В погоне за призраками

— Ничего? На новичка было жалко смотреть. Его трясло, как рыночную торговку при виде стражников. — Простите, Третий бра... Улыбчивый Ястреб ударил его по лицу — несильно, просто чтобы запомнил. Но новичок покачнулся и едва не упал. Улыбчивый Ястреб украдкой глянул на собственную руку. Он был в восторге от своей новообретенной силы, но еще не научился как следует управляться с ней. Впрочем, ученикам это знать не обязательно. — Мастер Улыбчивый Ястреб, — отчеканил он, холодно глядя на моргающего новичка. — Я больше не Третий брат. Советую тебе это запомнить. Новичок, часто дыша, кивнул. — А теперь отвечай. Во всем Саду ученых никто ничего не слышал об этих людях? Новичок замотал головой: — Они не хотят говорить. Боятся. Говорят, что сам Р-рука Смерти запретил... Он быстро взглянул на Улыбчивого Ястреба и обреченно съежился, ожидая нового удара. Но его не последовало. Улыбчивый Ястреб захохотал. Он смеялся долго и со вкусом, так что проходивший мимо Пятый брат удивленно оглянулся, но ничего не сказал. — Рука Смерти, — сказал Улыбчивый Ястреб, утирая слезы. — Запретил. Лично? — Убийцы-Лотосы следят, — заторопился новичок. — Если кто-нибудь хоть слово скажет о Монахах Духа, они... — ...придут и убьют тебя во сне, — Улыбчивый Ястреб попытался ухмыльнуться, но ухмылки не вышло. — Знаем, знаем мы эти страшилки. Пошел отсюда. На кухне еще полы не мыты. Хотя, если ты так выполняешь поручения, я тебе сразу скажу: никакого мастера из тебя не выйдет. Новичок заторопился к кухне. Улыбчивый Ястреб медленно направился к себе, пощипывая бородку. Убийцы-Лотосы. Надо же. Вот только бестолковый мальчишка был прав. Напыщенные ученые в Саду бледнели, стоило им только услышать слова «Монахи Духа», и спешили испариться под благовидным предлогом. Одного такого Улыбчивый Ястреб поймал за воротник и слегка встряхнул, но добился только того, что тот закатил глаза и притворился, будто потерял сознание. Этим важным индюкам, казалось, было все равно, сколько ночей он угробил, сколько свеч сжег, выискивая в ветхих свитках древности хоть одно завалящее упоминание о Монахах Духа: ничего, кроме скудных справок о горном монастыре в Земле Стенающих Духов да древних историй про Дерево, Неподвластное Огню, где уже сложно было отличить правду от вымысла. Нигде не говорилось, что это за таинственная сила, которой обладают Монахи, и как они связаны с духами. Никто не знал, как их найти. А он уже решил, что... Улыбчивый Ястреб насторожился. Ему показалось, что справа за беседкой скользнула чья-то тень. Волоски на шее встали дыбом. Улыбчивому Ястребу сделалось неуютно. Он, конечно, ни на секунду не поверил в болтовню новичка — какое дело Убийцам-Лотосам, охраняющим покой в государстве, до полузабытого ордена, о котором и знает-то, наверное, только он? — но то в школе Черного Леопарда, на неприступной скале, среди знакомых стен. А здесь, в притихшем саду, полном запутанных дорожек, он вдруг почувствовал себя совершенно по-старому уязвимым и беспомощным — и поспешил уйти, чтобы поскорее стряхнуть это неприятное, успевшее уже стать незнакомым ощущение. Будь ты проклят, Лучезарный. Почему, ну почему этот старый дурак не мог умереть, как все обыкновенные люди? Еще в бытность свою Третьим братом Лю Улыбчивый Ястреб немало натерпелся от придурковатого старикана, посмевшего обозвать его «книжным червем» — и самое позорное, что это прозвище прилипло. Он ведь думал, что все уже кончено. Он специально пробрался в комнату Лучезарного ночью, чтобы не слышать этого мерзкого голоса, не смотреть в глаза, в которых вечно таилась какая-то хитринка, насмешка... Пусть он никогда бы не осмелился выйти против Лучезарного при свете дня — что с того? Днем все будет кончено. Днем они войдут в комнату мастера и увидят безжизненное тело без синяков и ран — запретная техника из свитка, пылящегося в самом дальнем углу никому не нужной школьной библиотеки, не оставляет следов. И тогда мастером будет назван самый сильный, самый достойный... Он проворочался остаток ночи, то погружаясь в грезы, то выныривая из них в холодном поту — а ну как что-то пошло не так, ну как все узнают, что это он? — и под утро, не выдержав, снова бесшумно отворил двери комнаты старого мастера. «Книжный червь, я тебя не звал, — сказал Лучезарный, удивленно вздернув брови. — Что, уже пора завтракать? Пришли-ка ко мне Кая». «Я тебе не книжный червь, старик. Меня зовут Мастер Улыбчивый Ястреб, и я...» Он осекся, попятился и наткнулся на стену. «Оглох?» — спросил Лучезарный и неодобрительно покачал полупрозрачной головой, сквозь которую смутно виднелся свиток с изречением, висевший на дальней стене. Улыбчивый Ястреб не помнил, как выбрался из той комнаты, как добежал до своей — комнаты Третьего брата, в которую, он думал, уже больше не вернется. Старый урод разыграл свою последнюю шутку. И всей силы, всей украденной силы не хватало, чтобы заставить его снова переступить порог той комнаты и посмотреть в глаза тому, кто, как он думал, их уже не откроет. Если бы только ему удалось разыскать Монахов Духа... Они бы что-нибудь сделали с призраком Лучезарного. Улыбчивый Ястреб передернул плечами. О нет, он найдет решение. Найдет, чего бы ему это ни стоило. В школе не может быть двух мастеров, особенно если один из них уже мертв.