Её пальцы на его губах

      Кингсли любезно предоставил им служебную машину после совещания в Министерстве Магии. Они несколько часов обсуждали во всех деталях план и сроки реконструкции Хогвартса. Благотворительный Фонд, основанный ими по предложению миссис Малфой, брал на себя всё финансирование, проектирование и строительство полуразрушенного в битве замка.       И теперь, благодаря хорошему настроению Министра Бруствера, Малфой сидел так непозволительно близко от неё на заднем кожаном сидении машины. Настолько, что Грейнджер чувствовала аромат его парфюма, который, видимо, дурманил ей голову. У неё не было другого объяснения тому, что она, несмотря на то что очень сильно старалась на него не смотреть, заметила, что парень нервничает.       Видимо, это была его первая в жизни поездка на подобном виде транспорта. Нет, конечно же, Малфой не барабанил пальцами по сидению или по ручке двери машины. Каблуки его идеальных дорогих ботинок из драконьей кожи не отбивали ритм по мягкому коврику, которым был отделан пол между передними и задними сидениями машины. Он не теребил свой шёлковый галстук, идеально ровно и довольно туго обвивающий его шею через воротник рубашки.       Но Грейнджер всё равно краем глаза видела, как двигаются желваки под его алебастровой кожей от того, как сильно он сжимает челюсти. Как низко опускается его кадык, когда он сглатывает. Прямо в острый треугольник выреза, образованный воротником из белоснежного хлопка. Как бьётся венка пульса на его виске. Как идеальный ноготь на его указательном пальце впивается в кожу сидения между ними.       Их тела разделяло небольшое пространство, какая-то четверть метра кожаной обивки сидения, если не меньше. И его рука лежала между ними, заполняя эту пустоту. Так будто он ждал, что она протянет свою ладонь и переплетёт между собой их пальцы. Так, как это делал он до их «соглашения». До его обещания не касаться её до тех пор, пока она не попросит.       Зачем она смотрит на него? Зачем изучает?       В её голове роилось столько вопросов, что они действительно начинали жужжать словно улей, путаясь между собой.       Драко Малфой — загадка и головоломка на ближайший год её жизни — было ей единственным ответом, и он её не устраивал.       После их разговора в том номере отеля она поняла, что абсолютно не знает этого человека. Да, и по всей видимости, он и сам себя не знает.       Гермиона даже не могла представить себе каково это — притворяться всю свою жизнь, практически с самого рождения. Каково это — быть человеком, не имеющим возможности принимать собственные решения, ведь на кону стоит жизнь твоей матери? Грейнджер не сомневалась, что он имел в виду именно Нарциссу, когда сказал, что боялся не за себя. Как бы поступила Гермиона, окажись на его месте? Смогла бы противостоять всему, что его окружало. Да? Наверное, нет.       Девушка не могла забыть ту боль в его глазах, которую она увидела, когда он сбросил свою маску надменности и хладнокровия, что носил всё то время, которое она его знала. То дрожание в его голосе, которое не могли скрыть даже его отточенные аристократические манеры, когда Малфой лишь упомянул о своём отце. Что же такого сотворил с ним Люциус Малфой, чтобы эти серые глаза были переполнены этим адским страданием через край? А главное, почему ей так хотелось убрать эту боль из его души, что так больно отзывалась в её собственной, стоило ей тогда увидеть тот взгляд?       Гермиона хотела понять. Знать ответ. Грейнджер любила находить ответы на все возникающие у неё вопросы. Но она почему-то чувствовала, что Драко очень медленно становился для неё кем-то бóльшим, чем очередная головоломка.       Если бы Гарри в голову не пришла столь безумная идея, они бы с Малфоем не были бы сейчас помолвлены. Хоть и понарошку, и только для реабилитации Малфоя в глазах волшебного сообщества Британии, но, Мерлин, помолвлены! Ей бы тогда не пришлось разбираться со всем этим.       Малфой по-прежнему был бы для неё тем школьным злым мальчишкой-задирой, который когда-то назвал её «грязнокровкой». Парнем на шестом курсе, выбравшим неправильный путь. Она бы не задумывалась о причинно-следственных связях, заставивших его сделать этот выбор. А главное в её мозгу не поселился бы червячок любопытства, желающий узнать, каким может быть Драко Малфой без тени влияния своего отца, которая неотступно следовала за ним до смерти Люциуса Малфоя.       Нет, конечно же, она прекрасно понимает желание Гарри защитить Нарциссу Малфой от Азкабана. Понимает, насколько сильную благодарность он к ней испытывает. И несомненно Гермиона испытывала не меньшее чувство признательности за храбрый и самоотверженный поступок этой женщины.       Когда Гарри ей рассказал, как Нарцисса помогла ему в Запретном лесу, у девушки перехватило дыхание. Она побоялась даже представить, как бы всё обернулось, если бы не решение Нарциссы открыто перейти на сторону света.       Теперь же, по прошествии нескольких недель общения с Нарциссой, девушка поняла, что женщина всегда была на светлой стороне, но никогда не могла позволить себе быть собой. Это одновременно и пугало, и вызывало восхищение. Сохранить в себе свет через годы давления семьи, мужа и всего окружения. Для этого необходимо иметь потрясающе сильный внутренний стержень. Это действительно восхищало Грейнджер.       Неожиданно машина мягко подскочила на небольшой выбоине дороги, и Гермиона больше почувствовала, чем увидела, как Драко напрягся. Словно хищник в ожидании нападения. Она уже замечала в нём это состояние, когда они посещали общественные места. По всей видимости, Малфой ждал, что на него нападут, будут обвинять?       А может? Нет. Не может быть.       Она, некстати, вспомнила, как однажды, когда они были во «Флориш и Блотс», кто-то уронил высоченную стопку книг в противоположном от них конце магазина, вызвав тем самым оглушительный шум. Малфой резко дёрнулся, прижимая её к полкам и закрывая собой от источника шума. Он не выхватил палочку, не попытался спрятаться или бежать. Драко просто заслонил Гермиону собой, как щитом. Короткое мгновение они смотрели друг на друга. Она видела в его глазах промелькнувший испуг, теряющийся в непоколебимой решимости защитить. Во всей его напряжённой позе чувствовалась грация и сила хищника, защищающего свою… Добычу? Семью?       Кем она была для него?       Малфой коснулся кончиком носа её лба, когда повернул голову к источнику шума и тут же расслабился, увидев причину переполоха.       Такая пустяковая ситуация, но после которой она каждый раз рядом с ним чувствовала невидимый окутывающий её кокон защиты. Такое почти забытое за время войны чувство, которое до этого она ощущала только рядом с отцом.       Рука Малфоя непроизвольно двинулась в её сторону, но неожиданно остановилась в нескольких миллиметрах от её руки, лежащей на бедре.       Ещё одно воспоминание всплыло в памяти Грейнджер. Они гуляли по маленькому магическому скверу в зачарованной части Риджентс-парка. Она споткнулась и подвернула ногу, так как никак не могла привыкнуть ходить на каблуках, на которых настояла Нарцисса.       Женщина утверждала, что они делают её стройную фигуру более женственной. Да и сама девушка отмечала, что её внешность стала куда более привлекательной, после советов миссис Малфой.       Особенно волосы. Как оказалось, существует множество заклинаний, позволяющих укротить непокорные кудри, которым Нарцисса научила её с превеликим удовольствием. После чего Грейнджер даже не пыталась сопротивляться и просто следовала её наставлениям.       Так было и с красивыми чёрными туфельками, которые она посоветовала ей надеть на импровизированное свидание с Малфоем.       Это были первые дни их договорённости. Они надеялись, что их заметят репортёры, и они смогут удачно обыграть для прессы то, что Драко остался на свободе, а не сидел в Азкабане.       Но, видимо, ноги Гермионы были не согласны с выбором подобной обуви для прогулки по парку. Потому что девушка спотыкалась и не могла пройти и пяти метров без остановки.       И когда её нога подвернулась, она тихо вскрикнула от неприятной тянущей боли в лодыжке. Драко тут же подхватил её на руки и усадил на ближайшую скамейку. Малфой опустился перед ней на колени, даже не заботясь о том, что его брюки испачкаются во влажной после утреннего дождя земле. Он внимательно и выжидающе смотрел в её глаза, до тех пор, пока она не поморщилась от боли и нерешительно кивнула ему. Он медленно и аккуратно снял кожаную туфельку. Его длинные пальцы нежно и умело исследовали её ногу, приподнимая тонкую ткань брюк. Мягко надавливая и расслабляя напряженные мышцы, он тихо шептал заклинания, даже не доставая палочку и используя для высвобождения внутренней магии только руки. Мягкий магический ток, пробегающий мурашками по коже, убрал остатки болевых ощущений. Кончики его пальцев уже едва касались выступающих косточек лодыжки. Она пыталась подавить в себе желание, чтобы он не отстранялся и не убирал рук.       Гермиона отогнала водоворот непрошеных воспоминаний и неожиданно для самой себя положила свою ладонь на его руку. Драко подавил в себе пробежавшую по телу дрожь от теплого прикосновения её руки. Поймав её пальчики, он стал поглаживать своим большим пальцем нежную кожу.       Салазар, ему нравилось касаться Грейнджер.       Он открыл в себе это чувство, когда поднял её на руки на той узкой маленькой дорожке Гайд парка, окружённой плетистыми розами.       До Грейнджер он и не предполагал, как много эмоций может вызвать лёгкий целомудренный поцелуй. В его случае это была целая буря. Драко тогда лишь едва коснулся её губ, а она заполнила его мысли и сны.       Грейнджер было одновременно так много и так мало в его жизни сейчас.       Это сбивало с толку и выбивало почву из-под ног. Каждый день рядом с ней Драко словно летел на неуправляемой метле. Каждую секунду не зная упадёт или воспарит к небесам.       Сейчас он парил, оглаживая каждую маленькую выступающую костяшку её хрупкой тоненькой кисти. Ему нестерпимо хотелось дотронуться до внутренней стороны её запястья. Провести подушечками пальцев, чувствуя как под ними бьется её пульс. Ускорится ли он, если Драко коснётся нежной кожи губами?       Малфой хотел верить, что да.       — Когда мы приедем, предлагаю ещё раз просмотреть чертежи теплиц, которые подготовил наш инженер. Меня не устраивают те, которые предлагает нам использовать мистер Кёртис. — Драко сказал первое, что пришло в голову, пытаясь не испытывать судьбу дальше фантазируя о реакции Грейнджер на более дерзкие прикосновения.       — Согласна, они совершенно устарели. — попыталась как можно быстрее ответить Гермиона, а сама заворожённо наблюдала за движениями его пальцев.       — Ты сможешь мне подробнее рассказать о системе автоматического орошения и капельного полива, который придумали магглы? Может быть, мы сможем его использовать? — заинтересованно произнёс Малфой, недоумевая, отчего по её щекам неожиданно стал расползаться лёгкий румянец.       — Я тебе уже говорила, что для этого потребуется электричество, но возможно мы сможем модифицировать весь механизм. — Грейнджер отчаянно пыталась увлечься разговором, но все её силы уходили на то, чтобы совладать с расползающимся под кожей теплом от прикосновения его пальцев к её руке.       — Ты сказала, что главная проблема в том, чтобы заменить насос на подходящее сочетание чар. Надо это обсудить с инженером. Возможно стоит… — Драко неожиданно замолчал, из-за того, что не решился озвучить пришедшую ему в голову мысль.       — Что? — с искренним любопытством спросила она, наблюдая за тем, как он легко переплетает их пальцы.       — Посетить маггловский строительно-садовый магазин или что-то ещё в этом роде… Может есть ещё что-то, что можно будет почерпнуть и возможно использовать, — нерешительно и тихо ответил он, внутри ликуя от того, что она не убирает руку и позволяет ему чувствовать её тепло и дальше.       — Драко, ты хорошо себя чувствуешь? Может быть ты заболел? — вдруг спрашивает Гермиона, резко поворачиваясь к нему и впивается в его лицо взглядом карих глаз.       — Нет. С чего ты вдруг об этом спрашиваешь? — его глаза, ловят её озадаченный взгляд.       Грейнджер красивая.       Драко стал так часто позволять себе разглядывать её, но всё больше тайком. Именно поэтому Малфою очень нравились такие моменты как этот. Когда можно открыто исследовать её лицо взглядом. Он уже ловил себя на том, что ему хочется пересчитать все её веснушки. Драко тяжело сглотнул, понимая, что лицом он не ограничится. Но сейчас Малфой не отводил взгляда от её глаз. Тёплый молочный шоколад. Его любимый…       — Я не представляю тебя в маггловском магазине. — она даже не попыталась скрыть дрожь в своём голосе.       Гермионе бы просто этого не удалось. Она считала это невозможным. Серые озёра уже стали утаскивать её в свою глубину. А выныривать она почему-то не хотела, поэтому оставила свои нелепые попытки ещё пару недель назад.       — Почему? Я же тоже человек, как и они. Почему я не могу туда сходить? — искренне удивляясь спросил он.       Он на мгновение задумался в ожидании её ответа, и даже не заметив своего собственного движения – Малфой приблизил её пальчики к своим губам, рассеянно проводя подушечкой большого пальца по нижней губе.       — Ладно, проехали. А то это уже перебор на сегодня. — ответила она, не сводя глаз с его задумчивого лица.       Драко расцепил их пальцы и стал медленно поглаживать и массировать её ладонь, выводя круги большим пальцем. Гермиона уже не думала о том, какими мягкими ощущались его руки и губы, когда он в это время задумчиво прижался ими к тыльной стороне её ладони.       В голове Грейнджер пульсировала его фраза: «Я же тоже человек, как и они.» Что он хотел этим сказать? Возможно…       — Перебор чего? — спросил Драко, прерывая зародыши её размышлений.       — Мы же с тобой договорились, что не бросаемся с места в карьер. Открываем твою человеческую сторону понемногу, а то у меня начинает кружиться голова. — выпалила Гермиона, действительно ощущая, как мысли и теории начинают переполнять голову.       — Ты в этом смысле? Ну тогда я думаю, сегодня мы ещё успеем заскочить к тому человеку со странными руками и заказать те витражные окна, которые тебе так понравились. — Драко попытался перевести тему разговора.       Он уже не раз видел подобное озадаченное выражение на красивом личике Грейнджер, когда речь заходила о магглах и его порой чрезмерном любопытстве по отношению к их технологиям.       — Но они же тебе не понравились? — удивилась Гермиона, одновременно с этим радуясь смене темы разговора.       Правда она пообещала себе поразмышлять над его словами сегодня вечером.       — Они нравятся тебе, этого достаточно, — он пожал плечами и, усмехнувшись добавил. — И я не говорил, что они мне не нравятся. Я сказал, что они не практичны, так как через них проникает меньше света.       — Почему ты тогда передумал?       Губы Малфоя под её пальцами расползлись в лёгкой довольной улыбке.       — Скажем так, ты меня переубедила. Я представил как это будет выглядеть — коридор огромных витражных окон, что ведёт в новое крыло. А тебе правда понравилась моя идея с переносом из подземелий кабинета зелий, и создание в Хогвартсе собственной лаборатории и хранилища ингредиентов? — с живым интересом в серых глазах спросил Драко.       — Конечно. Это потрясающая идея! Ученики смогут более углублённо изучать зельеварение и травологию, наравне с трансфигурацией и заклинаниями. — тут же отозвалась Гермиона.       Эта задумка Драко очень сильно вдохновила девушку. Правда, тогда они ещё целый вечер спорили и обсуждали её реализацию. Видимо, поэтому у него и возникло сомнение, что Грейнджер не в восторге от неё. Он несомненно знал о том, как она любит замок и его историю, именно поэтому он так хотел вписать её имя в следующее переиздание любимой книги Гермионы.       — Никогда не понимал, почему в Хогвартсе есть Трансфигурационный двор, а класс зелий находится глубоко в мрачных и сырых подземельях. — постарался как можно небрежней сказать Малфой. – А ты хоть раз была в кабинете профессора Стебль?       Он не хотел акцентировать её внимание на том, как сильно его задевало в школе, что именно его любимый кабинет и слизеринские спальни с гостиной располагались в самой сырой, холодной и мрачной части Хогвартса.       — Нет. — коротко, но с нескрываемым любопытством ответила Гермиона.       — Крохотный, и похож на оранжерею в миниатюре. Я даже не представляю, как профессору удавалось там хоть что-то найти. — он искренне улыбнулся, когда девушка рассмеялась от его слов.       Его губы сомкнулись на её пальчике, когда он вновь задумался, не предложить ли ей завтра вместе позавтракать в одном из Лондонских кафе. Согласится ли она?       — Драко… — его имя на выдохе слетело с её губ.       — Что? — тёплое дыхание опалило её кожу.       — Почему ты проводишь моими пальцами по своим губам, когда размышляешь о чём-то? — выпалила Гермиона, опуская глаза и стараясь не смотреть на него.       Грейнджер была уверена, что её щёки сейчас цвета клубники.       — Я не… — он посмотрел на хрупкую ладошку в своих руках. — Не знаю… Мне просто нравится касаться тебя, когда ты позволяешь…