《Believe me》

— Хотите сказать, что, кроме работы, вас ничего не интересует, Изабель? Никогда не поверю в то, что вы не пробовали найти себя в чем-нибудь ещё или же наконец найти того, с кем свяжите свою жизнь. Джонатан пожимает плечами, прежде чем его внимание переключается на подошедшего официанта, подарив тому подобие улыбки, он провожает того безразличным взглядом, смыкая ладони на одной из принесённых чашек. В течение нескольких секунд блондин не отводит взгляда от её лица, стараясь отложить в своей памяти каждую его черточку. Он медленно переводит свой взор с длинных ресниц, спускаясь ниже к приоткрытым устам, которые касаются края чашки, дабы сделать первый неспешный глоток; понимание, что Моргенштерн смотрит на неё дольше, чем было позволено правилами этики, заставляет его губы исказиться в усмешке. Разумеется, молодой человек отличался от большинства людей, что предпочитали скрывать свои чувства и эмоции, только лишь для того, чтобы не потерять репутацию или же просто не стать «белой вороной». Гораздо проще слиться с толпой на улице, получая призрачное ощущение «невидимки». Глупо и наивно. Как же он любил смотреть на этих бедняг со стороны, наслаждаясь тем, что он совершенно на них не похож. Иногда в жизни наступает момент, когда ты устаёшь от того, что каждый день повторяет предыдущий. День за днём. Неделя за неделей. Всё однотипно и полностью лишено каких-либо красок; куда бы не направлял он свой взор чёрных, как ночь, глаз, везде можно было увидеть лишь огромное серое пятно, расплывающееся со скоростью света, забирая в свой плен последние проблески света и надежды. Звучит очень красиво, возможно где-то стереотипно, но Моргенштерн действительно мыслил именно так. Всё в жизни имеет способность к изменению, стоит запастись терпением, и безусловно когда-нибудь вам на голову «свалится» счастье, которого совершенно не ждёшь. Просто найдётся тот, кто заставит вновь дышать, твоя вторая половина. Сколько же мыслей пробегает в его голове; каждая из них так или иначе ведёт к ней. Изабель поселилась в его мыслях ещё до того, как они встретились. Одного мимолётного взгляда на её фотографию хватило, чтобы понять – блондин был в её власти. Его это полностью устраивало, только оставался один единственный вопрос, не дающий покоя. «Чем она могла так его зацепить? Его, что предпочитал тратить всё время, теряясь в работе» – Как вы правильно заметили, мистер Моргенштерн, работа занимает слишком большую роль в моей жизни, а что касается ваших дальнейших рассуждений, – брюнетка комментирует его слова, почти не задумываясь, хотя по ощущениям могло показаться, что проходит вечность, пытаясь избежать тему о личной жизни. Что сказать, Изабель так долго добиралась по лестнице «побед и неудач», что на остальное у неё просто не было времени, ни мгновения, которое можно посвятить самой себе. Вот она – цена успеха. То, что многие назвали бы «сказкой, воплотившейся в реальность». К сожалению, она была не столь прекрасной, как могло показаться на первый взгляд. Но брюнетка не жалела, упорно продолжая верить в истории, рассказываемые мамой в далёком детстве. Верить в то, что когда-нибудь всё изменится... – Не нашёлся ещё тот безумец... – проговаривает слишком тихо, скорее для самой себя, нежели для него, пока ладони девушки продолжают держать чашку, получая от той тепло, – Тот, кто заставил бы меня поверить в то, что любовь – не только химическая реакция между двумя людьми, но и нечто большее. Надеюсь, что я смогла ответить на ваш вопрос, Джонатан. – Безусловно, Изабель, но я не совсем согласен с вашей точкой зрения, – кратко улыбнувшись, он подносит чашку к губам, ощущая на тех привкус остывшего кофе, – Любовь нельзя назвать сумасшествием. Это тьма и свет, у которых никогда не будет конца. То, что ведёт путь к бесконечному. Его слова заставляют сердце пропустить удар, а за ним ещё несколько. Неожиданно и чертовски неправильно. В голову медленно, но верно приходит осознание, что она становится той сумасшедшей, образ которой всплывает, стоит только подумать о чувствах, внезапно появившихся в её груди. — Ваши слова не лишены смысла, Джонатан, но думаю, что можно считать нашу встречу завершенной. И чуть не забыла, — брюнетка опускает чашку на стол, после чего поднимается и подходит к молодому человеку, ожидая, пока он встанет со своего места, дабы протянуть ему руку для рукопожатия, — Поздравляю, вы приняты, мистер Моргенштерн, добро пожаловать в семью «Perfection». — Благодарю, — кивнув головой в знак благодарности, блондин пожимает женскую ладонь, но не спешит её выпускать из своей, проводя подушечкой большого пальца по нежной коже. — Надеюсь, что вы не пожалеете о сделанном выборе, Изабель. «Мне тоже хочется в это верить, даже больше, чем тебе, Джонатан» Мысленно прокомментировав его слова, Лайтвуд освобождает свою ладошку из его хватки, не забыв про себя отметить, как мурашки успели пробежать по кончикам пальцев от прикосновения. — А теперь мне действительно пора, до встречи, — последнее, что она произносит, прежде чем спешно удалиться не только из зала, но и из здания, которое определённо останется в её памяти, как и сам Моргенштерн. Наконец встретившись с вечерней прохладой, Изабель медленно выдыхает, намереваясь привести сердце к своему привычному ритму. Возможно, её уход и был похож на побег, но это последнее, что могло волновать. Она действительно убегала, но не от него, а от чувств, которые блондин смог у неё вызвать. Убегала от самой себя, боясь, что если подпустит его ближе к себе сделает лишь хуже. «Никаких романов с подчинёнными» В голове брюнетки всплывает одно из её же правил, которые все должны были соблюдать, тем более, она не хотела, быть той, кто перевернёт его жизнь. Она не сомневалась, что в его жизни появится девушка, которая сделает его по-настоящему счастливым. Та, чья жизнь не похожа на американские горки и постоянные риски. Ещё раз убедившись в правоте своих мыслей, Лайтвуд вытаскивает мобильный телефон, набирая текст сообщения для Джессики, в котором значится короткое: «Мне нужно уехать на некоторое время, прошу меня понять и не задавать лишних вопросов. Компания в твоих руках, пока меня не будет» ~ шесть месяцев спустя. — Да, Джесс, у меня всё замечательно, Париж в это время года просто прекрасен, — быстро проговаривает, наконец дождавшись, когда подруга перестанет кричать ей в трубку, — Как ты поживаешь? Как там дела в компании? Лайтвуд прекрасно знала, что там не могло быть никаких проблем, ведь уехав, она оставила «Perfection» в хороших руках. Сама же за это время успела не только внутренне перезагрузиться, но и открыть ещё одну точку, которая находилась почти в самом центре Парижа. В городе влюбленных, буквально пропитанном счастьем и чувством лёгкости. Там, где и она надеялась встретить свою любовь, хотя это было практически невозможно. Она сама от неё сбежала, испугавшись поломать то, что могло сделать её счастливой. — Рада слышать, Джесс. Я не сомневалась, что всё так и будет. Подожди, как вы лишились фотографа? — спрашивает, подходя к одной из ближайших лавочек, опускаясь на ту, — А как же Моргенштерн? Как уволился? Давно? Не в силах сдержать поток своих вопросов, Лайтвуд произносит последний вопрос, наконец замолкая в ожидании и надеясь получить объяснения на той стороне провода. — Смею предположить, что я могу объяснить всё гораздо лучше, нежели, мисс Кавано, — с усмешкой на устах отзывается блондин, перехватывая устройство из рук девушки, нажимая на кнопку сброса. — Джонатан? Откуда ты здесь... Удивление, которое читается в её глазах, мгновенно сменяется волнением. Она была настолько поражена увиденному, что невольно перешла на ты, совершенно забыв о принципах. — Не столь важно, Изабель. Но могу сказать, что всё это время я потратил на твои поиски, — медленно выдыхает, убирая мобильный телефон в задний карман джинс, вслед за чем опускает ладони на её плечи, — Уволился сразу же, как ты покинула пределы страны. Не видел смысла работать в месте, из которого сбежала та, кто был поводом просыпаться по утрам. Поводом, побудившим меня вспомнить, почему я вообще начал заниматься фотографией. — Я не думала, что всё получится именно так, — вслед за очередным вдохом, Изабель опускает одну из своих ладоней поверх его, прикрывая глаза, — Своим побегом я хотела спасти нас от неминуемой ошибки, которая бы перевернула твою жизнь. Испугалась того, что позволила себе быть слабой, влюбившись в того, кого видела лишь единожды. — Дурочка. Какая же ты у меня глупая, — тихий смешок срывается с его уст, вслед за чем он наклоняется, дабы оставить на её щеке след от мимолётного касания, — теперь всё будет иначе, но если ты вновь сбежишь, я за себя не отвечаю. Беззвучно хмыкнув на его слова, брюнетка мелко вздрагивает от прикосновения его губ, мысленно понимая, что она действительно сглупила. Приняла решение за них обоих, совершенно забыв о последствиях. Можно было сослаться на то, что любовь вскружила ей голову, и она совершенно не думала, что делает. Это действительно было правдой. — Верю, но и ты поверь мне, что отныне я никуда от тебя не денусь. Слова, что она должна была сказать ещё в тот самый вечер. Фраза, что положила начало в их счастливое будущее, которое будет без капли фальши или лжи. Лишь искренние чувства, которые не были только химической реакцией. Ведь сошлись тьма и свет, те, кто дополняли друг друга буквально во всём.