…
Смена Рыкова затянулась до позднего вечера, когда Саныч уже давно был дома в компании беременной супруги. Решив не отвлекать будущих родителей друг от друга своим звонком, тем более, что разговаривать с завхозом не было никакого желания, Паша, уже будучи дома, отправил тому сообщение. Вот только уставший доктор на заметил ошибку отправки смс, которая впоследствии сыграет с ним злую шутку……
На удивление Рыкова в его следующую смену от Сан Саныча не было никаких возмущений по поводу баллона. Напротив, он приветливо улыбался и был на редкость приятным собеседником. Про себя Паша решил, что это совместные с новеньким Петром Иванычем смены так влияют на него. Двум редкостным занудам крайне сложно ужиться в одном кабинете. Однако история прошлой смены вновь повторяется. Не кислород, так пациент с синдромом Плюшкина, из-за которого бригада вновь лишилась оборудования. Дочь больного хоть и обещала все вернуть на подстанцию, как только сможет усыпить бдительность отца, но второй такой косяк с казённым имуществом Щербинин точно не спустит на самотёк. Мысленно Рыков уже пишет объяснительную в кабинете жены, отдуваясь за всю бригаду. А где-то рядом над ухом завхоз бармочет о строгой отчётности и порядке. Все как всегда. Ещё и новость о том, что Хлынин ночью на подстанции клиническую смерть дал, из-за чего Люба взволновалась не на шутку, заставили Пашу засомневать в том, что именно Костик интересен девушке. Что же это, все старания на смарку?…
— Валера просто мой друг. — Успокаивающе произнесла девушка. Вот только Павел не первый год живёт на свете. Видел прекрасно, и как Любка переживала, и как Валерка на нее смотрел… А глаза у него были далеко не злые и равнодушные, как показалось Рыкову на первый взгляд, а очень даже добрые и искренние. Может не все потеряно ещё в отношении доктора Хлынина? Может он, Паша, и вовсе ошибся? Не такой он и плохой человек и врач. За все время работы на 58 подстанции нареканий у него не было. Просто он болен и, скорее всего, это и стало причиной врачебной ошибки тогда, с раввином. В какой-то момент Рыков вспомнил себя несколько лет назад и усмехнулся. А они ведь похожи. Не стоит этого отрицать. Болезнь у Хлынина не самая распространенна и простая, а этот дурак на кардиостимулятор согласился только под гнетом Любови. Даже присутствие Рыкова в палате особо его не волновало, хотя обычно друг друга за километр обходят. Паша понял, что все его старания бесполезны. Валера Любе не безразличен, а уж она ему и подавно.…
День у Ольги Кирилловны тоже с самого утра был каким-то напряжённым. Женская интуиция подсказывала, что что-то обязательно пойдет не так. Ещё и поведение нового завхоза до ужаса раздражало. Как будто знал прекрасно, кто кислородный баллон подкинул, но боялся сказать. Одна фраза, случайно услышанная Олей прямо перед дверью в аптечку все расставила по своим местам. — Все уже в курсе, что Рыков — любовник Арефьевой. — Ну, во-первых, не любовник, а законный супруг! Войдя в помещение, заведующая тут же заметила растерянного новенького и усмехающегося старенького. Надежды на то, что это было услышано в первый и последний раз, с треском рухнули. Паша подкинул баллон. Вот так новости. Не в его стиле, что-то тут не так. Почему он никому не сказал? Ещё и по подстанции, оказывается, ходят грязные слухи о том, что они с мужем «любовники». Чего и требовалось ожидать. Кажется, придется всё-таки рассказать о своем семейном положении во всеуслышание……
В планах заведующей было устроить показательную казнь. Поводов хоть отбавляй: и тебе сломанный кислородный баллон, и оставленное пациенту оборудование. Мол, бей своих, чтоб чужие боялись. Так и вышло. «Чужие» не на шутку напряглись из-за крика Арефьевой на собственного мужа Даже Сан Саныч, с которым их с Рыковым всегда связывали далеко не теплые дружеские отношения, предпринял попытку вступиться. — Я уверен, что этому найдется разумное объяснение. Пал Дмитрич не из тех, кто так поступает… Ольга Кирилловна пребывала в приятном шоке, но спусить это на самотёк не могла. Нельзя было прослыть той, кто пользуется своим служебным положением в личных целях. Поэтому Паша, что называется, попал под горячую руку. Его лицо выражало глубокое разочарование поступком жены. Любимая женщина унизила на глазах какого-то зашуганного аптекаря. Он даже не подумал бы обижаться, будь это кто-то из своих. Но этот разнос был явно показательным, для семидесятников. Это переходит уже всяческие границы. Ольга ведь прекрасно знает, что упрямый и принципиальный до мозга костей Рыков никогда бы не пошел на поводу у пациента и не оставил бы дорогое оборудование, если бы в этом не было необходимости. А уж скрывать ото всех происхождение сломанного баллона не стал бы и вовсе. Но слушать объяснения врача заведующая отказалась на отрез. Паша никогда не пользовался тем, что его жена начальница. Поэтому эта показательная порка полоснула, словно ножом по сердцу. В эту минуту мужчина принял непростое решение……
Смена окончена. Доктор Рыков молча переоделся и поспешил покинуть такую не родную подстанцию, оставляя коллег, привыкших видеть его всегда весёлым и жизнерадостным, в недоумении. Хочется нажраться. Только Паша подумал, что все наконец налаживается, мирная жизнь пришла в их дом, как снова перепалки на подстанции. Снова эта семидесятка. Снова раздраженная жена. Выть хочется. И душу алкоголем заливать. Вот только из друзей и выпить-то не с кем. Костик спешит на свидание, которое Паша же и организовал ему с Любой, а Араш трезвенник по соображениям совести и религии. Поэтому, вернувшись домой, Рыков спешит к холодильнику, в котором надеется найти там чего-нибудь покрепче. Но тот встречает его лишь бутылкой любимого Олиного вина. Хотел напиться с другом «по-мужски», а в итоге пьет в одиночестве красное вино……
Ледянящий душу взгляд мужа заставил тело Ольги покрыться мурашками. Петр Иванович из кабинета буквально сбежал. Сан Саныч же ещё какое-то время пытался бормотать, но Арефьева его уже не слышала. Лицо давно покинувшего помещение Паши застыло перед глазами. Пожалуй, сегодня не стоит задерживаться на работе. Нужно срочно заканчивать и ехать домой к мужу, чтобы объясниться. Да, вспылила. Да, и ее это все достало. Да, под раздачу Пашка попал. Не хотела она его обижать, но обидела. Да ещё как. Унизила перед, по сути, чужим человеком. Да, он накосячил. Но будь это любой другой сотрудник, его бы уже сто раз заставили написать объяснительную и поведать, что произошло. Но это был именно Паша. Ее Паша. Любимый муж, которого половина коллектива считает ее любовником. Паша, вот уже несколько месяцев игравший ради нее роль простого подчинённого. Паша, прикрывавший и своих, и новеньких, только бы они не докучали Ольге своими жалобами. Паша, терпеливо ждавший ее дома со вкусным ужином и тёплыми объятиями. Паша, ежедневно выслушивающий все переживания жены из-за объединения. Он точно не заслужил такого к себе отношения только из-за того, что так не вовремя проявил милосердие к ближнему. А потом домой Ольга Кирилловна ушла уже через пол часа после Рыкова, рашив дать ему немного времени, чтобы остыть. И это вновь стало ошибкой. Теперь уже ее. Из-за крупной аварии на дороге движение буквально встало. Если бы только Оля знала о заторе, то поехала бы на метро и уже давно объяснилась бы с мужем. Но ей и в голову не пришло проверить карты, а потому она вызвала такси. Квартира встретила ее каким-то холодом. Паша, сидеший все это время на кухне, заметив жену, тут же встал из-за стола, убрал грязную посуду в раковину и, бросив короткое «устал», удалился в спальню, плотно закрыв за собой двери. — Паш, ты обиделся что ли? Дежурная фраза. Ну конечно обиделся. Оля знала это наверняка. Она бы, наверное, вообще после такого домой в этот день не вернулась. — Точно обиделся. — Произнесла женщина, взяв в руки со стола пустую бутылку вина. Они купили ее пару дней назад, чтобы устроить романтик в их общий выходной. Кажется, это придется откложить. Наспех поужинав и приняв душ, Оля крадучись пробралась в спальню, дабы лечь под бок к любимому мужу. Но Паша лежал на самом краю кровати. И если бы Арефьева придвинулась к нему, то он бы точно свалился на пол. Подушка тоже на треть свисала, а укрывался мужчина лишь краешком одеяла. Будто всем своим видом показывая обиду. Тяжело вздохнув, Ольга легла рядом, подтянула подушку и получше накрыла Павла. На душе будто кошки скребли, а потому обнять его она не решилась. Повернувшись к нему спиной, она закрыла глаза и, стараясь не думать ни о чем, постепенно провалилась в сон. Уже ночью Паша непроизвольно повернется к жене, обнимет за талию и уткнется носом куда-то в район шеи. Утром ей будет сложно выбраться из его лап, чтобы уйти на работу. Но придется это сделать. У Рыкова выходной, а потому будить его Ольга не станет, решив отложить разговор на вечер…