Русалочка.

Джулия выезжает из подъезда и только непонимающе смотрит на машину, Сафронова? И сейчас её мозг пронзает самая пугающая мысль она забыла вчера предупредить, либо Ангеллу, либо Диму. Но Сафронов? Он тут, что тут делает? Или в обязанности ведущих теперь входило подвоз ведущих до места испытания? Сергей вылезает из машины и Ванг все ещё непонимающе смотрит на него. — Здравствуйте, я конечно сейчас могу подтвердить статус тупой блондинки, как про меня все думают, но что вы здесь делаете? И как вообще мой адрес узнали? — Ну, как вы видите я тоже своего рода экстрасенс, — пошутил скептик, но столкнулся с её тревожным взглядом. — Я просто спросил у редакторов, как я вижу сегодня за вами никто не приехал, — в его голосе была серьезность. — Да… Я сама виновата, забыла их предупредить, — девушка смущенно опустила глаза на свои ботильоны. Сафронов покачал головой и в следующую секунду, осторожно подхватил её на руки, Джулия в ту же секунду, вцепилась в его шею, явно не ожидавшая такого. Сергей быстро складывает в коляску и сам залезает в машину, сделал все так легко и просто, как будто это он на протяжении четырех лет помогал ей. — И все же, почему вы решили за мной заехать? — не унималась Джулия. — Я сегодня веду испытания, продюсер решил поменять его правила и сегодня я должен сбивать вас наводящими вопросами. Сафронов только сейчас заметил, на скуле девушке огромный фиолетовый синяк. Стоп, что? Не, конечно макияж идеальный, как всегда. Но синяк. Такое впечатление, что не увидела его. И где надо было так упасть? Нет, он понимал, что скорее всего из-за коляски это можно было легко делать, но тут явно ударил кто-то. — Джулия, — он резко тормозит на дороге и сворачивает в ближайший двор. — Кто вас, — он осторожно пальцами касается фиолетового синяка, столкнувшись с её недоумением в глазах, а потом она вовсе зашипела, когда он коснулся больного места. — Да так, это ерунда на самом деле, просто упала, — нервно говорит она и начинает теребить рукав своего платья. — Джулия, так не падают, — Сафронов всматривается в её глаза, и в них она видит беспокойство за неё и даже заботу? — Ваша жена приходила, — практически шепотом говорит она. — С клиентом, была неудачная попытка изнасилования, я еще и получила вдобавок. Спасибо кружке кофе и моей кошке Мии, иначе бы он точно изнасиловал меня, — Джулия опускает глаза и сильно горбится. — Сергей, поедем пожалуйста, поедем, — молящим голосом спросит она. Машина срывается и теперь они на полной скорости едут по дорогам утренней Москвы. Джулия всматривается в зеркало и легонько касается синяка. Черт, и косметичку не взяла, замазать даже этот ужас не чем. А если увидят участники остальные? Это же просто отвратительно будет! Мало того, что на коляске так и с гематомой на пол-лица. Просто комбо. — Извините, у вас не найдется консилера, чтобы замазать все это, — смущенно говорит она. — Посмотрите в бардачке, кажется Маша забывала здесь какую-то свою косметику, может вам подойдет, — Ванг только радостно улыбается и лезет в бардачок, кажется Маша забывала здесь косметику регулярно, свой маленький магазин можно было бы открыть. Берет консилер, и сначала пробует его на руке. Отлично! Как раз нужный цвет, и быстро замазывает синяк, слегка морщась и ловит удивленный взгляд Сафронова. За четыре года научилась краситься без зеркала. Машину тормозит у кафе. — Здесь сегодня место встречи, — Сафронов выдыхает, он видимо все еще пытался сдержать свой гнев на жену. — Вам помочь? Я имею виду зайти в кафе, — Сергей перемещает её на коляску. — Не стоит, а то точно любить не будут, — обреченно замечает она. Еле открывая тяжелую дверь кафе, и она буквально протискивается в узкую дверь и вздрагивает он грохота, когда дверь закрывается, но кажется никто толком внимание не обратил на это. То ли интернет интересней жизни, то ли её игнорирование было просто изначально спланировано. Джулия резко цепляет обрывочные фразы про себя. — Бля, да какой Дух Хаоса из неё? Обычная тусовная шлюшка из нулевых, которую все трахали, как хотели, и когда хотели. Я бы ей засадил сейчас, она бы чувствую не отказала бы, если бы не её паралич, — кажется говорил Караджа. — Кончай уже, — устало проговорила Ларина. — Ты про Джулию говоришь больше, чем о себе. Так интересно, как девушка все-таки? — Блять, надо полным мудаком, чтобы так говорить о девушке, — Ванг услышала какие-то громкие возражения Далецкого, в которые даже было вникать не интересно. Максимально бесшумно, насколько это было возможно подкатила к Арсению и спокойно улеглась на его спине, то вздрогнул и хотел уже подскочить, как она крепко вцепилась своими длинными ногтями ему в плечи. — Тебе бы я никогда не дала, смотря на одну твою прическу, никогда бы не кончила. И кстати я слышала, что встречаться с аутистами это довольно ущербно и губительно для отношений, — проговорила она ему на ухо, честно, опускаться до уровня диагнозов ей максимально не хотелось, слишком ублюдочно это звучало, но кажется он решил, что может глумиться над ней, а как она уже будет защищать в коллективе, это уже совсем другое. Джулия, как обычно шла на испытание, последней. Видимо самое вкусное на десерт, и честно она была довольно накрученной, экстрасенсы, которые возвращались в кафе за своими вещами все, как один говорили, что Сафронов сильно валил вопросами, и большая часть реально сильно сбилась, и не смогла рассказать. Темная маска совсем не пугала и не вызывала затруднений, сейчас были только её нервы, которые мешали её сосредоточиться. — Итак, Джулия, перед вами человек, вам нужно рассказать по нему максимум информации. Джулия поджимает пухлые губы и трет ладони. — Мужчина, — первое, что она уловила она. — Высокий такой, выше меня, лет сорок, кожа смуглая, борода темная, глаза тоже. В костюме деловом. На моего отчима похож, — резко выдает она и отъезжает назад достаточно резко, так, что съемочная группа вместе с Сафроновым чуть не сорвались с места, чтобы если что резко не остановить его. — Джулия, а чем этот мужчина занимается по вашему? — и Сафронов в этот же момент, словил на себе гневный взгляд продюсера, но лишь отмахнулся, плевать ему! Сейчас смотря на неё, ему совсем не хотелось сбивать её вопросами, как это надо было делать и переводить тему на то, что это возможно девушка и вообще другой внешности. Эта фраза про отчима, стало как-то безумно жалко её, это дрожь в голосе, и попытка уйти, явно что-то было нехорошее с этим связано. Сейчас хотелось просто дать ей хорошо поработать, и вчерашнее, он так винил себя за это. Какое сбивание тут может быть? — Бизнес, что-то престижное такое. Денег много, графиков тоже, совещание постоянные, на которых он что-то сотрудникам говорит. Высота идет. Как будто небоскребы. Москва Сити, что ли? Там постоянно. Кстати, эти черные очки идут вам, — мужчина только удивленно посмотрел на девушку, потом их снял и снова надел. — Да, не надо снимать очки, чтобы проверить меня. — Джулия, а можете о личной жизни что-то сказать? — Все хорошо у него. Семьянин такой типичный, дом большой. Две дочери, жена. Все совсем по-другому в отличии от моего, — Сафронов переглянулся с редакторами, кажется Джулия при описании все еще где-то пребывало в своем прошлом и каким-то образом говорила о мистер иксе. Джулия снимает повязку и щурится от света, гость просит сказать хоть пару слов, но Джулия резко срывается и запирается в туалете. По громче включает воду и только теперь громко и отчаянно всхлипывает. Джулия стояло совершенно голая. Руками она держалась за спинку кресла, а спиной было повернута к отчиму. Так, что вид сзади был просто отличный. Она видела его плотоядную улыбку, когда он смотрел на её довольно большую грудь в её пятнадцать лет. В руках был ремень в тяжелой железной бляшкой. Мамы не было дома и банально защитить не кому было. А Миша опять за своё, нахамила теперь получай. Девочка не сдерживая слезы страха, громко всхлипывала, но вытереть слезы она не могла, нельзя. Михаил резко замахивается и так бьет, что она чувствует, как на ягодицах проступает кровавая полоса, железная бляшка царапает, и она кричит. Он снова замахивается и попадает так сильно и больно, что в глазах в какой-то момент темнеет, а потом резко зрение возвращается и виски начинает колотить. Третий удар пришлось куда-то на спину, кожа огревает её, железная бляшка так бьет, что она чувствует какой-то ожог, девочка не выдерживает и падает на пол, сжавшись в комок, и закрывая лицо руками. Она знает, почему именно эта поза, она нашла его порнуху на кассете, там девочка её возраста находилась в той же позе. Джулия всхлипывает и вытирает лицо, при этом стараясь это делать максимально осторожно, чтобы не размазать макияж. Она никогда не думала, что испытания на каком-то там шоу могут так сильно довести её до истерики. Она всегда думала, когда смотрела предыдущие выпуски, что это была показушная актерская игра. Что Мэри плакала только потому что её надо было пожалеть. Но нет, она плакала действительно, потому что было тяжело проходить испытания. Единственное, на что она сейчас рассчитывала, так это то, что они не засняли, как она на грани истерике едет в туалет, где просто хочет успокоится. А если засняли, то пиздец, по-другому не скажешь. Плакать на камеры она теперь просто не могла и не имела права на эмоции. Потому что Дух Хаоса не умеет плакать, ему чужды все эти эмоции, он считает, что это прерогатива слабых людишек. Создала себе сценический образ, а теперь будь добра выполнять его и играть в театр абсурда. Потому что, если даст слабину, то она прекрасно понимала, что её моментально смешают с грязью, что никакой она не Хаос, и даже не Дух. А малолетки тогда явно разочаруются ведь они подписывались на сильную девушку, которая высокомерна смотрит на всех, которая едкими фразочками бросается и еще сарказм это её главная фишка. А тут, она как последняя тряпка рыдает просто в три ручья. Какие придурки. Сами себе какие-то картинки придумывают, а она уже основываясь на доводах и шизе фанатов должна им подражать, что будет и после шоу. Когда придется такие же посты про Бездну выкладывать и своего реального «отца». Такой бред, как эти школьницы верят еще. Не хотела она никогда такую чушь писать, но надо было честно признать в битве побеждали не силы, а симпатии, и кто круче и страннее себя зарекомендует. Вот, пока она самая сильная и странная. По-круче Лариной у которой типаж обычный темной эмоциональной ведьмы и покруче уж точного остального шлака, ой массовки точнее. Джулия резко выезжает из туалета, и пытается спуститься по лестнице. — Джулия, подождите, — редакторы срываются и бегут к ней, в попытках остановить от верной смерти. — Джулия, успокойтесь. — Пустите меня! Я могу сама! — на истерике кричит Ванг, и отчаянно всхлипывает. — Джулия, все хорошо, успокойтесь. Джулия, вы понимаете, что мы не хотим отвечать за вашу смерть. — Джулия, успокойтесь! — громкий голос Сафронова, приводит её в себе и он крепко держит ручки коляски. — Джулия, все хорошо, — уже спокойным голос говорит он, когда он видит, что она перестает побыть самостоятельной сейчас. — Все хорошо, давайте я вам помогу. Ребят, коляска, я конечно понимаю, что Дух Хаоса питается воздухом и поэтому такой худой, но явно не выдержу двойную нагрузку. — Истеричка какая-то, еще помогай, — доносится до девушки чья-то фраза и она поджимает губы и опускает глаза. Джулия виновато смотрит на Сергея, когда она уже на улице. — Прости за все это, — практически шепчет она. — Все хорошо, Джулия, просто у вас сдали нервы, это к сожалению, нормально в нашем шоу, — он поджимает губы. Ванг обреченно смотрит на машину. И куда ей теперь? Мысль о том, что надо снова возвращаться домой явно не грела, учитывая тот факт, что вчера была попытка, то что мешает им сегодня завершить начатое? Перспективы так себе. — Джулия, может сегодня останетесь со мной на съемной квартире? Поверьте, мне будет намного спокойнее сначала разобрать с Машей и потом снова вернуть вас в ваши законные апартаменты. — Да, да спасибо, — она улыбается, а её большие глаза впиваются в его лицо. — И может мы все-таки перейдем на «ты»? Как-то слишком часто теперь общаемся, — усмехается мужчина. — Можно, — она улыбается. — Кстати можно просто Юля, а не этим псведонимом, — улыбка так и не сходит с её лица. — Значит, Юля, — говорит Сергей и смакует это имя на языке. В его съемную квартиру прибывают быстро, минут через сорок. Ванг, только придирчиво осматривает её. Для съемной, где Сафронов порой искал покой от Маши было очень даже неплохо. Джулия лишь устало вздыхает, понимаю, как сильно устала за день и просто хочет смыть с себя весь этот день. — Мне бы в душ, — тихо говорит она. — Сейчас, ты сама принять его сможешь? — Сафронов направляется в ванную и включает горячую воду, добавляя туда пены. — Наверно да, — Ванг смущается, если честно нет, все обычные бытовые действия доставляли ей дискомфорт и проблемы. Джулия стягивает с себя платье и остается в одном черном белье. Сафронов демонстративно отворачивается, но выходить не торопится, ей надо было, как минимум помощь переместиться в ванную. Джулия открывает черный лифчик и тут же закрывает грудь, рукой стягивает с себя трусики, и опускает газа в пол. Сергей осторожно подхватывает её на руки и перемещает в ванну. Джулия расслабленно кладет голову на бортик и прикрывает глаза, тело окутывает тепло и пена. Дико уставшая еще со вчерашней ночи, наконец-то чувствует себя в безопасности. — Все, теперь все хорошо. Отдыхай, — тихо говорит Сергей, девушка улыбается и тянется за гелем для душа, пальцы практически касаются пластикового флакона, Джулия буквально вытягивает своё тело струной, но в последний момент, флакон срывается и Сергей в последний момент подхватывает его. — И все-таки давай я помогу тебе, — по-доброму усмехается он. Наливает гель на мочалку и осторожно касается её спины. Джулия замирает, а потом чувствует, как он осторожно начинает тереть её нежную кожу. Мочалка продолжает свой путь по спине, и Ванг лишь улыбается. Она боязливо и смущенно смотрит на него, когда он останавливается на уровне груди. — Все будет хорошо, обещаю я ничего не вижу, — говорит он и Джулия только блаженно улыбается, когда он касается её груди, а после чего сосков, скользит ниже и останавливается на животе. Кажется он очень сильно боялся причинить ей боль, какими-то своими неосторожными и резкими движениями. И поэтому сейчас она чувствовала его нереально осторожные и нежные касания. Так как будто она было соткана из хрупких и тонких нитей. Сафронов включает душ и теперь она чувствует его руки на своем теле, которые осторожно смывает пены. Ванг в какой-то усмехается, когда думает о том, как нагло касается её. Его руки нежно проходятся по её груди, очерчивая её округлость. Касаются нежной кожи живота. И Ванг грустно выдыхает, когда осознает, что все закончилось. — Спасибо, дальше я сама, — говорит она, и выпроваживает скептика из ванны. Одной руку кладет на коляску и как можно дальше, чтобы она смогла перелезть. Влажной ладонью берется за бортик ванны. Теперь самое сложное, перелезть, еле подтягивает своё тело, которое ей кажется максимально непослушным и расслабленным сейчас. Все, практически получилось, теперь только перелезть, но слабые руки не выдерживает и девушка падает на кафельный пол и больно ударяется головой, невольно кричит от боли, а после чего заходится громкими всхлипами. Сафронов в этот же момент врывается в ванную комнату. Подхватывает Джулию на руки и садит в кресло, у Ванг ушиблено плечо, а рядом с ухом льется полоска крови, пачкая её лицо. Джулия всхлипывает и касается шрама. — Тише-тише, сейчас обработаем, — Сергей ищет на кухне аптечку и через пару секунд, уже смоченными в растворе ватными дисками, касается её шрама. — Тише-тише, все уже не болит. Сейчас пройдет. Я же говорил, что лучше помочь, — в словах не привычного укора, а только забота. Джулия резко обнимает его за шею и всхлипывает, Сергей гладит её по волосам и целует в белую макушку. Опускается на корточки перед ней и сжимает её холодные ладошки и вытирает её мокрые. — Все, теперь у нас все хорошо, да Юляш, — она улыбается и в последний раз всхлипывает. — Сейчас дам тебе полотенце, — спохватывается он и идет на кухню, и судя по шуму начинает готовить. Джулия только ошарашено смотрит на него. Еще никто никогда о ней не заботился. Если честно говорить, она даже не надеялась, что поможет с этим душем. Четыре года в своей квартире показали ей, что она все делает только сама, и она банально должна со всем научится справляться сама. И вроде кое-как делала это. Но если честно ей всегда банально хотелось помощи, в этих вроде бы простых делах, которые для обычного человека не составляли труда. Она не думала, что он даже сообразит о том, что она нуждается в нем. Это первый мужчина в её жизни, который так трепетно с ней обходился, хотя они была знакомы всего-то три дня. Но кажется она от него ощутила, столько заботы, сколько не ощущала от своего бывшего Чака за год. Это было очень приятно, когда кто-то реально проявлял себя так, по отношению к ней. Особенно она не ожидала этого от Сергея, он всегда казался ей слишком наглым и самоуверенным. Хотя, это наверно был такой же образ для шоу, как её. Сейчас, находясь рядом с ним в одной квартире, ей совсем не хотелось её покидать. Она на каком-то энергетическом уровне ощущала это тепло от хозяина по отношению к ней. С чего это? То ли то, что она помогла ему с Машей? То ли ему было просто неловко перед ней инвалидкой и он как-то пытался помочь ей, по мере сил и возможностей. А может и вовсе какая-то вина в перемешке с жалостью из-за того что произошло ночью. Жалость, конечно так себе. Но ей правда не хотелось с ним расставаться. Она столько человеческого тепла кажется не чувствовала да всю свою жизнь. Ну разве что от Ангеллы с Димой, которые были друзьями. А так, всю жизнь её шпыняли, и теперь она соприкоснулось с этим. И это было так просто и сложно одновременно. Второй мужчина, которой к ней так хорошо относился. И не хотелось, чтобы это чувство пропадало. Хотелось ощущать его всегда, везде и во всем. Сафронов уже возился, разрезая курицу. — Тебе помочь? — Джулия заинтересованно посмотрела на него. — Думаю, я справлюсь сам, хватит на тебя сегодня приключений, — усмехнулся он. Джулия только гордо улыбнулась. И все-таки заехала в кухню. По-хозяйски открыла шкафчики, за пару секунд достала из них все необходимое. Сафронов только повернулся к ней. Сахар на сковороду. Он же просто хотел приготовить курицу. Джулия немного помешала его, потом буквально вырвав у него из рук доску, на которой была порезана курица, высыпала к сахару, потом добавила к ней соевого соуса черного перца и какой-то приправы, Сергей даже не знал, что она у него обитала. — Готово, — Джулия гордо улыбнулась, раскладывая ужин по тарелкам. — Намного лучше, чем обычная курица. — Она не любила простату, — усмехнулся скептик. В гостиной помог пересесть на диван, и она устроилась у него под боком. — Давно с тобой этот псведоним? — спросил он. — С того момента, как попала в шоу бизнес. Где-то с нулевых наверно, — проговорила она, накалывая курицу на вилку. — Там наверно среди вас, столько слухов о мне и моём прошлом, — усмехнулась. — Наверно, я стараюсь не лезть в эту грязь. Просто понимаешь, ты как-то более медийна, чем все остальные, вероятно вырастает. — Я примерно понимаю, какие она. Что я последняя шлюха, которая всем сосала, чтобы быть в московской тусовке. — Юль, перестань, никто так о тебе не думает. — Сереж, я не первый день во всем этом кручусь, я знаю, что обо мне говорят за спиной, — она грустно поджала губы. — Караджа тоже говорил сегодня обо мне, что я давала во все позах. — Это тот придурок, со стремной прической? — Сафронов резко сжал кулаки. — Да, да я привыкла. Давай, расскажи во что ты веришь? — она усмехнулась. — Я буду верить в то, что ты мне скажешь, если посчитаешь нужным, — твердо ответил он. Джулия устало надела его рубашку и заползла в его кровать, закрывая глаза и по удобнее устраиваясь. Сафронов закрыл дверь, после чего взяв телефон, закрылся на кухне, и вышел на балкон, и захлопнул его. Надеясь, что через три двери Джулия не услышит его ора на Машу. — Алло, — услышал он том конце провода. — Ты скажи мне, давно так сильно ебанулась? — жестко спросил Сергей. — Ты о чем сейчас? — в её голосе было непонимание. — У тебя в привычку вошла пытаться изнасиловать Юлю? — Ааааа, все-таки настучала. Че, повелся на её большие сиськи, трахнул инвалидку и теперь звонишь мне? — Заткнись! Если я хоть еще раз услышу, что ты ей как-то пытаешься навредить, то поверь мне, я сначала, как минимум сообщу нужным органам об этом, будет очень интересно тебе с твоим клиентом через камеру перестукиваться, а потом сделаю так, что тебе в принципе после суда ничего не осталось. Стоп, а так ничего твоего нет. — Ты головой соображаешь? Детей без всего оставишь?! — Про детей ты не волнуйся, лучше о себе подумай. Но послушай меня, мразь, если подобное повторится, то я не буду слушать доводов Юли, что не надо некуда сообщать, я сообщу и думай, вас двоих, а уже троих, еще ребенок от него. Ждет сахарная жизнь в местах не столь отдаленных. Я все сказал! Сафронов тяжело вздохнул. Какая-то дичь. Он даже не мог подумать, что подобное произойдет. Он в принципе предполагал, что развод с Машей будет довольно трудный, зная её истеричный характер, и все остальное. Но он не мог предположить, что она опустится до такого. Просто в очередной подтвердила тот факт, что она прожженная сучка. И черт, если бы этой кружки с кофе и Мии не было рядом. Её бы изнасиловали, только из-за его попыток узнать эту преславатую правду! Он бы не простил себе этого. Хотя, ему-то сейчас не легче от осознания того, что это просто не произошло из-за стечений обстоятельств. И сегодняшний день. Честно, его совсем не напрягало её положение, ну точнее он конечно понимал, что совсем не хорошо, что она на коляске, но у него это совершенно не вызывало каких-то трудностей и психов. Наоборот ему хотелось ей помогать практически во всем. А помощь была нужна, он это знал и видел. Какой бы сильной она не пыталась казаться, но он-то видел, как ей на самом деле тяжело, и как она из-за всех сил пытается не показывать свою слабость. На испытании сегодня с этим мужчиной, в котором она увидела отчима, он что-то мельком и краем уха слышал про него от съемочной группы, что был какими-то алкашом, и кажется и вовсе попытался изнасиловать её в пятнадцать лет. И сбивать. Ну зачем? Ей так будет тяжело здесь. Он понимал, что соперники её ненавидят теперь, что ей тяжело банально пребывать на испытание, а еще проходить. Жалость к ней несомненно была, он не спорил, но она шла с перемешкой с какой-то гордостью, что ли? Что не смотря на все, она карабкается и идет дальше. Ему бы честно хотелось узнать её намного лучше, чем сейчас. Но пока она была от него банально закрыта, и он понимал, что сердце и душу нараспашку она ему не предоставит, потому что слишком много пережила за свои тридцать лет. Это читалась по глазам, слишком много боли, порой ему казалось, что в её глазах можно было увидеть картины из её прошлого, настолько она кажется порой была не в моменте, а была где-то там за чертой реальности, барахтаясь в своих адовых воспоминаниях прошлого, которые тяжелым грузом несла сейчас. И ему бы очень хотелось, стать ближе с ней и чтобы она все о себе рассказала, чтобы наконец-то освободилась от этого груза прошлого, который её так тяготит.