Предчувствие любви

Честно говоря, мои планы несколько отличались от планов судьбы. Я планировала окончить школу, поступить в Колледж Искусств во Флориде и жить дальше счастливо со своими родителями, Саймоном и тремя комнатными растениями, не задумываясь ни о каких глобальных изменениях… ближайшие, наверное, лет пять. Но этим летом всё изменилось, и противиться этому у меня не было никакой возможности. В середине лета перед моим последним учебным годом мои родители приняли решение развестись спустя двадцать пять лет совместной жизни. Я знала, что это было обоюдное решение, к которому они долго шли. Как они ни старались, избежать такого финала не получилось: их давно уже ничего не держало вместе, кроме меня. Они разошлись на хорошей ноте, и я, как бы больно мне ни было, смирилась. Встал вопрос моего дальнейшего проживания. Мама предлагала вместе с ней остаться во Флориде, и я очень тяготела к этому варианту, но папино предложение уехать с ним в Нью-Йорк было принято мной без малейших колебаний. У мамы были Люк и всё семейство Льюисов, добрая соседка Доротея и коллеги с работы, чтобы пережить это. У папы осталась только я. И вот я здесь, посреди огромного аэропорта на паспортном контроле, и я совершенно не понимала, каким образом всё так изменилось буквально за пол месяца. — Кларисса Моргенштерн, — девушка в форме бегло окинула меня глазами, сравнивая данные на билете и в моем паспорте, после чего вернула мне документы и пропустила меня дальше. Я схватилась за свой чемодан и поплелась вперёд. — Что в Нью-Йорке? — спросила я у своего отца, уже ждущего меня по ту сторону — высокого мужчину в возрасте. Его звали Валентин Моргенштерн и его некогда маленький ресторанный бизнес набирал стремительные обороты. — Моя старая квартира. Я сдавал её последние пятнадцать лет, — просто ответил он, хмыкнув, — Думаю, нам придётся там хорошенько прибраться… — Да уж, дел у нас по горло. — Спасибо, что поехала со мной, Кларисса. Я не стала отвечать, просто улыбнувшись. Всё же это было правильным решением. Мне было жаль оставлять маму, но я готова была душу продать за то, чтобы каждые выходные есть папины фирменные спаггети. Мы прошли досмотр службы безопасности, после чего объявили посадку на наш рейс. Я последний раз окинула аэропорт взглядом и зашагала вслед за отцом, гадая, что же меня ждёт за две тысячи километров. *** Квартира в Нью-Йорке оказалась совершенно не готовой к нашему приезду, поэтому мне, после недолгого сна, пришлось приложить весь свой максимум для того, чтобы отчистить её до блеска, но, в конце концов — она засияла! Она была небольшой. В ней было две небольшие комнаты, кухня с большими окнами и душевая с матовыми стёклами. Мне досталась комната с окнами во внутренний двор, где кровать находилась на незаконно далёком расстоянии от розетки. — Мы проведём удлинитель, — просто сказал отец, когда я сообщила ему об этой проблеме. Вот всегда он так. Никаких лишних эмоций. Всё сухо и по делу. После обеда он уехал, обещав разобраться с документами для школы и заранее запросив список желаемых предметов для изучения, а я осталась на кухне. Я, негромко играющее радио и целый пакет продуктов, которые при должной термообработке обещали стать вкусным ужином. Но это не точно. *** Оставшиеся пару дней беззаботного лета пролетели незаметно. Я окончательно освоилась в новой квартире, успела заприметить пару интересных магазинов на соседней улице, и, казалось, уже полностью была готова посвятить себя последнему учебному году в новой школе. Так я думала этим утром, стоя перед зеркалом и примеряя ветровку, подаренную мамой перед моим отъездом — ярко-зелёного цвета с чёрными вставками на рукавах и большим капюшоном. Я несколько раз покрутилась, критически осмотрела свой внешний вид, и уже почти сдалась перед этой вырвиглазной идеей, как мой телефон зазвенел. Звонок по фейстайму от Саймона. — Привет всем рыжим и бесстыжим. Как ты там, Фрей? — Саймон — мой лучший друг-очкарик, был единственным, кто называл меня по фамилии матери. Нас познакомили наши родители, когда нам было по семь лет, и с тех пор мы лучшие друзья. — Готовлюсь, — я вздохнула, — А как твои дела? Почему ты ещё не на работе? — Прогуливаю. Боже, что на тебе? — он скривился, экспертно оглядывая меня на экране телефона, — Ты на себя краски пролила? Не говори, что ты так собираешься пойти. — Ты хам, это мамин подарок. — Я передам Джослин, что в последнее время дизайнерское чутье её подводит, — порой прямолинейность Льюиса граничила с грубостью, но, я была уверена, он никогда не старался меня обидеть. — Ещё раз говорю: ты хам. И знаешь, что? Я так и пойду. Назло тебе. Пока, Саймон, — я показала ему язык и отключилась, не позволяя ему испортить мне настроение своими комментариями. Впереди меня ждал тяжёлый день, и я намеревалась войти в него тщательно подготовленной. Поэтому я ещё раз посмотрелась в зеркало, поправила волосы и вышла из дома. Рой мыслей в голове поутих, позволяя мне прийти в себя и успокоиться. *** Школа Нью-Йорка не сильно отличалась от моей школы во Флориде, за исключением одного — я совсем никого тут не знала. Всё веселье кончилось на том, что я забрала расписание из канцелярии, а после грустно побрела на занятия. Первым у меня стояла литература. Стоило отметить: в этой школе было очень светло за счёт огромных окон и выкрашенных в пастельно-жёлтый стен (хоть я и терпеть не могу этот цвет). Ученики, в основном, собирались группами во дворе или на парковке, но некоторые — как я, одиночки — бродили по коридорам в поисках хоть какого-нибудь занятия. На первом этаже была большая, как я успела заметить через щель в двери, библиотека, недалеко от неё находилась столовая. Я с грустью обнаружила, что ничего с собой не взяла — значит, придётся потратить червонец на пропитание. В кабинет я пришла одной из первых и сразу же заняла одну из первых парт. Учитель — высокий мужчина в годах, заинтересованно окинул меня взглядом. — Вы у нас…? — Кларисса Моргенштерн. Клэри, — я тут же исправилась, заранее избавляя себя от формальности в свой адрес, — Новая ученица. — Что ж, Клэри, — он выделил моё имя, — Добро пожаловать. Надеюсь, ваш последний год пройдёт хорошо. Я приятно удивилась такому гостеприимству. Сказать что-либо в ответ не представилось возможности: зазвенел звонок, в класс тут же ворвалась толпа людей, явно не торопившихся, чтобы прийти заранее, и учитель начал урок. Он рассказывал монотонно, с придыханием и постоянно делая паузы, отчего я совсем потеряла нить лекции и вскоре переключилась на рисование на тетрадных полях. Мысли мои витали далеко отсюда: я думала о разводе родителей, о Саймоне, о чём угодно, кроме предмета обсуждений мистера Блэкторна — так звали преподавателя литературы. Изредка я кидала на него глаза, делая вид, что слушаю. Мои мысли прервал настойчивый стук в дверь. Она распахнулась и в класс, без капли стеснения, завалилась парочка, которую видеть мне ещё не доводилось: низкорослая брюнетка с ярко-красной помадой и высокий блондин с необычными глазами — они оба были голубыми, но на втором было крупное пятно карего цвета. «Гетерохромия», подметила я, с лёгким раздражением наблюдая за ними. Мне не нравилась литература. Но ещё больше мне не нравилось халатность по отношению к дисциплине. — Мистер Блэкторн, прошу прощения. Мы опоздали, — сказала девушка и тут же ускользнула к последним партам, утягивая своего друга за собой. Я проводила их глазами. Преподаватель что-то буркнул себе под нос, но, видимо, привыкший к подобным выпадам, не стал делать им замечание и продолжил урок. Парочка тем временем устроилась за последней партой, тихо что-то обсуждая между собой. Я поразилась: в этой маленькой девушке умещалось столько грациозности, ещё не присущей старшекласснице, а в её спутнике — львиная доля самодовольства и уверенности в себе, которой могли бы позавидовать действительно состоявшиеся личности. Словно услышав мои мысли, парень посмотрел на меня. Я поспешила отвернуться. В скором времени урок кончился. Я скинула тетрадки в рюкзак и уже встала, чтобы покинуть класс, как на мое плечо опустилась изящная женская рука. — Эй, рыженькая, — я обернулась, встречаясь глазами с той самой девушкой, — Привет. Ты новенькая? — Типа того. Клэри, — я протянула ей руку. — Изабель, — она улыбнулась, пожимая мне руку, — Откуда ты? — Флорида. — Ух ты, как здорово! Почему переехала? — Семейные обстоятельства. А ты, я так понимаю, местная заводила? — она рассмеялась. — Можешь считать так. У нас сегодня вечеринка в честь начала учебного года, — посвятила меня Изабель, утягивая под руку из кабинета, — Не хочешь присоединиться? Будет весело. — Клише. Я, на самом деле, не очень-то люблю вечеринки… — я замялась. В мои планы не входили никакие тусовки, но я, пожалуй, не знала лучшего способа познакомиться хоть с кем-то в этой школе. — Брось. Я буду тебя ждать, — она улыбнулась — мягко, но настойчиво намекая, что не принимает отказов, — Запиши мой номер. Выбора не осталось, пришлось повиноваться. Обменявшись номерами, мы разошлись: я двинулась дальше на занятия, а брюнетка, взяв под руку того самого блондинчика, удалилась прочь. *** Вернувшись домой с учёбы, я обнаружила отца настраивающим телевидение в гостиной. Он выглядел очень сосредоточенным, но, едва услышав звук моих шагов, отец тут же обернулся ко мне. — Как твой день? — спросил Валентин, вновь возвращаясь к своему занятию. — Скучно. Меня позвали на вечеринку в честь начала года, — осторожно сообщила я. Мой родитель не был фанатом подобных мероприятий и чаще всего препирался с мамой, решительно отпускающей меня на всякие тусовки. — Планируешь пойти? — Не знаю. Ты не будешь против? — Буду, — согласился мужчина, отвлекаясь от проводов и оборачиваясь ко мне, — Но я не могу держать тебя взаперти. Ты взрослая девочка, тем более, это новый для тебя город… Но, конечно, с условием, что ты не выпьешь много и вернёшься домой не в глубокой ночи. — Ну, если сам Валентин Моргенштерн одобряет эту идею… Я, пожалуй, пойду собираться. Спасибо, пап! Внутри меня терзало какое-то странное чувство. С самого утра всё казалось таким новым и незнакомым… Надо же, мой отец добровольно отпустил меня на вечеринку. Во Флориде мне это и присниться не могло. Я открыла шкаф, продолжая прокручивать последние события в голове. На меня навалилось слишком много в последнее время: развод родителей, переезд, новая квартира. Мне было тяжело сразу привыкнуть ко всему этому. Когда я выбрала переехать, чтобы не оставлять отца одного, я совсем забыла о том, что у меня в Нью-Йорке тоже ничего нет. Можно сказать, я начала жизнь с чистого листа. Перебирая в руках платья, я очень захотела позвонить Саймону и выговориться, но я знала, что у него рабочая смена… А значит, распускать нюни будем потом. Я написала Изабель смс с просьбой выслать время и адрес и поспешила примерить добрую половину своего гардероба, чтобы вечером не ударить в грязь лицом. Выбор упал на короткое черное мини с тонкими лямками. Я завязала волосы в хвост, подвела губы карандашом и тут же поспешила в гостиную, чтобы попросить отца отвезти меня. Чем дольше я задерживалась в комнате, тем сильнее меня охватывало волнение, поэтому я решила как можно скорее добраться на вечеринку. И тогда, возможно, у меня уже не будет времени волноваться. *** Отец привёз меня к большому двухэтажному коттеджу из белого кирпича; сквозь тюль на окнах виднелось мигание светодиодной ленты, а музыка валила так, что было слышно с улицы. Я вцепилась в ручку дверцы, борясь с желанием уехать обратно, но тут же приказала себе не трусить и, попрощавшись с отцом, вышла из машины. Он уехал прочь, забрав с собой моё обещание быть хорошей девочкой, а я — настолько решительно, насколько это было возможно — двинулась внутрь. Внутри дом казался ещё больше, чем снаружи; входная дверь вела прямиком в огромную гостиную, а с правой стороны находилась большая винтовая лестница, ведущая на второй этаж. Слева же располагался вход на кухню; двери не было, поэтому я могла видеть кучку подростков, собравшихся там у стола и что-то колдующих с бутылкой виски. Изабель заметила меня раньше, чем я её, и двинулась ко мне через всю гостиную. На девушке было серебряное платье с пайетками, приятно поблескивающими в полумраке. — Привет, — она взяла меня за руку, уверенно утягивая в гостиную, — Я рада, что ты пришла. Будешь что-нибудь пить? — Да, давай, — согласилась я, хватаясь за неё. Не спрашивая, она взяла со стола пустой стакан и налила мне колы, щедро приправляя её виски — таким же, каким орудовала кучка на кухне. Я забрала стакан. — Я познакомлю тебя с ребятами, — оповестила меня Изабель, разворачивая меня к людям, сидящим на двух больших диванах. Среди них я заметила того самого блондина, который завалился с ней в кабинет, и девушка, заметив, как я смотрю на него, тут же сообщила: — Это Джейс, мой брат. Рядом с ним — Алек, — я посмотрела на высокого темноволосого парня, расположившегося рядом. По нему было видно, что он не в восторге от происходящего, и я почувствовала, что разделяю его ощущения, как никогда. Изабель добавила: — Мой второй брат. Где-то тут был Магнус… Где Магнус? — Он ушёл за напитками, — отозвался Алек, оборачиваясь к нам. — Он ушёл за напитками, — повторила брюнетка, — В любом случае… Это Джулиан, — она махнула на парня на втором диване — рыжеволосого и с очень добродушной улыбкой, — Он младше нас всех, поэтому мы ему стараемся не наливать. А это — Алина и Хелен, благодаря которой Джулиан здесь и оказался. Я помахала двум девушкам, сидящим в обнимку: высокой блондинке и азиатке с отточенными чертами лица, на которую она закинула свои ноги. — Кларисса, — представилась я, — Можно просто Клэри. Обменявшись взаимными любезностями, Изабель усадила меня на диван рядом с Алеком и опустилась следом. Несмотря на то, что я никого тут не знала — как, в прочем, и саму брюнетку — её присутствие делало всё немного проще, так что я была даже ей благодарна за то, что она не оставила меня на произвол судьбы. — Ну, чем вы тут занимаетесь? — спросила она у остальных. — Собираемся играть в «Семь минут Рая». Вы с нами? — спросила Алина, глядя на нас. Я не успела среагировать, как Изабель ответила: — Играем! Суть игры оказалась проста и до смешного нелепа: все по очереди крутят бутылку и отправляются в «Тайную комнату» с тем, на кого покажет горлышко бутылки, ровно на семь минут без возможности выбраться до окончания положенного срока. Мне эта затея не сильно нравилась, но виски, так некстати ударивший в голову, заставил меня умолчать о своем недовольстве и смиренно ждать своей очереди. Песни сменялись одна за другой, пока все в этой компании попарно скрывались за дверьми чулана: Алина с Хелен, Алек с Магнусом, Изабель и Джулиан… Что она там вообще делала с пятнадцатилетним мальчиком? Я не успела спросить, как очередь дошла и до меня. Я сделала большой глоток. Виски, концентрация которого сильно превышала количество колы в стакане, обожгло моё горло, пока я, не отвлекаясь на посторонние мысли, закрутила бутылку на столе. Я была готова к чему угодно, кроме того, что её горлышко остановится в аккурат напротив самодовольного блондина. — Ну, Джейс, я же говорил: очередь и до тебя дойдёт, — вскинул руками Магнус, раскинувшийся на диване прямо напротив тебя — он выглядел, как человек, ограбивший косметичку Леди Гаги, не забыв облюбовать её гардероб, но, стоило признать, на нём это смотрелось даже хорошо. — Правила есть правила, — согласился парень, поднимаясь на ноги, — Ну, как, рыженькая? Идём? От его взгляда я словно приросла к месту; ноги перестали меня слушаться. Из всех присутствующих только он один вызывал у меня подобные ощущения, и я никак не могла понять, на что это похоже: неприязнь? страх? Я не успела сообразить, как ладонь Изабель мягко подтолкнула меня вперёд. Я оставила стакан на столе и двинулась за Джейсом. «Дыши, Клэри», напомнила я себе, едва мы зашли в комнату — два на два, она была полностью лишена света и какой-либо мебели, словно была задумана специально для подростковых драм. За спиной щёлкнул замок. Я нащупала ладонью стену и прильнула к ней спиной, в темноте ища Джейса глазами. Когда глаза привыкли к мраку, я увидела: он стоял напротив меня у противоположной стенки и задумчиво разглядывал моё лицо. — Темноты боишься? — спросил он, не спуская с меня глаз. — Нет. — А чего трясешься тогда? — Не трясусь, — поспорила я, и тут же обнаружила, что руки действительно охватила предательская дрожь. Я завела их за спину, словно пытаясь уменьшиться в размерах и спрятаться от его настойчивого взгляда. В пространстве, где не на что было отвлечься и негде было скрыться, я ощущала себя полностью раздетой. Его глаза продолжали изучать меня, пока я, перескакивая в своей голове от одного к другому, всё сильнее теряла связь с реальным миром. Я отвлекалась на очертания его фигуры в темноте, на звук своего сбившегося дыхания, на дрожь в пальцах; ничего не предупредило моё ускорившееся сердцебиение, отдающее шумом в ушах. Я жалела о том, что приехала на эту вечеринку, я жалела о выпитом виски, я жалела обо всём, что привело меня к этой ситуации. Ощущение потерянности захватило меня, и мысль о машине отца, уехавшей ещё час назад, встала поперек горла; как бы я хотела сейчас оказаться там. Сквозь шум я слышала голос Джейса; казалось, он о чём-то меня спрашивал, но я не могла ему ответить — я не различала слов. Мне было сложно понять, в какой момент это произошло, но ещё сложнее было с этим бороться. Моя последняя паническая атака случилась летом в день, когда я узнала о разводе родителей, и я надеялась, этого больше не повторится. Но вот я здесь, в чужом доме, в запертом пространстве с незнакомым мне парнем… и я не могла заставить себя ровно дышать. — Клэри! — раздалось прямо у меня над ухом. Я почувствовала, как ладони блондина обхватили моё лицо. Я вздрогнула от неожиданности — так это ощущалось для меня — на деле же, я дёрнулась, будто от огня. Я хотела посмотреть ему в глаза, но всё расплывалось, — Клэри! Всё хорошо, это я, Джейс. Дыши. Слышишь меня? Я глотнула воздух, намереваясь ему ответить, но горло словно обожгло. Я вздохнула снова. И снова. И ещё раз. — Клэри, я здесь, — мне казалось, или его голос звучал растерянно? — Клэри! Я услышала, что он дергает ручку двери, но никто не торопился нас открывать — чулан был слишком далеко, чтобы ребята заметили раньше времени. Я вцепилась в его руку, боясь, что ещё немного — и я упаду. Я попыталась вдохнуть снова и вдруг почувствовала, как тёплые, чуть шершавые губы коснулись моих. Он не дал мне шанса осознать происходящее, вцепившись в них, врываясь в мой рот языком и словно вырывая меня из пучины. Сначала я почувствовала пол под ногами, потом — руки Джейса, лежащие у меня на щеках, и лишь затем — как его язык аккуратно скользит по моей губе, возвращая меня в чувство. Чувство злобы вперемешку с благодарностью вырвалось из моей груди возмущенным рыком, когда я оттолкнула его от себя. — Что ты делаешь? — выдохнула я, заметив, что он не спешит отстраняться. — Это вместо благодарности? — сквозь полумрак я увидела, что он ухмыляется. Щёлкнул замок двери. Я вынырнула из кольца его рук, поспешив оставить давящие на меня стены и парня, только что укравшего мой первый поцелуй. *** Я вернулась домой на такси, даже не успев попрощаться с Изабель. Пришлось написать ей смс с извинениями — это всё, на что меня хватило тем вечером. Неприятное послевкусие до сих пор не покидало меня; казалось, одно неверное движение — и я снова потеряю связь с реальностью. И на этот раз здесь не было никого, кто смог бы вернуть меня на землю. Я смыла макияж, выпила таблетку от головы и вернулась в свою комнату, стараясь двигаться бесшумно — отец уже спал. — Привет, рыжая, — поздоровался Саймон устало по ту сторону экрана, когда я набрала его по ФейсТайму, — Выглядишь хреново. — Мне хреново, — подтвердила я, поудобнее устраиваясь в кровати, — У меня опять случилась паническая атака. — Ты как? — тут же поинтересовался он. Его взгляд стал обеспокоенным. Не скрывая ничего, я рассказала ему обо всём случившемся: начиная с доброжелательности мистера Блэкторна и заканчивая незапланированным поцелуем на вечеринке. С каждым словом я чувствовала себя так, словно понемногу сбрасывала с плеч каменный груз, и, не стесняясь в выражениях, выговаривалась единственному человеку, который был готов слушать меня в любое время суток. — Да уж, Фрей… Ты умеешь задать жару, — озадаченно протянул Льюис. Он сидел на кухне, чтобы не будить мать с сестрой, и с загруженным выражением лица слушал меня, потягивая кофе. Я знала, что у него только закончилась смена в кофейне, но не могла не поделиться с ним всем этим. — Это точно, — я устала рассмеялась, — Я скучаю, Саймон. Видишь? Я без тебя с ума здесь схожу. — И я скучаю, Клэри. Обещаю, как будет возможность — я сразу приеду. — Я буду ждать, Льюис. Ловлю тебя на слове. Мы поговорили ещё немного прежде, чем он отключился. Я отложила телефон в сторону. Уснуть было тяжело. В моей голове было множество мыслей, которые мне было тяжело контролировать. Я думала о Изабель и её бескорыстной доброте ко мне — ведь у неё был выбор и не звать меня туда и тем более не приглашать за свой стол, я думала о Джейсе, кто, казалось, был воплощением эгоцентризма, но тем не менее, помог мне. Это всё казалось таким странным… совершенно незнакомым, а оттого будто чужим. Словно бы я прожила день не из своей жизни, а посмотрела какой-то дурацкий ситком. Вот только завтра я проснусь и это всё нельзя будет забыть, нажав на крестик. Но это, пожалуй, ждёт меня завтра.