Полымя

Анатолий в который раз проснулся, вновь увидел палату интенсивной терапии, сделал глубокий вдох и поморщился. — Э… — Крикнул, даже попробовал сесть, но сразу же лёг обратно, почувствовав тянущую боль… И даже не мог понять, где конкретно ноет. «Прекрасно, бросили меня тут одного на произвол судьбы и все ушли… Замечательно… Никакой благодарности, Ирина Алексеевна, никакой! Нет бы посидеть тут со мной, нет бы поинтересоваться моим состоянием… Куда ты деваешься постоянно? А если я сейчас прямо тут откинусь, что ты будешь делать?» То ли его мысли материализовались, то ли это было простое совпадение, но дверь приоткрылась, и в помещении появилась Ирина. — О, ты уже пришёл в себя, — проговорила, подошла к нему, бросила взгляд на показатели, убедилась в их стабильности и снова посмотрела на него, — как себя чувствуешь? — Как я могу себя чувствовать… Башка раскалывается, — он посмотрел на неё и сощурился, ощущая неприятную резь в глазах, — пошевелиться невозможно, потому что всё болит… Каким коновалам ты меня отдала?! Ирина усмехнулась, покачала головой, засунула руки в карманы халата. — Ну, милый мой, будет болеть. А ты как хотел? Операция не из простых была, между прочим. Порадовался бы, что осложнений нет… Пока нет. Анатолий поморщился и отвернулся. «Вот так и помогай всяким…» — И что мне там отрезали? — Боязливо поинтересовался, всё ещё несмотря на неё. — Селезенку небось вырезали? Ирина покачала головой, пожала плечами, внимательно смотря на него. «Надо же быть таким дураком… Вот что ты на него кинулся? Ещё и без охраны… А если бы он тебя насмерть, я бы что тогда делала?» Пока она ждала, когда он очнётся, совершенно не думала о ситуации в таком ключе. Лишь радовалась тому, что вроде бы обошлось. Потом пришло осознание, что он и в правду полез в драку один на один, без Кости и Семёна, рассчитывая только на свои силы, и всё это чтобы защитить её. Однако тот факт, что полез он первый, не смог сдержать свои эмоции под контролем, всё сильнее беспокоил её душу, как бы она не пыталась отмахнуться. — Тебе бы поменьше сериалов смотреть, Толь. Всё нормально там с твоей селезенкой, тебе очень сильно повезло. Шов, правда, огромный, поэтому всё и болит, но ничего. Через неделю уже лучше станет. Ну и, извини, придётся диету соблюдать. Анатолий всё-таки посмотрел на неё, пару раз моргнул, поёрзал на постели, тяжело вздохнув, потому что опять стало больно. — Я, между прочим, сам врач, если ты не забыла. И сериалы тут мои не причём. Что там с этим придурком? Рената приехала? — Приехала. Когда это, интересно знать, ты успел её вызвать, — ворчливо отозвалась Ирина, отвела прядки волос за уши, огляделась, нашла стул, подтащила его к кровати и устроилась на нём. — Когда-когда… Пока в скорой ехали. Надо же было как-то отвлечься от твоих воплей «Везите в Склиф, везите в Склиф» — передразнил её, — как будто других больниц нет! Ирина приподняла брови, стараясь подавить приступ раздражения. — Ты ещё сейчас выпендриваться будешь по поводу больницы? Да можешь хоть сейчас переезжать в другую, только даже не рассчитывай, что я к тебе туда приду! — Как будто ты сюда приходишь… Вон, сколько времени лежу, тебя всё нет и нет… Сколько вообще времени? — Только сейчас обратил внимание на то, какая она осунувшаяся. Внимательным взглядом изучил её лицо и почувствовал, как внутри что-то защемило. Ирина выглядела невозможно уставшей, явно не спавшей прошедшую ночь. Ворчать на неё резко расхотелось, да и не всерьёз он это делал. Просто хотел показать, что всё с ним нормально в общем и целом. — Шесть утра время, — буркнула она, и, поддавшись соблазну, всё-таки прикрыла глаза. Ей невыносимо хотелось спать, но ещё сильнее хотелось, чтобы этот день, наступление которого она даже не заметила, закончился как можно быстрее. Анатолий аккуратно поднял руку, дотянулся до ладони Ирины, провёл по костяшкам, затем слегка её сжал. «Главное, что ты не пострадала… Что с тобой сейчас всё относительно нормально… Хотя бы в этот раз я успел…» — размышлял, продолжая касаться её. — Сколько мне тут примерно ещё лежать, а? — Спросил абсолютно спокойно. — Давай после того, как меня выпишут, куда-нибудь слетаем в отпуск? Не будет же эта диета пожизненно длиться. — Слабо улыбнулся. Ирина открыла глаза, пожала плечами. Судорожно вздохнула — только сейчас поняла, насколько сильно устала за прошедшие несколько часов. Как бы ей сейчас хотелось оказаться дома, под тёплым пледом… — Тебе теперь придётся с правоохранительными органами разбираться, — подвинулась ближе, посмотрела на него, затем, не совладав с эмоциями, легонько погладила по волосам, — будет суд… Куда ты собрался лететь, м? Анатолий пожал плечами, провёл ладонью по её спине, дотянулся до шеи и наклонил. Хотел сейчас поцеловать её. — Ну, потом… Ты так говоришь, как будто потом жизни не будет. Чего ты себя хоронишь, Ирина Алексеевна? Знаешь что… Давай-ка ты сейчас поедешь домой и отдохнёшь как следует, м? Та покачала головой — конечно, она хотела отдохнуть, любой бы хотел, но сейчас поняла, что хочет греться не только с помощью пледа. И пока Анатолий в реанимации, не хочет лишний раз покидать Склиф. Сейчас ему ничего не угрожает, но мало ли… Ведь ситуация может измениться в любой момент. — Я в кабинете отдохну… На ужасно неудобном диване, который ты так любишь, — усмехнулась и уже приготовилась отстраниться, но он ей не позволил, начав разминать её позвонки. — Наклонись… Сказать тебе кое-что очень хочу… Она удивленно посмотрела на него, но всё-таки повиновалась, наклонилась. Анатолий пробежался взглядом по её лицу, аккуратно запустил пальцы в её волосы. — Ты говорить будешь или продолжишь мне шею выламывать? — Прошептала та, поёжившись от возникшей ассоциации. Казалось, что тот момент, когда он схватил её в кабинете, был в прошлой жизни… Столько всего произошло после — и хорошего и плохого. Анатолий потянулся к её губам, не желая больше разводить демагогию, но… — Поговорить-то уже мо… — Рената, открыв дверь, остановилась на пороге. — Извините. Ирина отстранилась, пожала плечами, отошла от кровати и кивнула на стул. — Мне лучше выйти? — Рената, ты как всегда ни к селу ни к огороду, — разочарованно протянул Анатолий, воображение которого до сих пор рисовало слегка искусанные губы, к которым очень хотелось прикоснуться своими. Та приподняла бровь, громко хмыкнула, затем устроилась на стуле, закинув ногу на ногу. — Выходить никому не надо. Мне всё ещё интересно, — обернулась и бросила на Ирину быстрый взгляд, — чем вы так его припечатали. А ещё нужно по уму. Заявление составить о тяжких телесных… Выписку подготовить. — Я подготовлю. Анатолий прикрыл глаза, почувствовав сонливость. — А можно потом это всё обсудить? У меня ещё наркоз действует. Рената наклонила голову вправо, а её лицо выражало удивление со смесью раздражения. — Потом нельзя обсудить. И не надо сейчас давить мне на жалость. Я из-за тебя всю ночь на ногах. Я уже промолчу, что меня такие дела не касаются. Без драки совсем нельзя было обойтись? Анатолий тихо зарычал, открыл глаза, метнул в её сторону разъяренный взгляд. — Слушай, как ты себе представляешь без драки? Надо было там Иру одну бросить и тебе звонить? Ты там вообще когда последний раз видела реальный мир? Закопалась в своих бумажках! — Прекрати. — Процедила она. — И не нервничай, тебе сейчас вредно. Так чем вы там его ударили аж до сотрясения мозга? Ирина опустила взгляд в пол, прикусила нижнюю губу, затем тихо усмехнулась. — Да… Он мне подарил шкатулку… Шкатулку я оставила в сумке. Потом мне Толя новую сумку купил, вот я старую и не разобрала… Рената обернулась, посмотрела на неё, шокировано покачала головой. — Да… Инициатива, как говорится… Слушайте, Ирина Алексеевна, а чего вы сразу-то никуда не обратились? Чего вы сразу не забили тревогу, когда вот это, — в её тоне проскользнуло омерзение, — стало вам докучать? Толе почему сразу не сказали, раз уж он такой защитник. Та пожала плечами. Глубоко вздохнула, затем отошла подальше. Такой допрос в её планы совершенно не входил. — Я не думала, что это так серьёзно будет… Да и потом, что я могла сказать-то? Что там было говорить? Что он за мной ухаживает? Так за многими так ухаживают, и ничего криминального… А Толе я сказала. Рената тяжело вздохнула, помассировала виски, затем поднялась, и это действие заставило Анатолия дёрнуться. Он прекрасно видел состояние Ирины, понимал, что ещё немного, и её накроет, поэтому совершенно не хотел, чтобы её сейчас донимали расспросами. — Рен… Ну, что уже об этом сейчас говорить-то? Та лишь отмахнулась, направилась к Ирине. Она вжалась в стенку, чувствуя поднимающееся из глубин души раздражение. Меньше всего ей хотелось сейчас слышать обвинения в свой адрес. «Как же вы все меня достали уже!» — Милая моя, послушайте меня сейчас, пожалуйста. Я давно в органах, — спокойным тоном начала Рената, смотря в её глаза. — Очень. И вы не представляете, сколько таких историй как ваша. Вам повезло, что у вас закончилось всё относительно неплохо. — Да уж… Неплохо, — буркнула та, изо всех сил стараясь не отводить взгляд. — Толя восстановиться, у него организм крепкий, дело не в этом. А в том, что всегда о таких случаях нужно говорить. Вы не представляете, сколько девушек так пострадали, потому что не видели ничего такого. Скольким из них мамы, тети, бабушки говорили, что раз подарки дарит и ухаживает, то это нормально. Преследует — нормально, добивается. Ловит где-то по тёмным углам? Так это романтика. Пристаёт, к сексу склоняет? Ну, а чего такого? Ну переломишься же. Как говорят. Бьёт? Значит любит, ничего страшного. Ирина не выдержала и всё-таки отвела взгляд, посмотрела на Анатолия, который прекрасно слышал, что сейчас говорит Рената. «Ну кто тебя просил здесь эти речи праведные читать-то?!» — Такое нельзя прощать, такое нельзя спускать на тормоза. И запомните, Ирина Алексеевна, — Рената, казалось, не заметила, что на одну из фраз та отреагировала иначе, чем на другие, — вы ни в чем не виноваты. То, что господин Филимонов Л.С. стал вас преследовать — вашей вины нет. Ирина изо всех сил пыталась вникнуть в эту речь, но не получалось. Всё так же смотрела на Анатолия. «Это ведь всё-таки было… И откуда мне знать, что этого больше не повториться?» — Послушайте, — громко произнесла, внимательно посмотрев на Ренату, — я очень устала, хочу немного прилечь. Я сейчас вам здесь нужна или вы без меня можете всё это уладить? Та замолчала на полуслове, пожала плечами. Сделала глубокий вдох, мотнула головой. — Нет, всего того, что вы написали в кабинете мне будет достаточно. Вам надо будет потом только подписать пару бумаг ну и… Суд. И да, Ирина Алексеевна, — она слегка понизила тон, — знаете, в вашем случае обратиться к психологу будет неплохим решением. Поймите, в этом нет ничего стыдного или… Та, бросив на неё многозначительный взгляд, развернулась и удалилась из палаты. Анатолий откинул голову на подушку и тяжело вздохнул. Не так он представлял себе весь этот разговор, совсем не так… — Чего ты на неё так набросилась-то? Ты думаешь, она не понимает? — Вяло поинтересовался, посмотрев на Ренату. Она пожала плечами, вновь уселась на стул и наклонилась к нему. — Вот я и надеюсь, что после нашего разговора что-то в её голове поменяется. А потом эти изменения на тебя благотворно повлияют. Как вы ещё только сошлись… Один в драку лезет, вторая на подхвате… Рассадник криминала какой-то… Он тяжело вздохнул, всем своим видом демонстрируя, что не хочет сейчас говорить на эту тему. — Ты лучше вспомни, как по молодости с рэкетиром встречалась. Я же тебе это в упрёк не ставлю. Рената слабо улыбнулась и покачала головой. — Лена рассказала? Анатолий в очередной раз дёрнулся, поморщился, почувствовав, как потянуло мышцы живота. Не собирался сейчас вспоминать бывшую супругу, особенно в разговорах с Ренатой, особенно после того, как она поговорила с Ириной. Не то, чтобы чувствовал себя предателем, просто не хотел смешивать два разных отрезка своей жизни. Рената поняла его нежелание обсуждать эту тему, поэтому предпочла вернуться к профессиональному вопросу.

***

Анатолию почти удалось заснуть, как раздались тихие шаги, потревожившие его спокойствие. Ирина уселась рядом с ним на кровати и внимательно вгляделась в его лицо. Вчера его, наконец, перевели в палату, и она могла позволить себе немного выдохнуть, отдохнуть самой, немного подумать. И надумала она то, что не уделила ему достаточно внимания после операции, и от этого становилось стыдно. «В конце концов, ты пострадал из-за меня, а я так себя веду… Да ещё и Рената эта твоя… А она что-то про тебя знает вообще? Знает, что ты тот самый, каких людей ей положено ненавидеть по долгу службы» — Как себя чувствуешь? — Прошептала, посмотрев на него. — Нормально… На спине спать раздражает только, — взял её за руку и потянул к себе. Анатолий точно также переживал по поводу слов Ренаты. Понимал, что в том, что она сказала, есть зерно правды, но… «Да что тут думать-то… От маньяка своего ты избавилась, зачем я тебе теперь в принципе нужен-то? Чтобы ты снова искала какие-то нелепые оправдания?» Ирина аккуратно устроилась рядом, на боку, стараясь балансировать, чтобы не грохнуться с кровати. — Не замечала я дома, чтобы ты спал на спине… — Не спал! — Буркнул он, обнимая её за талию. — Но знаешь ли, одно дело знать, что такая возможность есть… — Спасибо тебе, — внезапно проговорила Ирина, сделала глубокий вдох — подобные слова ей всегда давались нелегко. — За то, что… Защитил. Я не знаю, чтобы я делала, если бы была тогда одна в тот момент… Анатолий слегка подвинулся, позволив ей лечь нормально, затем коснулся губами её макушки и прикрыл глаза на пару секунд. — А ты за сырниками так поздно не ходи. Вот поэтому, Ирина Алексеевна, я выбираю доставку. — Не буду, — с усмешкой проговорила она, устроив голову у него на плече. Смотрела перед собой, угадывая очертания палаты в слабом свете, который пробивался из коридора. Анатолий медленно вёл ладонью по её талии, постепенно погружаясь в сон.

***

В замочной скважине зашевелились ключи, и тяжелая дверь, отъехав в сторону, пропустила хозяев в квартиру. — Ну, наконец-то мы дома, — на выдохе проговорил Анатолий, поставил спортивную сумку на банкетку возле входа, — а то мне эти стены вашего Склифа порядком надоели. Ирина, не разделявшая его энтузиазма, закрыла дверь, затем сняла пальто, повесила на вешалку. «Вот он и снова у меня в квартире… Как будто ничего и не было…» Прошедшую неделю она разрывалась между своими чувствами — вроде бы, ей было неловко за то, что Анатолий сейчас в больнице из-за неё, а с другой стороны… Ей было невероятно комфортно быть в одиночестве. Не переживать ни за чье настроение, не бояться сказать что-то не то… Но выходить на улицу в темное время суток пока было боязно. — Я сейчас придумаю с ужином, — пробормотала она и пошла на кухню, но оказалась перехвачена Анатолием. Его теплые руки оказались на её талии, поверх строгого брючного костюма, нос через секунду зарылся в светлых волосах. — Я так соскучился по тебе, — прошептал, прикрыв глаза. Медленно провёл ладонью по её телу, добрался до груди, подушечкой большого пальца зацепил пуговичку. Ирина оцепенела — знала, что так будет, но не думала, что это случится так быстро, на пороге. — Толь, — уперлась ладонями в его запястья и мягко отстранилась, — прекрати… Чего ты, как это самое… Покушать надо и спать. Тебе нельзя пока. — Я соскучился… Ира, — потянул последнюю гласную, наклонился, посмотрел в её глаза, — столько времени потеряли… И потом, спаситель разве не заслужил свою награду? Её передёрнуло от этих слов, а к горлу подкатила тошнота. — Ты сделал это ради награды? — Бросила ему и, развернувшись, пошла в ванную комнату. «И мне теперь быть тебе должной по гроб жизни? Ну уж нет, мой дорогой, извини» Анатолий направился за ней, понимая, что ему не показалось, что Ирину с самого момента его выписки что-то напрягает. — Ты разучилась понимать юмор? — Поинтересовался, стоя на пороге ванной. — Нет… Мне кажется, что… — Она глубоко вздохнула, стряхнула с ладоней воду — сейчас или никогда. — Я разучилась быть с тобой, — резко повернулась к нему. Он приподнял бровь, через пару секунд хмыкнул, скрестил руки на груди и опёрся спиной о дверной косяк. Прикусил нижнюю губу с внутренней стороны, оценивающим взглядом скользнул по Ирине. — Это из-за слов Ренаты? Или что? — Нет! Точнее… Дело не в этом, Толь. Я устала, — она начала комкать полотенце, не отрывая от него взгляда, — безумно устала. От всего… От постоянного страха, что ночью кто-то позвонит… От звонков в дверь… И я просто хочу спокойствия, понимаешь? Мне как-то нужно… Наладить мои нервы, а как это наладить с тобой я не имею никакого понятия. Он приподнял подбородок, дёрнул уголком губы. — А со мной, значит, тебе неспокойно? Мне казалось… — Толя, послушай, — она сделала шаг к нему навстречу, — я правда тебе благодарна. Я не знаю, чтобы со мной было, но… У меня вот это всё стоит перед глазами, — повела перед ними ладонью, — как ты на него кинулся… Ты же потерял контроль, где гарантия, что этого опять не случится со мной? Тебе надо что-то с этим делать, понимаешь? Он в данный момент понимал лишь одно — связался с умалишенной женщиной. «Идиотка… Это тебе лечиться надо, дорогая моя. А не мне» Резко осознал, что желания спорить с ней не возникло — себе дороже. В конце концов, последние несколько месяцев он из кожи вон лез, чтобы как-то загладить возникшую шероховатость… — Я тебя услышал, Ирина Алексеевна, — холодно проговорил, вглядевшись в её глаза, — ты получила всё, что хотела. — Толь… — Она подняла взгляд к потолку, чтобы не расплакаться сейчас. «Как ты не понимаешь… Я хочу отдохнуть! Я хочу банального человеческого отдыха! Одна. Хочу одна и всё. Не хочу думать, что ты будешь требовать от меня благодарность или что-то вроде того…» Он лишь пожал плечами и направился обратно в прихожую, попутно бросив, что вещи заберёт Константин. После всего произошедшего, у Анатолия не возникало совершенно никакого желания разговаривать и пытаться что-то прояснить, ведь худшие догадки только подтвердились.