Сын уважаемого человека (рут Слави)

      Склад оказался… обычным складом. Без налёта косплея.       Хотя какого, нахрен, косплея? Я же по-настоящему в прошлом.       В общем, этот склад ничем не отличался от складов образца 2020 года. Я пару раз ездил подрабатывать на разгрузке фур. Бывал и на промышленных и на пищевых. В этом не было ничего необычного. Даже запах такой же.       — Сёмушка! Ты пришёл нам помочь!       Не успели мои глаза привыкнуть к полумраку, как Славя кинулась ко мне на шею. Чуть поодаль стояли блондины. Электроник смущённо смотрел в сторону. (Хороший он всё таки парень). А вот Шурик смотрел прямо на нас. Будь я более уверенным, то решил бы, что он мне завидует.       — Если честно, я пришёл ради тебя, - прошептал я и поцеловал девушку.       — Это мило! - Славя сперва улыбнулась, а потом нахмурилась, - Но немного эгоистично. Пионер должен, в первую очередь, думать о других.       — Так я и думал. О тебе.       Мы снова поцеловались.       Теперь уже и Шурик смотрел в сторону.       Ладно, хватит смущать ребят.       — Так что у вас за задание?       — Уборка. - объяснил Электроник,- А когда закончим то надо принести брезент на площадь. А потом ещё продукты для костра. Точнее картошку. Остальное надо с кухни забрать.       — Ясно.       Складывается впечатление, что во всём лагере работает только наш отряд. Если бы нас ещё и готовить заставляли, то считай - остальной персонал не нужен.       Мы принялись за дело. Точнее я принялся. А ребята продолжили.       Славя командовала. Мы выполняли. Стараясь не сильно друг другу мешать. Вчетвером там было тесновато. С другой стороны, было много поводов лишний раз прижаться к Славе. Я периодически и делал. И не сказать, что она была против.       Когда с уборкой было покончено, девушка сказала:       — Теперь разделяемся. Кибернетики идут мыться. А мы отнесём вещи на площадь. Под “мы” - имелось в виду я.       Славя конечно вызвалась помочь, а я решил изобразить из себя героя. А чём пожалел уже через минуту. Моя ноша, конечно, была не слишком тяжёлой. Зато чертовски неудобной для переноски.       Но, кто знает? Может, по прибытии - меня ждёт порция массажа? Но увы. По прибытии меня меня ждала новая порция работы: теперь мне надо было сходить на кухню за очередным грузом.       Причём одному. То есть, когда вернусь Слави запросто может тут не оказаться. Я был зол и вымотан, когда дотащил эти кастрюли. А на площади уже собирался народ. Все бодренькие и весёлые.       И чистенькие.              Сам-то я, небось, выглядел, как трубочист и вонял как казёл.       Славя крутилась возле вожатых. Судя по движениям пальцев и мимике, они пересчитывали ребятишек. Я сел на лавочку и снял рубашку. Если в прошлый раз сработало, то может и сейчас сработает.       — Не боишься простудиться? - из ниоткуда материализовалась Ульянка.       Вот и результат.       Видимо, на мои цыплячьи бицепсы можно приманить только ребёнка.       — Я устал и запарился. Мне нужен отдых и прохлада. Всё логично.       — Тебе нужно помыться. Сходи лучше в баню.       — Чтоб ты мне снова песка в штаны насыпала? Не уж, спасибо…       — Эй! Я дважды один и тот же трюк не проворачиваю, - девочка упёрла руки в бока.       — Ну другую какую-нибудь гадость сделаешь.       — Хм… ну если не доверяешь, мы можем вместе сходить, - предложила она с серьёзным лицом.       Я застыл с открытым ртом.       Не привык я к таким откровенным предложениям. Тем более от кого-то возраста Ульянки.       — Ты бы потёр мне спинку… и потом… - девочка говорила всё тиши и тише. И невольно наклонился, чтобы лучше слышать, - Я окачу тебя кипятком!       Бац!       Я получил щелбан прямо в лоб.       — Ай!       — Видел бы ты своё лицо.. - потешалась надо мной проныра, - Неужели ты вправду поверил, что я пойду с тобой мыться?       — Вообще-то да, - я потёр ушибленное место, - Не просто так ты же за мной подглядывала.       — Не правда! Я не подглядывала. Я просто проверяла, всё ли в порядке, - Ульяна густо покраснела, - И вообще. Чего я там не видела?       — Вот и попалась. Могла бы сказать, что это не ты была.       — Блин! А я могу…       — Нет теперь уже поздно.       Она надула губки. А потом взгляд из обиженного стал заискивающим:       — А ты никому не рассказывал про это?       — Не бойся, не рассказывал. И не собираюсь.       — Правда?       Я улыбнулся и кивнул.       -— Ура!       В мгновение ока Ульянка стала прежней непоседливой хулиганкой.       — Спасибки, Сёмка! Ты - лучший.       И исчезла так же внезапно, как и появилась.       Вот ведь несносная девчонка!       Но в чём-то она права. помыться мне бы не помешало.       Только вот, успею ли?       Надо уточнить у Слави.       Я накинул влажную и дурно пахнущую рубашку и отправился к Славе.       — Хотел спросить, а во сколько мы отправляемся?       — С минуты на минуту. А что?       — Была мысль сходить помыться. Но, видимо, уже не успею, - вздохнул я.       — Ничего сходишь после похода, - Славя улыбнулась и чуть тише добавила, - Как раз чистым будешь перед сном.       Это намёк?       Или у меня разыгралось воображение?       Просто в последнее время, когда оно активничает - мне маньяки мерещатся. А не намёки.       Хотя, что я в этом понимаю? Мне в жизни никто никогда не намекал.       — Все равно ведь извазюкаешься, пока будешь брезент нести.       — Снова я? – я вложил максимальную скорбь в свой вопрос.       — Больше некому. Не малышей же нагружать.       В этот момент лицо Слави было таким милым, что сдался:       — Ну, хорошо. Только ради тебя.       Я думал, что после этих слов она улыбнётся. Или покраснеет. Но Славя нахмурилась:       — Сёмушка, мне это льстит. Но было бы лучше, если бы ты совершал хорошие поступки, потому что сам этого хочешь. Тебе разве не приятно помогать другим?       — Ну-у-у… сложно сказать. Я ведь…       — Внимание, всем! – голос Ольги Дмитриевны прервал мои объяснения, - Выдвигаемся в поход. Идём колонной по парам. Шагом марш!       Я взвалил на себя ношу и потопал. А ведь если бы шёл налегке, то сейчас держал бы Славю за руку. Она, конечно, всё равно шла рядышком. Но это не то.       — Не грусти, - Славя погладила меня по плечу, - Когда придём я тебя помассирую.       — Честно?       — Конечно. Мой ты жеребец.       — Скорей пони. По кличке Билл, – пробормотал я.       — Что?       — Да так… это из одной книжки.       Я не стал развивать мысль. Решил поберечь дыхание. А Славя тактично не стала допытываться.       Мы шли по знакомым… уже знакомым местам. Мы тут бегали по утрам. И тут я плутал в свой первый день. Как же давно он был!       И я тогда думал, что все вокруг косплейщики. Временами, мне и сейчас так кажется. Что вот-вот все скинут маски и хором крикнут: «А-а-а… повёлся!» А я буду стоять и удивлённо хлопать глазками. Потому что, в самом деле, повёлся.       Мы плелись в конце колонны. Детишки спереди весело щебетали в предвкушении костра. Что понятно, для них это – событие. Я в их возрасте тоже тащился от костров. Когда жил у родственницы в деревне, каждый вечер их жёг. А тут, насколько я понимаю, будет не просто костёр, а гигантский костёр. Чтоб все могли разместиться и погреться.       Силы мои были на исходе, когда Славя шепнула:       — Уже почти пришли. Потерпи чуть-чуть.       Как же хорошо она меня чувствует. Или это я просто такой… легко читаемый? Иду, спотыкаюсь и соплю, как туберкулёзник.       Дойдя до места, я с трудом сдержался, чтобы не рухнуть. Интересно, а пока я не приехал, они кого нагружали? Кибернетиков? Так эти ребята постоянно своими делами заняты. Может потому они, и организовали этот кружок? Если ты ничем не занят, то тебя обязательно нагрузят. Причём самой неприятной работой. А так – вроде как при деле…       Я опустился на ближайшее бревно. Славя обняла меня:       — Ты молодец. Никуда не уходи. Я сейчас разберусь с брезентом и приду.       Её улыбка почти стоила моих страданий. Кажется, это в бизнесе называется позитивный менеджмент?       Она, в самом деле, вернулась быстро. И без лишних слов подошла и принялась массировать мне шею и плечи. Я хотел было спросить, кто потащит его обратно, но не хотелось прерывать Славю сейчас.       Мальчишки помладше разбежались по окрестностям, собирая дрова. Постарше принялись сооружать из них шалашик. Под руководством вожатых. Вокруг с загадочной улыбкой шныряла Ульянка. Видимо, ждала, когда наконец-то можно будет всё это поджечь. Неподалёку сидели Алиса и Мику. Мику настраивала гитару. Алиса комментировала.       Когда шалаш из веток достиг внушительных размеров, Ульянка радостно запрыгала:       — Дайте мне спички! Дайте мне спички!       Ольга Дмитриевна со вздохом протянула хулиганке коробок. И та, без лишних разговоров, подожгла спичку и ловко закинула её прямо в середину конструкции.       — Не займётся, - заявил какой-то маленький пионер.       — Ещё как займётся. А ты, будешь каркать – получишь по шее.       — Ой-ёй! Боюсь-боюсь, - начал дразниться пионер, но под суровым взглядом Ульянки втянул голову в плечи.       Пламя разгорелось. И довольно быстро. Ульянка гордо задрала нос и положила коробок себе в карман. Вожатая выразительно откашлялась, и проныра вернула чужое.       Я, вдруг понял, что Славя больше не массирует меня. А просто стоит позади и обнимает. И заодно понял, что так её и не поблагодарил.       — Спасибо тебе.       — Да ладно! Мне не в тягость.       — Всё равно. Мне было очень приятно. И хочется сделать для тебя что-нибудь в ответ. Хочешь… - собравшись с духом, я предложил: - Я тоже тебя помассирую?       — Зачем? У меня мышцы не болят.       Мимо.       Я хотя бы попытался.       — А что ты хочешь, чтобы я для тебя сделал?       — Сыграй нам что-нибудь на гитаре.       — Хорошо.       Хотя и не супер хорошо. Вот если бы она сказала «сыграй МНЕ что-нибудь». Другое дело.       — Только попозже. Мне надо немного передохнуть.       Мику закончила возиться с настройкой и начала играть. А потом и петь. Какие-то пионерские бодренькие песни. Которых я никогда раньше не слышал. А вот остальные, напротив, с радостью подпевали.       Не все конечно. Кто-то стеснялся. Кто-то не знал слов. Кому-то просто не нравился выбранный репертуар. Например, Алиса, сидевшая рядышком, всем своим видом показывала, как её тошнит от подобной музыки. Раз не нравится, то могла и уйти. Или она ждёт своей очереди? Чтобы, как говорится, зажечь эту вечеринку.       И действительно, не прошло и десяти минут, как Алиса забрала гитару себе и исполнила кавер на какую-то советскую рок-группу. А потом ещё один. Она уже собралась исполнить третий. Как вожатая громко похлопала в ладоши:       — Внимание! Еда прибыла. Хватаем каждый по две сосиски и жарим на костре. Я повторяю: только по две. Слышала меня Ульяна?       — А чего сразу я?       — Того!       Алиса отложила гитару и встала в очередь за ужином.       Я подобрал осиротевший инструмент. Может сейчас сыграть? Пока все заняты едой, то не станут сильно концентрироваться на моём провале… Увы. Славя, вместе со всеми, стояла в очереди.       Я немного потренькал. Потом заиграл тему «Пачки сигарет». Разумеется, без слов.       — Сёмыч, это – ерунда, - сказала вернувшаяся Алиса. В одной руке у неё была целая сосиска, а в другой наполовину съеденная. – Ты лучше Башлачёва исполни.       — У-ф-ф-ф… я, если честно, ни одной его песни не помню.       Точнее, аккорды помню. Они у него не особо сложные. А вот слова подзабыл.       — Я вообще про него не слышала даже! – заявила Славя, усаживаясь рядом.       В руках у неё было четыре сосиски, две из которых она тут же протянула мне. Я прошептал спасибо и обнял девушку одной рукой.       Какая же она заботливая!       — Салага, - беззлобно сказала рыжая. В два укуса съела свой ужин и взяла гитару, - Смотри и учись!       Она начала петь и играть:

В отдалённом совхозе «победа» Был потрепанный старенький ЗИЛ…

      Я раньше не слышал этой песни. Поэтому внимательно слушал.       Там пелось про какого-то водителя, который жил обычной жизнью, пока случайно не попал на выступление гипнотизёра. Тот ему внушил, что он, на самом деле не водитель, а Наполеон. А потом, разгипнотизировал обратно. Но водитель, побывав Наполеоном, уже не смог вернуться к старой жизни и повесился.       Грустная и поучительная песня. И Алиса её отлично исполнила.       Я искренне похлопал, когда она закончила.       — Спасибо, - Алиса смущённо улыбнулась. – Теперь ты.       — Мне как-то, неудобно после мастера.       — Давай, Сёмушка! Ты здорово играешь. - подбодрила меня Славя.       — Хорошо.       Я начал исполнять Кино. Песню «Нам с тобой».       Она показалась мне более-менее лирической. Как будто я не просто пою, а обращаюсь напрямую к Славе. И говорю, что нам ничего не нужно, кроме нас двоих. Мол, лес – стена, небеса – навес. Там даже про ночь и речку поётся.       Я пел, а сам вспоминал как ночью подглядывал за Славей на озере (считай та же речка).       Закончив, я поднял глаза и посмотрел на девушку. Она улыбалась.       — Не сильно ужасно? – спросил я.       — Нет, - прошептала она.- Мне понравилось.       — Неплохо для новичка! – согласилась с ней Алиса. – А теперь сыграй «перемен».       — Хватит! – откуда не возьмись, появилась Ольга Дмитриевна, - Верните инструмент Мику. И со мной - на пару слов.       — Началось, - Алиса скорчила рожу и поднялась.       — Персунов! Тебе отдельное приглашение надо?       А я-то что не так сделал?       — Всё будет хорошо, - сказала Славя и поцеловала меня в щёку, - Не бойся.       Я нехотя поднялся и пошёл вслед за рыжей.       Вожатая отвела нас метров на двадцать. Потом развернулась и гневно спросила:       — Что вы, чёрт возьми, себе позволяете? То хулиганские выходки, то непотребства, а теперь… это!       — Ольга Дмитриевна, вы можете сказать, что я… что мы конкретно сделали не так?       — Он ещё спрашивает – вожатая всплеснула руками, - Сын уважаемого человека распевает тут антисоветские песенки.       — Анти… что?       — «Мне не нравится то, что здесь было. Мне не нравится то, что здесь». Это что, по-твоему?       — Это просто песня. Я уверен, что автор пел конкретно про свою жизнь, а не про всю страну.       — Прозвучала всё именно так. А рядом сидят маленькие дети. Что они, по-твоему, подумают? – женщина повернулась к Алисе, - А тебе сколько раз повторять, чтобы ты не материлась в обществе?       — Дерьмо – это не матерное слово.       — Оно ругательное. После твоих вступлений, дети начинают…       Ба-бах!       Её гневную речь прервал взрыв. Со стороны костра.       — Двачевская, твоих рук дело?       — Не-а… А жаль. Прикольно грохнуло.       — А если кто-то пострадал?       Вожатая не успела договорить, как я побежал обратно. Сердце наполнилось страхом, что что-то случилось со Славей. И примчался на поляну и поискал глазами девушку.       Жива.       Я подбежал быстро обнял её, потом отстранился и стал оглядывать:       — Всё хорошо? Ты не ранена?       — Всё нормально. Никто не ранен. Только пару малышей перепугались.       Я снова обнял её.       — Сёмушка, успокойся! Всё в порядке, - она погладила меня по голове, - Ты меня больше сам напугал. Ворвался сюда весь такой бледный…       — Прости. Я испугался, что ты пострадала, - я начал приходить в себя.       — Всё? Закончили обниматься? - Рядом стояла вожатая, - А теперь расскажи мне, что случилось.       — Да Ульянка кинула какую-то штуку в костёр. И та взорвалась.       — Ясно, - спокойно сказала Ольга Дмитриевна, но на лице заиграли желваки, - И где она? Убежала?       — Только пятки сверкали.       — Что ж… вожатая глубоко вздохнула и объявила, - Тогда продолжим отдыхать. Кроме тебя и тебя.       Она ткнула пальцем в меня и Алису.       — Раз уж вы провинились. То отправитесь на её поиски. Уже темнеет, и я не хочу, чтобы с ней что-то случилось.       — Да она уже наверняка домой вернулась, - хмыкнула Алиса.       — Не исключено. Тогда ты отправишься домой и будешь ждать её там. А ты, Персунов, отправиться искать её. Один.       Один? В лесу?       Спасибо я уже через это проходил.       — Э-э-э… ну я…       — Я пойду с Семёном. - вмешалась Славя. - Одному в лесу небезопасно.       — Ладно. Можешь идти.       Похоже, ей больше хотелось избавиться от нас, чем найти Ульянку.       — Спасибо, - сказал я, когда мы отдалились на достаточное расстояние.       — Не за что. Мне только в радость прогуляться с тобой.       — И тебе совсем не страшно?       — Нет! - Славя улыбнулась, - Я люблю природу.       — Даже ночью?       — Даже ночью. Я иногда тут гуляю, когда стемнеет.       Я покраснел.       Надеюсь, что уже достаточно стемнело и Славя ничего не заметит.       А ведь совсем недавно я наоборот ждал заката, чтобы признаться ей в своих чувствах. И сейчас вроде как подходящий момент. С другой стороны, не очень-то и подходящий. Мы же не просто гуляем, а Ульяну ищем.       — Как ты думаешь, куда она могла убежать?       — Не знаю, - Славя пожала плечами, - Я успела только заметить, что она рванула в ту сторону.       — А что там?       — Старый лагерь.       — Никогда не слышал.       — Тут до этого лагеря, ещё в 60-ых был другой лагерь. Старый. Сейчас он заброшен. Пионеры любят рассказывать про него страшилки. Что там привидения живут или ещё какие-нибудь монстры.       — Хм-м-м…       Да. Будь я я помладше тоже бы что-нибудь такое сочинял. Например, жил был пионер, который не хотел есть тушёную капусту. И поэтому убил всех поваров. Сделал из них фарш, нажарил котлет и скормил всему отряду. Неплохо, да?       — И мы пойдём туда? - тихо спросил я.       — Нет.       — Почему? Вдруг Ульянка там прячется.       — Там страшно.       — Тебе не страшно ночью в тёмном лесу, но страшно в лагере? - удивился я.       — Сам поймёшь, когда увидишь.       Значит всё таки идём.       — Слушай, а почему мы её не зовём? Вдруг она недалеко?       — Так если она прячется, то не станет откликаться.       — А если она сперва пряталась, а потом заблудилась?       Славя задумалась, а потом крикнула:       — Ульяна! Ау-у-у!!       — Ульяна-а-а! - я попытался крикнуть громче.       Никто не отозвался.       — Попробовать стоило.       — Ты прав. Стоило.       Мы пошли дальше, периодически аукая и зовя Ульяну.       Наконец вышли на большую поляну. Где стояло массивное двухэтажное здание. Ветхое и заброшенное. Рядышком ржавые качели и карусели. Прямо как,как в фильмах ужасов.       — Ладно. Беру свои слова обратно. Тут действительно жутко.       Того и гляди появится странная восьмилетняя девочка и предложит поиграть.       — Мы будет заходить внутрь? - спросил я.       — Надо, но я не хочу, - Славя прижалась ко мне. Я её крепко обнял.       — Мы можем вернуться. Сходим сюда завтра, когда будет светло. Это, если конечно Ульянка ещё не нашлась.       — А вдруг она там? Сидит одна одинешенька и плачет…       Да… это аргумент.       — Ты права. Мы должны всё проверить.       Мы открыли дверь и зашли в здание. Ржавые петли мерзко скрипнули, от чего стало ещё более страшно.       — Есть тут кто? - крикнул я.       Старое здание ответило эхом.       — Ульяна! Это - Сёма!       И снова - ничего.       Мы сходили на второй этаж. Там тоже было пусто.       И уже собирались уходить, как Славя заметила странный люк.       — Может она там?       Я попробовал открыть его, но с трудом приподнял на пару сантиметров.       — Не думаю. Ей бы сил не хватило его открыть.       — Только если он уже не был открыт. Она в него, упала и люк захлопнулся.       — Тогда давай вместе попробуем.       Мы попытались, но у нас ничего не вышло.       — Бесполезно. Нам надо вернуться. И попросить о помощи.       — Согласна.       Мы как можно быстрее ушли из жуткого здания. Только оказавшись в лесу, Славя перестала дрожать. Оно и понятно. Лес - это её стихия.       — Всё хорошо. Скоро мы будем дома.       — Да, - Славя вдруг остановилась, - И прости, что втянула тебя во всё это.       — Так это вроде бы я тебя втянул. Разве нет?       — Нет. Тебя просто отправили искать Ульку по лесу. А я потащила тебя в старый лагерь. Потому что волновалась.       — Не ты одна. Я тоже волновался за неё. И до сих пор волнуюсь.       — Честно? Так значит ты всё таки думаешь о других, - Славя улыбнулась.       — Ну… она всё таки не совсем посторонний человек. Она мой друг. Для друзей мы готовы на больше.       Я пожал плечами. Это такие банальные вещи.       Неужели их надо объяснять?       Дальше мы шли в молчании. Я чувствовал, что возникло какой-то напряжение. Может, мои слова как-то задели Славю. Да наверняка задели! Она же такая добрая, что готова помогать всем. А не только друзьям.       — Прости. - сказал я.       — За что?       — За то, что я не такой добрый, как ты. Я сказал, что ищу Ульяну, только потому что она мой друг. И ты сейчас думаешь, что я - плохой человек. Раз не пошёл бы искать кого-нибудь незнакомца.       — Сёмушка, я ничего подобного не думаю.       — А следовало. Я… не могу хорошо относиться сразу ко всем. Не хватает во мне любви.       Я отвернулся.       — Глупенький… - Славя повернула меня и погладила по щеке, - Любовь бесконечна. От того, что хорошо относишься к кому-то тебе не обязательно хуже относится к другому.       — Разве?       — Конечно. Вот тебе простой пример. У меня три старших брата и три младших. Пока не родились младшие, я любила старших. А когда родились младшие, я полюбила и их. Но это не значит, что старших я стала любить меньше. Я люблю их с такой же силой. Я замолчал. Это было так просто. И в то же время так глубоко.       — Знаешь… Пожалуй, ты права.       Я погладил её в ответ.       И мы поцеловались.       Это был самый долгий поцелуй из всех. А когда мы закочили, я сказал:       — Я люблю тебя.       — Честно?       — Всем сердцем. С тех пор как впервые увидел. И с каждым днём влюблялся всё сильнее. И я не знаю, что буду делать, если…       — Тс-с-с, - Славя прижала пальчик к моим губам, - Я тоже тебя люблю, Сёмушка.       — Значит мы…       — Не говори ничего. Пусть этот момент останется таким.       Мы стояли и смотрели друг другу в глаза.       Лунный свет освещал нас.       И было тихо настолько, что казалось я слышу биение собственного сердца.       И чей-то храп.       Момент испорчен.       Храп?       В лесу?       Славя изменилась в лице. Значит тоже услышала.       — Тут водятся звери?       — Нет тут никаких зверей, - Славя потянула меня и мы пошли на звук.       Возле старого ясеня, свернувшись калачиком, спала Ульяна.       Как такое маленькое создание может издавать такие чудовищные звуки?       — Нашлась разбойница! - Славя умиленно покачала головой.       — Будем будить?       — Ну или… - Славя выразительно посмотрела на меня.       — Блин! Я знаю этот взгляд. Ты сейчас попросишь меня её нести.       — Она же битый час лежала на земле. Её надо отнести в медпункт. Вдруг обморожение, или вроде того?       Я улыбнулся:       Вот поэтому я полюбил её.       Славя улыбнулась в ответ.       Наверное, прочитала мои мысли.