Обратная сторона

Учебный день наконец-то завершён. Приближались выходные. С неким облегчением, но в тоже время и печалью, Клауд возвращалась домой. Не сможет она просто так повидаться со своими новообретёнными друзьями, позвать их прогуляться или собраться у неё дома и поиграть в приставку. Зато сама девочка могла так сделать и, поэтому, умостилась на подушке на полу у себя в спальне и включила затёртый до дыр, но всё ещё горячо обожаемый «Симулятор Ненависти». Она перепроходила его по несколько десятков раз, как минимум дважды приходила ко всем концовкам, в том числе секретным. И даже так игра не теряла свой интерес, потому играла она ради одного-единственного персонажа. «Ах, мисс Клауд, какое сегодня пасмурное утро, не правда ли? Как жаль, что вы стали причиной этих туч» «Сэнпай», пусть и был лишь одним из нескольких любовных интересов, это не помешало ему стать любимчиком первоклассницы. Ей нравилась его внешность. Предыстория. Красиво поставленная речь. И, разумеется, то, как его раскрывают в концовке. «Симулятор Ненависти», по сути своей, напоминает обыкновенный симулятор ненависти, однако по структуре своей он куда более изощрённый. Поначалу перед игроком стоит основная задача — ухудшить отношения с объектом интереса, а после — исправлять все сделанные главным героем косяки. Эта фишка и стала основной причиной популярности «Симулятора Ненависти» не только в пределах Японии, но и далеко за ними. Клауд знала, как пройти на секретную концовку с «Сэнпаем». Сейчас перед ней стояла задача наладить отношения с персонажем, поэтому она выбрала ответ: «С такой лучезарностью, как у вас, Сэнпай, мои тучи вам не страшны!» «Хорошая попытка, мисс Клауд, но не прельщайтесь: вы мне совершенно не интересны» — Ага, конечно! — хитро ухмыльнулась Облачко. — Сам же говорил про то, что я стала причиной этих самых туч! Она частенько говорила сама с собой во время игры, ставя себя на место героини. Что, думаю, особо не удивляет. «В таком случае, я призову дождь с громом! А-ХА-ХА-ХА!» «Мисс Клауд, неужто вы думаете, что способны создать даже лёгкую морось? Не смешите ме-...»

*Звук грома*

Клауд громогласно рассмеялась на всю квартиру. Эта сцена крайне её забавляла, и не без причины: как раз из-за неё она чувствовала близость с главной героиней. Будто девочка-отаку существует в той школе, учится вместе с «Сэнпаем», и в её жизни, несмотря на ненависть любовных интересов, есть также и друзья, и клуб... Стоп, секундочку. Она быстренько дошла до конца главы — благо там оставалось совсем немного — и выключила приставку. Лежала на полу звёздочкой. Размышляла. Подобное с ней происходило крайне редко: проще дождаться, когда рак на горе свистнет. И вот тут, ни с того ни с сего, нагрянула рефлексия, словно рыболовной сетью накрывшая Облачко, пока та пялилась в белоснежный потолок. «Симулятор Ненависти» долгое время служил порталом для побега из текущей реальности в мир грёз и мечтаний. Из той реальности, где одноклассники перешёптывались за спиной девочки, порицая её излишнюю эмоциональность и гиперактивность; где её интересы становились поводом для насмешки, для всевозможных издевательств; где приходилось стараться хотя бы временами выглядеть в глазах окружающих «нормальной»; где суть настоящей романтики представлялась чем-то до крайней степени эфемерным. А сейчас необходимость в нём просто-напросто испарилась. Издёвки, правда, никуда не делись — с этим уж ничего не поделаешь. Зато Клауд обрела лучшую подругу, которая её понимает; клуб по интересам, где она будет проводить время после учёбы. Даже её фантазии о возможности общаться с Сэнпаем, кои раньше восполняла игра, стали явью, и теперь какой-либо смысл перепроходить симулятор отсутствовала. И теперь она в полной растеряности на полу проводила свой вечер пятницы. Ровно до тех пор, пока до неё не донёсся душераздирающий крик. От неожиданности девочка мигом вскочила с пола и чуть не подскользнулась на нём, будучи в белоснежных, сливающихся с полом, носочках. И вот она уже в коридоре, поспешно добралась до входной двери и начала открывать замок, пока наконец не распахнула дверь. А слева, облокотившись о стену, лежал рыжеволосый молодой человек. Зелёный свитер насквозь пропитался алым; в тех местах, где ткань порвалась, сочилась кровь. Девочка ахнула от изумления и осмотрелась. В коридоре никого. Она потянулась за телефоном в набрюшном кармане пастельно-розовой толстовки. «Скорую, нужно вызвать скорую!» — Облачко панически тыкала в экран в попытке разблокировать устройство. Неожиданно она услышала лёгкий щелчок. Он последовал со стороны потерпевшего, направившего на девочку пистолет. — Даже не думай вызывать полицию, — сквозь зубы прошипел тот. Не обращая внимания на раны, держал молодой человек огнестрел непоколебимо, его рука ни разу не дрогнула. — Но я хочу вызвать скор-... — Даже. Не. Думай. Сказал как отрезал. Клауд посмотрела в тускло-белые глаза рыжего. Безумие. В них четко читалось безумие. «Oh fuck» — она лишь сейчас осознала, в какое дерьмо вляпалась. Однако отступать было уже поздно. «Не похоже, что он готов со мной вести переговоры. А ещё он меня пристрелит, если я хоть на миллиметр двинусь с места...» Её слова подтверждало дуло пистолета, как самонаводящаяся ракета, улавливающее микродвижения Облачка. «Надо всё-таки попытаться ему помочь. Рискованно, но лучше, чем сто лет гадать» — Давай хотя бы я тебе помогу... — Мне это не нужно. «Ну что это за упрямство?!» — Если сам сейчас сможешь встать, тогда не буду. Он попытался. — Бля, ладно. В конце концов, кое-как подняв тяжёлую тушу рыжего, девочка дотащила его до кухни, усадила на стул и открыла аптечку. Теперь на белоснежном полу остались кровавые пятна, но о решении этого вопроса и дальнейших последствиях думать пока не приходилось. Обрабатывать раны прямо вместе со свитером — затея не самая удачная, поэтому Клауд, прежде чем вымыть руки и заняться лечением, подошла к пострадавшему и сказала: — Подними руки. Тот не стал как-либо комментировать её слова и послушно сделал то, что она попросила. Девочка осторожно сняла с рыжего верхнюю одежду. В течении нескольких секунд взгляд голубых глаз бегал по торсу в поисках всех не приметных раннее царапин. Естественно, упустить из виду кубики пресса и мускулистость этого парня в целом ей не удалось. Вызывало ли это какой-то дикий восторг или смущение? Вряд ли: всё-таки под типаж девочки-отаку он не попадал, да и ситуация в целом не подходящая... Даже так, Облачко, параллельно с нанесением антисептического средства, говорила с рыжим: — Кста-а-ати, всё это очень странно, на самом деле. Вот как тебя зовут? И что с тобой случилось вообще? — Хватит пиздеть не по делу, — его лицо скривилось от боли. — А ещё я только сейчас поняла, что ты говоришь по-английски. Он с ошеломлением посмотрел на неё сверху вниз. На миг их взгляды пересеклись. И на миг он словно ожил, позабыв о дискомфорте. — Серьёзно?! Вот сука!.. — Не дёргайся, пж, — Клауд прилагала максимум усилий, дабы не касаться тела рыжего и в принципе хоть как-то с ним взаимодействовать. — Я же так не закончу! — Ладно, — проворчав тот, но всё-таки замер. Наконец девочка закончила перевязку и положила бинт в аптечку. — Будешь чай или кофе? Или может быть, воды?.. как там тебя? — Пико, и я буду... — он осёкся. В одно мгновение он осознал, что потерял бдительность и повёлся на такую тупую манипуляцию. — Кофе. Сука... — А я Клауд, рада знакомству! — она поставила чайник кипятиться и достала две чашки: одну небольшую белую, специально для кофе; другую — большую и тоже белую, но с изображением Сэнпая на ней. Фанарт, если что. Не фотография. — Почему ты такая надоедливая? — Я хочу с тобой поладить! — А сдохнуть не хочешь? — — Не-а. Но что бы я ни делала, ты всё равно меня бы убил! В комнате повисло неловкое молчание. Пико принюхался и сделал осторожный глоток из своей кружки. Не сказать, что девочка так уж сильно ошибалась. Если бы не её осторожность и не состояние рыжего, старшеклассница повалилась бы на пол, как и другие трупы. Или, как минимум, с простреленной ногой и разбитым вдребезги смартфоном. Возможно, опасения касательно пятнадцатилетней девочки и напрасны, однако чувство тревоги не покидало Пико, притаилось у него в груди. И так всегда: ни единой минуты не прошло в полном умиротворении, и даже сон пугал перспективой оказаться полностью беззащитным перед лицом опасности и ночных кошмаров. На протяжении всей жизни на голову молодого человека выливалось так много помоев, что он попросту разучился ожидать от людей хоть что-нибудь хорошее. «Эта розоволосая обязательно сдаст меня копам», «Она наёмный убийца и собирается травануть меня», «Сейчас она впустит в квартиру этих пидорасов...» Про каких «пидорасов» шла речь — не совсем ясно, однако звенящую от напряжения тишину прервал громкий, настойчивый стук и крик: — Эу! Здесь кто-нибудь есть? Пико похолодел. Его зрачки сузились от страха. Облачко выглядела ничуть не лучше. Она издала тихий визг вместе со вдохом. — Открывайте! Незнакомец заколотил в дверь с новой силой. Неужели услышал? Но кухня находилась не так уж близко к гэнкану, так каким образом... Девочка с некой приблизилась к Пико и зашептала ему на ухо: — Я прогоню его. Тот дёрнулся от неожиданности, инстинктивно прикрыв ухо ладонью. — Даже не думай! А вдруг он там не один? — постарался максимально уменьшить громкость своего голоса он. — Или ты хочешь меня прикончить? — Что?! Нет! — сдержанно выпалила та. — Ты бы тогда в коридоре валялся! И вообще... Я не собираюсь тебя никому сдавать. Обещаю. Теперь Пико в недоумении приподнял бровь, глядя на выставленный перед ним мизинец старшеклассницы. — Клятва на мизинцах, знаешь такую? — та слегка наклонила голову вправо, не отрывая взгляд от рыжего. Он помолчал пару секунд. — Серьёзно? — «Клянусь мизинцем, десять тысяч ударов, того, кто солжёт, заставят проглотить тысячу иголок», как-то так пойдёт? Клауд насупилась столь серьёзно, что молодой человек не сдержался и выдал одномоментно сдавленный смешок. — Эй, я не шучу! — голос девочки и слился с криком уже другого незнакомца из-за двери. — Я выломаю эту ебучую дверь к чертям собачьим! — Ладно, я понял. Обещай никому меня не сдавать, — с этими словами Пико протянул свой мизинец и обхватил им протянутый палец девочки. — Обещаю. Обещай не ранить меня и не убивать. — Обещаю. По завершению обряда Облачко поспешила к входной двери. Молодой человек проверил количество патронов в пистолете. Один. Всего один патрон, который следует приберечь на самый крайний случай. А неудачная поломка затвора на втором огнестреле делал его непригодным для использования. Как раз сегодня собирался починить, а тут такое... — Простите, — прокричала Клауд через сложенные рупором ладони, — но папа запретил мне открывать незнакомцам! Из-за высокого мелодичного голоса, намеренно созданной инфантильности, у всех неподалёку присутствующих никак бы не смог уложиться в голове тот факт, что это сказала ученица первого класса старшей школы. Незнакомцы, похоже, тоже не подозревали и возрасте хозяйки квартиры, и их тон сменился на более снисходительный, обычно используемый в попытке вести диалог с детьми, не всегда с благими намерениями. — Не переживай, мы всего лишь хотим узнать, есть ли кто-нибудь ещё помимо тебя. — Здесь больше никого нет! А вам нужен папа? Я позвоню ему и спрошу его! Запаниковали, кажется не только незнакомцы за дверью, но и сам Пико. Ещё больше он испугался, когда увидел, что она действительно потянулась за телефоном. — Нет, не нужно! Мы заглянем чуть-чуть попозже. Из-за двери донеслась возня и отделяющиеся от квартиры шаги. Облачко зашагала к рыжему с довольной улыбкой. — Они ушли!.. — хотела выпалить девочка, как тут же её слова заглушили приставленные к её рту ладони рыжего. — Только двое. А их там может быть вовсе не двое, — произнёс он шёпотом. — Они наверняка ждут, пока ты забудешь о них, а потом нападут! — Мхмп, — только и смогла ответить та. Пико осознал не сразу, что ответить больше, чем подобным набором звуков она не может. — А, — в следующее мгновение он осознал свою оплошность и сделал шаг назад. — Твою ж мать. Затем он бросил краткий взгляд на электронные часы на левой руке. Они создавали резкий контраст с поношенной одеждой своей новизной и серебристым матовым покрытием, что так удачно сочеталось с цветом его собственных глаз. В которых на данный момент читалось некое, понятное одному только Пико, противоречие. «Я не хочу призывать сюда Кассетницу. С другой стороны, иного выхода у меня нет. Вот блять...» И не только потому, что он предпочитал решать все вопросы в одиночку: для идеальной реализации выстроенного в голове плана придётся подключить ещё и Клауд, с огромной долей вероятности подвергнув её опасности. В ином случае, риск того, что его зашибут и мокрого места не оставят, возрастал в разы. — Значит так, — определился молодой человек, — я открою дверь этим ублюдкам и призову подкрепление. А ты спрячешься. Желательно заперевшись на замок. Ясно? Облачко, на его удивление, замотала головой из стороны в сторону. — Нет, не ясно! Зачем тебе открывать дверь, если подмога прибудет снаружи? И как она успеет за короткий срок прибыть? Рыжий, в попытке не сорваться на старшеклассницу, сжал губы и, насупившись, отвернулся. «Чёрт, и почему она опять задаёт тупые вопросы?» — Это тебя не касается, — вновь он произнёс это сквозь зубы. Как и впервые при их недавнем знакомстве. — Если не скажешь, почему тебе это так надо, я буду мешаться! И вообще, я всё папе расскажу! — в порыве фальшивой истерики Клауд топнула ногой. В тот момент она ещё больше походила на ребёнка, требующего купить понравившийся набор конструктора, куклу или машинку. — Ты не смеешь! Ты пообещала! — Я обещала никому тебя не сдавать, но за весь беспорядок папа спросит с меня, и я должна буду ему ответить! Лишь сейчас Пико обратил внимание, как разговор, незаметно для его участников, перешёл на повышенные тона, а у небесно-голубых глаз собеседницы потихоньку выступали чуть заметные капли. «Стоп, так ты ещё в большем дерьме будешь. Угомонись, Пико!..» Как там его учили? Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох, медленный выдох... Ощутил, как из грудной клетки, вместе с потоком воздуха, вылетело напряжение, агрессия... осталось одно желание: разобраться с этой ситуацией и свалить к чёртовой матери. — Ладно, хуй с тобой. Но пообещай, что трепаться об этом никому не будешь, даже своему бате. Клауд в мгновение ока сменила слёзы на лучезарную улыбку, что плавно перетекла в ухмылку, наполненную игривой иронией: — Хе-хе! Вижу, тебе понравилась клятва на мизинцах? — Чё?.. Сука... Он, сам того не замечая, протянул ей руку для исполнения ритуала. Эта детская, наивная на первый взгляд, «игра», популярная среди школьников, приносила ему некое... спокойствие?.. уверенность?.. возможность понять столь далёкое и неведомое для рыжего чувство — доверие? В любом случае, не это имеет ценность в текущий момент. — Забей, короче. И поклянись, что базарить о том, что я тебе щас расскажу, не будешь. — Клянусь, — ответила девочка на его жест. В глубине души она ликовала: наконец-то он первый пошёл с ней на контакт! — Короче, — с раздающимся по всему телу волнением, заговорил рыжий, — с помощью вот этой хрени, — он продемонстрировал часы, — я могу призвать свою... «подругу», которая может всё порешать. Она прибудет мгновенно, разберётся с этими ублюдками и заметёт следы так, что даже чище станет. Но появится она может на расстоянии нескольких метров в пределах видимости. Чем дальше расстояние — тем больше секунд надо, чтобы она припёрлась. Да и... — Я помогу! — перебила его Облачко и подпрыгнула; воодушевление лилось из неё через край. — Я знаю как, — она ударила ладонью в грудь. — Сейчас покажу! Она схватила его руку и потащила в коридор, напрочь позабыв о травме молодого человека и опасностью снаружи квартиры. — Смотри, — с этими словами она указала пальцем на дверь, — она открывается внутрь квартиры, если её правильно дёрнуть, это можно сделать очень быстро! А слева находится шкаф с дверью на колёсиках. Если её заранее открыть, то можно проскочить и спрятаться, там нет никаких вещей! — Как удачно всё обустроено, — с удивлением отметил Пико. — Папа сказал, что это может мне потребоваться в будущем. Он сказал, что моя жизнь ценнее всего его состояния вместе взятого. «Нихрена себе у неё батя, конечно. Мне бы такого...» Он отмахнулся от этой мысли. Унизительно завидовать маленькой девочке, особенно по такой мелочи — вот что он подумал. — Ладно, давай сделаем это. Когда я дам сигнал, резко открывай дверь и прячься. Клауд кое-как сдержала восторженное «ура», выразив всю гамму эмоций активным киванием головой. Она кинулась к шкафу и начала реализовывать свою часть плана, после чего взялась за ручку двери. Сам Пико выставил вперёд руку с часами, и сказал: — Давай! Дверь распахнулась. За ней притаилось несколько незнакомцев в чёрных костюмах и масках, полностью скрывающих их лица. Они молниеносно рванули к Пико, однако между ними, ни с того ни с сего, возникло препятствие. Существо, похожее на девушку, с платиновыми лентами вместо волос, длиной до бёдер. Этими лентами, без малейших усилий, она хватала тела противников и швыряла их об пол. Она отбивалась лишь руками и ногами, но даже их хватало для мощных и точных ударов. Когда противники ослабевали, она хватала их лентами и отсекала их головы. Вместе с ними ленты падали на пол, отсоединяясь от головы существа, а на месте старых вырастали новые. Её красные зрачки спиралевидной формы захватывали внимание и внушали необъяснимый, глубоко закрытый страх... Однако на последнего оппонента сил не хватило, и девушка резко остановилась, словно окоченела. И пока противник, что держался на ногах уж всяко лучше Пико, приближался к нему, тот внезапно направил на противника пистолет и одним чётким выстрелом в голову повалил его на пол. — Чёрт тебя побери, Гун, — рыжий с сожалением бросил взор на опустевший огнестрел, — ты чё так подводишь? — Ты сам виноват, — девушка начала приобретать более человеческие черты лица. — Я только с задания, а ты меня ни разу не вызывал. Что вообще..? — СЭНСЭЙ?! Они обернулись на звук. Из шкафа выпала ошеломлённая Облачко. Девушка выглядела ничуть не лучше. Пико шлёпнул ладонью по своему лицу: он совершенно забыл о хозяйке квартиры. — Клауд-чан?! Что ты тут делаешь?! — Я здесь живу. А вы, сэнсэй? — Это что-то типа подработки. — Кагаяку с неловкостью отвела взгляд. — Всё это очень странно выглядит, но пожалуйста, никому-никому не говори! — Я не буду никому рассказывать. Честно, сэнсэй. А теперь встаньте, пожалуйста! Укиё поднялась с колен, по привычке стряхнув с них пыль. Затем осмотрела весь тот бардак, что учинила, будучи Кассетницей Гун. — Да уж... — она почесала затылок. — Надо бы клининг заказать. — А ты? — А я не справлюсь, придурок. Я устала, — девушка зевнула. — Давай, звони. — Блять... Мне за это влетит пиздецки... Ладно, хорошо, звоню, звоню! — прищуренные глаза Кагаяку-сэнсэй заставил рыжего со вздохом отойти на кухню, оставив сэнсэя наедине с ученицей. — Сэнсэй, а вы не человек? Молчание. Из кухни раздалось недовольное бормотание Пико. — Да. Я андроид, — наконец ответила она. — Это тебя сильно удивило? Девочка сдержанно покачала головой. Совершенно не похоже на неё. — Не очень. Скорее, что это именно вы, сэнсэй. — Я-я-ясно... — протянула та, пытаясь приблизить возможность уйти. Опять тишина. Как же часто Облачко попадала в ситуации дискомфортного безмолвия... К счастью, ситуацию спас вернувшийся к ним Пико. Почему-то особо весёлым он не выглядел; его лицо выражало невероятную усталость и негодование от того, что день ещё не завершился — нервотрёпка продолжалась. — Они скоро прибудут. Идём подождём в коридоре. Ни с того ни с сего девушки начали перешёптываться между собой. Кагаяку старательно что-то объясняла первокласснице, та внимательно слушала, то и дело поддакивала. Затем они посмотрели на Пико. Тот вопросительно поднял бровь. Они хихикнули. — Чё? — Ничё, — ответила ему в той же манере учительница музыки, с отличием разве что в более игривой интонации у неё. — Жаль парней, конечно. Они как увидят твой пресс, так сразу помрут от зависти. Молодой человек коснулся своего живота: действительно, привычная шерстяная ткань зелёного свитера не чувствовалась. — ... Это не смешно, — ответил он через пару секунд на истерический смех Клауд. — Ты посиди пока тут, а мы там подождём, — подавив свой смешок, Укиё начала снимать свою синюю толстовку, под которой скрывалась белая, плотно прилегающая к телу футболка; после чего швырнула вещь напарнику. — И накинь это, а то простынешь.

***

Прошло полчаса, прежде чем работники из клинингового отдела добрались до жилища Клауд. На протяжении этого времени та вела беседу с учительницей музыки на отвлечённые темы, никоим образом не притрагиваясь к произошедшему этим вечером. Что удивительно: двое парней несли несколько картонных коробок. Они оставили их рядом с квартирой и, немедленно поклонившись, ретировались, в то время как остальные зашли в помещение. — О, кажется, вещи прибыли. Пико прошёл мимо работников и оказался рядом с девушками. — Чьи? — с любопытством наклонила голову Клауд. — Мои, — в голосе рыжего звучала жёлчь, в то время пока он открывал дверь соседнего помещения и перетаскивал туда коробки. — Я переехал в соседнюю квартиру. Глаза девочки буквально засияли от радости, и тот сто раз пожалел о том, что сообщил об этом. — Тогда, получается, привет, сосед! — Пока, — проворчал Пико, хлопнув дверью. Но через пару секунд он приоткрыл её и добавил: — Клауд. И снова её захлопнул. — А с сэнсэем попрощаться? — сейчас она обращалась, по факту, к входной двери. Вздохнула. Обернулась. Кагаяку-сэнсэй нигде не было. Старшеклассница заглянула в дом. Абсолютная чистота. И ни единой души. Так странно... — Клауд? Почему дверь открыта? — тишину заполнил знакомый бас, холодный, как и всегда, но по-своему согревающий девочку, которая с щенячьим восторгом бросилась к его источнику за обнимашками. — Папа! — она буквально бросилась ему на шею. — Ты так рано вернулся! — Привет, облачко, — он слегка улыбнулся и сдержанно ответил на объятья дочери. — Как прошёл день? — Очень-очень насыщенно! — наконец-то та отпустила его. — Столько всего случилось, я так устала!.. — Обязательно расскажешь за ужином, хорошо? Сегодня у нас будет пицца. «Маргарита», твоя любимая. — Угу! — с энтузиазмом кивнула девочка. — Обязательно всё тебе расскажу! Я так рада тебя видеть! — Я тебя тоже, — он прошёл немного вглубь квартиры. Вдруг, ни с того ни с сего, замер. Посмотрел по сторонам с неким ошеломлением. — В чём дело, папа? — Клауд тоже затормозила, с удивлением поглядывая на отца. — Ни в чём, облачко. Я просто тоже устал. Да и мы давно не проводили время вместе... Давай пока попьём чай.