Так поступают храбрецы

      Дафна сидела в пронизанном сыростью классе, углы которого поросли мхом, в то время как скопившиеся в комнате запахи то и дело грозили вывернуть ее желудок наизнанку. Пока Дафна чистила грязный котел щеткой, слишком маленькой для подобной работы, она успела сломать ноготь. Неприятно, конечно! Но что поделать, по крайней мере, она точно знала, что происходящее с ней сейчас было справедливым: она нарушила школьные правила и понесла за это наказание. В любом случае, две недели чистки котлов в подземельях — это лучше, чем то, что досталось ее противнику. К тому же тот факт, что наказание было заслуженным, вовсе не означал, что она не может фыркать и выражать недовольство по этому поводу каждые две минуты.       Спустя пять минут после начала отработки Снейп собрался уходить, приказав ей продолжать, и предупредил, что узнает, если она попытается воспользоваться магией. Через шесть минут после начала отработки дверь класса открылась, являя свету копну взлохмаченных волос и пару ярких зеленых глаз.       — Ну, как поживают котлы? — заходя в класс, спросил Гарри Поттер, виновник всевозможных неприятностей номер один. Дафна попыталась не обращать на него внимания, но он сел прямо напротив нее, положил на стол небольшой кусок пергамента и взял в руки котел и щетку. — Мисс Гринграсс…       — Ни слова, Поттер. — Ее голос прозвучал несколько резче, чем она бы того хотела, но Поттер, похоже, не обратил на это никакого внимания.       — Я теперь твой фанат! — Гарри поднял щетку — его явно распирало от желания пошутить, но он сделал над собой усилие и чудом сдержался. — Могу я задать тебе пару вопросов?       — Продолжай драить котлы и хватит доставлять мне новые неприятности, — приказала Дафна.       Поттер пожал плечами и принялся методично оттирать внутреннюю часть котла. Вопреки только что высказанному ультиматуму, тишина, нарушаемая лишь легким шорохом, показалась Дафне воистину невыносимой.       Нет, конечно же, она не сдалась сразу, ведь было необходимо сохранить собственное достоинство. Дафна продолжила орудовать щеткой еще минуты четыре, пока тишина не стала практически осязаемой.       — За что тебя наказали на этот раз? Снова шнырял в подземельях? — не выдержав, спросила она.       Гарри пожал плечами, хмыкнул, посмотрел на пергамент, лежавший на столе, а затем, подняв голову, встретился взглядом с Дафной.       — Мне что — действительно нужно сделать что-то плохое, чтобы мне назначили отработку?       — Если бы я говорила с кем-то другим, то определенно сказала бы «да», но у тебя, по всей видимости, есть привычка наживать себе врагов среди преподавателей, — отозвалась Дафна, отворачиваясь от него. Впервые за все годы учебы в Хогвартсе она привлекла к себе внимание Гарри Поттера, и ей не понравилось, как в тусклом свете заблестели его глаза.       — Полагаю, что так и есть. Однако, в отличие от меня, тебе едва ли следует здесь находиться, — улыбнувшись, произнес Гарри. — Как по мне, ты ничего плохого не сделала.       — Полагаю, именно этим мы и отличаемся. Я осознаю, что сделала что-то, что заслуживает наказания.       Разочарование отчетливо прозвучало в ее голосе. Дафна впервые могла поговорить об этом. К сожалению, ее друзья находились в том возрасте, когда попытки разделить с ними проблемы, связанные с ее эмоциональным состоянием, были сродни социальному самоубийству. Но в этот раз? С гриффиндорцем? Впрочем, ему все равно бы никто не поверил, даже если бы он решил рассказать обо всем, что тут произошло.       — Думаю, ты нарушила правила чисто технически. — Гарри поднял обе руки и подвигал ими вверх-вниз, словно взвешивая тяжесть правонарушений. — Некоторые люди этого просто заслуживают, знаешь ли?       — Да, — ответила она, не в силах не согласиться.       — Итак, новичок и ветеран вместе на отработках, кто бы подумал, — хмыкнул Гарри, наклоняясь вперед. — Знаешь, я обнаружил, что самое худшее в нас проявляется, когда мы сдерживаем то, что хотим сказать или сделать.       — Если ты собираешься произносить пламенную речь о том, что правильно и что легко, то не нужно. Мне пришлось пятнадцать минут выслушать то же самое из уст директора, прежде чем я пришла сюда.       Гарри фыркнул, ненамеренно вдохнув пыль из котла, и его смех зазвучал в вперемешку с кашлем.       — Господи, он что — со всеми это делает? А я-то думал, что он так издевается только надо мной.       Дафна не смогла сдержаться, чувствуя, как ее лицо помимо воли расплывается в улыбке. Она покачала головой, снова сосредоточившись на котле.       — Ты не такой уж особенный, Поттер. Во всяком случае, ты худшая знаменитость, о которой я когда-либо слышала.       — Я вообще единственная знаменитость, о которой я сам когда-либо слышал, — произнес Гарри, пожав плечами. — На самом деле я не могу тебе назвать никого, кроме, пожалуй, тех, кто играет в квиддич. Да и то они меняются от сезона к сезону.       Дафна закатила глаза.       — Но вообще — ты меня заинтриговала, — признал Гарри. — Какая у такой девушки, как ты, как ее там, родословная…       Взгляд, который она бросила на него, мог замораживать сердца, поэтому он быстро отвернулся.       — Ну извини, — проговорил он, — я просто подумал, что человек, наделенный такими способностями, как у тебя, мог бы действовать куда более изощренно, чтобы поквитаться с Малфоем. Более хитро.       Ее челюсти напряженно сжались.       — Я очень старалась быть в школе такой, какой меня хотят видеть родители, — отчеканила Дафна, не в силах больше сдерживаться. Она не была уверена в причине таких откровений со своей стороны. Должно быть, Поттер что-то сделал. Сыворотка правды, а, может, какое-то заклинание? Но уж точно не его манящая улыбка заставила ее лицо только что вспыхнуть. — Я заботилась о своей сестре, держала своих сокурсников настолько близко или далеко, насколько это могло бы принести мне пользу в будущем, а потом эта свинья…       Ее щетка сломалась с таким звуком, что Дафна вздрогнула. Она торопливо вынула руку из грязного котла, чтобы убедиться, что не поранилась, и поняла, что нечто сломалось и в ней самой. Она сунула руку обратно в котел, вытащила сломанную щетку и бросила ее в угол кабинета, взяв затем другую со стены наказаний Снейпа.       Гарри подождал, пока она сядет, прежде чем сказать:       — Трудно пытаться быть тем, кем тебя хотят видят окружающие.       Дафна сглотнула, кивая.       — У Малфоя есть способность пробуждать в человеке все худшее — это его единственная впечатляющая способность, — продолжил Гарри, вставая и откладывая в сторону котел, казавшийся теперь безупречно чистым. Должно быть, у Поттера и правда было много практики. — Я был бы последним, кто сказал бы, что твоя реакция неоправданна.       — Так вот в чем причина того, что ты отвлекаешь меня? — спросила Дафна. — Я упекла твоего врага в Больничное крыло на месяц, и теперь ты мой фанат?       — Всегда им был, — признался Гарри. Дафна могла поклясться, что заметила, как покраснело его лицо. — Полагаю, я просто оцениваю возможных конкурентов. Нельзя же, чтобы мой рекорд нарушителя спокойствия был побит кем-то, кто действовал всего лишь вполсилы, не так ли?       Она не смогла сдержать смех, который внезапно вырвался у нее из груди, но прежде чем успела хоть что-то ответить, на пергаменте Поттера задвигались какие-то линии. И Дафна, приглядевшись, смогла различить смутные очертания того, что было похоже на карту.       — О, — сказал Гарри, — кажется, мне пора. Спасибо, что скрасила мой досуг.       Он встал, достал серебряный плащ из-под мантии и исчез под ним, забрав со стола свой таинственный пергамент.       — Ты что, сбегаешь с отработки?       — У меня нет отработки, — признался Гарри — его голос доносился отовсюду и ниоткуда одновременно. — Я просто хотел увидеть «убийцу драконов».       Она скривилась, но не успела ответить, как дверь открылась, и в комнату вошел Снейп, держа в руках книгу о редких ингредиентах для зелий. Он не обратил внимания на поднявшуюся пыль, которую оставил после себя Гарри, выходя из класса.       Пожалуй, Дафна посчитала бы все это неважным и проигнорировала бы произошедшее, спокойно продолжив свои отработки, пока не избавилась бы от пятна на своей школьной репутации… Если бы он перестал это делать.

* * *

      Шел третий день ее отработок.       Стоило Снейпу выйти, как сразу же появился он, словно все это время дожидался ухода профессора под дверью.       Несмотря на то, что в прошлый раз Гарри признался, что у него нет никаких отработок, он снова схватил котел и принялся его мыть. Однако на этот раз он сел рядом с Дафной, чтобы показать ей, как это делать правильно. Впрочем, она по-прежнему не обращала на Поттера внимания, безуспешно пытаясь справиться с котлом сама.       — Каждый раз, когда я тебя вижу, ты выглядишь все худее и хуже, — сообщил Гарри, нарушив молчание.       — Думаю, ты мало что в этом понимаешь, — нахмурившись, возразила она.       Гарри покачал головой.       — Нет, на самом деле я разбираюсь в этом достаточно хорошо, — тоже возразил он, закатывая рукава. — Я определенно был самым худым ребенком в классе, когда впервые поступил в Хогвартс. Впрочем, сейчас дела обстоят намного лучше.       Дафна должна была признать, что, в отличие от прочих молодых людей, у Гарри были все основания хвастаться своей мускулатурой. Ее взгляд невольно переместился с его рук на ее собственные пальцы, которые уже давно нельзя было назвать нежными. Скорее, они достигли той стадии, когда их стоило бы описать как «тонкие».       — В последнее время у меня не было особого аппетита, — призналась Дафна.       Он кивнул, и почему-то от этого стало только хуже. Это был второй раз, когда она разговаривала с Гарри Поттером, и его поведение вряд ли можно было назвать осуждающим.       Гарри Поттер не осуждал — какому еще волшебнику хватило бы столько смелости? Воистину, он был единственным в своем роде.       — Легко пропустить прием пищи один-два раза, когда твои мысли заняты другим, — сказал Гарри. — Соблюдение графика может в этом помочь, хоть я и понимаю, что тебе сейчас тяжело из-за отработок. Впрочем, у меня есть решение.       — Вот как? — Дафна подняла бровь. — Великий Гарри Поттер расскажет мне про расписание и о том, как можно добыть еду в этом замке?       — Да, принцесса, — проговорил Гарри. Она вздернула нос при этих словах и отвернулась. — Даже делать ничего не нужно. Добби…       Раздался знакомый хлопок, и Дафна, взглянув вниз, увидела смотревшего на них домового эльфа.       — Да, сэр, великий Гарри Поттер звал Добби?       — У моей подруги Дафны не было времени поужинать вместе с остальными, — рассказал Гарри прежде, чем сама Дафна успела вставить хоть слово. — Не мог бы ты каждый вечер в это время приносить ей поесть чего-нибудь легкого?       Добби кивнул и исчез, чтобы появиться быстрее, чем Дафна успела хоть что-то сказать.       На столе лежали бутерброды — и их определенно было больше, чем она смогла бы съесть в одиночку. При виде подобного зрелища у нее свело желудок, к тому же она все равно не могла оставить их здесь, ведь Снейп мог вернуться в любую минуту. Дафна взяла бутерброд и откусила кусочек, издав при этом стон наслаждения.       Если Гарри и услышал это, то не подал виду, в свою очередь взяв с тарелки другой бутерброд.       Потребовалось несколько минут, чтобы еда кончилась, и Дафна почувствовала себя намного лучше.       — Спасибо.       Он кивнул ей в ответ, словно не придав этому никакого значения.       — Я хотела тебя спросить — в прошлый раз не стала на этом заострять внимание, но сегодня заметила…       — Что я сегодня особенно красив? — улыбнувшись, спросил Гарри. Дафна едва поборола желание закатить глаза.       — Откуда ты знал, что Снейпа не будет в классе?       Гарри рассмеялся.       — Так вот что не давало тебе спать? Никаких мыслей о лихом нарушителе спокойствия…       — Да, — саркастично отозвалась Дафна. — Разумеется, я провожу все свое время, размышляя о мальчиках и думая о том, как заполучить второго самого желанного из них.       — Ха-ха, я знал! Стой, погоди секундочку? — спросил Гарри, нахмурившись. — А кто первый?       Она пожала плечами, попытавшись небрежно улыбнуться. Получилось не очень, но то, как он сдулся от ее слов, все же не могло ее не порадовать.       — Итак, вы ясновидящий, мистер Поттер?       Гарри снова рассмеялся, на сей раз тише, и вытащил из кармана кусок пергамента. Поднеся к нему палочку, он что-то пробормотал.       — Эту карту сделал мой отец со своими друзьями, — объяснил Гарри, разворачивая пергамент и позволяя Дафне рассмотреть карту. — Она показывает все происходящее в замке и на окружающей его территории. Имена, а также цепочки шагов, позволяющие понять, где именно находится в данный момент Снейп и куда он направляется.       — Это… невероятно впечатляющее волшебство, — проговорила Дафна, невольно повысив голос. — Если найти ему правильное применение, то его можно будет преподавать в школе. Например, как часть курса теоретической магии. Ты… для чего ты используешь карту? Чтобы прокрадываться мимо профессоров?       — Не, это просто бонус, — признался Гарри. — Я использовал ее, чтобы проникать к тебе на отработку. А большую часть времени она лежит у меня в сумке.       — А, — отозвалась Дафна, потирая переносицу. — Я и забыла, что ты идиот, Поттер.       — Вот что, — сказал Гарри. — Я могу попросить друга семьи сделать еще одну такую же, если хочешь.       — Да, хочу, — ответила Дафна, поднимаясь. — И, если возможно, то с небольшим описанием того, как именно она была сделана, хорошо?       — Конечно, — согласился Гарри, выглядя несколько удивленным. — Полагаю, даже у неуловимой принцессы Слизерина есть знания, которыми она желала бы обладать, сохраняя при этом полнейшую независимость от меня. Например, о том, где именно в Хогвартсе находится кухня?       — Я не стану ничего красть, если ты об этом, — уточнила Дафна, поднимая пергамент. Она поднесла к нему свою палочку и произнесла: — Покажи мне, где я могла бы раздобыть еду самостоятельно.       Не дав ей договорить, пергамент издал непристойный звук. Лицо Дафны скривилось, как будто она надкусила лимон. Смех Гарри эхом прокатился по классу с такой силой, что стоявшие на полках флаконы задрожали и зазвенели.       Дафна швырнула карту Поттеру в лицо, но это лишь заставило того рассмеяться с удвоенной силой. Ее лицо вспыхнуло, а перед глазами все поплыло. Да как он посмел…       Пергамент засветился предупреждением, и Гарри, тут же вскочив, исчез из ее поля зрения.       Она безуспешно попыталась стереть набежавшие слезы смущения. Если вернувшийся Снейп и заметил что-то, то ничего не сказал, но, как бы то ни было, он позволил ей уйти раньше положенного времени.       В следующие несколько раз Дафна просто звала Добби.       В конце концов, она была голодна.

* * *

      Был последний день ее отработки.       Гарри навещал ее через день — для него это стало чем-то привычным. Дафна успела за это время уже немного изучить его карту, отъесться нормальной едой и разобраться с большинством котлов, которые ей необходимо было отчистить.       Что до него самого, то, находясь здесь, рядом с ней, он впервые мог сидеть и говорить с кем-то, кто не возлагал на него особых надежд.       Изначально он планировал просто утолить свое любопытство и повеселиться, раздражая хорошенькую слизеринку, а теперь…       Описать ее одним словом было бы оскорблением языка, на котором они говорили, раз уж он содержал такое количество эпитетов, способных во всех красках восхвалять ее красоту, изящество и то, как ее плечи подрагивали всякий раз, когда она сжимала кулаки, пытаясь сохранить спокойствие. Весьма впечатляющее зрелище.       На этот раз Снейп довольно долго не выходил из класса, но, несмотря на это, Гарри терпеливо сидел под дверью, укрытый мантией-невидимкой, и ждал. Десять минут превратились в двадцать, и лишь на исходе часа Снейп все-таки ушел, оставив дверь открытой.       Дафна собрала свои вещи, побросала их в сумку и медленным шагом направилась в сторону выхода. Остановившись в дверном проеме, она протянула руку и стянула с Гарри мантию-невидимку.       — Как ты узнала? — только и смог спросить он.       — Я не знала, — призналась Дафна. — Просто почувствовала, что ты там.       Поттер улыбнулся, забрал у нее мантию и, расправив ее, жестом пригласил Дафну воспользоваться мантией вместе с ним.       — Не хочешь ли нарушить еще пару правил? — шутливо спросил он.       — С тобой, Поттер? Это, должно быть, твой сон, — хмыкнула она, оглядываясь по сторонам, словно пытаясь убедиться, что их никто не видит, и только после этого ступила под покров мантии-невидимки. — Постарайся не проснуться.

* * *

      Они оказались в Астрономической башне, в маленькой комнате ближе к ее вершине. Дафна читала книгу о теории, которой Римус воспользовался при создании карты, а Гарри, в свою очередь, все смотрел и смотрел на нее, будучи не в силах отвести от нее взгляда.       — Если бы две недели назад ты мне сказал, что я буду сидеть здесь с тобой, я бы назвала тебя сумасшедшим, — призналась Дафна.       Гарри улыбнулся.       — А я не уверен, что не сошел с ума.       — Сумасшедший и к тому же ненормальный?       Гарри слегка поерзал на месте, поправляя вокруг них мантию, чтобы им было удобнее и теплее.       — А вообще, я бы сказал, что время, проведенное в подземельях, было довольно романтичным, — произнес он.       — Да? — удивленно спросила Дафна, наклонив к нему голову. — И почему же?       — Не уверен, что смогу объяснить… Было в этом что-то… особое.       — Ну, а ты попытайся, — потребовала она. И Гарри внезапно почувствовал, что не в силах устоять перед требовательностью ее взгляда.       — Ладно, я не знаю… — начал Гарри, скользнув взглядом по Дафне, прежде чем остановиться на книге, которую та держала в руках. — Однажды я кое-что читал. Гермиона заставила, когда я упомянул, что у меня недостаток маггловского образования. Плохая новость: всему когда-то приходит конец.       Дафна подняла бровь, и Гарри, не услышав возражений, продолжил.       — А значит, однажды наша планета сгорит на солнце. — Скептический взгляд Дафны по-прежнему не заставил его прерваться. — Хорошая новость состоит в том, что случится это не сегодня — и у нас ещё есть время. Просто… то, что мы заранее знаем конец, не делает каждое мгновение нашей жизни невыносимым, ведь правда? И… тот факт, что миллионы звезд должны были сгореть и погибнуть лишь для того, чтобы мы вдвоем сегодня смогли сидеть здесь вместе — разве это не… не романтично?       — Вовсе нет, — солгала она, пытаясь побороть охвативший ее жар. — Но пускай будет так.       Она медленно приблизилась к нему, их плечи соприкоснулись под мантией, и Гарри протянул руку, чтобы обнять ее.       — Почему-то я не могу избавиться от мысли, что… хочу тебя поцеловать, — признался Гарри. Дафна ничего не ответила. Она потянулась к нему, так что их лица почти соприкоснулись, и они оба замерли, оказавшись на фоне окна, сверкавшего миллиардами звезд.       — Я тоже хочу, — тихо призналась Дафна. Гарри сглотнул, пытаясь превратить свою фальшивую браваду в истинную поэму храбрости. Он поднял руку, коснувшись ее щеки. Кожа ее так сильно пылала, что он даже подумал — а не заболела ли Дафна.       Он наклонился, и их губы, наконец, встретились. И Дафна, чопорная и застенчивая, проявила куда больше нетерпения, чем сам Гарри. Она положила руку ему на затылок, притянула его ближе, и ее дыхание послало огонь по его венам.       Дафна была права — это и впрямь было похоже на сон.       Но как бы он ни беспокоился о пробуждении, даже когда спустя несколько часов день сменил ночь, вступая в свои законные права, по его телу все еще разливалось тепло.       А еще его будоражило воспоминание об ее голосе — мягком и слегка запыхавшемся:       — Увидимся завтра, Гарри.