Свет погасшей звезды

Виталию Шрамову очень нравились фильмы про криминал девяностых годов. Особенно он восхищался двумя кинолентами, это были Брат и Бригада. Он помнит те счастливые дни, когда приходя домой после школы, включал старенький пузатый телевизор и ставил диск, с любым из этих боевиков. Шрам помнит, как мечтал о том, что он так же будет нести свою справедливость, находясь при этом «вне закона». Виталик и сам порой не мог понять почему это условие было обязательным: то ли на него так повлияли те самые фильмы, приукрашавшие жизнь криминальных авторитетов, то ли бабушка, с которой он жил, пока родители сутками пропадали на работе. Бойкая женщина, выглядевшая лет на десять моложе своих лет, каждый раз видя людей в форме, припоминала, как «двое таких же» отобрали у нее кошелек со всеми деньгами, якобы в уплату какого-то штрафа, ни оставив ей ни копейки. И она, ОНА, Заслуженный работник культуры, была вынуждена побираться и просить взаймы у бывших коллег. В общем, как бы то ни было, сотрудников внутренних дел Шрам недолюбливал и прибегал их услугам только в самом крайнем случае. А еще Виталик помнил и о другой своей мечте. О верных друзьях, с которыми они смогут создать что-то вроде бригады, прям как в сериале, и на которых он всегда сможет положится, потому что они всегда будут на его стороне, что бы не случилось. Но в реальности все было иначе. Нести свою справедливость было задачей проблематичной, особенно когда эта самая справедливость оказалась никому не нужна. Да и с друзьями не сложилось. Те, пообщавшись с ним несколько месяцев, почему-то «отваливались», переходив в другие компании. Сначала Шрамова даже напрягала такая ситуация, но позже он решил, что быть одиноким волком вовсе не так плохо. Все изменилось в один весенний день. К ним в класс добавился новенький ученик. Казалось бы, обычная ситуация. Вот только этот новенький был не совсем обычным учеником, а сыном серьезного бизнесмена Вениамина Сергеевича Воронова, владельца сети авторынков и многих других заведений Охтинского района. — Ребята, познакомьтесь, Денис Воронов, перешёл к нам из 305 лицея. — Вещала Лилиана Васильевна, директор средней образовательной школы номер 67. — Денис, присаживайся на свободное место. С ребятами познакомитесь на перемене, а сейчас — математика. На этих словах Виталя, считавший голубей, клевавших хлебные крошки с асфальта, наконец оторвался от окна и рассмотрел новенького. На вид обычный пацан, правда хиловатый какой то, такой вывод сделал Шрамов и, потеряв всякий интерес, снова стал считать голубей. На перемене вокруг Воронова собрался весь класс. Каждый стремился задать новоприбывшему как можно больше вопросов. Но Виталик не стал участвовать в этом действии, а отравился на встречу со старшеклассником, который продавал почти новую игровую консоль, всего за пол цены от рыночной. У Шрамова только недавно накопилась нужная сумма, и он наконец решился приобрести приставку. А повод действительно был: через несколько недель ему исполнялось целых 13 лет. Еще год, и пойдет получать паспорт. На следующий урок Виталик пришел расстроенным: старшеклассник уже успел продать консоль другому пацану из шрамовой параллели, но даже не это расстроило его так, как тот факт, что пацан этот был личностью не самой приятной и при каждом удобном и неудобном случае пытался побольнее задеть самого Виталика. Чем он сам ему так не понравился, Шрамов не имел ни малейшего представления, но на провокации исправно вёлся, а после получал выговоры от Лилианы Васильевны и ее заверения, что после ещё одного подобного случая его ждёт неминуемое исключение из средней образовательной школы номер 67. Однако по какой-то, одной ей известной, причине директор откладывала свою кару, и мальчик ограничивался устными предупреждениями. Сейчас же раздумывая над местью за наглым образом «отобранную» приставку, Виталий не сразу заметил, что обстановка в классе стала напряжённой. Новенький сел отдельно на самую последнюю парту, а одноклассники будто бы перестали замечать его, лишь украдкой кидая какие-то, по мнению Витали, странные взгляды. Впрочем, Шрамову было совсем не до Воронова и одноклассников. Оставшиеся уроки пролетели незаметно. Виталик, так и не придумавший достойную месть, хотел было отправиться домой, когда Лёня Шепелев, главная спортивная звезда 6 А, подошёл к Денису со словами, которые показались Шрамову очень странными. — Ну что, Воронов, ещё не передумал? — Нет, я приду, — ответил Денис. — Смотри мне, если сольёшься, то мы с пацанами церемонится не будем. Ты мне за всё ответишь. — Я же сказал, что приду, значит я приду. — Воронов явно сдерживался от того, чтобы ответить более резко. — Ну давай тогда. Не опаздывай. Лёня криво усмехнулся и, закинув портфель на плечо, вышел из кабинета. Воронов тут же стал собирать учебные принадлежности, но неожиданно для Витали, сел на стул, сложив руки перед собой, резко опустил голову и сделал резкий вдох, после чего со стоном выдохнул, снова выпрямился, потёр руками лицо и только тогда заметил Шрамова, переминавшегося с ноги на ногу. — Чего хотел? — резко спросил Денис. — Что, я тебе тоже должен? Виталик растерялся от такого наезда, но все же ответил: — Ничего не хотел, и ничего от тебя мне не нужно. Хотя… нет, спрошу. У тебя что, стрелка с Шепелевым? — Ну да, конечно, так я поверил, что ничего не знаешь. Вот весь класс знает, а ты нет. Кстати, как там тебя? — Виталик, Шрамов. И да, я ничего не знаю. Знаешь ли, сплетни не собираю. — Ладно, проехали. — кажется Воронов немного успокоился, — Да, у нас, как ты выразился, стрелка, с этим вашим Шепелевым. Он сказал, что я ему должен ответить. Типа мой отец его кинул, а теперь я ему должен возместить моральный ущерб. — Ничесе, я то думал, что он таких сложных слов, вроде морального ущерба, не знает.- Обычно Лёне учителя ставили оценки за то, что он представлял школу на спортивных соревнованиях любого уровня: от внутришкольных до городских. Сам мальчик особым интеллектом не блистал, имея всего две пятерки в четвертях: по физкультуре и трудам. — А про отца я ничего не понял, и почему ты должен за это отвечать, тоже? — Он сказал, что раз я его сын, то значит мне и компенсировать. Ну я не согласился, объяснил, что даже не знаю его отца и про его дела, и что я ничего ему компенсировать не собираюсь. В общем, Шепелев сказал, что заставит меня ответить, ну и забил стрелку. — Денис глубоко вздохнул, но тут же ухмыльнулся. — А про моральный ущерб, это уже я перевел его речь на обычный человеческий язык. — Что ж, видимо я поторопился в оценке его умственных способностей. — Шрамов решил поддержать шутку новенького, но тут же посерьёзнел. — Слушай, Шепелев много чем занимается: боксом, дзюдо, даже, я слышал, что на карате недавно записался. Ты поаккуратнее с ним. Однажды он с пацаном подрался, голову ему разбил. Правда тогда все как-то быстро замяли, а тот пацан в другую школу перевёлся. В общем, имей ввиду. — Да, спасибо за информацию, я учту. Мне сейчас уже пора идти, а то до репетитора не успею. — Ладно, бывай. Хотя ещё вопрос есть. На когда стрелку забили? — Завтра в два часа дня, за какими-то гаражами. — А, я понял, если хочешь, могу показать. — Хорошо, я подумаю. А теперь мне и правда нужно идти.

***

Уже вечером, лёжа в своей кровати, Виталя думал над словами новенького. Шепелев и правда был опасным противником, даже он сам не рискнул бы ввязаться с ним в драку. Укокошит еще и не заметит. В честной драке один на один этому Воронову ну никак не победить, если только он за одну ночь не научится драться как Брюс Ли. Поймав себя на такой мысли, Шрамов усмехнулся. Нет, драться как Брюс Ли может только Брюс Ли, его никто не победит даже, если он сломает себе руку или ногу. Интересно, а вот Шепелев сможет драться, если руку или ногу сломает? Наверное… Виталик уставился в потолок, напряженно обдумывая ответ, но тут его осенила гениальнейшая идея. Стоп, а действительно, если Лёнка себе что-то сломает или ногу, например, подвернет, то и драться в полную силу не сможет. А это значит, что у Воронова появится шанс выйти с ним хотя бы в ничью или даже на победу, если окажется ни таким ботаном, которого пытается из себя строить. В том, что его новый одноклассник только пытается строить из себя ботана, Шрамов даже не сомневался. Тогда решено, завтра с утра он подойдет к Денису, расскажет про план, а дальше пускай сам разбирается. В школу Виталик пришел за целых полчаса до начала первого урока, чтобы точно не упустить момент прихода Воронова. Правда, как оказалось позже, сделал он это напрасно, потому что новенький соизволил появиться лишь за несколько минут до начала литературы, которая стояла по расписанию первой, сел на «свое» место за самой последней партой и больше не проявлял особой активности, лишь изредка отвечая что-то про смысл поступков некого Владимира Дубровского. Со смыслом поступков этого Дубровского сам Виталя знаком не был, но на этот раз ему повезло, опрос обошел его стороной. Еле дождавшись спасительного звонка, который оповестил всех о завершении занятия, Шрамов тут же помчался к Денису, который собирал учебники в портфель. — Короче, Воронов, есть мысль. На этих словах новенький вопросительно поднял бровь. — Я вчера обдумывал варианты того, как ты сможешь справиться с Шепелевым. — И к какому же выводу ты пришел? — бровь Воронова поднялась еще выше. — Решил, что ты проиграешь… — Ну спасибо за поддержку, — Денис резко встал. — А теперь иди-ка ты отсюда, пока я и тебе стрелку не забил. — Тих, тих, успокойся. Если бы ты меня не перебил, то узнал бы, что у меня есть идея, как ваши шансы уровнять. — Ну и что за идея? — кажется Воронов больше не собирался его прогонять. — Короче, я подумал, что Шепелев, конечно, крут, и честно его сложно победить. Но если попробовать не совсем честно… — Виталик выжидающе уставился на одноклассника, очень надеясь на то, что тот правильно его понял. — Стоп, погоди… Что значит не совсем честно? — выражение лица новенького стало задумчивым. Шрамов глубоко вздохнул. Что ж придется все объяснять. — Ну знаешь, не совсем честно, это когда шансы не совсем равны… — Все равно тебя не понимаю. — Ну блин, например, если Шепелев ногу подвернет или вывихнет себе что-нибудь. Во взгляде Воронова промелькнуло что-то похожее на сомнение, и он уставился в окно, в котором можно было увидеть, как вчерашнее голуби снова клевали сегодняшние хлебные крошки. Шрамов точно знал, что крошки были сегодняшними. Во-первых, потому, что весь вчерашний хлеб голуби уже склевали, а во-вторых, он видел, как Виктор Степанович, учитель биологии, сегодня утром разбрасывал по земле остатки недоеденной булки с маком, которые продавались в школьном буфете и пользовались большой популярностью среди обитателей средней образовательной школы номер 67. — То есть ты предлагаешь мне вывихнуть ему что-нибудь, чтобы уровнять наши шансы на победу? — Нууу, да? — похоже, что его план был не таким идеальным, как ему казалось изначально. — То есть ты предлагаешь мне подставить самого себя, да и еще так, что после этого на меня все остальные будут как на падаль смотреть? — голос новенького даже начал дрожать от переполнявшей его злости. — Ну я же не предлагаю тебе самому идти и спускать его с лестницы… — Тебя Шепелев подослал? Шрамов даже растерялся от удивления. — Конечно нет. Мы с ним даже не разговариваем. — Тогда зачем все это? — Денис встретился с ним взглядом. Послышался звонок на урок, извещающий о том, что у них началась история, но никто из мальчишек не обратил на него никакого внимания. — Сам не знаю. Почему-то тебе помочь захотел… — Виталик и сам не мог понять, почему ему хотелось, чтобы этот новенький победил в драке. — Если хочешь помочь, то не ввязывайся. Я может быть не так хорош, как этот ваш Шепелев, но на боевые искусства ходил, так что в сухую точно не проиграю. — Ладно. Хорошо, я понял. Не вмешиваюсь. — Шрамов немного помялся, а после добавил. — Пошли уже на эту историю, а то там училка противная. — Стой, — здесь замялся уже Денис, — ты же отведешь меня к тому месту, за гаражами? — Да не вопрос, я же еще вчера сказал, что да. Вместо истории о Бородинском сражении класс целый урок слушал размышления учительницы об «утерянном поколении».

***

До конца учебного дня Виталик наблюдал за Вороновым. Тот вел себя как обычно, ну это если не считать пары словесных перепалок с Шепелевым и его дружками, которые по уровню интеллекта не уступали самому Лёне. После последнего урока Денис сам подошел к Шрамову. — Ну, отведешь, за гаражи? — Пошли. Тут недалеко, минут пять пешком. Когда ребята подошли к месту, на котором и была назначена стрелка, то увидели Шепелева и всю его компанию. — Хах, пацаны, он пришел. Серый, ты проспорил. Гони 15 рублей на базу. — Лёня ухмыльнулся и хлопнул одного из мальчишек по плечу. Это был тот самый Серый, или же Сергей Смольников, который с разочарованным вздохом доставал деньги из рюкзака. — Я сказал — я сделал. — Воронов был напряжен как скрученная пружина. Шрамов тоже сосредоточился. Ослабить свое внимание в этой ситуации, означало потерять бдительность, а потеря бдительности сулила большие неприятности и ему, и его новому однокласснику. — Ну тогда начнем… — видно было, что у Шепелева чесались кулаки. — Погоди, мы должны обговорить условия. — Денис был похож на дворового кота, который готовится отстаивать свою жизнь у бойцовской собаки. — Какие еще условия? — Лёнька нахмурился. — Деремся один на один, никто из твоих не вмешивается. И по голове тоже не бить, а то заживать долго будет. — Боишься личико испортить? А так я тебя и в одиночку сделаю. — Думаю, мы договорились. — Договорились. То, что началось дальше, Шрамов никак не мог назвать дракой. Шепелев с разбега налетел на Воронова и, повалив на землю, начал беспорядочно наносить удары. Денис даже не успевал прикрываться, но Лёнька не останавливался, а наоборот, бил еще сильнее, под подбадривающие возгласы своей «группы поддержки». — Стойте! Остановитесь! Хватит! — Виталик не знал, что ему делать: если он сейчас не вмешается, то Шепелев прикончит новенького, а если кинется помогать Воронову, то прикончат уже и его. Но тут Шрамов услышал звуки мотора, из-за поворота резко вырулил старый Уазик и помчал в их сторону, не сбавляя скорости. Виталик еле успел отпрыгнуть в сторону, но тут же пришёл в себя. Расклад был хороший: дерущиеся были ближе к Шрамову, чем к дружкам Шепелева. Это был их шанс! Не давая волю плохим мыслям, он бросился на Лёньку. Тот, явно не ожидавший такой подставы, не смог увернуться и слетел с Воронова. Виталик упал рядом, но тут же вскочил на ноги и дернул немного оклемавшегося Дениса на себя. — Бежим! И они рванули. Дальше все было как в тумане. Он не помнит, как визжал Шепелев, как остальные пытались их догнать, как они с Вороновым петляли среди гаражных рядов, и как ветер свистел в ушах. В себя Виталик пришел только тогда, когда почувствовал боль в ногах. Как оказалось, его тело не выдержало такого напряжения, а адреналин, заставлявший его работать на пределе возможностей закончился, и сам того не заметив Виталик рухнул на колени. Оглянувшись, Шрамов увидел Дениса, тот особо не церемонился и сразу лег на холодный бетонный пол какой-то заброшки. — Ты это, — голос не слушался, — встань, а то заболеешь. — Не могу. — Воронов, похоже, тоже оказался совсем без сил. — Там брезент какой-то, давай хотя бы на него. Кое-как доковыляв до брезента, оказавшегося отвратительно грязным, мальчишки дрожащими руками принялись расстилать его. — Стой! — Чего тебе? — Виталик повернулся к Денису. — У тебя кровь, на руке. — Воронов взял его руку. Вся правая кисть была в крови, а из середины ладони торчал огромный осколок стекла. — Тебе что, не больно? — Я даже не заметил. Походу шрам останется. У Шрамова будет шрам. Звучит как анекдот. — Виталик хмыкнул. — Не смешно. А если заражение? — мальчик нахмурился. — Нет, тебе в больницу надо, обработать. Пошли. — Я идти не могу. Давай хоть немного посидим тут. — Ноги дрожали как пылинки на динамике колонки. — Ладно, но не долго. Меня, наверное, уже ищут. — Воронов чувствовал себя не лучше. Минуты потекли в мирной тишине, но новенький решил ее нарушить: — Слушай, а почему ты сразу ко мне не подошел? Ну тогда, в первый день? — Да там один крендель с восьмого консоль продавал, всего за пол цены. У меня днюха скоро, думал, что куплю, мне как раз хватало, но видно не судьба. И они снова погрузились в тишину.

***

Домой засобирались только тогда, когда увидели, что начало темнеть. Идти до школы оказалось не сильно долго, около получаса, но еще не дойдя до нее ребята увидели машины милиции. — Черт, — Воронов выдохнул с разочарованным стоном, — мне хана. Пацаны подошли еще ближе. И тут к ним на встречу выбежал мужчина в темно-сером костюме, и сразу же бросился к Денису. — Денис! Где тебя носило?! — Мужчина схватил мальчика за плечи, но тут же ослабил хватку. — Что с тобой? Что случилось? — Пап, я все объясню. — Воронов поморщился. Хватка на плечах была не крепкой, но для его измученного непривычными нагрузками организма, она казалась весом в центнер, не меньше. — Ну уж потрудись. — Тут Вениамин Сергеевич Воронов, а это был именно он нахмурился и перевел взгляд на Шрамова. — Это он тебя так разукрасил? Виталик не успел возмутится. — Нет, не он. Он наоборот, спас меня от того, кто это сделал. А еще ему в больницу надо. Виталик руку порезал, может быть заражение. — Тебе тоже надо в больницу. — Воронов вздохнул и потер переносицу. — Стас, проводи детей в машину. А я сейчас приду. Вениамин Сергеевич вернулся к милиционеру, с которым разговаривал до того, как заметил свою «пропажу». За это время Виталик попытался отвертеться от поездки. — Слушай, мне не надо в больницу, это царапина, сама заживет и… — А я сказал, что надо. — Денис перебил Виталика. — Шрам, не спорь. — Шрам? — переспросил Виталик. — А тебя так что, никто не называл? — Воронов похоже удивился. — Не называли. — Тогда нарекаю тебя Шрамом. А что, все сходится: ты — Шрамов, и у тебя скоро будет шрам. — Воронов попытался изобразить церемонию посвящения в рыцари, использовав в качестве меча собственную руку. Виталик задумался. Ну да, логично, да и звучит как-то воинственно. Ему подходит. — Ладно, я согласен на Шрама. — Новоиспеченный Шрам оценил новую кликуху. — А ты кем тогда будешь? Вороном? — Нет, Ворон — это мой папа, а я буду просто Деном. — Тогда пошли ПростоДен, а то то Ворон нас опять потеряет. — И не смотря на возмущения нового друга, потащил его к машине, возле которой их уже ждал верный телохранитель.

***

В перевязочной их встретила очень добрая медсестра, с глубокими зелеными глазами. — Ладно бойцы, садитесь на кушетку, сейчас все обработаем. — Девушка начала доставать инструменты из шкафчика. — Меня зовут Алёна Николаевна, но можно просто тётя Алёна. — Тётя Алёна, вы такая красивая. Пап, правда же? — Воронов младший хитро сверкнул глазами. — Денис. — Ворон шикнул на сына. — Но это чистая правда, вы действительно очень красивая девушка, — обратился он уже к медсестре. — Ну не смущайте меня. — Алёна Николаевна рассмеялась. Тут Шрам почувствовал тычок в бок. Видимо это был призыв к действию. — Тётя Алёна, у вас такие глаза зеленые, я таких никогда не видел. — Ну все, все, хватит. Давайте начнем осмотр. — Шрам сделал вид, что не заметил, как Алёна Николаевна смутилась от комплиментов.

***

Через час ребята вышли из перевязочной. Виталику пришлось даже зашивать порез. Хорошо, что никаких инфекций в ране не оказалось. — Ну, ты видел, как папа на тетю Алёну смотрел? — Денис понизил голос до шепота. — Вроде по обычному смотрел. — Шрамов ничего особенного не заметил. — Ну ты и слепой. — цокнул Ден. Дверь в перевязочную снова открылась. — Вениамин Сергеевич, я вам название мази от синяков записала. Втирайте каждый день на все пораженные участки, через неделю все рассосется. Говорю вам как человек, который ей чуть ли не каждый день пользуется. — Неужели вы набиваете синяки так часто. — Воронов старший нахмурил брови. — Нет, не я, сын. — Алёна Николаевна смущенно улыбнулась. — Никогда бы не подумал, что у вас уже есть ребенок. — Да, мне многие так говорят… — медсестра не успела продолжить разговор, как ее прервала женщина, по видимому санитарка. — Комолова, там в 315 твой пациент снова буянит. — Извините Вениамин Сергеевич, мне пора. До свидания. Пока, мальчики. — До свидания, тетя Алёна. — хором ответили ребята. — До свидания, Алёна Николаевна. Смущённо улыбнувшись, девушка лёгкой походкой направилась в 315 палату. Кажется Шрам понял, о чем говорил ему Ден, когда Ворон провожал медсестру взглядом.

***

На следующий день к ним на урок пришла милиция и забрала Шепелева и пару его дружков на «серьёзный разговор». Еще через день класс узнал новость: Лёнька переводится в другую школу. — Это твой папа устроил? — спросил Шрам, который теперь просил других обращаться к себе именно так, у Воронова, подойдя к нему на одной из перемен. — Конечно папа, а по-другому бы он от нас этот идиот и не отстал бы. — хмыкнул Денис. — Тоже верно. — С этим утверждением была не поспорить. — Ладно, пошли, а то опять историю пропустим, и историчка причитать начнет, а я сюда все же учится пришёл. — Эх, погнали. Через две недели, на свое день рождения, Виталик получил новую игровую консоль, которую тут же опробовал вместе с новым другом.