Не ждали? А я вернулась!

Снова несколько часов полëта и несколько часов воспоминаний о далёком прошлом для Мариель и Ивана. В плохие дни Мари снилась её мать. "- Да ты же ничтожество! Ни на что не способная! Глупая, глупая Мариель! Как ты вообще посмела пойти против меня после всего, что я для тебя сделала!? - мать снова кричит на неë. - А что ты для меня сделала? - хрипит рыжеволосая, вытирая с лица кровь, - Продала Золотой Орде, создав эти дурацкие железные перчатки? За это я тебе спасибо сказать не могу! - Мари будь благодарна, своей госпоже за всë. Правильно или неправильно она поступает, ты всего лишь рабыня, - так всегда говорит брат. - Ах ты мерзавка! - раздаëтся вопль и ещë несколько ударов кнутом и тростью опускаются на Мариель. Но девушка не издаëт ни звука. Мать сбивает еë с ног и пинает в живот со всей силы. Боже как же больно... Когда же это закончится?... Уж лучше смерть, чем это. - Хватит, в конце концов мы не получим выгоды, если она погибнет, - раздался сухой безжизненный голос. Это брат успокаивает мать. А в голове только одна мысль "Бежать!", как можно дальше. Брат даëт ей время уйти, ведь если мать увидит еë в ближайшие два дня, то снова изобьëт. Махнув рукой перед девушкой появился слабо светящийся портал, плевать куда он хоть в Арктику, лишь бы подальше отсюда. По ту сторону портала оказалось очень холодно... - Действительно Арктика что ли? - удивилась девушка, но лежать в сугробе, когда всë тело нещадно ноет, оказалось очень приятно и Мариель уже начала засыпать, как вдруг услышала чьи-то шаги и крики. - Мари, ты что здесь делаешь?! - послышался знакомый голос. - Ваня... - протянула Мариель, всеми силами пытаясь не походить на великомученицу, - Привет... Как дела? - Было нормально, пока не увидел тебя, желающую заработать, если не обморожение, то нехилую простуду. - Да ладно тебе... У меня дома всё равно холоднее... хуже в принципе. В лесу, куда каким-то неизвестным образом занесло Ивана, на счастье Мари, было уже темно и русоволосый не видел её мягко говоря нездорового состояния. - Идём, - вздохнул, покачав головой, Иван и пытаясь вытянуть рыжеволосую из сугроба. Как только Россия услышал растянутый низкий голос, он уже начал догадываться, что Мари что-то отчаянно пытается скрыть. Получалось у неё это (до войны за независимость) очень плохо, поэтому Иван не удивился, услышав низкое шипение. Легко подхватив подругу на руки, русоволосый понёс её в хижину, которая была неподалёку. - Всё абсолютно нормально, - прошептала Мариель, как только увидела испуганные и огромные глаза. - У тебя определённо своё собственное понимание значения слова "нормально". На следующий день, когда Мариель очнулась и поела, Иван настороженно спросил: - Что произошло? - Что именно? - решив состроить дурочку, спросила Мари. - Твоё появление в сугробе и мягко говоря потрёпанный вид. Такое чувство будто тебя ногами били. - И это тоже... - случайно ляпнула Мари. - Мари! - Это... - вздрогнув начала Мариель, - Просто... я разозлила маму... Она начала меня бить... И всё вроде как обычно... Говорила, что я ничтожество и что я должна ей быть благодарна за всё. А меня дёрнуло напомнить, как она меня Золотой Орде продала... Ну и вот результат... - Мари... - слегка дрогнувшим голосом спросил Ваня, - Отвечай честно. Что значит "как обычно"? - ДА! - разозлившись воскликнула рыжеволосая, - Моя мать часто меня бьёт! Любая ошибка чревата побоями! Но что в этом такого?! Всё нормально! Иван только грустно смотрел на Мариель. Он давно привык к вспыльчивому характеру подруги, который с годами не остывал. - Дома всегда так холодно... - прошептала рыжеволосая, вытирая выступившие на глаза слёзы. - Давай тогда каждый раз пережидать бурю ты будешь у меня? - приобняв Мари за плечи, предложил Россия, прекрасно понимая, что большую помощь гордая девушка просто не примет. - Хорошо. У тебя всегда тепло, - улыбнулась Мари, засыпая в ласковых объятиях." Мариель всегда выполняла свои обещания, даже если сильно не хотелось, но она всегда оставалась верна своему слову. Каждый раз когда мать или брат избивали её, а это бывало довольно часто, Мари приходила к Ване. Обычно она не рассказывала о том, что произошло, то что она рядом, а не чёрт знает где, и потихоньку успокаивается, не могло не радовать. Что Иван знал точно так это то, что она не должна переживать боль в одиночку, ещё не дай бог угробит себя. И потом это же Мариель... Снаружи сильная и непоколебимая, способная преодолеть всё в этой жизни, но в душе такая ранимая, не уверенная, постоянно ищущая пятый угол... Глядя на страну, великую державу, свернувшуюся клубочком на сиденье самолёта (как она это сделала с учётом высокого роста не знал никто), Иван ласково улыбался. Во сне Мариель начала хмуриться, но как только почувствовала знакомое прикосновения к огненным волосам, успокоилась. - Эх Машенька... Всё в этом мире меняется, а ты нет... Опять против всех законов и правил идёшь... - прошептал русоволосый, невольно залюбовавшись спокойной и блаженной улыбкой на лице Мари, - Ты даже не представляешь, как я скучал по тебе... - и помолчав одними губами произнёс, - И как люблю тебя...