The Arithmancer/Арифмантка

Четверг, а значит сегодня будут Чары и Зелья, а потом ночная Астрология. Большинство учителей никак не изменились. Снейп был неприятным как всегда, но он, к удивлению Гермионы, начал выдавать ученикам немного интересной информации: например, что ожидает от них использования их знаний по травологии, потому что, пояснил он в своей двусмысленной манере, это одна из самых важных задач Травологии как предмета — подготовить их к Зельям среднего и продвинутого уровня. И в этом правда есть смысл, — подумала она. Большинство зелий были состоят в основном из растительных ингредиентов, как минимум. Астрономия осталась самым непонятным уроком в Хогвартсе. Пока это было интересно и весело — и они узнавали астрологические аспекты, которые используют позже в Предсказаниях и в Арифмантике, — это на самом деле не имело большого практического значения, особенно для магов, которые не хотели путешествовать в космос. В пятницу снова была Трансфигурация утром и двойная История после обеда, на которой спали все, кроме Гермионы. Она никому не признается, но и сама она не особо слушала. Никто тут не сдаст историю просто слушая лекции профессора Биннса. Чтение «Истории Магии» часами и месяцами в классе или исторические лекции от Тилли, которые могли бы быть, если бы волшебники были чуть более открыты к новому и допускали эльфийскую вариацию истории на экзаменах. Точно, ей надо не забыть пойти к эльфам, — напомнила Гермиона себе. Она была почти уверена, что они будут рады увидеть ее снова, и она точно нуждалась в помощи Сони, чтобы закончить карту Замка. Может она даже пригласит к ним Джастина. Или кого-нибудь из первокурсников — Луне Лавгуд точно будет интересно. Через пару дней Гарри вернулся своим обычным пряткам по углам уже через пару дней, пытаясь сбежать от бесящего его внимания толпы фанатов, особенно профессора Локхарта и Колина Криви, который бегал за ним с камерой. Рон тоже вернулся к привычному поведению: он стал крайне ленив и все пытался уломать Гермиону «проверить» его домашку. Ну, некоторые вещи иногда меняются, но в основном все остается как обычно. Не успела она моргнуть, как наступили выходные. Гарри предложил ей и Рону сходить к Хагриду в субботу утром, — но проблема была в том что Гарри сам отменил встречу за завтраком. — У них будут тренировки по квиддичу, — сказал Рон и откусил тост. Вуд даже больше сумасшедший, чем обычно. Мы можем пойти на Поле и подождать, пока они закончат. Это звучало как хороший план на бумаге, пока они не пришли на поле и не столкнулись с получасовым визгом Колина Криви, который вываливал на них всю информацию о квиддиче, которую успел узнать. Здесь Рон выбрал тактику «каждый сам за себя» и свалил его на Гермиону, решив рассказать о ее выдающихся математических навыках. — О, вау, так ты умеешь умножать большие числа в голове как Матильда? — восхищенно пропищал крохотный первокурсник. — Ты читал Матильду? — удивленно спросила Гермиона. — А разве не все читали? Так ты сможешь взять и умножить двести тринадцать на триста семьдесят девять? — Восемьдесят тысяч семьсот двадцать семь. — Круть! А двигать вещи силой мысли тоже можешь? Гермиона покраснела. Она пыталась двигать вещи силой мысли месяцами, после того как впервые прочитала книгу, но у нее ни разу не получилось сдвинуть ничего до использования палочки, так что когда перо капельку дернулось в детстве, она убедила себя, что у нее разыгралось воображение. Рон был чуть менее сдержан, чем она: — Божечки, Колин, ты волшебник или нет? — О, точно… — В любом случае, Гермиона уже сдала свои… Маггловские ЖАБА или как там их летом. — A-level, — поправила она. Глаза Колина стали ещё шире, чем обычно: — Ты сдала А-level? Но люди же их в восемнадцать сдают, да? Получается, ты крутая. — Ну, я стараюсь… — Время! — внезапно завопил Рон. Гриффиндорская команда по квиддичу вышла на поле в своих бордово-красных мантиях. — Вы там уже закончили? — Даже не начинали! — прокричал в ответ Гарри. От этих переговоров Вуд явно закипал. Команда оттолкнулась от земли и Колин начал вдохновленно фотографировать. Прошла всего пара минут, когда слизеринская команда зашла на поле. — О-оу, с ними Малфой, — сказал Рон. — Я прямо чувствую, что пахнет жареным. Пошлите к ним. Гермиона пошла за ним. Малфой таки стал новым Ловцом Слизерина, — хотя его навыки и были под вопросом, — благодаря тому, что за его вступление в команду всем игрокам досталось по новой метле Нимбус-2001. Какая типичная ошибка, — подумала Гермиона, — вспомним квиддичную статистику, которую ее друзья просили изучить для них, — посадить вратаря на более быструю, а не более маневренную метлу. Она даже не так обожала квиддич как ее друзья, но уже понимала принципы, и даже она могла увидеть, какую часть команда упускает. Хотя может это просто подсознательный расчет статистики? Ее вырвала из размышлений резкая реплика Малфоя: — Грейнджер? Что ты здесь делаешь? Я думал что ты сбежала домой визжа от страха, после того что случилось прошлой весной. — Остальные слизеринцы мерзко захихикали. Гермиона почувствовала как краснеет, но удержала себя в руках и спокойно ответила: — От меня не так легко избавиться, Малфой. — Ту-ту-ту, лучше бы ты осталась дома, — продолжил Малфой. — Потому что в один день кто-то покажет тебе, где твое место в Хогвартсе. Гермиона подняла голову и постаралась удержать руки от сжимания в кулаки: — И что же это должно значит, Малфой? — вмешалась Алисия. — Держись от этого подальше, Сниппет, — огрызнулся он. Маркус Флинт сделал шаг к ней. — Не говори с ней в таком тоне! — нахмурилась Гермиона. Малфой злобно посмотрел на нее: — Не говори, что мне делать, ты, презренная мелкая грязнокровка! Гермиона была очень зла на Малфоя: он ее оскорбил! Но ей хватало сил это проигнорировать. Но этом был первый раз когда он оскорблял ее при свидетелях, и это оказалось не самым умным ходом. — Да как ты смеешь! — взвизгнула Алисия. Фред и Джордж шокированно ахнули и двинулись на Малфоя, который тут же спрятался за Флинта. Рон в это время вытащил палочку: — Ты заплатишь за это, Малфой! — завопил он и разъяренно взмахнул палочкой: — Слагулус Эрукто! С оглушительным громом зеленая вспышка ударила Малфоя прямо в лицо, и он упал. Другие слизеринцы тоже вытащили палочки, но Фред и Джордж уже держали свои наготове. Пара красных вспышек и палочки Флинта и Блетчли вылетели у них из рук. Гермиона Гарри и остальная часть гриффиндорской команды вытащили палочки, и, решив что четыре против девятерых это проигрышный расклад слизеринцы признали, что благоразумие — лучшая часть доблести. Внезапно они услышали громкое бурчание в животе. Все посмотрели на Малфоя, который сидел на земле и корчился от боли в животе. А через секунду он с начал громко блевать, и из его рта посыпались слизняки. Гриффиндорская часть разразилась хохотом. Малфой встал на ноги и закричал: — Мой отец узнает об это-! — но он не смог закончить, потому что снова почувствовал приступ тошноты, и несколько слизняков снова выпали у него изо рта. В ответ он еще яростнее тыкнул пальцем в сторону Рона и завопил: — Ты заплатишь за это, Уизли! Ты и Грейнджер! — а после этого подошел к Гермионе и, воспользовавшись случаем, плюнул слизняком прямо ей в лицо. Она едва успела уклониться. — Да как ты-…! — выпалил Рон и снова поднял палочку, но Кэти и Анджелина оттащили его, и слизеринцы сгрудились вокруг Малфоя и силой повели его в Больничное Крыло. Все гриффиндорцы смотрели им вслед, не совсем уверенные, что делать дальше. — Ты не должен был делать это, Рон, — сказала Гермиона. — У тебя уже есть один выговор. — Ты знаешь что значит это слово, Гермиона? — огрызнулся он. — Да, я знаю, что это значит. Это не первый раз, когда он меня так называет. — Что?! Этот маленький кусок-… — Эм, простите, — скромно сказал Гарри, — но о чем вы вообще? — Грязнокровка, — бесстрастно сказала Гермиона. — Это значит что у меня грязная кровь, — это оскорбление для магглорожденных волшебников вроде меня. — Знаешь, те у кого родители не-маги, — уточнил Рон. — Малфой думает что он лучше всех вокруг, потому что он «чистокровны», как будто это вообще работает. Это худшее оскорбление, которое можно к кому-то использовать. — Ну, это очень мило с твоей стороны, — выдохнула Гермиона, — но правда, я переживу. И сейчас никто не знает, что с тобой сделает Снейп. — Оно того стоит, — гордо поднял голову Рон. — Кто-то должен поставить этого недоумка на место. Он заслужил худшего, если тебя так назвал. Гермиона вздохнула и немного улыбнулась. — Это было очень хитрое проклятие, — заметила она. — Как ты его выучил? — Чарли меня научил, — гордо сказал Рон. — Он думал что мне понадобиться знать что-то, чтобы защитить меня от Джинни, после того как Билл научил ее Летучемышиному сглазу. Когда они вернулись их встретила очень злая профессор МакГонагалл, которая поймала Рона после того, как они возвращались от Хагрида, и сообщила ему, что ночью он будет отрабатывать свое второе наказание. Гермиона очень сочувствовала обоим мальчикам по поводу первого — потому что Снейп был абсолютно несправедлив, — но тут Рон действительно был виноват сам. Так или иначе, этой ночью Рон пошел мыть Зал Наград без магии, пока Гарри, который был в тысячу раз больше печален по этому поводу, пошел помогать профессору Локхарту с почтой. Гермиона ничего не слышала о них тем вечером, но на следующий день Гарри сказал что начал слышать голоса. Ну, это немного слишком для обычного года, — подумала она тогда. После их работы допоздна Гарри и Рон решили отлеживаться. Да и Гермиона не была уверена, что хочет брать кого-то с собой в маленький поход, так что она собрала все свои записи с картой замка и отправилась в Большой Зал в одиночку. Она четыре раза постучала по знакомой деревянной панели за Преподавательским Столом и маленькая эльфийская дверца открылась. Она забралась на миниатюрную лестницу и начала подниматься — это было немного неудобнее, чем в прошлом году, но все еще возможно, — она смогла добраться до поразительной Общей Гостиной Эльфов. Многие эльфы были рады видеть ее после окончания лета. Ее ближайшая подруга, Соня, выглядела точно так же, как запомнила ее Гермиона. Она была немного ниже остальных, с каре цвета блонд, кобальтово-голубыми глазами, вздернутым носом, а ее пояс с инструментами так плотно обхватывал талию, что подчеркивал фигуру, завернутую в чайное полотенце на манер тоги. Эльфийка-подростка подбежала к ней и обняла Гермиону, обхватив ее ногу руками, как только увидела. Ее бабушка, Тилли, покачала головой, немного недовольно хлопая ушами, из-за того что Тилли так открыто выражает чувства, но Гермиона ее за это и любила. Все эльфы хотели узнать как прошло лето Гермионы и расспрашивали ее об этом. Лето самих эльфов прошло как всегда: они убирались, чинили замок и готовили его к осени. Тилли и небольшая группа эльфов все еще готовились и убирались для тех профессоров, которые и летом жили в Замке: профессоров Дамблдора, МакГонагалл, Снейпа и Трелони. А также профессор Спраут часто заглядывала в теплицы, а профессор Кеттлберн и Хагрид ухаживали за существами, живущими рядом с замком, включая табун фестралов. Расспросив друзей, как прошло их лето Гермиона начала рассказывать про Рона и Гарри: — У Рона лето было вполне хорошим. Он провел его с семьей. А вот Гарри… Ну, вторая половина лета у него прошла хорошо. Его родственники были просто ужасны с ним, но Уизли пригласили его к ним на август, тем более после… Кстати, я хотела вас кое о чем спросить. Кто-то из вас знает эльфа по имени Добби? Эльфы переглядывались в толпе, шепча «а ты знаешь Добби?» друг другу. Большинство просто отрицательно покачали головами. — Эльф Хогвартса этот Добби, мисс Гермиона Грейнджер? — спросила Тилли. — Нет, мы думаем что он принадлежит какой-то семье. — Многие фамилии не позволяют своим эльфам выходить из домов, если это не для скрещивания, — пояснил Тилли. — Как этот Добби выглядел? — Я сама его не видела. Гарри сказал что у него были желто-зеленые глаза и длинный острый нос, и он был… хм, примерно возраста Вэнни, если сравнивать. Внезапно эльфы сзади в толпе запищали. Эльф с огромными глазами вышел из строя: он был очень похож на описание, только его глаза были золотыми. — Меня зовут Нибс, мисс Гермиона Грейнджер, — сказал эльф. — Я думаю Добби — сводный брат Нибса. — Правда? — удивленно переспросила Гермиона. — Ты знаешь, на какую семью он работает? — Нибс не знает, мисс. Отец Нибса никогда не говорил о Добби много, мисс. — Оу, — разочарованно выдохнула Гермиона. — Она предположила, что это неудивительно. Она уже знала, что эльфы растут в семьях своих матерей, и если она была из какой-то семьи, то отец Добби мог даже никогда его не встречать. — Ну… слушайте, я понимаю что замок большой, но если будет возможно найти его, могу я попросить вас помочь от него защититься? — Мы попытаемся, мисс, — сказал Нибс. — Что-то не так с Добби, мисс? — Ну, это долгая история. Гарри объяснит лучше, когда придет в следующий раз, но Добби приходил к Гарри в дом этим летом. — Глаза эльфов расширились от шока, и они начали тихо переговариваться. Если он был из семьи, то поразительно, что добби покинул дом. — Он пытался сказать Гарри не приходить в Хогвартс, потому что что-то плохое должно произойти в этом году. Несколько эльфов испуганно запищали. После того что случилось с Квиреллом прошлой весной все эльфы боялись повторения инцидента. — Это может быть уловкой, мисс? — спросила Соня едва громче шепота. — Мог хозяин Добби приказать ему сказать это? — Мы не знаем. Но профессор МакГонагалл тоже так подумала. — Мы, эльфы, будем следить за Добби и за плохими вещами, мисс Гермиона Грейнджер, — сказала Тилли. — Это наша ответственность, помогать студентам быть уверенными в безопасности замка, мисс. — Спасибо, — улыбнулась Гермиона. — И пожалуйста, скажите мне если что-то найдете, — если вам можно, конечно. Хотя, кто знает. Кстати, Добби использовал Чары Движения в доме Гарри, но в итоге у Гарри были проблема с министерством за использование магии несовершеннолетними. Эльфы громко заахали: — Из-за Добби у Гарри Поттера были проблемы с колдовством несовершеннолетних, мисс? — ужаснулась Тили. — Но это означает, что он знает старый эльфийский лор! — Он знает что? — запищала Гермиона, а потом на секунду удивилась сама себе: так внезапно она перескочила на эльфийский тон. — В плане, он знает что? Я думала эльфийская магия очень отличается от магии волшебников. Гарри сказал что Добби растворился из его дома, и это никак не засекли. — Он знает лор, мисс, — начала объяснять Тилли. — Это не нормально, когда магия эльфов считывается как магия волшебника. Волшебники не могут сказать, кто использовал заклинание, но могут различить эти разные типы магии. Они могут сказать, колдовали с помощью палочки, или без палочки, или это была магия волшебного существа, например эльфа. Есть и еще несколько видов, мисс, но только эльфы имеют такой особенный контроль над своей магией, мисс. Мы можем заставить нашу магию выглядеть как магия других типов, но это крайне сложно и только несколько эльфов умеют подобное. — Вы такое умеете? — с благоговением спросила Гермиона. Да, в магии, — и в эльфах, — она постоянно находила что-то интересное, не видимое с первого взгляда. — Кто такое умеет? — Это старые эльфийские знания, мисс. Не так много эльфов такое умеют, но это должно быть распространено в древних эльфийских ветках, мисс. Такие линии обычно принадлежат семьям чистокровных волшебников. Старые волшебные семьи, значит, — подумала Гермиона. Очевидно, первый на очереди — Слизерин, хотя и без гарантий, хотя скорее да, чем нет. Разумеется, она уже всегда ждала подлянок от них, а не наоборот. — Погодите-ка минутку! Если Министерство на самом деле не может отследить кто использовал заклинание, то дети из волшебных семей… — Он зарычала во весь голос. Ну разумеется, еще одно исключение из законов, которое чистокровки сделали для себя, чтобы не соблюдать общие правила! И теперь она уже не удивлена слухам, что Малфоя подпольно тренируют дуэлям, и понимает как Фред и Джордж устраивают все розыгрыши дома. — Ну, так или иначе, я приведу Гарри к вам как-нибудь, чтобы он сам все рассказал, — выдохнула она. — Хэй, Соня, ты все еще работешь в смену перед ужином? — Да, мисс Гермиона Грейнджер! — Помнишь, я не успела закончить мою карту замка прошлой весной? — Ох, Соня сможет помочь сегодня снова, мисс. Вы же хотите зарисовать комнаты в Восточном крыле, мисс? — Все так. И спасибо. Встретимся на крытом мосту в Восточное Крыло в три? — Договорились, мисс Гермиона Грейнджер, — кивнула Соня. Она пожала руку Гермионы, подражая человеческим манерам. Однако благодаря этому жесту Гермиона заметила кое-что странное. — Соня, твои руки! — воскликнула девочка. Соня удивлённо запищала: — Что-то не так с моими руками, мисс? Гермиона нежно взяла маленькую ручку в свою ладонь и внимательно изучила ее. — У тебя только восемь пальцев! — А, — захихикала Соня, — у всех эльфов восемь пальцев, мисс. Гермиона осмотрелась, внимательно следя за руками эльфов. — Да, вижу, но… Я не верю, что не заметила раньше! У моих родителей так много учебников по медицине! Я думала что уж что-то да выучила по анатомии и физиологии. — И в ту же секунду она задалась вопросом, знали ли все эти богатые чистокровки о таком факте: обращали ли они когда-нибудь внимание на такие детали у своей собственности. Соня и Гермиона медленно прогуливались по нулевому этажу Восточного Крыла. (Гермиона решила что боится спускаться в подземелья в первую же неделю после возвращения). Как в старые времена, эльфийка рассказывала про закрытые и скрытые двери, которые Гермиона пропустила на своей карте при первой зарисовке. — Теперь это пустая комната, мисс, — сказала Соня. — Раньше ее использовали для дуэльной практики, когда в школе еще изучали дуэлинг. Чтобы войти нужно просто казать пароль «Populus est summum». Осина подойдет, — подумала Гермиона. Она читала что осина это самое популярное дерево среди палочек дуэлянтов. А за ней была маленькая дверь в холл, которую Гермиона не смогла припомнить. — Что насчет этой двери? — спросила она. — Ее нет на моей карте. — Оу, это простая пустая классная комнат, мисс. — Просто комната? Быть не может. Я обозначила все комнаты на карте. — Но вот же он, просто класс, мисс, — настаивала Соня. Она открыла дверь и Гермиона зашла внутрь. Она чуть не споткнулась о Соню, забежав в комнату, а потом выбежав из нее. Она снова сверилась с картой Хогвартса. Никакой ошибки. Тут просто не должно быть комнаты. Эта комната по расположению совпадала с двумя другими дверями коридоре по карте. — Но как…? Карта же показывает, что в прошлом году тут ничего не было! Соня захихикала, как она всегда делала, когда Гермиона задумывалась над чем-то очевидным. — Соня думает, что это просто новая комната, которая появилась только в этом году, — сказала эльфийка. — Замок иногда создает такие. — Замок создает-… — Гермиона мгновенно вспомнила как практически все в прошлом году говорили ей: — «Замок меняется слишком сильно, чтобы можно было составить карту». Агрх! Дело было не в изменении размеров! Комнаты тоже менялись! Тогда мне придется переделать всю карту! Эльфийка расстроенно сделала шаг назад: — Соне очень жаль, мисс Гермиона Грейнджер. Замок переполнен магией и немного меняется каждый год. — Ты не причем, Соня, — мягко выдохнула Гермиона. — Я просто надеялась, что у меня будет надежная опора. Сказав это, Гермиона зашла в соседние комнаты, между которыми должен был появиться новый класс. Обе комнаты были сильно меньше чем раньше, и она даже подумала, не вытеснят ли их в один год какие-то другие изменения в замке. — Итак, если комнаты меняются достаточно часто, то почему дуэлинговый зал из прошлого века не исчез? — спросила девочка. — Соня не знает почему, мисс. Может какой-то сильный маг зачаровал комнату, чтобы она оставалась на месте. Или, может быть, замок хочет ее сохранить. Замок хочет ее сохранить? Ну, в «Истории Хогвартса» говорилось, что у замка есть некоторое самосознание. Вау, это оказалось даже сложнее, чем она тогда подумала. Соня достаточно спокойно подождала Гермиону, которая еще раз зашла в комнаты, и они двинулись дальше. Гермиона в это время размышляла, что, наверное, ей стоит для начала свериться с картой и проверить все комнаты, в которые она может войти, — или даже только в те, которые изменились, прежде чем продолжать зарисовывать скрытые двери. Пока они гуляли, она услышала напевание от кого-то высоким мягким голосом. Свернув пару раз в сторону звука она увидела странную картину: Луна Лавгуд вприпрыжку шла по коридору, но прежде чем Гермиона успела пересечься с ней взглядами, первокурсница повернулась к портрету и начала о чем-то с ним разговаривать. Портрет с волшебником семнадцатого века в львиной шкуре на плечах явно тоже подумал, что девочка перед ним какая-то странная, но был не против для разнообразия поговорить с трехмерным собеседником. Гермиона ни разу не смогла добиться у портретов ответа на какую-то важную тему. Не то чтобы это удивляло. Они же не были по настоящему живыми. Но они были такими же жуткими как призраки, иногда… Но иногда просто слишком… плоскими. — О, привет, Гермиона, — сказала Луна, прервав свой разговор. — Как твои дела? — Эм, думаю неплохо, Луна, — ответила Гермиона. — Как твои? — Я думаю мои соседки по комнате заражены мозгошмыгами, но я порядке, могу и потерпеть, — ответила первокурсница. — Как зовут твою подругу? Гермионе потребовалась пара секунд чтобы понять что Луна говорит про Соню, просто потому что Луна была первым человеком, который не смутился от ее дружбы с домовым эльфом и никак не обратил на это внимания. — Это Соня, Луна. Она помогает мне исследовать замок. Соня, это Луна Лавгуд. — Привет, мисс Луна Лавгуд, — пропищала эльфийка. — Соня рада познакомиться с вами. — Привет, Соня. Это очень мило, что ты помогаешь Гермиона исследовать замок. Что вы исследуете? — Ну, я делала карту замка в прошлом году, — пояснила Гермиона, — но я должна ее перерисовать, потому что комнаты поменялись. Соня показывает мне как открывать всякие запертые двери. — Это звучит очень интересно, — сказала Луна. — Я даже не думала о картографировании замка. Могу я присоединиться к вам? — Эм, конечно, почему нет? Итак, Гермиона и Соня пошли дальше, а Луна была где-то поблизости, постоянно отвлекаясь на разговоры с портретами. И слава богу, потому что она болтала с ними о каких-то выдуманных существах, и Гермиона была рада что может отвлечься на карту и не слушать этот бред, потому что иначе она могла бы сказать то, о чем потом пожалеет. — Итак, часто ты болтаешь с портретами? — спросила Грейнджер наконец. — О да. Это достаточно увлекательно. И некоторые из них знают интересные истории. К несчастью преподаватель Истории Магии не может быть полезен, потому что не может преодолеть свой недуг — эктоплазменную перепитку, из-за которой новые мысли просто не попадают в его лекции. — Ты имеешь в виду то что он призрак? — сконфуженно улыбнулась Гермиона. Луна мило наклонила голову: — Ну, я именно это и сказала. Гермиона захихикала: — Знаешь, Луна, эльфы тоже знают много историй. Я могу позвать тебя к ним и познакомить с несколькими. Огромные серебрянно-серые глаза Луны стали еще шире обычного: — Я бы очень хотела, Гермиона, — сказала она. — Это может быть таким интересным опытом — понаблюдать за домовыми эльфами в естественной среде обитания! Гермиона и Соня переглянулись, а потом молчаливо согласились никак это не комментировать. — Хм, Луна, — сказала Гермиона через какое-то время. — Если ты не против ответить, то мне очень интересно, о чем вы так долго говорили с Распределяющей Шляпой? — У нас был очень милый разговор о том, на какой факультет мне идти, разумеется, — ответила Лавгуд. — Шляпа сказала что моя главная ценность — интеллект, — это немного удивило Гермиону, хотя… у девочки явно был незаурядный ум. — Однако, она всерьез предлагала мне пойти в Хаффлпафф вместо Равенкло, потому что там мне будет лучше. — Правда? Она сказала мне похожее о Равенкло и Гриффиндоре, но потом не дала мне выбрать. Просто отправила меня в Гриффиндор. Младшая девочка остановилась и уставилась на нее своим потусторонним взглядом: — А на какой факультет ты бы хотела попасть? — Я не уверена… Хотя я думаю, что хотела на Гриффиндор немного больше. — Наверное поэтому она не дала тебе выбора. Потому что ты не возражала на самом деле. Но я сказала Шляпе что хочу на Равенкло, как мамочка и папочка. — И что сказала Шляпа? — Шляпа сказала что я буду даром для любого факультета, но мне будет проще найти друзей и поддержку на Хаффлпаффе. Еще она сказала что я очень верная и это высоко оценят на Хаффлпаффе. Гермиона до сих пор была поражена, как Распределяющая Шляпа нашла в ней ее хулиганскую и бунтарскую сторону год назад, если она не проявлялась в Гермионе ни разу в жизни, а ее самым большим нестандартным достижение был год экстерном? И как она могла понять, что Луна будет верным другом, если до этого она жила в почти полной социальной изоляции? И почему Шляпа потратила так много времени на разговор именно с Луной, а не с кем-то другим. Луна же в это время продолжала: — И после этого мы начали обсуждать других учеников, которых я знала, — ну Гарри, Джинни, и других Уизли, — и тогда Шляпа предложила мне пойти на Гриффиндор. — А Слизерин для полного комплекта она тебе не предложила? — пошутила Гермиона. — Нет, и я была ошарашена, узнав что найти морщерогого кизляка — недостаточно амбициозная цель. — Гермиона снова с трудом сдержала смех. — Но в самом конце я настояла на Равенкло и она распределила меня туда. — Ну… Я уверена, все будет отлично, — сказала Гермиона. Когда на следующей неделе Гермиона привела Луну в Общую Гостиную Эльфов, все началось хорошо… или так казалось… или Луне очень понравилось у эльфов, и ее совсем не смущало их странное поведение. А вот эльфов, наоборот, смущало странное поведение Луны так же сильно, как и Гермиону. Но она была очень мила, и они так и не решили, что же с этим делать.