивает с толку, когда ты впервые видишь его, не так ли?» Ребёнок, конечно, не отвечает. Младенцы не должны быть в состоянии разговаривать или даже понимать речь, не в этом возрасте. Эта мысль расширяет ухмылку доктора, опасный смех вырывается из её горла. Желание прижать ребенка ближе к своей груди сильное, но она воздерживается, очень боясь причинить ей боль.       "Она такая маленькая", — говорит Мёбиус матери. Она начинает укачивать ребенка, чтобы избавиться от желания прижать её. Широкие глаза Грисео осуждающе смотрят на неё, словно обиженнные этим движением. «Ты будешь усердно работать и станешь больше, не так ли? Да, ты…. Вырастешь большой и сильной, может быть, тебе повезёт больше, чем твоей матери, и ты вырастешь выше меня». Грисео булькает. Позади них фыркает Бланка, но Мёбиус не обращает на неё внимания, очарованная драгоценным маленьким человечком в её руках. «Ах, когда-нибудь ты станешь великолепным взрослым, но не торопись и побудь ребёнком. Мы будем держать тебя в безопасности, потому что даже в трудные времена… ты должна быть свободна. Чистый холст и ты cможешь рисовать всё, что захочешь». Младенец никак не может понять бормотание Мёбиус, но замкнутый ребёнок начинает хихикать, и приливная волна обожания обрушивается на сердце Мёбиус.       (Первые и последние нежные слова матери всплывают в её памяти, потускневшие за десятилетия, как старая фотография. Её любовь гнездится в мерцающей серьге.)       Ой, Мёбиус серьёзно придавили. Прекрасная маленькая Грисео уже обвела одного доктора вокруг своего крошечного мизинца, и учёная даже не возражает. Человеческие младенцы ужасающе сильны…       Ах, но если есть особые причины для такой защиты, то Бланке не о чем беспокоиться.       (Призрак рук отца на её лице, на её щеках. Это клеймо было угольком её отвращения, и он снова вспыхивает, зажжённый этими невинными глазами.)       — Ты очаровательный маленький слюнявый монстр, — бормочет Мёбиус, отгоняя плохие воспоминания, и она бормочет ещё больше чепухи, пока в её голове не уложилась дерьмовая ухмылка Бланки.       Мёбиус прочищает горло, вдруг очень хорошо осознавая понимающую улыбку Бланки. Чёрт. На мгновение она потеряла самообладание. «Она… ведёт себя лучше, чем я ожидала. Ты можешь взять её на работу, если хочешь. Когда она подрастёт, я организую манеж в офисе. Там она будет в полной безопасности.       Она возвращает Гриcео матери, но обаяние не рушится; желание защитить крошечную девочку не исчезает, ровно как и тёплый сентиментализм.       "Рада была тебя видеть, Бланка." - Мёбиус отворачивается, охваченная внезапным желанием спрятаться. - «Сейчас мне нужно вернуться к работе… Я с нетерпением жду возможности снова увидеть тебя в лаборатории».       Погружение в данные сдержит эти чувства и воспоминания. Это то, что она говорит себе, но разум Мёбиус блуждает.       "Интересно, понравлюсь ли я Грисео вообще. Маленькие животные всегда меня боятся. …Я постараюсь завоевать её конфетами, когда она подрастет. Дети любят конфеты, верно?"