***
Uma2rmaH - "Бестия"
Вечер в одной из московских квартир начался сумбурно и негативно. Об этом свидетельствовали шум из разных комнат и голоса звучащее на два тонна выше чем когда-либо. — Я не понимаю! Просто не понимаю! -Нарочинская зашла в кухню подобно ураганному вихрю и сурово глянула на Брагина, который сейчас, насунувшись, сидел за столом и кажется никак не реагировал. — Почему из десятка врачей именно ты лезешь в первый ряд? — Марин, не начинай …-устало произнес мужчина, вглядываясь в пустоту недавно поштукатуренной стены. — А я и не начинаю! Я продолжаю, Брагин! Продолжаю тянуть эту веревку из твоих приключений и абсурдного альтруизма, странно, но я все никак не могу найти ее конца! — Это наше отделение, и наша начальница, - голос Олега нарастал, становясь грубее и громче, — она не заслуживает всего, что происходит с ней. — Подумать только, в мире есть еще как минимум семь миллиардов человек, и я даже представить не могу, как же они все справляются без нашего святого доктора Брагина - саркастично заметила Марина. — Я хочу помочь ей, потому что знаю! Знаю, каково это, когда в мгновение ты теряешь все, когда твоя жизнь превращается в ад, а ты ничего не можешь с этим сделать! В очередной раз поражаясь упрямству мужчины, Марина глубоко вздохнула и присела на соседний стул, подвинувшись ближе: — Я тоже понимаю это. Да, тяжело, да мне жаль. Но Павлова — состоятельная женщина, у нее достаточно финансовых и должностных ресурсов. Она может нанять себе помощницу, сиделку, да хоть медсестру если понадобиться. — Какая нахрен сиделка?! -взорвался Олег. — Ты думаешь Павлова возьмет себе няньку, сложит руки и примет свою беспомощность?! — Да-а, именно…-разведя руки в стороны произнесла Марина, словно это было так очевидно. — Инвалидность это безусловно удар, но люди же справляются… — Она не инвалид! - жестко отчеканил Брагин. Зрачки его расширились, а выброс адреналина спровоцировал гнев. — Она будет ходить! Нужно только немного поддержать ее. — Ну так поддержи. Позвони ей, поинтересуйся ее здоровьем, пригляди за ней в больнице, но уходить из семьи к посторонней женщине, для того чтобы «поддержать» это не нормально! Бред и абсурд! — Откуда столько ненависти? – неподдельно удивившись спросил Олег, прерывая монолог Нарочинской. —Личная неприязнь? Собственная черствость? Или же ревность? — О, молодец! Это ты в четыре вопроса компактно уместил свое мнение обо мне? Замечательно. Знаешь что, Брагин, вали ты куда хочешь! - сдалась блондинка. — К дяде, к тете, к друзьям, мне по барабану, иди, спасай этот мир! Только смотри не заиграйся в героя, иначе… — Так хватит. -Олег вскочил со стула и ушел в спальню, где расставив вокруг себя кукол играла маленькая девочка. — Катюш, -мягко обратился к ней Брагин, — Папе нужно ненадолго уехать — На яботу? -спросила девочка отвлекаясь от игр. — Да зайка, на работу, нужно помочь одной пациентке.Веди себя хорошо и слушайся маму. Катя кивнула головой, и напоследок обняла своего отца. За окном бушевала непогода, сильные порывы ветра раскачивали кроны дерьвев, а по улицам и площадям кружила метель, заметая городские здания снегом. На ближайщих остановках скапливалась толпа людей, желающих побыстрее уехать в свои теплые квартиры и дома. Из-за снежного тумана дороги было не видно, водители, всегда спешившие куда-то, сейчас сбавили скорость, и медленно плелись друг за другом. Павлова прикладывая усилия, передвигалась по комнате, пытаясь приноровиться делать всё сама. Получалось плохо, и от этого она злилась. Осознание, что теперь она не может сделать элементарные, базовые вещи, сдавливало ее грудную клетку от моральной боли, так, что было трудно дышать. Новая попытка достать с мебельной стенки толстую зеленую папку с документами, потерпела крах, и Ирина от отчаяния с силой стукнула по боковой стене мебели. Стеклянный предмет, расположенный на верхней угловой в полке, обреченно покачнулся и упал на паркет, вдребезги разбившись. — Черт! - выругалась Павлова, а в горле образовался очередной ком еще не выплаканных слез. — Ну за что все это, а?! Не могу больше. Всё! Не-мо-гу! К большему раздражению, в это мгновение добавился звонок в дверь, а затем несколько осторожных постукиваний. — Ну кто еще?! - почти шепотом взвыла заведующая, продвигаясь к входной двери. Отомкнувшись она невольно застыла на месте подобно статуе — на пороге стоял ее подчиненный, хирург, Олег Брагин. Продрогший от холода, в снегу, и с двумя большими пакетами в руках. — Здрасте. - Олег широко улыбнулся изучая озадаченное лицо заведующей. — Добрый… вечер, я никак не ожидала увидеть вас на пороге моей квартиры. -Короткие нервные импульсы защекотали окончания ее пальцев, а сердце, от неизвестно откуда взявшегося волнения, забилось чаще положенного. — Что-то случилось? -спросила она, силясь выдержать голос в привычном официальном тоне. — Ну почему же….Разве для моего появления обязательно должно что-то случиться? Все отлично, Ирина Алексевна, мне просто очень захотелось с вами поужинать. Вот - Брагин приподнял один пакет чуть выше, — и продуктов купил. Ну так что, впустите меня? Павлова, не прерывая зрительного контакта, молча отъехала в сторону, в знак приглашения войти. — А что, дома вас уже не кормят? - ехидно заметила она, помогая Брагину достать из пакетов еду. — Да, мы дома не готовим. - отмахнулся мужчина — М-м-м…ну, а почему вы тогда один? Надо было всю вашу семью позвать. - скрывая ухмылку парировала женщина. — А может это романтический ужин? — Со мной? Сейчас? - нахмурившись спросила Павлова. — Получше ничего не могли придумать? — Так, ну все, пошутили и хватит! - выдохнул Олег, и откинув упаковку с зеленью в сторону, присел на корточки рядом с Павловой, сокращая тем самым положенную социальную дистанцию. — Чё глаза красные? - тихо, почти шепотом произнес врач, аккуратно кладя свою руку поверх ладони заведующей, от чего та вздрогнула, и взволновано посмотрела на Олега. — У меня? «Конечно у тебя, Павлова, у кого же еще?» — подумала Ирина. Ее напряженный внутренний голос твердил, что нужно взять себя в руки. Но всё было безуспешно. Она злилась на себя, на судьбу, на свою беспомощность, злилась на Брагина, потому что рядом с ним она становилась слабее и мягче, таяла, как снег под палящими лучами солнца. — Не знаю, наверное, аллергия на что-то. - Павлова стиснула зубы, по-прежнему глядя на Олега. — Надеюсь не на меня? - шутливо вопросил он. — Нет, что вы. Он знал, что это никакая не аллергия, знал, что вероятнее всего она, пролила уже не одно озеро слез, но он так же знал, что быть сильной — это ее главная прерогатива. Она не нуждается в банальных словах поддержки, не нуждается в открытой круглосуточной опеке, поэтому он не скажет ей ничего, что хоть как-то может уличить ее в проявлении слабости. Он просто будет стоять позади ее спины и беречь, что бы ни случилось. — Итак, - уже более воодушевленно произнес Брагин, взявшись за ручки коляски в которой сидела женщина, — надеюсь, вы любите горбушу, потому что сейчас мы переместимся в зону операционного стола и начнем делать ей вскрытие. Такое странное, еще до конца непонятное, виденье готовки, неожиданно позабавило Павлову и она впервые за долгое время улыбнулась. — Ирина Алексевна, вы будете мне ассистировать? — Конечно, Олег Михайлович. — Ну что ж, тогда я начинаю заниматься нашим пациентом, а вы, рассказывайте где у вас тут что лежит. Гражданка Павлова где скальпель? — В выдвижном ящике справа, товарищ Брагин. - уже не скрывая смешков скоординировала его блондинка. — А соль и перец? — В верхнем шкафчике, прямо над вами. — Замечательно. В таком темпе и настроении они продолжали готовить, ничем не обремененная ситуация и легкость на душе, разряжали обстановку. Нестерпимая физическая боль заведующей уходила на второй план, освобождая место для более приятных и теплых чувств. Павлова внимательно следила за движениями Брагина, за тем как он иногда косится на нее, как ловко управляется с методикой приготовления рыбы, как активно жестикулирует рассказывая истории из своей жизни, она смотрела и боялась нарушить эту идиллию. Боялась даже подумать о том, почему Олег пришел к ней. — О, а откуда музыка играет? - нахмурившись произнес врач, вслушиваясь в еле слышный ритм звуков. — А, это колонка включилась, - встрепенулась заведующая. — Это та, которая умная что-ли? — Ну да, мы, наверное, произнесли кодовое слово, вот она и проснулась. Я недавно её купила, подумала что она мне пригодится. — И она пригодилась, - положительно закивал Олег, — под музыку вообще всё делается веселее, и кстати, там сейчас как раз классная песня играет. Алиса, -крикнул мужчина куда-то в пустоту, — сделай громче. — А кто поет? — Ну как же, Ирина Алексеевна, это же легендарная «Бестия» не говорите, что вы ее не слышали… — Признаюсь честно, не слышала. — У-у-у, ну тогда нам с вами еще и с репертуаром нужно ознакомиться… Снова, словно с ножом в спине, город ляжет к твоим ногам….-в такт с исполнителем напевал Брагин, ритмично раскачиваясь из стороны в сторону, то и дело поглядывая на Павлову. — Белокурая бестия пропадаю без вести я, помогите же, кто-нибудь....Такую попробуй забудь... Ир, порежь овощи, надо их уже в блюдо закинуть, а я пока соус намучу. Павлова на автомате взяла разделочную доску и нож, но тут же замерла — фраза эхом отдалась в голове, и она изумленно окинула взглядом врача… Это прозвучало так непринужденно, даже обыденно. Словно они готовили так каждый день, словно Павлова не его начальница, словно она не беспомощная, и может спокойно сделать все сама. От этого ей стало тепло. После ДТП, и операции, она не знала, что именно чувствует: унижение из-за инвалидности или осознание, что Олег видит ее в таком состоянии? Но сейчас, все рамки и проблемы исчезли, и не били маленькими молоточками по ее вискам. Она была рада, что Олег не бегает с ней как с маленькой, приговаривая, что все хорошо, не пытается отстранить ее от дел, закрыть в опеке, и превратить в закоренелого инвалида. «…Это не приговор, слышишь? Это просто временные трудности, эта коляска, эта койка, твоя боль, все временно, все пройдет. И ты будешь ходить, слышишь меня?» Она отчетливо помнит выражение его лица, когда он говорил это с такой бесспорной уверенностью, что она каким-то образом верила его словам. Однако после повторной операции, этот пыл и вера испарились, оставляя после себя огромный снежный ком осознания, что эта коляска всё-таки навсегда. И это осознание, подобно колючей проволоке постепенно затягивалось на шее Павловой, превращая ее в заключенную, в тюрьме собственных страхов, мыслей и физической обреченности. Стрелки часов перевалили за десять вечера, когда двое седели за столом напротив друг друга и мило беседовали. Заведующая любезно предложила хирургу откупорить бутылку испанского вина, когда-то подаренного Аленниковым, Олег долго отказывался из вежливости, аргументируя тем что в одиночку пить не будет, и дождется, когда начальница перекатит лечение, но Ирина все-таки настояла на своём: — Ужин получился отличный, давно я не получала удовольствия от еды, и особенно от процесса ее готовки. - мягко улыбнулась Павлова, отрезая ножом кусочек сочной рыбы. — Не знала, Олег Михайлович, что у вас столько скрытых талантов. — Ну, у меня бы ничего не получилось без моей обворожительной ассистентки. - пригубив немного вина ответил Брагин. Не прекращая зрительного контакта, Павлова мысленно задержалась на последних клочках фразы, почувствовав эйфорию где-то внутри себя, она поспешила свести эту эмоцию на «нет», а потому перешла на другую тему диалога: -Я и не заметила, как быстро пролетело время, вас не потеряют дома? Мускул на лице Брагина дрогнул и он, отложив столовые приборы, с тенью сомнения глянул на заведующую: — Вам надоело мое общество? -произнес он все также легко и позитивно. — Если хотите, я могу уйти. — Нет…я не хочу… чтобы… да…- Павлова опустила глаза, и принялась переставлять посуду на столе с места на места, силясь подобрать правильные слова, которые не усугубят ситуацию и в то же время, сохранят прописанную в протоколе организации субординацию. Хотя, какая тут к черту субординация, если они вместе прошли уже огонь, воду и медные трубы? Если он единственный кто не причинил боль, если именно он каждый раз залечивал ее новые, еще не зарубцевавшиеся раны? Если она по-настоящему дорожит им? Если в глубине души она не хочет чтобы он оставлял ее? Так причем здесь субординация? — Я не хочу, чтобы вы уходили, - уже более уверено произнесла заведующая, — но из-за меня у вас могут быть проблемы дома. Олег не скрывая довольной улыбки наблюдал, как щеки Ирины наливаются румянцем, и не мог поверить, как легко из суровой начальницы она может превратиться в эдакую смущенную девочку. — Значит так, Ирина Алексеевна, проблем у меня не будет, об этом это даже не беспокойтесь. Более того, если вы думаете, что отделаетесь от меня обыкновенным ужином при свете ламп, то вы ошибаетесь. Я еще завтра приду, и послезавтра, и ровно столько, пока не увижу перед собой счастливую, уверенно стоящую на ногах женщину. — О, вот как, - изогнув в сомнении бровь произнесла Павлова, — и как же Марина Владимировна отреагировала на столь бескомпромиссное предложение? — Нормально, - не моргнув глазом заявил он. — поддержала, сказала что это прекрасная затея. — Олег Михайлович, никак не могу разобраться, или я настолько проницательна или вы так неумело врете? — Хм, выбирайте первой вариант, я никогда не сомневался в вашей проницательности. - Брагин изо всех сил старался увильнуть от «острых» тем, хотя прекрасно знал что с Павловой это не сработает. — Ага… значит так, Олег Михайлович, вас дома ждет жена и ребенок, а я вполне самостоятельна. - твердо заявила Ирина. — Я, знаете ли, привыкла заботиться о себе сама, и выгрызать эти тернии к звездам тоже сама. — Ну все, столкнулись лбами два самостоятельных одиночества… Короче, спать я буду здесь, в углу на коврике, и обещаю никак не посягать на вашу независимость. Идет? — Ну почему сразу на коврике, - замялась заведующая, — в гостиной есть диван раскладной. — О как! –Олег хлопнул в ладоши, не скрывая своей широкой улыбки, — неужто я заслужил повышение? Да еще так быстро, я так и до царской кр… — Ой всё, Брагин, идите вы… к чёрту. - отмахнулась женщина, не давая возможности врачу договорить заветное слово «кровать». — Так мне куда? К чёрту или на диван? — Боже дай мне сил! -демонстративно взмолилась Павлова, медленно покидая кухню. По прошествии пятнадцати минут, Брагин, вытирая полотенцем тарелки, услышал дребезжание чего-то стеклянного и незамедлительно направился в соседнюю комнату. Павлова, держа в одной руке веник, а в другой совок, медленно соскребала с пола осколки, было видно, что это занятие давалось ей с трудом — Чего случилось? - заведующая вздрогнула, устремив свой взгляд на мужчину, сидевшего на корточках в сантиметре он нее, она и не заметила, когда он успел оказаться так близко. «Действительно, когда?» — задала себе вопрос блондинка. Наверное, после той истории с захватом автобуса… или когда Павлов ушел к любовнице. С тех пор Брагин появлялся неожиданно, но всегда в нужное время и в нужном месте. И чем чаще это происходило, тем больше Павлова доверяла ему. Сейчас, она доверяет ему всё: свои мысли, своё здоровье, свою израненную душу и уставшее биться сердце. — Давай…те, помогу. - фраза Олега вывела Ирину Алексеевну из потока мыслей, и она продолжила уборку. — Я сама. — Ну хоть совок подержать мне можно? -наиграно возмутился мужчина вынимая из тонких рук заведующей пластмассовую лопатку. — Можно. - усмехнулась Павлова — О, ну в гляньте, - воодушевленный Брагин, посмотрел по сторонам, —мне уже и постель расстелили, и подушку дали, и вау, даже одеяло…. — Так, Олег Михайлович, будете язвить — спать придётся на полу. — И как ты всё это постельное одна сюда перетащила? - его голос стал на мгновение строже. Павлова замерла, этот многозначительный переход на «ты» иногда проскакивал в разговорах между ними, но сейчас, он произошел непринужденно, словно так и должно было быть. Она не стала заострять на этом внимание, но тень улыбки слегка коснулась уголков ее губ. — У меня теперь колени в качестве подставки, очень удобно. - иронично заметила она — Мыслите позитивно значит… это похвально. Но я пришел сюда, чтобы помочь Вам, а не наоборот. — Ну перестаньте, я же не беспомощная. — Ладно, у меня есть оправдание, я зато вымыл всю посуду. — Ну вот и прекрасно, спасибо. — Мы кажется не договорили, что тут разбилось? Или вы этим предметом по голове кого-то стукнули? -ехидно проговорил Олег, складывая остатки стекла в мусорное ведро. — Никого я не стукала, -обидчиво заметила Ирина Алексеевна, — я не настолько коварна, как вы себе представляете, Олег Михайлович, просто… психанула. Стенку толкнула рукой, а этот, уже экс-кубок, рухнул на пол. — Не поранились? — Нет, всё в порядке. — А вы еще и спортсменка, Ирина Алексеевна? Откуда кубок-то? — Спортсменка, но в медицине. Минздрав вручил — «Лучший хирург 2014 года», всё как положено: чаша, змейка, в общем красивый, а внизу выгравированы мои инициалы. Мне он дорог был… хотя, может это знак? Потому что с этим, - Павлова провела пальцами по коляске, — я стану только хреновым хирургом года. — Ирина Алексеевна которую я знаю, не стала бы верить каким-то предрассудкам и суевериям, у нее бы амбиции не позволили. — Тогда вы ее плохо знаете, Олег Михайлович. - с сожалением ответила женщина. — Знаю я вас, как никто другой. Просто вы разуверились немножко, да? -мягко произнес мужчина и заведующая, привычно сжав зубы, подняла глаза на потолок — лишь бы подступающие слезы предательски не покатились вниз. — Да… - тихо произнесла она куда-то в пустоту — Значит, будем возвращать уверенность. - безапелляционно заявил Олег, и осторожно поправил пальцами выбившуюся прядку волос заведующей. — Ну, посмотрите на меня, я же и дня прожить не могу без этого всепоглощающего взгляда изумрудных глаз, посмотрите… Павлова глубоко вздохнула и перевела взгляд на Брагина: — Ну вот, -улыбнулся он, — уже не слезятся так ведь? — Ага… — Ну хорошо, спать? — Спать. - уверенно кивнула блондинка — Помочь чем-то? — Нет, нет, сами же обещали не посягать на мою независимость. - без обиняков заметила Павлова — Ах, да, -усмехнулся тот, — каюсь, ну, спокойной ночи тогда? — Хороших снов. Олег удобно расположился на мягком диване, чувствуя, как сон окутывает его тело, за сегодняшний день он чертовски устал: три операции, бесконечный поток людей на работе, еще эта ссора с Мариной, и Павлова, с глазами полными боли. Он всеми силами пытался взять все беды заведующей на себя, чтобы она хотя бы на несколько минут почувствовала себя счастливой, потому что… — Потому что я люблю ее. - вслух, но шепотом произнес Олег, будто боялся нарушить таинство тишины. Сейчас он может признаться в этом самому себе. Пять лет он был рядом с ней, скитаясь от одного к другому, так и не понимая, нужна ли ей эта любовь, нужна ли ему эта любовь? И пока он думал, жизнь так круто всё повернула, что теперь нужно действовать решительно и безоговорочно, рубить канаты, тушить мосты, делать выбор и останавливаться. Смятение от ссоры с Мариной никак не покидало его, он злился на себя, потом на Нарочинскую, затем искал оправдание для двоих, но всё никак не получалось, не состыковывалось. Он поступил неправильно, уйдя вот так из дома, но с другой стороны не мог иначе, не мог оставить Павлову одну. Марина ненавидит Павлову и потому устроила скандал, но с другой стороны ей было неприятно, что он снова ставит семью на последний план. — Павлова, Павлова, Павлова, -вновь произнес мужчина проведя ладонями по лицу, — ты стала камнем преткновения во всех сферах моей жизни. Или может, константой? От раздумий отвлекло уведомление в телефоне, взяв смартфон в руки он увидел пять сообщений от Нарочинской, странно, но он совсем не заметил когда они пришли: «И где ты?» 20:36 «Все поддерживаешь?» 22:18 «Сообщения прочитай хотя бы!» 23:20 «Брагин, ты охренел что ли?!» 01:00 —Чёрт… - выругался Олег, поднимаясь с дивана. —Ирина Алексеевна, вы спите? -уже на пол тона выше произнес он. Ответа не последовало, тогда, осторожно ступая по паркету, он прошел в спальню. Тихонько приоткрыв дверь, Брагин вдруг остановился, облокотившись о дверную раму, не в силах сдержать улыбки — мирно спящая Павлова казалась ангельским творением. —Какая же ты удивительная, начальница…- мягко произнес он, укрывая блондинку одеялом.