Полымя

Вернуть нормальное течение рабочего дня Ирина так и не смогла. После доброй порции коньяка с кофе сходила всё-таки пообедать, но кусок в горло не лез. Осознание, что окончательно запуталась в своей жизни, только усилилась. Ощущение, что оказалась в клетке, сжимающийся вокруг неё с каждой секундой, вызывало лёгкую тошноту. «Зачем я тебе нужна? Ради твоих идиотских роботов? Так можно как-то иначе эту проблему решить и не мучить себя необходимостью меня задабривать!» — размышляла, уничтожая уже второй десерт, именуемый птичьим молоком. Проскользнула мысль остаться даже на ночную смену, только бы не идти домой. Только бы не угадывать, в каком настроении сожитель. Только бы не замирать возле входной двери, ощущая, как потеют ладони. Но эти мысли Ирина решительно откинула в ту секунду, когда зашла в кабинет. «Какого чёрта я должна бояться приходить к себе домой? Какого чёрта вынуждена трястись, когда слышу, как ты приходишь выпивший? Какого…» Рухнула в свое кресло и запустила пальцы в волосы. В глубине души Ирина думала, что если у Анатолия к ней что-то есть, то хотя бы это всё не зря. Безусловно, эти отношения уже обречены, но это означало, что когда-то была причина, по которой они существовали. А так получается… И сколько ещё ей придётся терпеть? Сколько ещё придётся выжидать, пока он наиграется и переключится на другую? «А если уже? Если уже переключился? Может же, почему нет…» Эта мысль внезапно остудила эмоции. Ирина сделала глубокий вдох, уложила подбородок на ладони и прикрыла глаза. Анатолий способен поднять на неё руку, подставить по работе, нахамить и сделать вид, что ничего не было, но… Отчего-то понимала, что изменять ей не станет. Или станет? — Нет, это уже невыносимо, — прошипела она, затем снова открыла ноутбук, но не смогла прочитать и строчки. Появилась неприятная головная боль — последствия выпитого внезапно алкоголя. Помассировав виски, Ирина вновь тяжело вздохнула. Теперь и работать была не в состоянии. «Ты как будто специально выводишь меня на такое, чтобы подловить и найти очередной повод меня шантажировать? Конечно, тебе же можно пить на работе, ведь…» В голове промелькнула шальная мысль. А если кто-то узнает про то, что чиновник министерства здравоохранения, занимающий высокий пост, увлекается алкоголем и, заодно, нечестными тендерами? И абсолютно не важно, что в последнее время количество употребляемого спиртного существенно снизилась, а на оборудовании стоит и подпись заведующей отделением Ирины Алексеевны Павловой. Резкий звонок мобильного телефона заставил вздрогнуть. Как будто Анатолий прочитал её мысли и решил задушить в зародыше возникший план. С каждой секундой звук становился всё громче и громче, а устройство скользило по столу из-за волн вибрации. Сглотнув, Ирина взяла телефон и, не посмотрев на экран, провела по нему пальцем. — Ты что-то забыл? — Уверенная в том, кто её беспокоит, даже не стала размениваться на «алло». — Ирина Алексеевна, простите, вы меня с кем-то перепутали, — раздался голос, в котором не было и следа привычных ноток Анатолия. Пальцы, держащие телефон, свело лёгкой судорогой, а из глубины души поползло что-то чёрное. — С кем я говорю? — С нажимом произнесла Ирина, стиснув зубы. Разумеется, она узнала. Но не хотела подавать виду. — Это Филимонов Леонид Степанович. Я… — А откуда… — Я, — произнёс громче, явно не желая, чтобы его перебили, — хотел всего лишь спросить, вам понравились цветы? Я угадал? Ирина, бросив взгляд на пресловутый букет, только сейчас осознала, почему не может спокойно дышать в кабинете. Запах цветов душил, заполнял каждый сантиметр помещения, пробуждал отвратительные мысли. «Пошёл ты к чёртовой матери!» — разозлилась она, едва не выкрикнув это. Сделав глубокий вдох, повернулась на кресле в сторону окна. — Во-первых, откуда у вас мой личный, — выделила слово голосом, — номер? Я пока не сошла с ума и не раздаю личные номера пациентам. На визитке рабочий и добавочный. На несколько секунд повисла пауза. — А во-вторых? — В голосе Леонида слышалась некая растерянность. Ирина закатила глаза, сильнее сжала трубку, тяжело задышала от злости. — Во-вторых, кажется, вам требуется повторная операция. Проблемы со слухом сохранились. Я вам сказала уже, что не нужно всего этого. Откуда у вас мой личный номер? — Но… Почему я не могу просто поблагодарить своего врача за спасение? Его тон был спокойным до тошноты. — Вы уже поблагодарили. А я сказала, что этого достаточно. Если у вас проблемы со слухом, то приходите, мы поможем. И откуда у вас мой личный номер? На том конце провода послышалась усмешка, которая, как ни странно, принесла некое облегчение — кажется, Леонид всё осознал. — Узнать ваш номер, Павлова Ирина Алексеевна, не проблема. Надеюсь, цветы вам всё-таки понравились… Я очень старался, чтобы вам угодить. И ещё хотел, чтобы прежний подарок к ним подходил… Она не успела и рта открыть, как из трубки раздалась подозрительная тишина. Ирина, наконец, отмерла, посмотрела на уже потемневший экран — звонок сбросили. Сделав глубокий вдох, открыла журнал, желая к чёртовой матери заблокировать непонятливого абонента. Однако надпись «неизвестный абонент» не позволила что-то сделать. — Что за ерунда… — Осипшим голосом проговорила Ирина, растеряно смотря на экран. Просидев так ещё пару секунд, отложила телефон и прикрыла глаза. Затем резко поднялась и упёрлась взглядом в чёртовы цветы. — Нет, — прошипела, схватив букет, — это уже какой-то, — вытащила из-под стола урну, поставила на стул и в два счёта запихала туда подарок, морщась от звука трескающих веток. — Перебор! — С громким стуком вернула мусорку на место. Отбросив чёлку, отошла к шкафу. Всё-таки, надо было посмотреть на подарок. Или выкинуть его сразу без суда и следствия? Усевшись на диван, Ирина начала стала разрывать подарочную бумагу, злясь про себя ещё больше. Достав подарок, ощупала его, сделала несколько движений и открыла небольшую деревянную коробку. Кабинет наполнила приятная музыка. — Музыкальная шкатулка, значит… — Пробормотала, наблюдая за миниатюрной балериной, крутящейся вокруг зеркала. Замерла, вслушиваясь в мелодию. С каждой секундой всё больше и больше сомневалась в том, что правильно поступила с букетом — а что ужасного случилось? Сколько пациентов уже её так благодарили? Леонид же не сделал ничего плохого, просто решил быть настойчивым, она же не сказала ему о том, что в отношениях. «Если он ещё раз явится, надо будет извиниться… И всё объяснить…» — М-да… — Покачала головой, — Алеников, скоро как ты начну на людей бросаться. Снова сделала несколько поворотов ключом, решив, что ещё немного приятной музыки в этом кабинете не помешает.

***

Как только рабочий день официально закончился, Ирина стала собираться домой. Соблазн засидеться и прийти тогда, когда Анатолий будет спать, был велик, но… Не хотелось давать ему понять, что он может так просто манипулировать ею. «Ты можешь сколь угодно думать, что тебе удастся меня продавить, но у тебя ничего не получится. Рано или поздно тебе самому надоест играть в эту идиотскую игру… А может быть, уже надоело. С кем, интересно знать, ты собрался сегодня обедать?» — размышляла, накидывая пальто. Шкатулка отправилась в сумку, от чего та слегка раздулась. Оставлять симпатичный подарок на работе не хотелось. Тем более, в антураж спальни давно просилось что-то подобное. — Ниночка, до завтра, — Ирина расписалась в журнале, закрыла его. — Я сегодня не дежурю, с делами со всеми справилась. «И, надеюсь, от меня не пахнет коньяком…» — Ирина Алексеевна, — Нина улыбнулась, — а где же ваш букет? — Что? — Ну, тот букет. Курьер привёз, я к вам в кабинет его отправила… Проследила, чтобы никто ничего не трогал… Анатолий Борисович? От него? — Кажется, в её взгляде что-то мелькнуло. Ирина тяжело вздохнула — это «что-то» не было простым любопытством. Ни то зависть, ни то… Думать о том, что ей постоянно приходится делать вид, что в отношениях всё нормально, не хотелось. — Это от пациента, — пожала плечами, — просто комплимент. Анатолий Борисович, как вы сегодня видели, обычно всё делает самостоятельно. Нина внимательно смотрела на Ирину, как будто искала подходящие слова. — До завтра, — она предпочла поспешно попрощаться и развернулась, однако разговор не закончился. — Ой, какие галантные у нас иногда пациенты, — нараспев произнесла Нина, улыбнувшись, — ухаживают, цветочки приносят… Да не только приносят, целых курьеров заказывают! — Хмыкнула. — Редко такого мужика встретишь, конечно. Ирина развернулась и рассеянно кивнула. «Редко встретишь, редко встретишь… Я тоже раньше думала, что овдовевший чиновник, умеющий красиво ухаживать — большая удача» — Вы бы может быть присмотрелись к нему, — медленно проговорила Нина, отведя взгляд, — может быть, хороший человек, — посмотрела на неё в упор. Раз так благодарен за операцию… Знаете, у нас ещё до вас был случай — работала тут одна… Ирина, сделав глубокий вдох, во все глаза посмотрела на неё. Ей сейчас не послышалось? Собственная подчиненная пытается влезть в её личную жизнь и дать напутствие о том, с кем будет лучше, а с кем нет? — Нина, хорошего вам дежурства, — проговорила ледяным тоном, дав понять, что дальнейший разговор не имеет никакого смысла. Ещё пару секунд гипнотизировала её взглядом — нужно было дать понять, что не следует лезть к другим людям с советами. Особенно к начальству. Затем развернулась и всё-таки покинула здание больницы. Нина, проводив Ирину взглядом, пожала плечами. Хотела, что называется, как лучше, а получилось… — Нервные все такие стали, — откинулась на кресле, — слова не скажи! Подравняла карты о столешницу и подхватила трубку внезапно зазвонившего телефона.

***

Добираться до дома Ирина Алексеевна решила пешком. Несмотря на начало марта, в этот день погода радовала удивительным спокойствием — снегопада не было, гололеда тоже, грязи, убивающей замшевую кожу ботинок, тоже не было. «Присмотреться к нему… Кошмар какой-то! Всех действительно так волнует моя личная жизнь?!» — размышляла над словами Нины, медленно идя по знакомому маршруту. Разумеется, её личная жизнь не могла не волновать — наверняка в ординаторской периодически проскальзывает обсуждение заведующей, живущей с чиновником. С чиновником, который часто подвозит её утром, периодически забирает вечером, заявляется в её кабинет как к себе домой среди белого дня, чтобы предложить пообедать и провести таким образом время вместе. Со стороны картинка получалась неплохой, но с изнанки… Эту самую изнанку Нина-то и знала. И, так уж вышло, знала с самого начала — словно сам дьявол решил, что Анатолию надо в первый раз поужинать с Ириной в месте, открытым её мужем. Но чтобы так откровенно намекать на роман с кем-то… «Видимо, мало работы у человека, вот и лезет туда, куда не надо! Что значит присмотритесь? Мне теперь что, от одного к другому что ли бегать?» «А что ты теряешь? Ухаживает красиво, настойчив, зовёт музыку слушать… В то время как некоторые уже давно ничего не делают, ведь главный приз уже никуда не ускользнёт» — откуда ни возьмись возник забытый внутренний голос. Ирина остановилась как вкопанная, едва не налетев на проходящую мимо компанию подростков. Дать надежду Леониду для того, чтобы Анатолий поревновал? Или, ещё хуже, начать серьёзные отношения и постепенно избавиться от тех, которые сейчас тяготят? Поразмышляв несколько секунд, пришла к выводу, что так делать точно не будет. Во-первых, Леонид не вызывал у неё абсолютно никакой симпатии, и дело было не в его странном поведении. Во-вторых, Анатолию Борисовичу стоило отдать должное — теперь её совершенно не восхищали цветы и подарки, это воспринималось как совершенно обычное действие со стороны заинтересованного мужчины. В-третьих, на измену она была не способна, пускай даже такую, без постели. Внезапно похолодало, и Ирина прибавила шагу — домой, как и всегда в последнее время, не особо хотелось, но и замерзать на улице тоже не горела желанием. Да и музыкальная шкатулка в сумке ощутимо оттягивала руку.

***

Не успела входная дверь открыться, как Анатолий нарисовался в прихожей. Домой он приехал двадцать минут назад, успел лишь снять пиджак и галстук, вымыть руки и сделать доставку еды — сегодня в его планах был праздничный ужин в честь безвременно его покинувшей кругленькой суммы. Причина, по которой он, после всех рабочих встреч, заехал в торговый центр, была вовсе не в ревности. По крайней мере, ему нравилось себя в этом себя убеждать. Если Ирина так отреагировала на какой-то вшивый букет от пациента, то нужно было принимать меры и предлагать ей не только новое оборудование, но и что-то ещё. Поэтому на журнальном столике появилась огромная красивая коробка, а рядом с ней была ещё одна, поменьше. Если и покупать подарки, то покупать в большом количестве. Ну, или в качестве извинений за каждый промах. — Устала? — Поинтересовался у Ирины, снимая с неё пальто. — Ты пешком что ли шла? — Повесил вещь на крючок. — Шла. — Коротко ответила она и села на банкетку, начала переобуваться. Комментировать его внезапный прилив джентльменства не стала. Хотя, конечно, удивилась — после их диалога в кабинете совершенно не ждала, что вечером с неё начнут снимать одежду прямо возле входа. — А чего с такси? — Анатолий наклонился, нащупал молнию её маленьких полусапожек и аккуратно потянул вниз. Ирина приподняла бровь и замерла, позволив ему снять с себя уличную обувь. Ощутила, как он нежно касается её ног, как разминает затёкшую стопу, и делает это абсолютно спокойно, будто бы это часть его работы. — Ну, чего с такси… Долго ждать было, решила пойти пешком… Толь, а что ты делаешь? Тот, закончив надевать на её ноги симпатичные домашние тапки, поднял на неё взгляд. — А что я делаю? Забочусь о тебе после тяжелого рабочего дня. Ты же и там на своих каблуках и на улице на каблуках… Приходишь с работы как выжатый лимон, а ты мне, между прочим, сейчас нужна. — А, — резко поднялась, — тогда вопросов больше не имею. Зачем я тебе ещё нужна сейчас? Мне казалось, что рабочие вопросы мы в кабинете обсудили. «Можешь мне ещё пару раз нахамить сейчас, если ты ещё не всё» — но это решила не говорить, желая сохранить части своего лица в целости и сохранности. Анатолий поморщился. — Ирина Алексеевна, мы же с тобой, — аккуратно обнял её со спины и сделал вид, что не заметил, как она вздрогнула, — говорили об этом. Рабочие вопросы на работе, домашние… — На дому? — Пробормотала та, застыв. «Я сейчас в любом случае хочу спать! И плевать я хотела на всё, что ты мне сейчас предложишь. Устала как собака!» — Именно так, — он начал аккуратно подталкивать её в сторону гостиной, — знаешь, когда я обедал в гордом одиночестве, — обязательно подчеркнул сей факт, чтобы воззвать к её совести, — я подумал о том, что очень давно ничего тебе не дарил. Поэтому… — остановился возле маленького столика. — Решил исправить эту досадную оплошность. Ирина окинула взглядом огромную коробку оранжевого цвета, по середине которой чёрными буквами было выведено название фирмы. В этом она понимала крайне мало, но, что-то подсказывало, что перед ней стоит минимум три зарплаты. — Толь… — И даже не вздумай сказать, — он, коснувшись губами её щеки, взял коробочку по меньше, — что тебе такие не нравятся, — не желая устраивать бессмысленный фарс с угадыванием содержимого темно-красного бархата, открыл, продемонстрировав Ирине сережки. Та сделала глубокий вдох — слишком много событий для одного вечера. — Это уже в честь грядущего дня рождения? Так до него ещё месяц, — усмехнулась, забирая у него украшение. «Чёрт, и правда же красивые!» Как и днём, в сердце что-то откликнулось. Конечно же, Ирина не могла списать со счетов секретаря Ингу, которая явно смыслит в серёжках побольше Анатолия, но… Стоило ведь ещё подобрать те, которые нравятся ей. — Это просто так, — спокойно сказал он, обнял её за талию, — чтобы поднять тебе настроение. На день рождение я что-нибудь другое придумаю, время пока есть. — А это? — Ирина кивнула на коробку. — А это так, — он театрально отмахнулся, — на сдачу дали. Сумка тебе новая. Ты с той, — кивнул в сторону прихожей, — ходишь минимум год. Так нельзя, — поцеловал в щёку. — Ну, Толь, она удобная, я к ней привыкла… — Начала было оправдываться, но почти сразу же прекратила, посмотрев в его глаза. Ей очень хотелось верить, что в этих подарках есть хоть капля искренности. Приподнялась на носочки и нежно коснулась губами скулы Анатолия в знак благодарности. — Спасибо. — Пожалуйста, Ирина Алексеевна, — погладил её по талии. «Лучше полудохлых цветочков, да?» — едва не сорвалось с его губ. Дальнейшему диалогу помешал звонок в дверь — привезли ужин, который прошёл в полном спокойствии.