A Fate Touched in Middle Earth

      План, который придумал Бильбо, был дерзким, тем более что Гарри и Торин вынудили его поделиться многими деталями. В частности, их интересовал самый важный момент: как, черт возьми, они собирались сбежать из чертогов Трандуила, не пробиваясь с боем через Таур-э-Ндаэделос. Ответ на этот вопрос заключался в том, что они не собирались выходить через город. В действительности, они, по сути, собирались сбежать через заднюю дверь.       – Бочки? – спросил Гарри, присаживаясь на край койки, прислонившись спиной к стене и задумчиво глядя на Бильбо по другую сторону решетки. – Ты ожидаешь, что мы поплывем вниз по реке?       Хоббит объяснил, что эльфы пьют вино как воду, каждый из них запасает вина больше, чем даже гномы, и что значительная часть их запасов поступает из места под названием Эсгарот, или Озерный город. Полные бочки с вином привозят гужевым транспортом на окраину Сумеречья, а пустые отправляют обратно вниз по реке к озеру, на котором располагался Озёрный Город.       – Итак, река, я думаю, она называется просто Лесная, приведет нас прямо к озеру.       – И над озером возвышается Одинокая гора, – медленно кивнул Торин.       Другие гномы возразили, и на мгновение их голоса вызвали небольшой шум в тюремной зоне, из-за чего Бильбо вздрогнул и оглянулся через плечо. Им не нравился случайный характер этого, им не нравился тот факт, что это касалось воды – ни один гном не чувствовал себя в воде комфортно – и что они, скорее всего, были бы беспомощны при этом. Здесь также была замешана простая уязвленная гордость, которую озвучил Двалин:       – Мы не багаж, чтобы пробираться тайком! Прятаться в бочках – это ниже достоинства гнома!       – Молчать! – прорычал Торин, и все гномы мгновенно замолчали, услышав или, возможно, даже почувствовав скрытый гнев в голосе своего короля. Он встал, медленно и неторопливо направляясь к решетке, глядя сверху вниз на других гномов, насколько мог, встречаясь взглядом с каждым из них по очереди. – Я неохотно признаю, что мы нуждались в этом отдыхе. Нам нужно было время если не комфорта, то безопасности. Но сейчас мы приближаемся к тому моменту, когда откроется скрытый вход в Эребор. Мы должны быть на месте, чтобы найти его, или нам придется ждать еще год!       Челюсти Торина сжались, его борода встала дыбом, а глаза заметно посуровели.       – Я отказываюсь допускать, чтобы это произошло. Мы зашли слишком далеко, прошли через слишком много опасностей, чтобы сейчас остановиться. Ворчите сколько хотите, когда мы полезем в бочки, но если ни у кого из вас нет других идей, мы воспользуемся планом мистера Бэггинса.       Один за другим гномы медленно кивнули головами, а Балин зашел так далеко, что просунул руку сквозь прутья и дружески схватил Бильбо за плечо:       – Мы приносим извинения за наше неуважительное и мелочное отношение, мистер Бэггинс. Вы проделали мастерскую работу с тех пор, как нас захватили. Вести себя так высокомерно было недостойно.       – Согласен, – кивнул Фили, поднимаясь на ноги рядом со своим дядей, двигаясь вперед, чтобы также пожать Бильбо руку. – И когда мы выберемся из этого, дружище, не думай, что это будет забыто. Возможно, ты подписался как взломщик этой компании, но ты доказал, что являетесь настоящим союзником для нашего народа.       Торин твердо кивнул головой, глядя на смущенное лицо хоббита со слабой улыбкой.       – Продолжай, Бильбо, – сказал Гарри из-за спин гномов, не двигаясь со своего места, хотя он слегка улыбался. – Ты что-то говорил о сроках?       – Приближается фестиваль, по сути, день рождения короля или что-то подобное, в любом случае, что-то связанное с ним. Эльфы обязательно напьются, как лорды, каждый из них. Это означает больше пустых бочек и слабую охрану. Это должно начаться через четыре дня.       Гарри задумчиво потер свою клочковатую бородку. Недавно она начала прорастать, к большому одобрению гномов, хотя Гарри чувствовал, что она просто чертовски чешется.       – Хорошо, но помни, я должен забрать свой меч. Мы не оставим его здесь, – он посмотрел на Торина. – И мы не можем оставить Оркрист здесь. Когда эльфы действуют не лучше троллей, в логове которых мы его нашли, они, на мой взгляд, больше не заслуживают владеть таким оружием.       – Вот-вот, – пробормотал Торин, оглядываясь на Гарри, затем на Бильбо. – Но как?       Прикусив губу, полурослик нахмурился:        – Я знаю, где хранится оружие, но твой меч, Гарри... Оркрист хранится у самого Трандуила, но он оставляет его в своих покоях, так что, возможно, забрать его будет несложно.       – Мой меч, вероятно, будет у Тауриэль или в ее покоях, – Гарри пожал плечами. – В какой-то момент тебе придется последовать за ней.       – По какой-то причине это звучит удивительно пошло, – пробормотал Бильбо, отводя взгляд. – Тогда остается проблема вытащить вас из этих клеток в сами подвалы. Это и выбор времени. Нам нужно будет действовать чрезвычайно быстро, как только мы начнем вытаскивать вас из ваших камер, соберите ваше оружие, Оркрист, меч Гарри и ключи. Каждая часть этого списка – это возможность обнаружить наш побег. Хуже обстоит дело с участком между этим местом и кухней и подвалами.       Брови Торина нахмурились, затем он кивнул:        – Понимаю. Подвалы находятся под остальными залами Трандуила, не так ли? В то время как мы находимся в стороне. Я бы предположил, что нам пришлось бы выйти на лестницу, ведущую на этаж главного холла, а затем оттуда на кухню.       – Вот именно. Что означает использование мантии Гарри и перемещение максимум по двое или трое за раз через эту область. Тоже молча. Если только ты не думаешь, что мог бы использовать магию, чтобы заставить всех нас замолчать? Я сомневаюсь, что кому-либо из наших компаньонов-гномов можно было бы доверять в том, что он не издаст грохота.       Гарри поморщился. В его беседах с Трандуилом стало ясно, что этот эльф был так же заинтересован в том, чтобы держать Гарри под замком, как и в том, чтобы заставить Торина либо отказаться от своего крестового похода, либо согласиться на сделку, которая позволила бы эльфу получить то, что он хотел из клада дракона. И Трандуил несколько раз доказывал, что он узнал о колдовстве Гарри всякий раз, когда тот им пользовался.       – Если я начну использовать магию, Трандуил сразу будет в курсе. Но если ты думаешь, что мы будем в такой опасности, тогда, возможно... – Гарри внезапно усмехнулся, снова почесывая подбородок. – Думаю, мне придется выставить себя полным идиотом.       Все, кто мог видеть Поттера в этот момент, посмотрели на него в замешательстве, и Гарри ухмыльнулся, глядя мимо Торина и Фили на Бильбо:        – Когда ты в лесу, то замечаешь каждого жука, который летает вокруг тебя, или только первых двух-трёх?       Бильбо на секунду нахмурился. Затем, когда до хоббита дошел смысл сказанного, Бильбо начал смеяться:        – Ты собираешься начать использовать свою магию более регулярно?       – Вот именно, мой босоногий друг. Преображу зеркало и бритву для себя, если смогу вспомнить, как выглядит бритва, или нож, если не смогу. В конце концов, у меня не было большого опыта общения с ними до попадания в этот мир.       Многие гномы пошевелились от этого забавного комментария, отводя взгляд от своего друга-волшебника. Было так легко забыть, что значительная часть кажущегося возраста Гарри пришла к нему, когда он сражался с существом по имени Том Реддл, вместо того, чтобы на самом деле прожить эти годы для себя. Помимо этого, их смущала идея, что кто-то вообще бреет бороду. Ори, в частности, выглядел немного опечаленным мыслью о том, что Гарри побреет свое лицо, учитывая отсутствие у него самого солидной бороды, даже если борода волшебника была слишком короткой, чтобы ею можно было гордиться.       – Но чем больше я использую магию, тем больше это будет казаться ложной тревогой для Трандуила и эльфов, ибо они считают, что я не могу использовать магию, чтобы сбежать. В конце концов, Трандуил дойдет до того, что просто проигнорирует это. Ну, он проигнорирует мою магию, если я буду использовать её небольшими партиями, - Гарри внес поправку. – Я бы поспорил, что он отличит мощное заклинание от нескольких заклинаний подряд, так что, к сожалению, конкретное это слабое место может остаться. Тем не менее, я должен быть в состоянии заставить замолчать самого громкого из вас, и, оказавшись на свободе, смогу использовать свои собственные заклинания, чтобы спрятаться, в то время как вы все продолжаете пользоваться моей мантией.       – Ты упомянул ключи, Бильбо, – заговорил Бофур из своей камеры в конце коридора. – Учитывая, что мы хотим сократить количество заклинаний, которые Гарри будет использовать, как только мы выберемся, как ты достанешь ключи?       – Один из эльфов во дворце служит... ну своего рода дворецким. Они называют его Хранителем Ключей. Мне придется немного изучить его расписание, а затем украсть их у него.       – И ты рассчитываешь украсть что-то у эльфа? Я знаю, ты хорош, Бильбо, но настолько ли хорош? – Балин покачал головой. – Нет, парень, ты беспокоился о том, что мы пройдем через главный зал, но мне кажется, что эти ключи – настоящая проблема.       Он собирался сказать, что им придется положиться на Гарри или грубую силу, по крайней мере, чтобы получить доступ в подвал, когда заговорил Глоин, направляясь к старшему гному у решетки их камеры:        – Погоди, Балин. Бильбо, ты упомянул, что одна из причин, по которой этот фестиваль будет подходящим временем для побега, заключается в том, что все эльфы собираются хорошенько напиться, верно?       – Да. Все эльфы судачили об этом, они явно собираются конкретно набраться. Честно говоря, я не могу представить, сколько вина им потребуется, учитывая, сколько Трандуил и другие эльфийские лорды обычно пьют, но да. А что?       Глоин что-то проворчал себе под нос, затем покачал головой:        – Это для благого дела. Если ты знаешь, куда они забрали наши сумки, в моей будут две фляжки. Одна будет меньше другой и полна самогона. Это крепкая штука, имей в виду. Немного этого, смешанного с вином, не сильно изменит вкус, но изменит действие, – он ухмыльнулся, с гордостью подергивая себя за бороду. – Я не думаю, что какой-нибудь эльф, привыкший пить разбавленное пойло, смог бы сделать больше нескольких глотков настоящего напитка, не получив по своим костлявым задницам.       Кивнув, Бильбо оглядел остальных, ожидая, не будет ли у кого-нибудь еще возражений. Когда никто не произнес ни слова, хоббит обменялся последним рукопожатием с Торином, прежде чем исчезнуть в коридоре, завернувшись в мантию-невидимку Гарри.       По дороге полурослик размышлял о природе двух магических предметов в его руках, которые могли сделать его невидимым. Когда Бильбо надел кольцо, он почувствовал себя странно, почти отделенным от окружающего мира. Бильбо знал, что это не так, и кольцо доказало свою ценность еще до того, как Гарри отдал Бильбо свою мантию-невидимку и рассказал хоббиту о волшебной сумке.       Но оказавшись перед выбором между ними двумя, Бильбо не смог смириться с тем фактом, что он как бы украл кольцо у Голлума. И уж тем более, хоть и не специально, убил это несчастное существо, когда тот попытался забрать его обратно. Это все еще портило впечатление от кольца в его глазах. Из-за этого Бильбо не пользовался им с тех пор, как получил мантию-невидимку Гарри.       "Хотя мне, вероятно, придется воспользоваться им, когда мы будем плыть вниз по реке, – подумал Бильбо с некоторой неохотой. – Но перед этим мне нужно освободить своих друзей". Он натянул капюшон плаща и несколько мгновений постоял в темной нише, наблюдая, как эльфы приходят и уходят, еще раз размышляя о разнице между лесными эльфами и эльфами под началом Элронда, затем он снова двинулся вперед.       Мгновение спустя Бильбо был вынужден практически отпрыгнуть в сторону, когда несколько эльфов промчались мимо него туда, где находились пленники. Гарри мог бы, по крайней мере, дать ему еще несколько минут, чтобы уйти, мысленно проворчал он. Затем он заметил, что две из его конкретных целей на следующие несколько дней были среди эльфов, которые промчались мимо, с Леголасом во главе. А может, и нет. Похоже, леди Тауриэль вернулась. Он приготовился ждать, гадая, что происходит, в безопасности под слишком большим плащом-невидимкой Гарри.

***

      – Что ты делаешь?.. – Леголас остановился, уставившись на волшебника, когда Гарри поднял зеркало, которое он создал с помощью магии, потрясая свидетелей сверх всякого воображения. – Тебя же тщательно обыскали! У вас с собой не было никаких зеркал!       – Я волшебник, – возразил Гарри. – Обыскивай меня сколько хочешь, ты найдешь только то, что я хочу, чтобы ты нашел. И прямо сейчас мне отчаянно нужно побриться.       Это было незнакомое слово, которого Леголас никогда раньше не слышал. У эльфов не росли волосы на лице или вообще много волос, на самом деле, кроме тех, что на голове. Поэтому идея бритья была им совершенно чужда.       – Что ты имеешь в виду? Ты... подстригаешь себя?       – Ты не обратил внимания, как у меня выросли волосы на лице? – спросил Гарри, прежде чем заметил Тауриэль позади Леголаса. Он слегка улыбнулся, кивнув ей, затем снова посмотрел на принца, игнорируя других эльфов вокруг него.       – Конечно, у людей это принято, – пожал плечами Леголас. – У Беорна, безусловно, происходит это, как и у тех немногиех из Озёрного Города, которых я видел. Что насчет этого? Что насчет твоей бороды, заставившей тебя использовать магию, чтобы создать это зеркало?       – Тот факт, что она чешется! И, честно говоря, не думаю, что это делает мне много чести.       Тауриэль кивнула:       – Похоже, из-за бороды твоя челюсть действительно теряет большую часть своей выразительности.       – Моя челюсть? – переспросил юноша, несколько сбитый с толку.       Леголас тоже посмотрел на Тауриэль, которая пожала плечами:       – Это правда, у Гарри довольно сильная линия подбородка, – затем она усмехнулась. – Кроме того, я не думаю, что человеческие бороды должны выглядеть такими... неопрятными.       – Больно это слышать, но тем не менее правда, – проворчал Гарри, поднося маленький трансфигурированный кинжал к своему лицу и глядя в зеркало. Кинжал был частью их последней трапезы, преобразованный из ложки, точно так же, как зеркало раньше было миской. – Верно… как мне сделать это снова?       Пока эльфы зачарованно наблюдали за происходящим, волшебник несколько раз порезался, прежде чем освоился и начал соскребать щетину. Она капала в жестяную чашку, которая тоже была от их последней трапезы.       – Печально, – покачал головой Торин, с самодовольством подергивая себя за бороду. – Борода придавала твоему облику некоторую солидность.       – Не все хотят выглядеть как хорошо подстриженный куст, гном, – парировал один из эльфов.       – Ха! Как будто эльф может что-то знать о бородах! – рявкнул Бифур.       Гарри пожал плечами, не отводя взгляда от зеркала, которое Фили услужливо держал перед ним. Несмотря на это, юноша порезался еще несколько раз, но волосы были удалены, и это действие, казалось, полностью обезоружило эльфов. Действительно, он мог слышать, как некоторые из них тихо смеялись над ним, в то время как другие обменивались колкостями с гномами по поводу бород и их отсутствия. Поттер подумал, что это было все равно, что слышать, как мел и сыр пытаются спорить о запахе. На самом деле не было места, где они могли бы встретиться.       "Продолжайте смеяться и шутить, дурачки. Вас разыгрывают, и вы даже об этом не догадаетесь, пока не начнется финальный акт", – подумал Гарри, изо всех сил стараясь согнать злобную ухмылку со своего лица.       В конце концов, к удовлетворению волшебника, его процедура была завершена, и он кивнул, потирая теперь уже очищенные подбородок и щеки.       – Так намного лучше!       Леголас покачал головой, наблюдая за этим занятием, не принимая участия в насмешках или подколках, в отличие от Тауриэль:        – И... и создание этого зеркала было магией, которую почувствовал король? Как часто, по-твоему, тебе придется бриться?       – Без понятия, – пожал плечами Гарри, даже когда зеркало, наконец, начало рассеиваться, медленно превращаясь обратно в миску, которой оно когда-то было. В то же время кинжал также вернулся к своей прежней форме. – Мне, вероятно, придется бриться по крайней мере раз в два дня, возможно, один раз в день, чтобы мое лицо оставалось абсолютно гладким.       – И тебе придется снова использовать магию, чтобы... что бы ты там ни сделал с этой миской и ложкой?       – Трансфигурации длятся не очень долго. Кажется, это противоречит правилам Валар, – Гарри кивнул, затем ухмыльнулся. – Конечно, ты мог бы просто дать мне доступ к настоящему зеркалу и бритве, верно?       – И кто знает, что ты с ними сделаешь? Ты действительно не понимаешь того факта, что ты пленник, не так ли? – Леголас усмехнулся, качая головой. Честно говоря, он не думал, что какая-либо магия может быть создана с помощью простого кинжала и зеркала, но уступать требованиям Гарри было чем-то, с чем даже у Леголаса были проблемы, учитывая их взаимоотношения. И его отец никогда бы этого не одобрил. До тех пор, пока волшебник не согласился бы научить Трандуила своей магии.       – Мне однажды сказали, что эльфы считают плен худшим из преступлений, – прорычал Гарри, весь юмор испарился, когда он потянулся к прутьям, сжимая их обеими руками, в то время как позади него Торин и Фили двинулись вперед, поддерживая Гарри, их собственное веселье рассеялось. - И все же, вы охотно поступаете так с теми, чья единственная вина заключалась в попытке попросить вас о помощи при прохождении через ваши земли. Странно это. Отвечая на твой вопрос, Леголас, я действительно понимаю всю эту историю с заключенными. Гораздо лучше, чем ты можешь себе представить.       В то время как другие эльфийские стражники ворчали или двигались вперед со своими копьями, готовые оттеснить гномов от решетки, если им прикажут, Леголас свирепо смотрел в ответ, но в глубине души знал, что его отец поступал неправильно, и в конце концов был вынужден отвести взгляд. Эти изумрудные глаза были глубоко тревожащими, когда волшебник злился.       – Если мы принесем тебе предметы для бритья, это остановит твое праздное использование магии?       – Возможно, но вы все еще недостаточно сделали, чтобы разобраться с нашими отходами, поэтому я продолжу использовать заклинания для поддержания чистоты воздуха здесь, внизу.       Это заставило Леголаса поморщиться, но в то же время кивнуть. Тюремные камеры на самом деле никогда не предназначались для длительного использования, поэтому в них не было ни туалетных принадлежностей, ни канализации, о которых можно было бы говорить. В конце концов, эти камеры были созданы для заключенных на короткий срок. Вздохнув, он кивнул головой:        – Очень хорошо, мы сообщим об этом нашему королю.       Тауриэль задержалась на мгновение, глядя в лицо Гарри: – Тебе понадобятся бинты из-за неопытной работы, которую ты только что проделал. Это напоминает мне о моей первой попытке построгать.       – Ой, – ответил Гарри, прижимая руку к груди, как будто он получил смертельную травму. – Ты глубоко ранишь меня.       – Нет, я думаю, ты с этим сам прекрасно справился, – сухо ответила эльфийка.       – Еще одно очко в ее пользу, – усмехнулся Фили, откидываясь назад и глядя на девушку.       – Но я так понимаю, ты одобряешь идею смены имиджа? – спросил Гарри, его губы изогнулись в почти застенчивой улыбке, когда он пытался игнорировать закатывание глаз многих гномов вокруг него.       – Я бы предпочла, отсутствие крови, – выпалила Тауриэль, отчего слово "кровь" прозвучало как нечто чуждое, прежде чем резко кивнуть и отвернуться, оставив разговор с внезапностью, которая удивила волшебника.       Но ей пришлось это сделать: Тауриэль не собиралась признаваться, что ей хотелось сказать, что чисто выбритый мужчина выглядел более красивым, чем с бородой. Борода, возможно, добавила ему солидности, но не более того.       Позади нее улыбнулся Торин:       – Думаю, все прошло довольно хорошо, не так ли? – когда Гарри ухмыльнулся, Дубощит стал серьезным, схватив своего друга за плечо.       – Ты уверен, что сможешь продолжать использовать магию?       – Более чем. Хотя придётся свести трансфигурацию к минимуму. Это отняло у меня все силы. Хотя создавать запахи или что-то в этом роде я могу легко, – философски пожал плечами Гарри. – Кроме того, легко или трудно, я должен продолжать это делать, не так ли? Бильбо никак не смог бы вытащить оружие в одиночку. Я внесу свой вклад, чтобы заставить Трандуила ослабить бдительность в отношении магии, не бойся. Помимо этого, все, что мы можем сделать, это довериться Бильбо.       – Верно, хотя после последних нескольких недель я гораздо больше уверен в его способностях, чем был раньше, – Торин фыркнул. – Меня все еще раздражает быть настолько зависимым от кого-то одного, когда этот кто-то - не я, но... – он пожал плечами. – Ты прав. У нас нет выбора, кроме как вверить нашу судьбу в руки Бильбо.       Позже той ночью хоббит еще раз доказал, что он достоин этого доверия. Во-первых, Тауриэль всё-таки вернулась позже тем же вечером, чтобы еще раз поговорить с Гарри. Наблюдая, как она идет к ним по коридору, Гарри поймал себя на том, что улыбается без всякой видимой причины.       Но он заметил, что когда она остановилась перед их тюремной камерой, Тауриэль тоже улыбалась.       – Я бы спросил раньше, но ты, казалось, была так очарована моим бритьем, что у меня не было шанса. Как прошел патруль?       Улыбка эльфийки при этих словах превратилась в гримасу:       – Больше пауков, чем я ожидала. После вашей незапланированной выбраковки, мне показалось, что их численность уменьшилась. Но похоже, это только придало им смелости. И временами... – Тауриэль покачала головой. – Я потратила последние полдня, давая подробный отчет о моем патрулировании Леголасу и королю. И предпочла бы не говорить об этом снова. Это только еще больше расстроит меня. Вместо этого расскажи мне больше о Ривенделле. Расскажи мне об архитектуре этого места.       Глядя на нее, Гарри заметил, что Тауриэль выглядела бледной и усталой. Поэтому он просто кивнул:       – Ну, во-первых, Ривенделл на самом деле лощина, я имею в виду долину. И хотя стороны кажутся открытыми, это не так. Это очень...       Какое-то время их разговор был сосредоточен вокруг Элронда и Ривенделла. Из всех эльфов она, казалось, была наиболее убеждена в том, что Гарри и компания действительно были там. Конечно, Трандуил тоже это знал, но король не хотел позволять Совету влиять на дела его собственного королевства. Честно говоря, магия Гарри была слишком соблазнительной для него, чтобы отпустить молодого человека, особенно учитывая опасность позволить ему и гномам продолжать свои самоубийственные поиски.       Леголас и Тауриэль и близко не были столь близоруки. На самом деле Леголас поспорил со своим отцом после того, как волшебник убедил его, что встречался не только с лордом Элрондом и Митрандиром, но и с Саруманом и леди Галадриэль. Ему было твердо сказано, что слово короля – закон, даже для его сына, и на данный момент он больше не желает слышать о Белом Совете.       В отличие от принца, Тауриэль решила держать свои мысли при себе после своих предыдущих стычек с королем. Она также слышала от Леголаса об этом последнем вскользь упомянутом имени и в конце концов спросила:       – Леголас упоминал, что ты также встречался с леди Галадриэль в Ривенделле? – уважение в ее голосе заметно усилилось, когда она упомянула Госпожу.       – Госпожа была там с Советом, – ответил Гарри, улыбаясь при воспоминании даже сейчас. Просто в леди Галадриэль было что-то такое, что производило такое действие. – Я не скажу, о чем мы говорили, но могу рассказать о розыгрышах, которые мы устроили над другими членами Совета.       Тауриэль усмехнулась на это, качая головой:       – Ты и твои розыгрыши!.. Что тебя толкает на такое поведение?       Гарри пожал плечами.       – Как ни странно, это хорошая тренировка в магии, и мой отец, очевидно, был тем ещё проказником. Немного чересчур, с самым едким оттенком, но все же. Поскольку я никогда не встречал этого человека, мне нравится думать, что у меня есть с ним по крайней мере одна общая черта. А что касается розыгрыша, который я сыграл с Элрондом...       Разговор был коротким, но все равно веселым, что стало еще хуже для Гарри, когда он вспомнил, что он настраивал Тауриэль на то, чтобы Бильбо проследил за ней до ее дома или комнаты, чтобы Гарри мог вернуть свой меч. По общему признанию, эльфы вроде как украли его в первую очередь, но все равно, юноше от этого не стало легче.       И позже тем же вечером, или чем он был, они все еще не могли определить время здесь, Бильбо вернулся, чтобы доложить.       – У Тауриэль на самом деле есть покои здесь, в королевских залах. У неё и несколько других офицеров Невидимого Воинства. Кроме того, я узнал достаточно о планах празднования, чтобы более детально спланировать наш побег, но все равно должен следовать за Хранителем Ключей. Что будет непросто, поскольку он весьма занятой эльф, – Бильбо со вздохом покачал головой, не упоминая о количестве очень близких контактов, которые у него были в тот день. – Гарри, как ты думаешь, ты сможешь забрать свое оружие у Тауриэль и Оркрист из королевской опочивальни?       – С моей магией, легко, – Гарри кивнул, едва заметно улыбнувшись. – В таком случае, я должен продолжать выставлять себя дураком. Давай посмотрим, каким жуком я должен быть, прежде чем король перестанет замечать мое жужжание вокруг его головы.

***

      В течение следующих нескольких дней Бильбо фактически начал преследовать Хранителя Ключей, эквивалент главного дворецкого короля эльфов. Эльфа, у которого был ключ от винного погреба и к их свободе.       Он знал дорогу в эти подвалы как свои пять пальцев, включая тропинку для прислуги. Он обнаружил, где эльф сидел за столом и где он будет сидеть во время приближающегося пира. Оттуда, слушая разговоры, Бильбо в конце концов узнал, какие у него любимые сорта вина.       С этим, а также с его предыдущими знаниями о том, где хранились конфискованные у гномов вещи, Бильбо был готов к следующему этапу плана.       Каждый день хоббит видел, как охранники спускались в камеры, когда Гарри использовал свою магию. Каждый день они устремлялись вниз и каждый день возвращались наверх, бормоча что-то себе под нос, некоторые с юмором, некоторые нет. Всем было очевидно, что Гарри теперь использовал свою магию, чтобы протестовать против своего плена единственным доступным ему способом.       Это обострялось до тех пор, пока за день до празднования в камеры не спустился сам Трандуил, но только для того, чтобы быстро, сердито уйти, и его волосы на глазах у Бильбо сменили свой обычный серебристый блеск на гнилостно-горчичный цвет. Бильбо чуть не рассмеялся над этим, и на мгновение он испугался, что король увидел его, когда Трандуил остановился, оглядываясь по сторонам. Но затем он снова двинулся в путь, и вскоре король вернулся с многочисленным отрядом своих гвардейцев. Эти эльфы носили церемониальные доспехи и тяжелые пластины даже здесь, в сердце эльфийского королевства. Они также были вооружены длинными копьями.       Опасаясь неприятностей, Бильбо двинулся за ними.       – Ты прекратишь это магическое злоупотребление своими силами! – Трандуил зарычал, когда хоббит приблизился, наблюдая с чем-то похожим на веселую озабоченность, когда он заглянул в камеру. Гарри не выполнил свою угрозу добавить что-либо. В конце концов, трансфигурации и заклинания было практически невозможно сделать постоянными. Вместо этого он, по-видимому, вырезал сегменты стен следующей тюремной камеры, а затем левитировал голую стену и сдвинул койки в одну, позволив превратить другую в импровизированную площадку для упражнений гномов. В тюремных камерах также пахло лучше, чем в остальных коридорах.       Гарри посмотрел на короля, затем покачал головой:       – Без физических упражнений, даже если вы продолжите кормить нас той безвкусной гадостью, которую вы делаете, мы зачахнем. С какой стати мне соглашаться на это?       – Потому что ты пленник, и если это случится, тебе придется винить только свое собственное упрямство. Охрана, – По этой команде вооруженные эльфы двинулись вперед, некоторые из них ткнули рукоятями своих копий в другие тюремные камеры, заставив гномов отступить назад, в то время как та, в которой находились Гарри, Торин и Фили, была открыта еще несколькими охранниками.       Мгновенно все трое вышли вперед, но наконечники копий ударили в спину, и Фили отшатнулся от удара в грудину. Торин увернулся от одного удара и схватил другой наконечник копья прежде, чем оно успело приземлиться в его руке. Сильно потянув, он потащил эльфа вперед и нанес сильный удар правой, который попал тому в челюсть. Охранник был ошеломлен на мгновение, на его шлеме не было никакой брони в нижней части лица, что, как оказалось секундой позже, было вредно, когда Торин ударил ногой, отправив его, пошатываясь, в другого охранника.       Гарри тоже нырнул вперед, и хотя у него не было никаких реальных навыков рукопашного боя, он все же уложил еще двух эльфов оглушающими заклинаниями в упор. Затем он увидел звезды, когда острие копья ударило его сбоку по голове, заставив пошатнуться. Затем его вытащили из камеры, в то время как Торина остриём копья прижали назад, глубже в камеру, остальные охранники в камере больше не желали вести себя порядочно.       – Ты, очевидно, забыл, человек. Владеешь ты магией или нет, ты все еще пленник. И ты ослушался меня, – по приказу Трандуила двое из его стражников на мгновение заколебались, но затем высоко подняли наконечники копий. И снова они заколебались, прежде чем обрушить их на спину Гарри.       Волшебник что-то проворчал, но, к удивлению короля, не вскрикнул. Он просто посмотрел на Трандуила, затем слегка пошевелил руками, привлекая к ним внимание и шрамам, темным и болезненно выглядящим на его теперь уже бледной коже.       – Я годами сражался с существом, которое сотворило это с моими руками, когда оно терзало мою плоть и разум. Неужели ты думаешь, что сможешь сломить меня болью? – Гарри рассмеялся, звук был одновременно диким и мрачным. Это резко оборвалось, когда его взгляд превратился в свирепый. – Но я запомню это, о Лесной Король. И не сомневайся, ты за это заплатишь.       Трандуил впился взглядом, близкий к тому, чтобы потерять хладнокровие, прежде чем выкрикнуть команду:        – Если боль не заставит тебя образумиться, волшебник, тогда подумай о своих спутниках, – он посмотрел на своих охранников, затем на гномов. – Еще по два удара каждому, затем бросьте его обратно и вытаскивайте остальных по одному за раз. Два удара для каждого гнома.       Гарри продолжал сверлить его взглядом. Действительно, казалось, что он даже не пошевелился, и когда подошла их очередь, другие гномы восприняли это мрачно, а Двалин зашел так далеко, что заорал:       – Сильнее, слабак! Моя матушка и то сильнее меня лупила!       Даже самые молодые из них, Фили, Кили и Ори, приняли это стоически, хотя родным Ори пришлось сдерживаться, когда его вытащили. Гнев и ненависть в глазах гномов обжигали даже Бильбо с того места, где он наблюдал за этим. Проклятый Трандуил! Элронд никогда бы этого не потерпел! Неужели его гордость так важна для него, что он так подло обращается с пленными? Неужели это магия Гарри пробудила в нем столько алчности? Или он считает себя настолько могущественным, что никто не может противостоять ему здесь, в его чертогах?       В отличие от гномов, Бильбо также наблюдал за лицами эльфов, выполнявших приказ, и заметил, что никому из них это не нравилось, даже королю, несмотря на то, что он наблюдал за нанесением каждого удара. Король, возможно, и приказывает это, но не получает от этого удовольствия. Должно быть, он действительно хочет заставить Гарри подчиниться.       Когда Ори был отброшен обратно в его камеру, где его поймал Дори, самый сильный гном в компании, выглядевший так, словно он ничего так не хотел, как разорвать эльфов на части, Трандуил повернулся, чтобы посмотреть на Гарри.       – Я вижу, ты все еще ведешь себя вызывающе. Сократите их рацион наполовину. Наполовину воды, наполовину каши. Больше никакого хлеба, никакого мяса, ничего больше, – до этого гномы получали мясо на один прием пищи через день, в то время как хлеб подавался с каждым приемом пищи. – Они и так выглядят слишком выносливыми. Давай посмотрим, сможешь ли ты жить за счет своей магии.       Гарри оскалил зубы на короля, но ничего не сказал, что, по-видимому, понравилось Трандуилу, и он отвернулся, оставив волшебника в камере.       Бильбо собирался пробиться вперед, когда гномы и Гарри тихо поговорили друг с другом, юноша извинился за причиненную боль, а гномы просто пожали плечами. Трудности – это то, что нужно терпеть, независимо от причины. Но прежде чем он смог снять капюшон плаща, Бильбо остановился, услышав движение дальше по коридору.       Появилось несколько эльфов, из тех, которые приносили еду для гномов, Леголас, Тауриэль и один из эльфов, который фактически руководил избиением, теперь без шлема и с выражением сожаления на лице. Тауриэль говорила за всех, указывая на то, что она держала в руке:       – Припарки для ваших синяков.       Глядя на нее, Гарри протянул руку за пределы клетки, поворачиваясь, чтобы передать припарки Торину, который немедленно принялся за Фили, в то время как другие эльфы передавали еще припарки в другие клетки. Однако Нори пришлось успокоить Дори, прежде чем он согласился их принять.       Глядя на Гарри, Тауриэль безуспешно пыталась придумать шутку, которая могла бы разрядить напряжение. Но все, что она смогла сказать, было:       – Мне жаль, что король счел это необходимым.       Остальные, даже охранник, который участвовал в этом действе, пробормотали свое согласие. Он бы сделал это снова, Трандуил был королем, а пленники были чужаками. Но даже так, это был не тот поступок, которым он мог бы гордиться.       Гарри вздохнул:       – Я ничего не имею против эльфов или даже конкретно вас, – ответил он, глядя на королевскую стражу. – Вам это удовольствия не доставило, вы просто выполняли приказ. Но помните на будущее, то, что он ваш король, не значит, что он не может быть мудаком.       – Не хочешь, чтобы тебе помогли со спиной? – спросил Леголас, задаваясь вопросом, что такое мудак.       Гарри приподнял бровь, глядя на него, его взгляд переместился на Тауриэль, которая внезапно посмотрела на другие камеры и покачала головой.       – Торин справится с этим сам, спасибо.       Леголас кивнул, ожидая такого ответа, хотя какой-то его части не нравилось, что Тауриэль и Гарри казались такими дружелюбными. Тем не менее, это была мелочная часть его характера, и он мог достаточно хорошо игнорировать это.       – И ты прекратишь использовать свою магию?       – Я немного поумерю свой пыл. Но знание того, что вашему королю это поперёк горло, на самом деле является скорее стимулом, чем обратным, – прямо ответил Гарри.       Это на самом деле заставило Тауриэль хихикнуть, возможно, это был самый не эльфийский звук, который Гарри до сих пор слышал от кого-либо из этой расы.       – Не сомневаюсь, – пошутила она.       – Да, я действительно думаю, что это было очевидным, не так ли? – Леголас застонал.       Бильбо кивнул им за спину и отвернулся. Гарри выполнял свою часть работы, а Бильбо выполнит свою в случае отсутствия воды или голода.

***

      Когда наступила ночь побега, звуки разгула и веселья распространились повсюду в залах Трандуила. Бильбо ждал, наблюдая, как король спускается из своих королевских покоев, чтобы сесть за столы, расставленные в центре главного зала. Дверь в город также была открыта, через мост было накрыто еще больше столов, поздравители из остальной части эльфийского города входили и выходили. Все это время Бильбо наблюдал, спрятавшись, по его мнению, довольно иронично, под лестницей, ведущей в королевские покои. Он оставался там достаточно долго, чтобы сказать, что король и все остальные были на пути к тому, чтобы опьянеть.       Достаточно ли этого, чтобы они действительно напились, он не мог сказать. Тем не менее, это их лучший шанс. И, по крайней мере, король лично не спустился вчера, когда Гарри использовал свою магию. Бильбо скорчил гримасу под капюшоном мантии волшебника, а затем решительно встал, выйдя из своего укрытия и направляясь в сторону зала. Там, вместо того чтобы направиться к тюремным камерам, он повернул налево, направляясь по коридору, который вел к кухням, а затем вниз, в подвалы.       Спустившись на десять шагов, Бильбо был вынужден нырнуть в сторону, петляя вокруг, а затем под подносом, который эльф нес мимо. Верно, невидимость не означает неосязаемость; они не пройдут сквозь него. Полурослику не в первый раз приходилось напоминать себе об этом факте, но спускаться по гораздо более тонким и практичным лестницам в зоне для прислуги было довольно рискованно, пока он не прошел мимо кухни. После этого вокруг двигалось гораздо меньше эльфов, хотя двое, которые были там, тащили большую бочку, удерживаемую ими на уровне груди, кряхтя от напряжения.       Уставившись на него и двух эльфов, несущих бочку, Бильбо на мгновение замер, затем покачал головой и, придерживая одной рукой край мантии на лице, бросился вперед. Когда два эльфа оказались на несколько ступенек ниже него, хоббит устремился вниз и перекатился под бочкой. Он не мог остановить звук, отдающийся эхом, когда его тело несколько раз ударилось о ступеньки, но Бильбо стиснул зубы, стараясь не издать ни единого стона.       – Что это было? – спросил один из эльфов, и Бильбо съежился на ступеньках, укрывшись плащом и надеясь, что они ничего не слышали.       – Это был моя спина и терпение, лопнувшие как одно целое. Пойдем, давай перенесем это на пир. Это предпоследняя полная бочка, и как только появится следующая, мы сможем присоединиться к празднеству, – при упоминании о пире первый эльф, который, не видя Бильбо, смотрел прямо на то место, где хоббит свернулся калачиком на лестнице. Странный звук чего-то, ударяющегося о камень, должно быть, исходил от одной из их ног, шаркающих по ступенькам, не более того.       На полпути вниз по лестнице, ведущей в подвалы, Бильбо нашел то, что искал. Хранитель Ключей строил планы для себя и двух своих дружков. Как только вся работа была сделана, еда подана, а вино в главном зале готово к розливу, он мог расслабиться и делал это в маленькой нише сбоку от лестницы, ведущей вниз в винный погреб.       Здесь Бильбо нашел несколько винных бутылок, многие из которых были помечены на эльфийском, а не на всеобщем, одна из которых уже была открыта.       Хоббит мгновенно перешел к делу, налив немного самогона Глоина в эту бутылку, затем проделал то же самое с четырьмя другими бутылками, открывая каждую по очереди, прежде чем закупорить их как можно сильнее.       В этот момент Бильбо был вынужден спрятаться в углу, так как Хранитель Ключей вернулся со своими дружками, хотя Бильбо искренне сомневался, что слово "дружок" вообще пришло бы в голову эльфу. Но это определенно подходило этим двоим, которые, казалось, проводили большую часть своего времени, подлизываясь к Хранителю Ключей. На самом деле, его пребывание в Таур-э-Ндаэделосе научило одной вещи. Хотя Высшие эльфы, безусловно, являются магическими существами, далекими от хоббитов и людей, эти лесные эльфы гораздо больше похожи на нас, чем они, вероятно, хотели бы признать.       – Ну, на данный момент дело сделано, – Хранитель ключей сел в свое кресло, взял свой бокал и налил в него изрядную порцию вина с пряностями. Он сделал большой глоток, пока его друзья ставили прямо перед Бильбо две тарелки с едой: мясом, сладким хлебом и чем-то похожим на ножку индейки.       Хотя в своих проверках ему еще не приходилось видеть ни одной индейки. И они, вероятно, не стали бы держать их во дворце, не так ли? Хоббит покачал головой: "Прекрати это, Бильбо. Думай о цели, а не о обычных делах хоббитов. В любом случае, ты уже поужинал вечером".       Он ждал в том углу, пока они втроем поднимут тост за здоровье друг друга, а затем за здоровье короля. В этот момент трио эльфов начало просто болтать, наслаждаясь тем, что они отдыхают, и музыкой, которая доносится сверху по лестнице. По крайней мере, в этой области лесные эльфы были очень похожи на своих братьев-нолдор или синдар.       Как долго он ждал, Бильбо не знал, но две бутылки вина с самогоном исчезли, прежде чем хоббит заметил, что троица эльфов начала невнятно произносить слова, и они замедлили потребление вина. Вскоре один из них упал на пол, только что встав и заявив что-то по-эльфийски, в его словах было столько тарабарщины из-за алкоголя, который он взял с собой на борт.       – Так тебе, Лорелен, – хихикнул Хранитель Ключей, делая большой глоток из последней бутылки вина, которая была наполовину пуста.       Видя это, Бильбо внезапно забеспокоился о том, что он налил недостаточно в бутылки. Быстро соображая, хоббит двинулся вперед и, когда бутылка с вином была поставлена на стол, плеснул в нее еще немного самогона.       Однако тогда удача отвернулась от Бильбо. Второй закадычный друг был все еще недостаточно пьян, и он на мгновение затуманенно уставился на бутылку, заметив, как что-то стекает по внутренней части бутылки с вином. Затем, секунду спустя, он махнул рукой туда, где была рука Бильбо, как будто он не был уверен в том, что он видел.       Его глаза быстро расширились, когда он почувствовал, что рука задела что-то, и он поднялся на ноги, недоверчиво протягивая руку вперед...       Это было все, что он успел сделать, прежде чем Бильбо увернулся назад, затем обежал теперь уже хмурого хранителя ключей и врезался в эльфа, который уже стоял. Эльф, нетрезвый, если не совсем пьяный, не ожидал, что невидимый удар обрушится на его живот, и хоббит повалил его на пол, приземлившись сверху. Капюшон мантии Гарри на мгновение откинулся, и эльф уставился на него широко раскрытыми глазами, прежде чем Бильбо потянулся вперед и схватил эльфа за волосы, ударив его головой о камень.       Затем он посмотрел на Хранителя Ключей, который затуманено пытался подняться на ноги. Но он был очень пьян и едва мог быстро разобраться разобраться со своими ногами, не говоря уже о том, чтобы дотянуться до Бильбо. Он, спотыкаясь, опустился обратно на свой стул, и хоббит вздрогнул, осознав, что ножки стула были достаточно близко, чтобы ударить по ним.       Секунду спустя стул отлетел в сторону, когда Бильбо пнул одну из его ножек, сбросив Хранителя Ключей на пол. По пути вниз его голова ударилась о стенку ниши, и эльф без чувств соскользнул еще ниже. Когда он не сразу начал двигаться, Бильбо быстро переключил свое внимание на эльфа под ним, который только что потянулся к Бильбо, его глаза не могли видеть хоббита. И все же его хватка на рубашке Бильбо была сильной, а другая рука была сжата в кулак.       "Простите меня!"        Бильбо снова схватил эльфа за волосы, на этот раз обеими руками, и сильно ударил его головой о пол, пока глаза эльфа не закатились, и он не перестал пытаться сопротивляться. Бильбо только сейчас скатился с него, учащенно дыша, поскольку то, что он только что сделал, вызвало в нём взрыв адреналина.       Потребовалось некоторое время, чтобы сердце хоббита перестало бешено колотиться, и все это время он наблюдал за открытой дверью в нишу, ожидая, что прозвучит сигнал тревоги, или кто-нибудь крикнет "что это было?!", или вообще поймет, что это только что произошло. Но, по-видимому, никого не было достаточно близко, чтобы услышать шум, и он вздохнул с облегчением и подполз к Хранителю Ключей, снимая с пояса его позвякивающий брелок.       – Ну, я не хотел, чтобы все так вышло, – пробормотал хоббит, поднимаясь на ноги, только сейчас осознав, что ушиб плечо, врезавшись в эльфа, которого вырубил.       Посмотрев вниз на бесчувственное тело Хранителя Ключей и его товарищей, Бильбо вздохнул, а затем схватил бутылку вина и еще одну с ближайшей стены, прежде чем щедро вылить обе на грудь эльфа.        – Закусывать надо, – пробормотал он, прежде чем выйти из маленькой ниши, оставив трех эльфов без сознания позади себя.       Когда он появился перед дверями их камеры, Бильбо увидел, как Гарри моргнул, втянул носом воздух и посмотрел на хоббита, приподняв одну бровь.       – Не спрашивай, – быстро ответил Бильбо, прежде чем Гарри смог вымолвить хоть слово. – Просто не надо. Я предлагаю нам всем поторопиться, волшебник и добрые гномы, – с этими словами он начал открывать двери их камер, кивая Гарри. На мгновение он подумал о том, чтобы отдать юноше кольцо, которое он, пусть и случайно, украл у Голлума. Поскольку, очевидно, это позволило бы волшебнику не использовать свои заклинания.       Но эта мысль улетучилась, когда Гарри вышел из камеры. Юноше это не понадобилось бы, и, в конце концов, то, что он использовал заклинания во время веселья, чтобы подшутить над Трандуилом, имело бы смысл даже для короля. Бильбо не было никакой необходимости расставаться с кольцом, и, в конце концов, оно могло понадобиться ему самому.       – Иди, я отведу Торина и остальных вниз, в подвалы. Но тебе нужно вернуть мечи.

***

      С чарами невидимости, покрывающими его, и заглушающим заклинанием на ногах Гарри пробирался по залам Трандуила, повсюду видя гуляк, пьющих и пирующих, поющих и смеющихся. Было ясно, что, каковы бы ни были его чувства к этому эльфу, он был популярен среди своего народа. Интересно, изменилось бы это, если бы всем им пришлось провести время в его камерах или стать объектом его гнева? Или даже побыть рядом с Трандуилом в течение любого периода времени.       К этому моменту празднества все уже сидели и пили, пели или рассказывали истории. К счастью, очень немногие были на ногах, и это позволило Гарри медленно пройти через главный зал к ряду лестниц, которые должны были привести его туда, где, по словам Бильбо, находились Трандуил и его самые доверенные советники. Личные покои короля должны были располагаться на самом верхнем этаже, который Гарри слишком хорошо помнил с их первой встречи. Перед этой зоной должен был находиться этаж, где, по словам полурослика, он обнаружил комнаты Тауриэль и других офицеров Невидимого Воинства.       Решив во вторую очередь забрать свой собственный меч, Гарри поднялся в покои Трандуила. Там он удивленно моргнул. Что за?.. Трандуил просто... просто оставил его там? Оркрист действительно просто лежал на столе, где сидел Трандуил, когда он допрашивал Гарри и Торина несколько месяцев назад. Если бы этот ублюдок не надевал его несколько раз, когда приходил, чтобы попытаться запугать его за последние несколько дней, он мог бы даже поверить в это.       Обойдя по периметру комнаты, Гарри встал между деревьями, которые были посажены так, чтобы Трандуил мог уединиться от главного зала внизу и стола, и на мгновение уставился на короля сверху вниз. Король не сделал ни малейшего движения, чтобы встать из-за стола, и действительно, казалось, хорошо проводил время, улыбаясь некоторым из своих людей, которые сейчас пели ту или иную песню. Как бы ни напрягал слух Гарри, голоса не были слышны. Продолжая краем глаза наблюдать за королем,Гарри потянулся одной рукой к мечу, затем взялся за рукоять и поднял древний эльфийский клинок со стола.       Трандуил не пошевелился. Он вообще никак не отреагировал, вместо этого просто кивнул и улыбнулся другому из своих подданных, когда они вышли вперед, низко кланяясь.       – ...и пусть твое правление продлится еще целую эпоху, великий король Таур-э-Ндаэделоса, – эти слова дошли до Гарри, как и вежливый ответ Трандуила.       Значит, он действительно такой высокомерный? Или, может быть, тут есть ловушка, если двигаться прямо в комнату, а не по краю, как это сделал юноша? Несмотря ни на что, Гарри быстро засунул Оркрист в свою сумку, а затем вернулся к лестнице, ведущей вниз.       Следуя указаниям Бильбо, Гарри спустился на два этажа, один из которых, по словам хоббита, был покоями королевской семьи. Второй, на котором он остановился, предназначался для высших лордов, или, поскольку по большей части это были одни и те же лица, для лидеров Невидимого Воинства и армии Трандуила. Сойдя с лестничной площадки, Гарри вошел в коридор, ведущий вглубь от скалистого фасада холма, покрывающего эльфийский город.       Гарри проскользнул мимо дверей, ведущих в небольшие, но очень хорошо оборудованные комнаты. Большинство из них были открыты в данный момент, но та, что вела в комнату, которая, как обнаружил Бильбо, принадлежала Тауриэль, была закрыта.       Волшебник, увидев другие, которые тоже были закрыты, не придал этому значения, пока осторожно, бесшумно не открыл дверь, так же бесшумно закрыв ее за собой. Внутри в комнате было почти пусто. Там была картина с изображением дерева, которое, если присмотреться повнимательнее, выглядело так, как будто это был целый лес, с сотнями деревьев поменьше в ветвях более крупных. В комнате доминировала большая кровать, простыни на ней мягкие на вид, но зелено-серые, почти тусклые. У кровати стоял стол, комод, встроенный в дальнюю стену, далее был дверной проем, ведущий в другую комнату за ним. Конечно, все было по-эльфийски, и сделано хорошо, чрезвычайно детально и все такое, но Гарри, оглядевшись вокруг, мог сказать, что в это место кто-то приходил ночевать, а не жил тут на самом деле.       Однако, когда он начал продвигаться вглубь комнаты, Гарри стал различать шум воды в соседнем помещении. И плеск, сопровождаемый чьим-то еле слышным напевом. Гарри мгновенно замер, в шоке уставившись на противоположную дверь. Нет, о нет! Он не мог быть настолько невезучим, не так ли?       Гарри прошелся по комнате, пытаясь найти свой меч, только для того, чтобы заметить его в углу, висящим рядом с набором кинжалов, луком и колчаном со стрелами, почти скрытыми комодом от дверного проема, ведущего в коридор.       Стоя перед своим мечом, волшебник собирался снять клинок со стены, когда дверь в личную ванную комнату на другой стороне спальни Тауриэль открылась, и вместе с клубами пара оттуда появилась девушка. Не то чтобы Гарри стоило заботиться о паре в настоящее время. Нет, его внимание было полностью сосредоточено на Тауриэль.       Эльфийка удалилась в свою комнату раньше, действительно, как только смогла вежливо это сделать. В то время как часть ее все еще уважала Трандуила, но его эгоцентричное поведение в отношении гномов и Гарри добавлялось к его бездействию на паучьем фронте, что все еще раздражало ее.       Длинные ярко-рыжие волосы Тауриэль были переброшены на шею, плечи и ключицы, халат свободно висел на ее стройном, чрезвычайно подтянутом теле. Халат позволял видеть неприлично большое декольте. Гарри мог бы сказать, лишь взглянув на это небесное откровение, что её подтянутая высокая грудь произвела на него неизгладимое впечатление. Она выглядела невероятно дерзко, высоко вздымаясь под плотно обтянувшей её тканью, а ее соски были едва прикрыты халатом.       Ниже халат, то ли шелковый, то ли еще какой-то столь же облегающий, Гарри понятия не имел, был туго перетянут вокруг талии Тауриэль широким фиолетовым поясом, что составляло разительный контраст с зеленым цветом ее основной ткани или бледно-розовой кожей. На ногах у нее были забавные розовые тапочки, которые тем не менее не перетянули внимание Гарри от открывшихся взгляду восхитительных ножек.       Волшебник не смог удержаться от глубокого вдоха при виде этого зрелища, прежде чем поднести руку ко рту.       "ДЕРЬМО!"       На мгновение, всего на мгновение, Гарри подумал, что ему это сошло с рук. Тауриэль ничего не сделала и даже не дернулась. Вместо этого она прошла мимо него, направляясь к столу, на котором стоял единственный бокал вина. Затем она быстро повернулась в ту сторону, откуда донесся звук, швырнув напиток вперед. Стакан ударился о грудь Гарри, забрызгав его лицо и верхнюю часть груди вином, и чары испарились.       Юноша отшатнулся от удара и удивления, что его так быстро обнаружили, а Тауриэль направилась к нему, держа в вытянутой руке кинжал, который Гарри пропустил, отвлечённый бокалом.       – Ты посмел!..       К несчастью для праведного гнева эльфийки, Гарри все еще мог видеть, вино не попало ему в глаза, он извернулся, схватив ее за протянутую руку и развернув ее, прижимая к стене, прежде чем уклониться в сторону, когда ее колено взметнулось, целясь в его пах... Тауриэль вывернулась из его хватки и снова попыталась нанести удар кинжалом, но Гарри ударил ее ладонью в живот, прижимая спиной к стене и использовав прилепляющее заклинание, которое действовало так, как будто ты обрызгал объекты, на которые нацелился, суперклеем. В данном случае это были Тауриэль и стена прямо за ней.       Широко раскрыв глаза, девушка почувствовала, как заклинание окутало ее, и хотя, будучи эльфийкой, она обладала какой-то собственной врожденной магией, Тауриэль никогда не использовала её, кроме той, которая была необходима, чтобы чувствовать пульс леса и двигаться бесшумно. Никогда еще Тауриэль не приходилось защищаться магией.       Заклинание сработало, и девушка обнаружила, что прилипла к стене своей комнаты. Она впилась взглядом, ее глаза буквально вспыхнули яростью, когда она уставилась в лицо Гарри.       – Ты... – выдавила она. – Ты...       – Мне очень жаль, Тауриэль. Я не... то есть я... я пришел сюда не для того, чтобы подглядывать или что-то в этом роде. Я, здесь только для того, чтобы вернуть свою собственность, – даже заикаясь, Гарри решительно не сводил глаз со стены рядом с ее головой, не позволяя своему взгляду переместиться дальше лба девушки, чтобы еще раз осмотреть ее тело, поскольку ее халат еще более распахнулся, чем был раньше.       – Признаю, момент не в мою пользу, и я приношу глубокие извинения за это вторжение в твою частную жизнь. Но, что ж, в конце концов, этот меч мой. И он мне нужен.       Человеческая девушка продолжал бы бушевать, слишком разозленная, чтобы говорить о чем-то еще, кроме вторжения в частную жизнь. Но Тауриэль была эльфийкой, и хотя у них был еще больший уровень телесной скромности, чем у людей, они также обладали большим уровнем эмоционального контроля. Она увидела лицо Гарри и его смущенный румянец и поняла, что это действительно было просто совпадение. Она все еще была зла на него, но сейчас ничего не могла с этим поделать. Вместо этого, возможно, ей стоит получить больше информации об их планах, если это, как она подозревала, часть более масштабного плана побега.       – Ты действительно веришь, что яда на этом клинке достаточно, чтобы помочь тебе убить дракона?       Гарри пожал плечами, отвечая уклончиво:       – Гэндальф решил, что стоит попробовать.       – Не Митрандир будет расплачиваться за твою ошибку. Ты прошел через Сумеречье, наши земли. И хотя мы не очень хорошо отнеслись ко всем вам, как бы мне ни было неприятно это признавать, если вы потерпите неудачу...       – Тогда мы не потерпим неудачу, – перебил ее Гарри, тонко улыбаясь. – Бросим кости на "все или ничего", миледи. Ты могла бы сказать, – продолжал он, снимая меч со стены и вкладывая его обратно в ножны, а затем привязывая к поясу. – Что я более чем привык к таким ставкам.       – Еще какие-нибудь истории из твоего прошлого, о которых я еще не слышала? – спросила Тауриэль, ее губы почти непроизвольно изогнулись в улыбке. Даже с учетом того, что только что произошло, было что-то в уверенности волшебника, его усталых, но решительных глазах и ироничном изгибе губ, что заинтересовало ее. Затем она посерьезнела:       – Мы отправимся за вами. Мой король прикажет это сделать.       – Пожалуйста, попробуйте, и действительно, я буду рад увидеть тебя снова, – слегка усмехнулся Гарри. – И не при таких обстоятельствах. – Или, точнее, не просто так. Мерлин, она великолепна! Отбросив эту совершенно неуместную мысль, Гарри продолжил: – Но если все пойдет по плану, к тому времени, когда вы поймете, что мы ушли, мы будем далеко за пределами вашего царства.       Брови Тауриэль нахмурились при этих словах, но затем ее глаза расширились, когда Гарри наклонился, схватив ее за халат. Она была готова закричать, послав к чёрту приличия, когда, к ее удивлению и облегчению, Гарри плотнее запахнул его на ней, даже не глядя, как он это делал. Крепко держа халат Тауриэль за ворот одной рукой, он туго затянул пояс так, чтобы её одежда оставалась в порядке, прикрывая ее тело от шеи до лодыжек. Халат по-прежнему наводил на ненужные размышления, но он определенно не выглядел так откровенно, как раньше.       Она подняла бровь, глядя на него, и Гарри пожал плечами:        – Полагаю, что в конце концов кто-нибудь придет и выпустит тебя, и я понятия не имею, как долго продержится это заклинание. Так что я вполне могу сделать все, что в моих силах, чтобы сохранить твою честь после того, как я так часто бросал ей вызов.       – ...Спасибо, – пробормотала Тауриэль, прежде чем изобразить на лице хмурое выражение. – Но ты не можешь искренне поверить, что я не буду кричать в тот момент, когда ты... – она сделала паузу, когда Гарри взял пояс и один из ее наручей, хмурое выражение теперь без проблем сохранялось на ее лице. – Ты бы не стал... – она попыталась отвернуть лицо, а затем сделала вдох, чтобы закричать, собираясь пожертвовать своей скромностью в сторону в пользу исполнения долга. Но Гарри быстро засунул мягкий кожаный браслет ей в рот, прежде чем завязать его там ремнем, причем ремень несколько раз обернулся вокруг ее головы, прежде чем он завязал его.       Еще раз пристально посмотрев на него, Тауриэль отчаянно попыталась передать Гарри глубину своего гнева от такого обращения, но он просто посмотрел на нее в ответ со слабой, застенчивой улыбкой на лице. Затем он сделал нечто, что удивило и Тауриэль, и его самого.       Наклонившись, он нежно поцеловал ее в щеку.       – До свидания, - ярко покраснев, Гарри отошел, оставив ошеломленную Тауриэль позади себя, пока он восстанавливал свое заклинание невидимости.       С обоими мечами в сумке Гарри спустился обратно в главный зал, где он был рад увидеть, что неделя возни с Трандуилом, вечеринка и вино, без сомнения, совпали, чтобы заставить короля не реагировать на предыдущее использование его магии. И, может быть, он не в силах определить направление, откуда исходит заклинание, когда он так близко?       Вскоре он уже поднимался по лестнице ко входу в боковые проходы, которые вели в подвалы, снова следуя указаниям Бильбо. Остановившись только один раз, чтобы с удивлением взглянуть на двух эльфов, лежащих без сознания в боковой комнате, Гарри спустился в самый нижний подвал.       Войдя, юноша обнаружил, что гномы снова спорят о плане, как будто на данный момент у них была какая-то альтернатива. Никто из них даже не посмотрел в сторону Гарри, когда он вошел в тень Торина и Балина, который рассматривал механизм в центре комнаты. Эта штука, по-видимому, была устройством, которое управляло люком в центре комнаты       – У нас нет возможности узнать, что там внизу, сможем ли мы выбраться с другого конца целыми и невредимыми, даже если эти бочки действительно можно сделать герметичными! Мы можем утонуть! – Нори решительно покачал головой.       – Да, и как, по-твоему, некоторые из нас поместятся в них! Мы не все такие стройные, как Фили и Кили! – проворчал Бомбур, глядя на гору пустых бочек. В конце концов, они были шириной всего с двух мужчин.       – И даже если это сработает, мы можем оказаться легкой добычей на реке, – предупредил Двалин.       – Должен быть более достойный выход отсюда! – Бифур вмешался с кивком.       – Другого выхода нет, вы, неблагодарные говнюки, – прорычал Гарри, протягивая руку, чтобы схватить Бифура за бороду и сильно дернуть, отчего у многих гномов расширились глаза.       – Бильбо планировал это неделями, в то время как все мы, включая меня, были вынуждены торчать в этих чертовых камерах. Теперь мы свободны, и это единственный путь вперед. Если только ты действительно не думаешь, что мы сможем пробиться через целый город эльфов?       Двалин выглядел так, как будто хотел бы поспорить, но остальные быстро утихомирились. Этому способствовал тот факт, что шум возник где-то еще в верхних залах, крики беспокойства, а также топот ног. Хотя уловка Бильбо с Хранителем Ключей сработала, к сожалению, Леголас решил заглянуть в тюремные камеры и разделить с заключенными единственную бутылку вина, чтобы выпить за здоровье своего отца. Он подумал, что было бы забавно посмотреть, кто из них действительно сможет произнести тост за это в обмен на вино.       Он обнаружил, что тюремные камеры пусты, и немедленно поднял тревогу. Но поскольку вечеринка продолжалась, никто не мог выйти через главный вход, это означало, что гномы все еще должны были находиться где-то в королевских залах.       Гарри махнул рукой в сторону дверного проема, выкрикивая:       – Протего! - Щит из голубой энергии появился там, прежде чем он повернулся обратно к гномам и Бильбо. – Давайте торопиться!       – Я пойду первым. Фили со мной, Двалин, Кили сзади с Гарри и Бильбо, – приказал Торин, направляясь к одной из пустых бочек, и, поскольку Глоин и Ори держали ее неподвижно, забрался в нее. Он посмотрел на Бильбо, когда тот собрался закрыть крышку, слегка покачав головой. – Если это сработает, Бильбо, тебе больше никогда не придется покупать себе эль, пока поблизости есть гном. Но если нет, готовься к тому, что тебя будут преследовать тринадцать призраков гномов.       – Разве это не ужасающая мысль, – засмеялся Бильбо, затем очень твердо установил крышку бочки на место, утрамбовав ее молотком.       Следующим был Фили, затем остальные, один за другим. У них действительно была проблема с Бомбуром и Дори. Дори пришлось вертеться то так, то сяк, прежде чем он практически свернулся в комочек, выглядя ужасно неуютно из-за того, насколько он был зажат из-за ширины его плеч. А Бомбур выглядел так, как будто он просто носил гроб, как вторую кожу и не мог наклонить голову настолько, чтобы другие могли надеть крышку бочонка.       Однако, когда они работали над Дори, позади них раздался лязг. Дверь распахнулась, и послышались тревожные крики эльфов, когда они заглянули через остатки двери и обнаружили, что столкнулись с магическим барьером Гарри. На мгновение эльфы уставились на него, затем позади них кто-то рявкнул команду:       – Бейте по нему своими клинками! Магия не может выдержать многих ударов.       Дверь была быстро разрублена на куски, а затем удары посыпались прямо на магический щит. Каждый удар заставлял его мерцать, и Гарри знал, что это только вопрос времени, когда заклинание разрушится.       Когда последние гномы, Бомбур, Двалин и Кили, упали в реку внизу, прибыл сам Трандуил. С ревом и выкриком чего-то эльфийского он обрушил меч на заклинание щита. И заклинание, и меч разлетелись вдребезги, и эльфы хлынули внутрь.       – Пора валить! – крикнул Гарри, натягивая мантию и хватаясь за другую пустую бочку, прежде чем поднять руку к веревочному механизму, который активировал люк. Бильбо, который только что с трудом забрался в свою собственную бочку, кивнул ему, и Гарри запустил режущее заклинание. Люк открылся, и они оба упали в реку.       Эльфы бросились вперед, глядя на них сверху вниз, но никому и в голову не пришло схватить лук или стрелы. И даже если бы они это сделали, гномы слишком быстро падали в темноту короткого туннеля, ведущего к реке, чтобы кто-либо из преследователей мог сделать хороший выстрел.

***

      Стоя в стороне от стражников, Трандуил на мгновение уставился в отверстие, ведущее вниз в шахту, прежде чем отвернуться, свирепо посмотрев на своего сына.       – За ними. Я хочу, чтобы их вернули под замок в течение дня. – У него будет доступ к волшебнику. И он никогда не позволит гномам, навлечь гнев дракона на свой народ.       – Зачем? – спросила Тауриэль, подойдя к двери в подвалы. К счастью, первыми двумя, кто нашел ее, были эльфийки, и она накинула плащ поверх халата, но в остальном была вообще не одета и не вооружена, за исключением кинжала. – Эта река унесет их далеко за пределы нашего королевства. Следовательно, они не будут нашей проблемой.       Трандуил посмотрел на окружающих эльфов, и, поняв намек, все они быстро поклонились, прежде чем выбежать из подвалов. Леголас остался, зная, что он может догнать их, и тоже желая знать ответ на вопрос Тауриэль.       Но Трандуил не ответил, вместо этого пристально глядя на девушку:        – Я предупреждал тебя раньше о том, чтобы ты не смела допрашивать меня.       Это был не вопрос, а категоричное, угрожающее утверждение. И все же Тауриэль собрала всю свою храбрость, взяла себя в руки и двинулась вперед:        – Я верю, что у волшебника и гномов есть план, как справиться со Смаугом, если он все еще обитает в Одинокой горе. Я верю, что они говорили правду, что и Митрандир, и лорд Элронд были вовлечены в планирование этого похода, и что никто из Мудрых не стал бы участвовать в столь глупом начинании без плана, который, по их мнению, мог сработать. Конечно, вы можете доверять Митрандиру, если не доверяете Гарри.       – Ты слишком сблизилась с этим волшебником за время его пребывания здесь, Тауриэль. Твои эмоции затуманивают твоё видение будущего. Тебе нужно задать себе вопрос: что, если они потерпят неудачу? – Трандуил слегка взмахнул рукой над ними, указывая на лес наверху и вокруг Таур-э-Ндаэделоса. - Дракон мог бы спалить Эрин Ласгален от края до края за день, и мы ничего не смогли бы с этим поделать. Кроме того, следует рассмотреть вопрос о волшебнике. С его магическими способностями я мог бы обезопасить наши границы от любой угрозы.       – Я понимаю это, но действовать исключительно под влиянием наших страхов – это не путь вперед, – бросила Тауриэль в ответ. – Вы бы хотели, чтобы мы вообще ничего не предпринимали из-за страха ухудшить ситуацию. Но ожидание позволяет угрозам, с которыми мы сталкиваемся, усугубляться с каждым днем! Пауки вторгаются, дракон медлит. Угроза на юге, за пределами пауков, растет. Теперь у нас есть силы, и вам не нужно иметь доступ к заклинаниям волшебника, чтобы что-то сделать по крайней мере с одной из этих угроз, возможно, с двумя. Но вы не будете...       – Хватит! – прорычал Трандуил, шагнув вперед к Тауриэль. – Ты не...       – Отец, Тауриэль, споры никому не приносят пользы, – вмешался Леголас, вставая между ними. – Тауриэль, мой отец прав. Даже если у них действительно есть план в отношении Смауга, мы не можем позволить себе рисковать, если они потерпят неудачу. Дракон узнает, что они прошли через наши леса, и месть Смауга будет ужасной. Мы должны остановить их до того, как это произойдет.       Тауриэль нахмурилась, затем вспомнила, как Гарри сказал ей, что был бы рад увидеть ее снова, даже если они придут за ними. Это заставило девушку почти бессознательно успокоиться, поскольку она задавалась вопросом, почему она сама хотела снова увидеть молодого волшебника. Помимо пощечины за поцелуй и всего остального в любом случае.       Леголас воспринял ее молчание как согласие, когда повернулся обратно к отцу:        – Я соберу полный отряд Невидимого Воинства, чтобы отправиться за ними. Но сообщение должно быть отправлено в Речные Врата. Если мы сможем остановить их там, это будет очень короткая охота.       – Я пойду оденусь и встречу тебя на тропе, – добавила Тауриэль, поворачиваясь и убегая прежде, чем мужчины смогли что-либо сказать.       Трандуил слегка покачал головой на это, затем повернулся, чтобы посмотреть вниз, на реку, сжимая и разжимая кулаки.        – Когда ты догонишь их, помни, что всех их не нужно возвращать целыми и невредимыми, – сказал он, не глядя на своего сына. – Волшебник – вот приоритет. Я получу его заклинания и знания, так или иначе.       Леголас сделал паузу, но кивнул один раз, прежде чем поспешить прочь.

***

      Падение было почти таким же неприятным, как и предыдущее в Город Гоблинов, и Гарри задался вопросом, сможет ли он на будущее придумать способ летать.       – Это, безусловно, сэкономило бы время и... больнННО! - простонал он, когда его плечо врезалось в стену, прежде чем свернуться в клубок, чтобы защитить голову, и поморщился, почувствовав, как его рубашка порвалась с одной стороны плеча. Затем он услышал, как рев воды внезапно стал громче, и отчаянно выпрямил ноги, плеснув по воде, как рыба.       Течение было чрезвычайно стремительным, но Гарри смог вынырнуть мгновение спустя, мысленно поблагодарив Дрэда и Форджа за то, что они научили его плавать. Но течение было таким сильным, что он мог только высовывать голову из воды и отталкиваться ногами и руками от камней. "Тогда, наверное, хорошо, что река такая глубокая", – подумал Гарри, а затем услышал голос, выкрикивающий его имя.       Бильбо спустился раньше Гарри, его собственная бочка, как и у Бомбура, была без крышки, хотя и не по той же причине. Толстый гном просто не мог опустить голову, его обхват настолько наполнил бочонок, что он носил её как вторую кожу. Бильбо смог спрятаться в бочке и дождался, пока плеск утихнет, прежде чем высунуть голову. Затем он увидел Гарри в воде и обругал себя.       – Конечно, человек не смог бы поместиться в бочке, даже пригнувшись. Держись, Гарри!       С усилием волшебник поднял руку на голос и обнаружил, что его запястье сжимает удивительно сильная хватка, наконец, разглядев, что это голос Бильбо он услышал, когда хоббит крикнул:       – Держись за бочку здесь!       Гарри так и сделал, его пальцы шарили в поисках опоры и не находили ее на гладкой поверхности, в конце концов ему пришлось просто схватиться за верхний край бочки, вытаскивая верхнюю часть тела из воды. Он это делал, сильно отталкиваясь, когда вдруг почувствовал, что нечто царапает его бок или ноги, мешая выныривать. Затем они миновали край туннеля и оказались на открытом воздухе у реки.       Ранее приглушенный звездный свет усилился, и Гарри уставился на звезды в открывшемся им небе, видя больше ночного небосвода, чем всем им довелось с тех пор, как вошли в Сумеречье. Это действительно убедило Гарри в том, что они сбежали, и затем он широко улыбнулся полурослику:       – Только из-за этого вида, Бильбо, я бы сказал, что побег того стоил. Спасибо тебе, мой друг.       – Да, давай подождем с подобными разговорами, пока мы все не покинем эльфийскую территорию и не высохнем, хорошо? – Бильбо ответил, несколько смущенный. – В конце концов, без твоей сумки и мантии-невидимки нам всем было бы гораздо хуже, чем сейчас.       – Я думаю, вы оба проделали великолепную работу, но не могли бы вы найти для меня бочонок побольше?! – Бомбур чуть не взревел неподалеку. – Честно говоря, если бы я не был гномом, то не раз лишился бы мозгов, прежде чем бочка встала на место.       – Да, похоже, у всех вас, гномов, чрезвычайно крепкий череп, не так ли? – Гарри съязвил, прежде чем поморщиться, когда его нога начала царапаться о камень. – Просто продолжай держаться, Бомбур, это все, что ты сейчас можешь сделать. А мне, с другой стороны, возможно, придется притормозить.       Пытаясь вытащить Гарри еще дальше из воды, Бильбо понял, что юноша был прав. Бочке, за которую он держался, просто не хватало плавучести для них обоих. Волшебник понял это и заставил его остановиться.       – Итак, есть ли у нас какие-нибудь идеи, как долго... – Гарри замолчал, когда немного речной воды ударило ему в лицо со всей силой пощечины. За этим последовал еще один шлепок воды, прежде чем он смог продолжить: - Это будет продолжаться еще долго?       Бильбо покачал головой:       – Все, что я знаю, это то, что река впадает в озеро. Оказавшись там, нас в конце концов подберет один из их лодочников и отвезет в Озёрный Город.       Гарри кивнул, но мгновение спустя пожалел об этом, поскольку это заставило его опустить глаза как раз вовремя для следующей волны. Большая часть этой воды начала поступать в бочку Бильбо, когда река превратилась в стремнину, и волшебник со стоном отпустил край быстрее, чем Бильбо успел схватить его за запястье.       – Гарри!       Юноша обнаружил, что снова падает обратно в воду, но бочонок Бильбо снова вынырнул из воды. Несколько мгновений Поттер был слишком занят просто выживанием, чтобы попытаться сосредоточиться на каком-либо заклинании, используя всю свою скорость и рефлексы, чтобы оттолкнуться от одного камня или от другого. И снова время потеряло всякий смысл, поскольку он сражался с рекой и камнями так же сильно, как когда-либо с Волдемортом. Только одна отсрочка позволила ему создать заклинание Головного Пузыря, да и то поблекло. К счастью, он не попал ни в какое подводное течение и был просто отброшен на поверхность реки.       Тем не менее, Гарри время от времени мог видеть звезды над головой, и этого было достаточно, чтобы поддерживать его, а также случайных ободряющих слов, которые доносились до его ушей от Бильбо и Бомбура. Этого даже было достаточно, чтобы вызвать улыбку на его лице, а также странную мысль, что это могло бы быть забавно, если бы он был в одном из этих, как их там, каяков? Есть о чем подумать, когда у него появится шанс добраться до берега реки.       Затем пороги миновали, и они снова оказались в более спокойной части реки. Волшебник ахнул, его руки вынырнули из воды, и секундой позже почувствовал, как две разные пары рук схватили его.       – Держись крепче, Гарри, – сказал Бильбо мягким тоном, глядя на то, что открылось его взгляду в лунном свете. Спина и плечи юноши выглядели избитыми и окровавленными, его рубашка была порвана во многих местах, и хоббит с облегчением отметил, что его голова и шея, похоже пострадали не сильно.       С помощью Бильбо и Бомбура Гарри поднял ноги как раз вовремя, чтобы добраться до следующего камня, и ушел в воду почти одновременно с тем, как она толкнула его, затем оттолкнул их всех в сторону вокруг большого камня, задаваясь вопросом, получится ли у него в ближайшее время перевести дух. Небо над ними начало светлеть отблесками рассвета.

***

      Больг ждал неделями, на самом деле больше месяца, достаточно времени, чтобы вернуться за дальнейшими приказами, а затем обратно. Сначала, поступая так, Больг боялся, что его накажут за то, что он потерял свою добычу, но этого не произошло. Вместо этого ему было приказано вернуться, его силы утроились по численности. И его приказы исходили не только от Азога, но и от самого Хозяина.       – С ГНОМАМИ БУДЕТ ЧЕЛОВЕК. КАКОЙ-ТО ВОЛШЕБНИК. СХВАТИ ЕГО. ПРИВЕДИ КО МНЕ. МНЕ НУЖНА СИЛА, КОТОРОЙ ОН ОБЛАДАЕТ. НЕ ПОДВЕДИ МЕНЯ, – приказал Хозяин на Черном языке Мордора, в то время как рядом с ним в клетке висела бесчувственная фигура того, кого звали Гэндальф.       На это Больг мог дать только один ответ, и он помчался обратно в удерживаемые пауками районы Сумеречья. Используя пауков и нескольких гоблинов в качестве разведчиков, он выставил усиленную охрану на окраинах эльфийских земель и расположился между ненавистными эльфами и озером, где находился маленький городок людей. Больг знал, что если вонючие эльфы отпустят гномов, то на данный момент у гномов не было никаких шансов повернуть назад. Торин Дубощит позаботился бы об этом.       Когда пауки и всадники-гоблины, которым было поручено оставаться у реки, сообщили о какой-то необычной активности, он быстро собрал всех, кого мог, из своей банды и направился туда, как раз вовремя, чтобы услышать отчет о том, как гномы каким-то образом сбежали от эльфов и были замечены спускающимися вниз по реке в бочках. Это было невероятно, безумно, и все же все наблюдатели согласились, что именно это и происходит.       – За ними! – взревел он. – Следуйте за ними вдоль реки! Пошлите весточку вперед! – Подобно волкам, от которых они произошли, варги могли безумно быстро бегать по лесу. – Перережьте им путь у эльфийских речных ворот! Эта охота закончится сегодня! – Удача была на его стороне, и Больг не собирался ее упускать.

***

      Когда рассвет действительно начал освещать мир вокруг них, Бильбо уставился перед собой, а затем в восторге поднял руку:       – Уррааа! Я говорю: урааа!       Бомбур повернулся в том направлении и увидел, что Кили, Двалин и Бифур разбили крышки своих бочек и использовали эти обломки в качестве весел. Здесь река была почти спокойной, хотя и глубокой, и течение все еще было быстрым. Втроем они собрали остальных, вскоре им помогли Торин и Фили, который каким-то образом обогнал Бомбура и остальных из-за его меньшего веса и того факта, что его бочка была закрыта.       С усилием Двалин и его товарищи образовали цепь в реке, чтобы схватить троицу, которая отстала, и потащили их троих к берегу реки, где была небольшая водопропускная труба. Течение там было не таким сильным, как в других местах, и Гарри смог вылезти из воды, чувствуя себя в данный момент довольно потрепанной крысой, морщась, поскольку теперь, когда он вышел из ледяной воды, мог чувствовать всё разнообразие полученных им травм.       – Эх, если бы я знал больше об исцеляющих заклинаниях, – проворчал он себе под нос, прежде чем, наконец, поддаться желанию просто лечь на берегу реки, уставившись в ставшее голубым небо.       Лицо Торина закрыло ему обзор, когда он уставился на Гарри сверху вниз, беспокойство за своего друга-человека читалось на нём.        – Ты цел, Гарри?       – Кажется, ничего не сломано, но какое-то время я этого не узнаю. А теперь подвинься вправо, Торин. Я хочу немного полюбоваться видом. Клянусь, я почти забыл, как должно выглядеть дневное небо.       – Вставай! – рявкнул Оин, наклоняясь и поднимая протестующего человека на ноги. – Продолжайте двигаться, разминайте свои мышцы и руки, не просто лежите там. Твое тело перенапряглось, и движение будет лучшим средством от оцепенения от боли.       Балин ухмыльнулся и подвинулся, обняв Гарри одной рукой за талию и потянув его за собой, заставляя его передвигаться по маленькой трубе, в то время как другие гномы, которые оказались на мгновение задержанными здесь и там по пути, были введены внутрь.       – Давай, парень, послушай целителя, да? Оин знает, о чем говорит.       Понаблюдав мгновение, Торин покачал головой, прежде чем посмотреть на остальных.        – Давайте немного приведем себя в порядок. Бильбо, у тебя хватит сил взобраться на одно из этих деревьев и понаблюдать за нами? Мы пробудем здесь недолго, но эльфы вполне могут охотиться за нами, и я не хочу быть застигнутым врасплох, – когда Бильбо устало кивнул, Торин снова повернулся к Гарри. - Или безоружным. Гарри, твою сумку, пожалуйста.       Кивнув, волшебник перестал позволять Балину и Оину толкать себя, открывая свою сумку. Бильбо собрал большую часть их оружия оттуда, где оно хранилось после того, как эльфы захватили его, прежде чем устроить засаду на Хранителя Ключей.       – Ладно, народ, давайте вооружимся, не так ли? – объявил Гарри, вытаскивая меч Гриффиндора и ножны, которые он получил от Элронда, вешая клинок на пояс, лениво отмечая, что его штаны также были порваны в разных местах. Возможно, ему придётся где-нибудь купить пару леггинсов. Затем он вытащил Оркрист и передал его Торину, который с благодарностью взял его.       Вскоре другие гномы выстроились в очередь, чтобы взять свое оружие, тогда как над ними полностью разгорелся рассвет, еще больше осветив небо.       Пока гномы отдыхали или упражнялись со своим оружием, Гарри, теперь почувствовавший все свои синяки, начал использовать режущее заклинание на упавшей ветке дерева. Он пытался вспомнить все, что мог, о лодках, которые доставили его и других первокурсников через озеро в Хогвартс, ставший его новым домом со всеми его опасностями и неприятностями. В конце концов, крошечное каноэ для одного человека начало обретать форму, и Гарри улыбнулся, даже когда начал чувствовать, что напряжение от использования своей магии поверх его многочисленных ран начинает расти.       Ему все еще нужно было выдолбить это, но прежде чем он смог приступить к этому аспекту, в лесу раздался громкий вой, и он обернулся, гадая, откуда доносятся волчьи голоса. Стрела просвистела мимо головы Гарри, и он уставился на нее, разинув рот, и на гоблина, выходящего из леса.       – Что за?..       Бильбо спрыгнул рядом ним с дерева, где был его наблюдательный пост. На мгновение, когда хоббит проходил мимо него, у Гарри заныли руки, но все прошло так быстро, что юноша даже не заметил.       – Гоблины, гоблины на варгах! Мы должны бежать, друзья!       Торин нахмурился, пристально вглядываясь в лес, костяшки его пальцев побелели вокруг клинка, но затем он покачал головой. Они не могли стоять и сражаться здесь, не тогда, когда они все еще были на эльфийской территории, и не тогда, когда они не знали силы врага. В то время как часть его не желала просто снова убегать, они слишком часто делали это в последнее время для его гордости, Торину пришлось взглянуть фактам в лицо.       – В реку, – приказал он. – Фили, ты первый.       Его племянник и наследник, хотя ни одному из них не нравилось говорить об этом в таком тоне, кивнул, схватил своего брата и направился к руслу реки. Кили потребовалась секунда, чтобы выпустить стрелу в ответ, затем Глоин, все еще державший свою бочку, забрался в неё и последовал за Фили в реку.       У Торина возникли проблемы с Бомбуром, который сердито зарычал, хлопая себя по животу и выкрикивая:       – Чего ты от меня ожидаешь? Ты не можешь снова загнать меня в это маленькое пространство, Торин, нет, если я собираюсь...       В этот момент Торин не стал утруждать себя спорами. Он просто схватил толстяка за уши и оттащил его в сторону. – Дори! – вдвоем они запихнули Бомбура обратно в бочку, прежде чем столкнуть его в воду, где Балин бросил ему кусок дерева, чтобы использовать в качестве импровизированного весла.       Вскоре остальные были в реке, и когда мимо пролетела еще одна стрела, Гарри прыгнул на свое каноэ, столкнув его в реку. Секунду спустя он оказался в главном течении, и сила реки снова поглотила его, заставив волшебника отчаянно цепляться за дерево.       Каноэ оказалось более пригодным для плавания по реке, чем бочки, и вскоре он промчался мимо гномов. Наклоняя лодку своим весом таким образом, что он смог повернуть его в реке, это позволило ему замедлить своё движение, когда он крикнул:        – Они преследуют нас! – он на секунду поднял руку, и хлестнуло режущее заклинание, прежде чем Гарри пригнулся, когда из глубины леса полетело еще больше стрел.       Всадники варгов выехали из леса, мчась вдоль берега реки по обе стороны. Некоторые гоблины даже прыгнули вниз к гномам со своими кинжалами, намереваясь схватиться с ними в их бочках. Другие остались там, где были, волк прыгнул вперед и попытался огрызнуться на гномов, в то время как орки нацелили длинные копья на тех, кто был ближе всего к руслу реки.       Гарри нацелился на одного из орков, который, как он заметил, был близок к нападению на Бильбо. Режущее заклинание разрезало его пополам, даже когда Гарри поморщился, чувствуя, как иссякает его магия. Секундой позже на другом берегу реки поспешное заклинание трансфигурации превратило большой камень в стену как раз в тот момент, когда орочий всадник собирался перепрыгнуть с него через реку, его копье сверкнуло вниз, в сторону Бофура.       Заклинание сработало, и камень между Бофуром и его нападавшим поднялся, превратившись в стену как раз в тот момент, когда орк был готов к прыжку, в результате чего волк врезался в нее довольно комично, по мнению Гарри. Волк и орк упали в воду, и пока волк плыл в безопасное место, орк попытался ухватиться за следующую проплывающую мимо бочку, но Торин отрубил ему руку Оркристом, выкрикнув боевой клич, который Гарри не смог разобрать из-за шума реки.       Кили подстрелил еще двух варгов из воды, а затем последний упал из-за всего лишь брошенной Двалином щепки. Но в лесу были и другие, их крики некоторое время отдавались эхом, прежде чем смолкнуть, и Гарри посмотрел на Торина, еще раз изогнувшись всем телом, чтобы замедлить движение своего импровизированного каноэ.       – Я думаю, там будет еще больше.       На это лидер гномов мог только мрачно кивнуть.

***

      Благодаря тому, что Торин и компания остановились, и скорости своих варгов, группа гоблинов, посланная вперед к внешним речным воротам эльфов, смогла опередить убегающих гномов. Лидер этого небольшого отряда зашипел от гнева, увидев двух эльфов, стоявших на страже у каменной колонны, дугой нависающей над водой. Решетка там, остаток древней стены, которая когда-то стояла здесь для защиты эльфов, когда они жили более широко в этой части Сумеречья, в настоящее время была поднята. Но если бы решетка была опущена, гномы оказались бы в ловушке.       Гоблин понял, что еще лучше то, что участок реки здесь был чрезвычайно каменистым. Всадники варгов смогли бы приблизиться с луками, обойти с флангов и расстрелять гномов. Волшебник, вероятно, все еще представлял бы угрозу, но не непреодолимую.       – Убейте их, – прошипел он, прежде чем озвучить свои планы. – Тогда мы опустим решетку, и гномы и волшебник окажутся в ловушке!       Все остальные кивнули, и когда они отошли, он прошипел:       – Помните, мы должны взять волшебника живым. У Хозяина есть планы на него.       Эльфы обладали сверхъестественными чувствами по сравнению с любой другой расой. У них были рефлексы, которые были больше похожи на рефлексы Гарри, чем обычного человека, и способность контролировать внимание в течение всей их жизни. И все же они все еще могли быть удивлены. Ничего не подозревающие, эти два эльфа-стражника были не в лучшей форме, находясь на службе в качестве наказания, в то время как остальные их сотоварищи вернулись в Таур-э-Ндаэделос наслаждаться пиром по случаю дня рождения Трандуила.       Один эльф упал со стрелой в груди, пробившей его кольчугу насквозь. Другой отшатнулся, стрела пронзила одно плечо. Затем там появился волчий всадник, рубанувший его сверху вниз. Эльф поднял копье, блокируя удар, но не смог увернуться от атаки волков, которая отбросила его головой от ворот и заставила рухнуть на камни в реке. Еще две стрелы быстро настигли его, когда гоблины заняли позицию у ворот. Вскоре они вдвоем работали над решеткой, опуская ее в реку.

***

      Бильбо, Кили, Балину и Бофуру, как тем, кто обладал лучшим зрением, было приказано попытаться опередить остальных, в то время как Бомбур, Двалин, Оин и Торин прикрывали тыл. Гарри с некоторым трудом оказался в центре компании, способный проецировать свою магию в любую сторону. Бильбо также дал ему немного лембаса, который он украл, возвращая оружие гномов. Четверо впереди могли видеть гоблинов, выстроившихся вдоль берега реки, а впереди – арку над рекой. Бильбо тоже увидел решетку, ведущую вниз, в воду, и его сердце чуть не остановилось.       – Нет, нет! Зайти так далеко, но потерпеть неудачу здесь?!       Другие, возможно, испытывали такое же отчаяние, но у Кили, по крайней мере, был способ ответить. Стрела вылетела из его лука и вонзилась в грудь варга, когда его всадник готовил свой собственный лук, в тот же момент с его губ сорвался крик:        – ТОРИН! ГАРРИ! Гоблины! Гоблины и врата в реку закрыты!       В следующую секунду десятки стрел полетели в сторону гномов. Но благодаря предупреждению появилось Протего Гарри, охраняющее первых, попавших в зону досягаемости стрел. Тем не менее расстояние, с которого он должен был произнести заклинание, и длина щита, который он должен был создать, заставили его на секунду задохнуться, прежде чем он смог вновь набрать воздуха.       Но со своего наблюдательного пункта в задней части компании Торин начал выкрикивать приказы:       – Двалин, Фили, Глоин, со мной по бокам, Гарри, расчисти нам путь!       Поморщившись, волшебник так и сделал, послав вспышку Бомбарды в сторону ближайшего берега реки, где на камнях появились лучники-гоблины на варгах. Большинство из этих камней были плоскими, отсюда и приказ Торина попытаться выбраться туда. Заклинание попало, хотя и не нанесло такого большого урона, как он надеялся, враг был просто рассеян. Только один из волчьих всадников взорвался в фонтане крови. Но шум и внезапный поток крови напугали еще нескольких варгов, и следующее заклинание волшебника, еще одна Бомбарда, врезалось в дерево, разбрасывая повсюду осколки. Это нанесло больше урона, чем Гарри надеялся, и он удовлетворенно кивнул, когда шесть гоблинов и их варги с криками или воем в агонии упали под обломками дерева.       Теперь, когда путь был свободен, Торин и остальные разбили свои бочки о камни и выбрались наружу, в то время как Фили кричал им, чтобы они вышвырнули свои бочки обратно в реку, чтобы они могли использовать их позже. Двалин немедленно набросился на гоблина, которого его варг вышвырнул из седла, сбросив в реку, а затем с презрительной легкостью развернул свой топор, чтобы отразить удар другого гоблина. В следующую секунду ухмыляющееся лицо гоблина исчезло в куче мусора, когда молот гнома врезался в него сбоку.       – Оставь их, иди к решетке! – крикнул Торин, зная, что они не могут оставаться и сражаться здесь из-за риска быть раздавленными превосходящей численностью врага или опасности быть пойманными эльфами.       На крик Торина Глоин и Фили присоединились к нему, а Гарри двинулся за ним. Торин сбил с ног одного гоблина, и следующий упал, крича от стрелы в животе, в то время как Гарри сделал паузу, создавая еще один щит над рекой, тогда как его последний рассеялся под градом стрел, все летевших в гномов в реке. С Двалином, прикрывавшим их спину, остальные вскарабкались по лестнице, установленной на внешней стороне арки, а Торин мгновенно разобрался ещё с одним гоблином, зарубив его.       Затем Торин обратил свое внимание на решетку, но зашипел, когда понял, что механизм ее подъема был сломан. Оставалась только грубая сила, и он протянул руку к решетке:        – Двалин, сюда, наверх!       Двалин поменялся местами с Фили, который оказался оттесненным назад еще двумя гоблинами, атаковавшими его, в то время как их варги кусались и делали выпады. Затем он вздрогнул, когда стрелы со свистом полетели в его сторону, но не успел и моргнуть, как часть каменной лестницы, на которой он стоял, переместилась вверх, превратившись в стену. По другую сторону арки Глоин тоже оказался оттеснён назад, но лучников, похоже, было уже не так много. Кили расстреливал их по очереди с того места, где он теперь присел, промокший до нитки, но с сухим луком. Гарри понятия не имел как это ему удалось, но теперь Кили пригнулся, почти скрытый брызгами воды на камнях под аркой, его глаза были дикими, когда он проревел:       – Барук Казад! Казад Ай Дурин Нур!       На это ответили два гнома на решетке, поднимая ее изо всех сил:       – Казад Ай Дурин Нур!       Глоин зашипел, когда варг чуть не откусил ему голову, в последнюю секунду увернувшись в сторону только для того, чтобы рассечь ему грудь. Его топор поразил варга и всадника одновременно, разрубив ногу гоблина и войдя варгу в бок, но, ударившись раненым плечом, Глоин с грохотом слетел со ступеней арки. Но затем он упал на колени, его свободная рука потянулась к ране в груди. Рана была неглубокой, но очень болезненной и сильно кровоточила.       – Глоин, УХОДИ! – взревел Гарри, спрыгивая со ступеньки с обнаженным мечом, режущее заклинание настигло следующего нападающего с той стороны, разрубив его пополам. Он помог раненому гному перебраться через край арки, где тот, спотыкаясь, спустился туда, где его схватили остальные, помогая ему через дикую толчею у решетки забраться в одну из пустых бочек. – Торин, сейчас было бы самое подходящее время!       – Заткнись, парень, эта проклятая штука тяжелая! – Двалин проревел в ответ. Однако Торин не ответил, просто удвоил свои усилия, чтобы поднять решетку.       Гарри был так занят своими собственными врагами, используя заклинание Протего, чтобы помочь другим, и уничтожая врагов на таком расстоянии, на которое только был способен, что ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он мог бы помочь и с решеткой. Когда это дошло до него, он повернул голову ровно настолько, чтобы увидеть, что два гнома подняли ее достаточно высоко, чтобы Гарри мог видеть, как она торчит из верхней части щели в сводчатом проходе. Отделавшись от всадника на варге, с которым он дрался – в узком сводчатом проходе было место только для одного, юноша указал пальцем между двумя гномами, сосредоточено произнеся заклинание:        – Вингардиум Левиоса!       В следующее мгновение оба гнома удивленно моргнули, когда груз почти исчез с решетки, и она начала подниматься вверх. Быстро соображая, Торин понял, что это , должно быть, сделал Гарри, он развернулся как раз вовремя, чтобы прыгнуть вперед, отразив удар, который пришелся бы его племяннику в бок. Фили воспользовался этим, чтобы убить варга, на котором ехал гоблин, прежде чем Торин прикончил гоблина, выкрикнув:        – Ты не мог сделать это раньше, Гарри?       – Либо охранять остальных щитами, либо поднимать решетку, Торин, – крикнул волшебник, отступая от двух орков, которые только что прибыли. Они спешились со своих варгов и помчались вверх по ступенькам, чтобы напасть на Гарри и Двалина.       Двигаясь назад, Торин толкнул решетку, которая полностью поднялась из своего отверстия, отправив ее в полет по диагонали в сторону от них. Там магия, казалось, покинула врата, и они рухнули вниз, когда другие гномы теперь кувыркались через них всей гурьбой. Кили прошел последним, он забросил свой лук в бочку и придержал каждой рукой по бочке, пока река несла его через арку.        – Торин, Фили!       В следующую секунду Фили спрыгнул с арки. Его прицел был хорош, и он действительно угодил прямо в одну из бочек, заставив Кили торжествующе закричать. Двалин был не так точен и приземлился за бочкой, когда река унесла их всех.       – Нам пора уходить, Гарри! – крикнул Торин, убивая гоблина, прежде чем повернуться. Вложив меч в ножны, Торин прыгнул в реку, даже не пытаясь прицелиться в одну из бочек.       Поскольку орков перед ним всего на секунду сдерживала другая часть преображенной арки, Гарри отступил на вершину и собирался прыгнуть за своим другом, когда стрела попала ему в бедро, а другая попала высоко в бок. Этот второй удар был едва заметен, но та стрела, что попала ему в бедро, вошла глубоко, и он потерял равновесие, остановившись всего на секунду, чтобы отсечь стержень близко к коже мечом Гриффиндора. Затем он рухнул вперед, в воду.       Спустя несколько секунд покачивания Гарри вынырнул из воды и увидел, как другой орк запрыгнул на арку, держа в руке лук намного больше, чем у гоблинов. Он уставился вниз по реке на Гарри, когда натягивал тетиву, зубасто ухмыляясь.       Вместо того чтобы дрогнуть или выглядеть испуганным, Гарри просто зарычал в ответ и поднял руку. Он истекал кровью, он был ранен, но, несмотря на свою усталость, Гарри не был беззащитен. Заклинание поразило орка прямо в грудь, разрезав его пополам и разбросав его внутренности по ручью и реке.       Гоблины на варгах снова появились, чтобы преследовать гномов по обе стороны реки, их собственные луки были натянуты. Один из них упал от стрелы, выпущенной сзади, и Гарри на мгновение узнал стрелу Кили, прежде чем уставился на другого орка, чья шея была пронзена насквозь другой стрелой.       Эльфы начали появляться из леса, нападая на орков и гоблинов, заставляя их поворачивать.       Один орк, более крупный и крепко сложенный, чем остальные, что-то проревел, дуя в рог. Секунду спустя крупный орк оторвался от реки и помчался вдоль реки прочь от наступающих эльфов.       Гарри наблюдал за всем этим, затем его тело, наконец, решило, что он потерял достаточно крови. Волшебник почувствовал, что его сознание начинает отключаться, и воспользовался Акцио на своем каноэ, которое было оставлено остальными, чтобы плыть за ними по течению. Он едва успел ухватиться за него, прежде чем проплыл мимо, но затем быстро наложил на себя заклинание прилипания, прежде чем последним усилием втащить верхнюю часть тела на каноэ, до того как его глаза начали закрываться, и он больше ничего не видел.

***

      Тауриэль вытащила свой кинжал из одного из орков, подбросила его вверх и вытерла о пролетающий над ее головой обломок ветки, прежде чем вложить в ножны, снова взяла свой лук, чтобы оглядеться вокруг, поскольку поблизости Леголас и несколько других воинов из Невидимого Воинства уже добивали собственных врагов.       – Еще больше из них сбежало, мы должны выследить их!       – У нас нет приказа делать это, – покачал головой Леголас. – Орки и гоблины нападают на наших подданных, убивают эльфов в пределах наших собственных границ? – Для всех разведчиков было очевидно, что здесь произошло: стражи речных врат были убиты орками, их места заняли гоблины в попытке устроить засаду на гномов и их спутника-волшебника. Волшебник, по-видимому, разобрался с решеткой, и значит и он, и гномы были далеко.       Тауриэль нахмурилась, качая головой:       – Они охотились за гномами. Мы последуем за ними, найдем орков и узнаем, почему они чувствуют себя достаточно уверенными в себе, чтобы отважиться на что-то подобное, – и, возможно, обнаружим, что намек Гарри о тьме на юге был слишком правдив.       – Ты не видишь полной картины, – вздохнул Леголас. – Это, – он ткнул пальцами в сторону мертвых тел, разбросанных вокруг них, – знак чего-то большего, а не только гномов и их проблем, нашедших сюда дорогу. Теперь мы вернемся и сообщим об этом. С этим, возможно, мой отец позволит нам начать очищать лес от паучьей грязи, – он фыркнул, указывая вниз по реке. – Кроме того, мы знаем, куда они направятся, и будет достаточно легко найти их след.       Тауриэль кивнула, понимая его точку зрения, но не в восторге от этого, даже если это подтвердило бы ее предыдущее предположение. Это чувство усилилось секундой позже, когда Леголас искоса посмотрел на нее.       – Нифалин и Расулдара рассказали о том, как они нашли тебя, когда была поднята тревога. Но что именно сделал Гарри...       – Мы не будем говорить об этом, – перебила она с хмурым видом, ее пальцы подергивались. Леголас мудро отступил, затем повернулся к Тауриэль, когда один из других разведчиков объявил, что они нашли гоблина, все еще живого и способного отвечать на вопросы.

***

      Теперь, далеко позади гномов, Больг собрал то, что осталось от его воинства. Они были разбиты как обороной гномов во время преследования, так и засадой у решетки, а затем эльфами. Но с течением дня их стало собираться все больше, пока, ближе к вечеру, он не насобирал около тридцати гоблинов и двадцати орков из отряда численностью более сотни. Тем не менее этого было достаточно, чтобы разобраться с гномами и захватить волшебника для их Хозяина.       – Озёрный Город, – прорычал он. – Мы найдем их там, – он указал на одного гоблина: – Ты. Возвращайся в Дол Гулдур и расскажи Хозяину, что произошло, – пока гоблин бормотал что-то невнятное и дрожал от одной мысли о личном разговоре с Хозяином, Больг повернулся к остальным. – Мы выступаем немедленно. Я хочу, чтобы мы были на месте сегодня вечером.

***

      Леголас уставился вниз на мертвого орка, а затем на своего короля, в то время как стоявшая рядом Тауриэль прищурила глаза:        – Ты дал ему свое слово, что освободишь его!       – Я так и сделал. Я освободил его от его жалкой жизни, – сказал Трандуил, подходя к столу, на котором лежала подробная карта его королевства. – Кроме того, тварь лгала. Орк говорил о вещах, которые никак не могут быть правдой.       – Гарри... он тоже говорил об этом, об опасениях Белого совета, что...       – Ты будешь молчать! – эльфийский король сплюнул, поворачивая голову к Тауриэль. Затем он, казалось, успокоился. – Если это правда, то Совет уже готовится действовать. Я оставлю угрозу на их рассмотрение. За пределами моего королевства меня не волнуют поступки людей, гоблинов, орков или гномов. Они ушли, вот и все. Удвойте бдительность на наших границах. У вас есть мое разрешение действовать против любых пауков или орков, которые вторгнутся на наши земли. Если они считают нас слабыми, давайте покажем им, что это не так.       – А гномы? Они все еще могут разбудить дракона, – предупредил Леголас.       – Люди в Озёрном Городе прагматичны. Они хорошо знают, что все их существование в значительной степени зависит от их торговли с нами. Если гномы будут взаимодействовать с ними, мы скоро узнаем об этом. Но до тех пор, пока они остаются за пределами нашей территории, они не являются нашей проблемой. Им понадобятся припасы и помощь, чтобы подняться на гору, и мы можем быть уверены, что этого они не получат. А пока у вас есть ваши приказы.       Глаза Тауриэль сузились, но она поклонилась и быстро покинула отца и сына. Ей следовало бы с готовностью подчиняться приказам короля. В конце концов, Тауриэль уже давно убеждала себя именно в этом. Но Тауриэль чувствовала, что, хотя это был правильный шаг, он совершался не по правильным причинам. Нет, скажи это искренне, Тауриэль. Ты беспокоишься о них. Ты беспокоишься о Гарри и других. Этот гоблин, он сказал, что Гарри был поражен отравленной стрелой. И такие вещи часто находятся за гранью человеческого понимания.       Она на мгновение остановилась в углу зала, на этот раз раздираемая нерешительностью. Затем она резко кивнула и ушла. Взяв колчан со стрелами и короткий меч из своей комнаты, она отправилась в путь, оставив залы Трандуила и Таур-э-Ндаэделос позади себя.       Позже, когда начал сгущаться вечер, Тауриэль стояла на опушке леса, ближайшего к Озерному городу.       – Куда ты идешь?       Она повернулась, поднимая лук прежде, чем до нее донесся голос, затем вздохнула, отпуская тетиву.       – Ты прекрасно знаешь, куда я направляюсь. Гномы и волшебник заинтересовали меня, – призналась она. - Я наконец-то нашла что-то более интересное, чем просто выполнение приказов и присмотр за нашими лесами.       – Нам было приказано остаться охранять наши границы. Разве это не то, чего ты хотела?       – Это то, о чем я говорила, что мы должны сделать. Но сейчас я не уверена в том, действительно ли это то, чего я хочу. Это было просто то, что должно было быть сделано.       – Гарри... – Леголас медленно сказал нараспев, произнося человеческое имя, и это слово выделялось на фоне их гораздо более певучего эльфийского языка. – Он заинтересовал тебя, не так ли?       – Я не уверена, заинтересовал ли меня Гарри или то, что он и гномы представляют: мир за пределами наших границ. Что бы это ни было, по какой-то причине я хочу, по крайней мере, проследить за ними до Озёрного Города.       – Ты бы отказалась от своей должности? Ослушалась нашего короля? Бросила меня? – спросил Леголас.       – Король редко, если вообще когда-либо прислушивался к моим советам так, как следовало бы, учитывая его положение. Если бы он это сделал, возможно, орки никогда бы не смогли проникнуть на наши земли. И его недавние действия подорвали основы моего уважения к нему. Что касается твоего последнего замечания… Леголас, ты всегда был мне по душе. Но ты не мой Единственный.       Леголас вздохнул, понимая ее точку зрения, но думая, что в этом бунте было нечто большее, чем то, что она признавала.        – А Гарри?       Голова Тауриэль откинулась назад, ее глаза расширились, как будто это был первый раз, когда эта мысль пришла ей в голову, что так и было... Но через мгновение она просто пожала плечами:       – Я не знаю. Но, учитывая его магию, у нас двоих наверняка будет достаточно столетий, чтобы разобраться в этом. Прямо сейчас я просто хочу догнать его и влепить ему пощечину. Ухаживание за ним не было у меня на уме.       Леголас усмехнулся на это, затем вздохнул:        – Я пойду с тобой. До Озёрного Города – не дальше. И если ты думаешь, что поднимешься на эту гору и встретишься лицом к лицу со Смаугом, Тауриэль, ты ошибаешься. Я вырублю тебя и потащу обратно, если придется, – Тауриэль нахмурилась, но Леголас невозмутимо продолжил: – Подумай об этом. Если Дракон все еще жив, и гномы и волшебник разозлят его, гнев Смауга не утихнет просто от их смерти. Он будет искать кого-нибудь, кто помогал им. Наши леса испытали на себе жар драконьего огня во время войны с Морготом. Мы не можем допустить, чтобы это повторилось.       Хмурый взгляд Тауриэль исчез при этих словах, и она кивнула в знак согласия.       – Это приемлемо.       Достигнув соглашения, два опытных эльфийских рейнджера развернулись и, не говоря ни слова, помчались дальше по лесу, неутомимые и уверенные, как ветер, гуляющий по деревьям.

***

      Гарри проснулся со стоном, когда кто-то прикладывал что-то к ране на его бедре, и стиснул зубы от боли.       – Что... ООО-о-о-о, что, черт возьми, вы все делаете со мной, чертова нога?!       – Тебе нужно перестать жаловаться, Гарри, – приказал Торин непринуждённым тоном, но его темные глаза обеспокоенно смотрели на друга сверху вниз.       Волшебник посмотрел на Торина, приподняв одну бровь, поскольку язвительность позволяла ему преодолеть боль:        – Тогда скажи врагу, чтобы он перестал нападать на меня.       Другие гномы усмехнулись этому, и тогда юноша понял, что дерево под ним зашевелилось.        – Лодка? – именно это слово пришло ему в голову, когда он оглянулся на гномов, а затем за борт чего-то, похожего на большую баржу. Она была сделана грубо, но крепко. В центре находилась единственная мачта, а спереди мужчина работал с канатами, пока они не оказались именно там, где он хотел, после чего он привязал их и переключил свое внимание на румпель.       – Эта рана выглядит плохо, – сказал неизвестный мужчина, глядя через гномов на Гарри. – Тем не менее, я рад, что гномы знали, что ты был там. Я бы не смог найти тебя в таком густом тумане, как сейчас.       Гарри кивнул, затем похлопал по своей сумке, которая все еще была там, прежде чем спросить:        – Кто вы? – выдавив слова сквозь боль в бедре, которое целитель все еще осматривал.       – Меня зовут Бард, Бард-Лучник. И иногда, лодочник, – ответил мужчина, указывая на баржу.       Гарри кивнул, изучая мужчину. Он не был похож на тех людей, что были в Бри и которых Гарри видел до этого момента. Во-первых, он был выше, его глаза и волосы были темнее, больше похожие на Гарри. Его плечи были широкими, осанка уверенной. Этот человек был бойцом, на что бы ни указывало его имя.       – Итак, скажите мне, – продолжал мужчина, спокойно оглядываясь на Гарри, а затем на гномов, – что привело компанию гномов и одного человека, заметьте, раненого, на Долгое озеро? Причём из эльфийских земель в наших бочках?       Торин открыл рот, но Гарри знал, что он не тот, кто сразу придумает хорошую легенду, и на самом деле они ничего не знали о жителях Озерного Края, кроме того факта, что они были в некотором роде союзниками эльфов.       – Мы путешествовали, и на нас напали орки, – выпалил Гарри, слегка крякнув от боли, когда Оин потыкал его в рану. – Чтобы попытаться уйти от них, мы нарвались на новые неприятности с эльфами, а затем, когда мы, наконец, смогли договориться, орки вернулись, вынудив нас использовать реку и ваши бочки, чтобы сбежать, небольшая хитрость в последнюю минуту. Это было не самое приятное время для нас.       – И где же конечная цель в этом путешествии? – проницательно спросил Бард.       – А тебе что за дело? – вмешался Торин, его прирождённая защита вышла на первый план.       – Учитывая, что вы на моей барже, добрый гном, и я готов поспорить, что никто из вас ничего не смыслит в ветре или парусах, я бы сказал, что вам лучше всего держать язык за зубами.       – Меня тошнит от людей, которые говорят мне, что они лучше меня знают, что я должен делать, – прорычал Торин, но когда Фили схватил его за плечо, заставив вздрогнуть, он немного остыл. Торин, как и Гарри до него, был ужасно потрепан рекой.       Тогда заговорил Нори, прежде чем напряжение могло еще больше обостриться.       – Скажите мне, сэр, видели ли вы дракона живьём?       Мужчина моргнул от очевидной непоследовательности, но покачал головой.       – Нет, не видел. Ходят слухи, что Смауг мертв, но я в это не верю. Подобное зло должно быть уничтожено. Оно не исчезнет само по себе.       – Ты говоришь так, как будто видел это зло воочию, и все же ты утверждаешь, что при твоей жизни оно не показывалось? – спросил Нори.       Бард нахмурился, отводя взгляд. На мгновение он замолчал, достаточно долго, чтобы Гарри и гномы подумали уже, что он не ответит. И когда он заговорил, его голос был низким, горьким и полным боли:        – Хотя с момента падения Эребора и Дейла прошло несколько поколений, некоторые воспоминания не исчезают с течением времени. И у моей семьи всегда была долгая память.       При этих словах Торин моргнул, затем придвинулся ближе, жестом подзывая Балина к себе, когда тот пробирался вперед: – Посмотри на него, Балин. Ты видел?       Балин посмотрел на человеческого мужчину, чего не делал раньше, будучи более занят травмами своего брата. По большей части это были царапины и шишки, хотя его рука была несколько сильно вывихнута из-за того, что ему пришлось повиснуть на одной из бочек после битвы у решетки. В то время как Гарри был ранен стрелой, все остальные были потрепаны путешествием вниз по реке. Но когда беловолосый гном присмотрелся к лодочнику, его глаза расширились:        – Клянусь кровью Дурина! Он вылитый последний король Дейла!       – Кто ты такой, чтобы видеть последнего короля Дейла? – нахмурившись, спросил Бард. Затем он, казалось, успокоился, повернувшись, чтобы посмотреть на озеро. – Эх, какое это имеет значение. Королей больше нет. Мой род потерпел неудачу, оружие гномов, которым мы были одарены, потерпело неудачу. Дейл сгорел. Все, что осталось... – он полностью отвернулся, немного подкрутив канаты, чтобы слегка сдвинуть парус, – ...это Озёрный Город.       – Возможно, но то, что было разрушено, можно восстановить, – твердо сказал Торин, хотя внутренне он был раздражен комментарием об оружии его народа. Вероятно, они даже не потерпели неудачу, на самом деле, они просто доказали, что не справились с вызовом дракона. – Дейл был другом моего народа, наш союз сделал нас обоих сильнее. Я бы хотел, чтобы этот союз был восстановлен!       – Ха! Я только что сказал это, гном. Даже если его никто не видел, Смауг все еще существует. Эребор исчез навсегда. И вообще, кто ты такой, чтобы говорить о союзах? Двенадцать гномов, маленькое существо из расы, которую я никогда не видел, и человек?       – Я хоббит, добрый сэр, – Бильбо поклонился в пояс их спасителю. – А что касается остального, я верю, что Торин может делать все, что ему вздумается... – голос Бильбо затих, когда он уставился вверх. Туман рассеялся, пока они разговаривали, и теперь небо над ними прояснилось. Это позволило увидеть панораму вокруг и над ними.       Озеро было огромным. Гарри не мог видеть его берегов с того места, где он находился, даже там, где река выпустила его и его товарищей в своих водных объятиях, впадая в него. И все же над всем озером господствовала тень горы. Она возвышалась, подобно одинокому часовому, вышедшему на сушу. Её склоны были покрыты смесью зелени и камня, они поднимались вверх, чтобы исчезнуть в облаках наверху, где зелёные оттенки уступал белому.       Гарри видел на Земле фотографии различных горных хребтов: Аппалачей, Гималаев и Эвереста. И здесь, в Арде, Гарри видел Туманные горы и даже проходил через них пешком, по крайней мере, до определенного момента. Но он никогда не видел ничего подобного Одинокой горе. Даже Таникветиль, благодаря сказочности видения этого места, казалось, побледнел на фоне суровой, мрачно нависающей над ними горы.       Гномы – все как один – повернулись и посмотрели туда, куда уставились Гарри и Бильбо. Все разговоры на судне смолкли, а Торин, Балин и остальные просто смотрели, испытывая благоговейный трепет.       – Одинокая гора, – выдохнул Торин. – Эребор, мой дом. Мое право по рождению!       Бард позволил им насладиться моментом, налег на румпель, на мгновение замедлил ход лодки и позволил парусу ослабнуть, скользя по водной глади, которую окрасил в розовый оттенок наступающий вечер. Затем он нарушил молчание: – Я повторяю свой вопрос: кто вы такие?       Торин посмотрел на него, на его лице на мгновение отразилась борьба чувств, прежде чем он принял решение:        – Меня зовут Торин Дубощит, сын Траина, внук Трора, последнего короля под горой. Я вернулся, чтобы возвратить себе наши древние земли.       Бард на мгновение замолчал, уставившись на короля, затем покачал головой:       – Безумие. Ты же не можешь надеяться убить Смауга, не так ли?       – Безумие и магия часто идут рука об руку, – проворчал Гарри. Секунду спустя у него в руке появился меч, который он вытащил из бездонной сумки. Он передал сумку Фили, который радостно вытащил несколько лембасов и передал его остальным.       Бард ошеломленно уставился на него, и Торин решил воспользоваться преимуществом:       – Бомбур, докажи этому доброму человеку, что мы не нищие бродяги, у которых есть только наше оружие. Мы заплатим за его помощь сейчас и за все, что сможем достать в Озёрном Городе.       – Ну, конечно! – Бомбур проворчал. – Вечно вы требуете больше денег за это, больше денег за то...       – Мы ни о чем тебя не просили с тех пор, как оказались у двери мистера Бэггинса! – Бофур усмехнулся. – Да, ты спонсировал большую часть запасов нашей компании, но можешь ли ты отказать нам в чем-либо сейчас, когда мы так близк к цели?       Вздохнув, толстяк пошевелился, потянулся под спину к потайному поясу, завязанному так, что он прилегал к пояснице, и вытащил несколько дюжин золотых монет. Он посмотрел на кошель, а затем вздохнул, просто полностью передав кошелек с поясом Барду:       – Возьмите это. Они правы, – тихо пробормотал он, снова поднимая глаза к небу, куда большинство гномов еще продолжали смотреть. – Только за это зрелище я бы заплатил.       – Вы понимаете, что если Смауг убьет вас всех, то наверняка придет и в Эсгарот? Вы сделали меня соучастником безумия! – Бард неуверенно спросил в ответ. Хотя больше из-за убежденности, которую он увидел на лице Торина, чем из-за денег. Бард был небогат, старая неудача его семьи все еще преследовала их по пятам. Но он был не из тех, кого можно купить.       – Да, мы понимаем, – сухо ответил Гарри, но не без некоторого сочувствия. – Добро пожаловать на борт.       Глаза Барда сузились, глядя на него, затем опустились на рану на его бедре.       – Это опасно? – Бард не собирался оставлять раненого человека без присмотра, несмотря на его гнев из-за того, что его заставили стать соучастником плана этих гномов. Бургомистр Озерного города и Бард не ладили.       Гарри пожал плечами:        – Бывало и похуже.       – И у тебя также нет признаков лихорадки, хотя они и должны быть, – проворчал Оин, уставившись на наконечник стрелы, который он вытащил из Гарри. Боль от этого действия была тем, что разбудило юношу. Он покатал наконечник по листу, пристально наблюдая за поверхностью, и довольно скоро части листа почернели.       – На нём был яд. Очень сильный, очень мерзкий яд, который уже должен был подействовать на тебя. Но у тебя нет жара. Действительно, яд ничего с тобой не делает.       Гарри усмехнулся, качая головой:        – Помни, что на моем мече, друг мой. В какой-то момент яд этого зверя глубоко проник в мой организм. Держу пари, что любой другой яд, слабее, чем этот, на меня вообще не подействует.       – Яд? Значит, вы не просто надеетесь, что Смауг мертв? У вас действительно есть план? – спросил Бард, ухватившись за это.       – О, да. У нас есть план. Я не могу сказать, что все прошло гладко, – Торин подождал, пока утихнут взрывы смеха его собратьев-гномов, Гарри и даже Бильбо, прежде чем продолжить. – Но у нас действительно есть план.       Вздохнув, Бард отпустил румпель и сел напротив гномов, пристально глядя на них.       – Ваши действия поставят под угрозу мой дом, мой народ. Убедите меня, что это правильно, что у вас действительно есть план, который может справиться со Смаугом. Сделайте это, и я помогу вам всем, чем смогу.       Оглядев остальных, Торин получил одобрительные кивки от Балина, Гарри, Фили и Бильбо, в то время как Двалин, Глоин и Бофур покачали головами. Остальные, казалось, не определились. Поворачивая назад, Торин принял решение:       – Очень хорошо. Я не расскажу тебе всего, но...       Лодка дрейфовала неизвестно сколько времени, пока Бард задавал вопрос за вопросом о путешествии, об их отношениях с эльфами и, прежде всего, об их плане расправиться со Смаугом. В конце концов, яда может оказаться недостаточно. Но Торин долго и упорно думал об этом и придумал способ заманить дракона в ловушку и использовать против него часть горного плавильного оборудования.       В конце концов, этот план убедил Барда. Или, скорее, это сделали Торин и остальные. На самом деле план казался ему слишком наполненным допущениями и неопределённостями. Нет, именно личности, которые объясняли план, убедили Барда в его жизнеспособности. Пройти через все испытания, которые им выпали, столкнуться с нападениями орков, гоблинов и всем остальным - это была история из легенды. В ней рассказывалось о компании, которую невозможно было остановить, к чему бы они ни стремились. Этого и нескольких примеров магии Гарри было достаточно.       – Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделал? – спросил Бард, затем тонко улыбнулся. – И что мой народ и я в частности будем от этого иметь? В конце концов, я ничего не буду делать бесплатно.