Менотаксис

Горячий чай. Как же хорошо выпить его, когда чувствуешь себя не очень. У Шарлотты сейчас как раз такой момент. Внутри неё будто что-то неприятно скреблось, но непонятно отчего. Что же такого могло случиться? Задавалась вопросом девочка. И вправду, обычный день, ничего нового и сверхъестественного не происходило. Тогда почему так больно на душе? Лотта не знала. За окном в непроглядной темноте ночи бушевал дождь. Может погода так влияет на состояние девчонки? Синеволосая не понимала, как успокоиться. Интуиция подсказывала, что что-то не так, что-то должно произойти. Это не давало покоя. Что это за чувство непонятной тревоги, что никак не затихает? Девчушке хотелось вырвать часть себя, что вызывает эти ощущения. Что происходит? Казалось, она уже чувствовала нечто подобное, но что это было? Что означало данное чувство? Чем его можно объяснить? К чему отнести? Как избавиться? Оно засело в малышке ещё с самого начала дня и ни на секунду не замолкало. Оно хотело вырваться наружу. От него хотелось убежать и начать кричать. Но почему? Почему? ПОЧЕМУ? Ей хотелось настолько расчесать свою кожу на теле, чтобы она могла добраться до того места, что причиняет боль. Взять его в руки и раздавить, дабы оно больше не посмела сделать этого. Как так получилось, что интуиция предсказывает что-то настолько плохое, отчего всё нутро просто дрожит? Как убежать? Куда деваться? Где спрятаться? И зачем? Вопросов в голову поступало всё больше и больше с каждой секундой, но ответы на них не находились. Кое-что подсказывало, что нужно уходить. Нужно срочно идти. Но куда? Куда спешить? Улица. Промелькнуло в голове между чередой мыслей. Встав с места, девочка быстро начала собираться, она не могла ждать. ЭТО должно случиться. Что ЭТО? Это не давало ей покоя. Выскочив пулей из дома, она побежала по лесу. Грязь обильно прилипала к её ботинкам, ветки неприятно царапали лицо, пару раз Шарлотта даже споткнулась, но чудом не упала. Вся одежда от нескольких минут бега уже полностью промокла. Дождь был неимеверно сильным. Он будто знал. Знал, что что-то должно случится. Может не сегодня, но сегодня очень важно для этого чего-то. И это что-то уже происходит не в первый раз. Прибежав в город, Лотта начала нервно оглядываться по сторонам. Мало людей. Ну, а кто будет гулять в такой ливень? Но девчурку, кажется, это ни капельки не волновало. Сейчас имеет большое значение другое. Где оно? Оно рядом. Пройдя в знакомый проулок, где никого не было, синеволосая приблизилась к двери, что вела к арене. Дверь была заперта. Но это не было проблемой, девчонка с лёгкостью выбила её ногой и прошла в помещение. Внутри никого не было, что было не удивительно, ведь сегодня не день боёв. Она подбежала к коридору и пошла к самой дальней двери. Оттуда были слышны шорохи, которые давали понять, что там кто-то есть. Бесцеремонно войдя в комнату, малышка увидела в ней лишь толстенького мужчину. Он был очень взволнован и сидел явно на нервах. В руках у него была записка, которую толстяк читал, держа дрожащими руками. У него из глаз начали течь слёзы. Легко можно догадаться, что нечто пугающее для него написано на ней. Услышав скрип со стороны входа, мужчина бросил туда свой взгляд. В дверном проёме стояла девочка. Запыхавшаяся и такая же нервная, как и он. – Что... Что ты здесь делаешь? – подрагивающим голосом спросил тот. – Что случилось? – чутьё говорило ей, что она сможет найти ответы тут. Он знает, что её тревожит. И пока он не расскажет ей, девчушка не сможет уйти. Это чувство не даст сделать этого. – Как? Как ты догадалась? Может это ты замешана в этом? – уже грозно начал говорить мужчина, – Мой сын! Это ты с ним сделала, да? – Что-то случилось с Ником? – растерянно спросила Шарлотта. Что-что, но этого она точно не ожидала. Что могло с ним произойти? – Не ври, что не понимаешь! Это после того, как он познакомился с тобой ему захотелось исследовать мир, – начал тыкать пальцем отец Ника, – Если бы сего не случилось, он бы не отправился на экзамен на Хантера. – Он отправился на экзамен? – Лотта дрожащими руками прикрыла рот, она не хотела в это верить. Она надеялась, что это неправда. – Вот, – теребил листок бумаги мужчина, – Вот, что он мне оставил. На, почитай! – он кинул ей в ноги записку оставленную Ником. Подняв её с пола, девочка принялась за чтение: "Привет, папа! Я знаю, что ты сейчас очень зол на меня. Да, я сбежал. Сбежал сдавать экзамен на Хантера. Понимаю, я поступаю глупо и заставляю тебя нервничать, но и ты меня пойми. Я хочу путешествовать! Это моя мечта. Ты держишь меня рядом с собой, но я этого не хочу. Я желаю увидеть этот мир своими глазами. Не на картинках, не в фильмах и сериалах. Мне хочется много узнать, быть частью чего-то большего, чем четырёх стен. Конечно, я знаю причину твоего поведения. Ты не хочешь меня потерять, как потерял маму. Но знай, я не маленький ребёнок, поэтому ты не должен постоянно находился со мной рядом. Я стану охотником и узнаю этот мир. Я найду много нового и интересного для себя, заведу множество друзей. Я буду счастлив. Прости меня, папа. Я тебя люблю" Слёзы покатились из глаз. Девчушка вытирала их руковом своей кофты, но они не переставали течь. Ей хотелось упасть на пол, обнять себя за колени и разрыдаться с ещё большей силой. Она ведь знала. Знала, как ему невыносимо жить с отцом, что контролировал каждое его действие и не выпускал даже на не долгую прогулку по улице. Как ему хотелось посмотреть на этот мир о котором он слышал только из рассказов взрослых и фильмов, которые смотрел иногда по вечерам. Как он хотел путешествовать и найти друзей, а не сидеть среди одного и того же круга людей. Она всё это знала, но никак ему не помогла. А он очень нуждался в помощи. Она думала только о себе, о своих проблемах, считала их самыми важными, что не сравняться ни с чем другим. И только сейчас девочки смогла понять, что ни одна она испытывала эту душераздирающую боль. Эту боль, которая не даёт спать по ночам. Боль к которой просто не привыкнуть, которую нужно лишь принять и смириться. Шарлотта была не одна, но заметила она это слишком поздно. Желание обнять Ника со всей силы и признаться в том, что была слепа, росло невероятной скоростью. Ей хочется броситься к нему на шею и никуда не отпускать, но она уже отпустила. Он ушёл прошлой ночью, оставив одну единственную записку, не сказав никому ни слова. **** Дождь продолжал лить, как из ведра. Лотта сидела на скамейке с опущенной головой. Эту голову хотелось оторвать. Слишком много мыслей, слишком много напряжения, слишком много боли. Но от этого невозможно избавиться. Это не куда деть. Это должно лишь остаться с тобой, засев глубоко в душе, иногда напоминая о себе, как о твоей слабости и невозможности понять других людей. Оно никуда не уйдёт, даже после твоей смерти. Оно найдёт тебя и снова будет надоедать, чтобы ты не забывала. Просто живи с этим, прими это, как часть себя. Только так, ты сможешь с этим справиться и никак больше. Другое не поможет. Синеволосая понимала. Знала, что мальчишка не выживет на этом экзамене. Он не сможет. Он слишком слаб для него. Но надежда на то, что может всё–таки он справится, теплилась внутри. Может он сможет? Он же не зря выбрал туда пойти... Но эти соображения, сразу уходили и приходила суровая реальность, что не пощадит никого. Зачем же он пошёл туда? Конечно, лицензия охотника даёт много преимуществ, но неужели нельзя было обойтись без неё и просто путешествовать? Почему Ник поступил так? Он же наверняка отлично знает свои возможности, так почему? Что сподвигло его на этот подвиг? Уж лучше бы мальчик сбежал не на экзамен. Так бы было гораздо проще. Шарлотта сожалела о том, что не забрала его из этого ужасного места сама. Ей стоило сбежать вместе с ним, так было бы надёжней. Это не было бы верной смертью для него. Сесиль мечтала повернуть время вспять. Прибежать к этому мальчишке, взять за руки и объявить, что они сбегут отсюда. Сбегут вместе и будут счастливо жить вдали от надоевших родственников, что контролируют каждый твой шаг и действие. Будут исследовать мир, посетят даже те места, где никто никогда не бывал. Встретят такое большое количество закатов и рассветов рядом с друг другом, что нельзя будет сосчитать на пальцах. Они бы помогли друг другу одним присутствием. Заполнили бы моменты в жизни яркими красками, а не серыми пятнами. Но этому не бывать. Она вряд-ли увидит его вновь и ту яркую, солнечную улыбку, которая заставляет почувствовать себя хорошо, будто растворяя всё плохое, что случилось за день. Лотта больше никогда не полежит у него на коленях, не обнимет, не расскажет, как ей плохо. Он больше не поддержит её своими тёплыми, как весеннее солнце, словами. Больше не будет держать её руки, говоря, что всё наладится. И как Шарлотта могла не замечать этих усталых, голубых глаз, что выражали такую боль, которую нельзя было передать словами. Синеволосая была его единственным другом – единственным лучиком света, что помогал забыть серые будни с отцом. Она жалела, что на такое долгое время оставила его одного. Несколько месяцев девчонка не навещала мальчика, да даже не то что, не навещала, даже не думала о нём! Девочка корила себя за это, должно быть это стало одним из триггеров, что помогли Нику собраться с силами и уйти. Как же девчушка ненавидела себя. Такую ненависть она ещё ни разу не испытывала. Даже отца она так сильно не ненавидела, как саму себя в этот момент. – Я чёртова эгоистка.