Таинственная и Вампир

Я выяснил истоки её недавнего состояния и собираюсь исцелить всеми возможными способами душу Лан. Даже если она будет противостоять мне, выставлять руки перед грудью, пытаться сбежать и спрятаться от меня, как от какого-то чудища. Я заслужил такого отторжения, ведь веду себя порой хуже некоторых древних вампиров. Но во мне что-то разгорается спустя столько столетий одиночества и это благодаря Лан. * * * Выпускаю нотную тетрадь из рук, убирая её сейчас подальше от Лан. Выхожу полностью из сознания девшуки и ложусь рядом. Пока Лан спит, утыкаюсь носом в её волосы, вдыхая приятный аромат. Стараясь не пробудить её своими касаниями, почти невесомо изучаю каждый миллиметр её лица своей рукой. Разглядываю черты лица в такой близости и замечаю чего ранее не выходило, но самое страшное, что я не подмечаю в ней изъянов. Мне хочется наслаждаться ею каждую свободную секунду. Очаровываться когда она злится. Смеяться над её неловкой улыбкой, которую она пытается сдержать при мне. Слушать её ругань в мой адрес. Я не заметил как из равнодушия и безразличия к этой полукровке чувства переросли в симпатию и любование. Как я и говорил ей: я далёк от нежностей, любви, трепета, но что я сейчас творю? Какого чёрта всё так резко поменялось в мире, а главное во мне? Столетия я провёл в полном одиночестве, хоть и имея при этом семью, но никакого мотивационного огня она во мне не разжигала. Заводил множество отношений, которые были лишь выгодой для кого-то из двух сторон. Никаких чувств. Никакой химии. Никакой тяги. Я впервые это ощутил с Лан. И сейчас, когда я смотрю на её дёргающиеся прикрытые веки, во мне зарождается страх. Страх потерять её из-за своими же действий, поступков, втянуть в последствия своей непредсказуемой жизни. Провожу рукой вдоль плеча Лан, спускаюсь к локтю и до запястья, переплетаю наши пальцы и становится тепло не только рукам, но и моей чёрствой душе. Наслаждаюсь этим моментом, ведь с этой секунды не позволю себе срываться, лезть и вредить девушке, а она наверняка после пробуждения высвободит руку, если не оттолкнёт меня. Прошло наверное минут десять. Точно не могу сказать, ведь сам задремал. Разлипаю глаза и вижу перед собой хмурое лицо Лан. — К-как это понимать? — Немного запнувшись спрашивает она и только после разнимает наши руки. — Покопался в моей голове, словно она твоя собственность, а теперь и лежишь рядом на одной кровати? Не много ли тебе, чудище?! — Лан немного отодвигается и приподнимается на локтях. — Это было необходимо. Теперь я знаю как… — Девушка перебивает меня. — Необходимо?! Ты даже не представляешь, что натворил и куда полез! — Лан перескакивает через меня, собираясь покинуть комнату. — Да, я не отрицаю, — встаю следом за ней и преграждаю путь к выходу. — но я это совершил не просто так и не для себя, пойми Лан. Выслушай меня! На долю секунды Лан над чем-то задумалась. Даже с её лица слетели злость и негодование, на смену которым пришло смирение. — Ты видел тот же фрагмент, что и я? — Нестабильным голосом доносится от Лан. — Да. — Тот самый фрагмент с фортепиано и моим отцом? — Уже с грубостью уточняет она. — Да, Лан. И я хочу излечить твои раны. — Вместо ран давным давно остались шрамы, а ты не глуп, чудище, и должен знать, что от них не избавиться. — Каждое слово, произнесённое ею, будто бы были заучены и она не одному мне говорила их. — Хах, да и каким образом?! Выпьешь из меня всю кровь? Я буду бесконечно благодарна! Лан отталкивает меня в сторону и собирается покинуть комнату. Пытаюсь её остановить за запястье, но она вырывает его и кидает надолго зависшую в моей голове фразу. — Если хочешь хоть шаг сделать ко мне навстречу, то запомни — никогда не останавливай меня. Я ослабляю хватку и рука Лан плавно выскальзывает из моей. Оставив меня одного на единое со своими неразборчивыми чувствами к ней, я размышляю о её словах. Смогу ли я когда-нибудь исправиться в глазах Лан? Я буду добиваться этого. |От лица Лан| Я позволила чудищу пить свою кровь и согласилась жить у него в комнате, а ему всё мало. Рот не порвётся от такого количества сладостей разом? В каждый свой шаг вкладываю злость на него и неуправляемое раздражение от его легкомыслия. До тошноты противно, когда переходят твои личные границы, а уж тем более прямиком лезут в твоё сознание. Слово в руках у него дешёвая книга и листает он страницы моей жизни. Я даже у него и дня не прожила, как он выводит меня из себя. Таким образом, я к окончанию школы поседею, если не умру. Второй вариант кажется более правдивым, чем первый. Я полукровка, меня проще убить, нежели чем вампиров. Либо мне в это хотелось верить и ожидать момента. Выбегаю из школы и в нос бьёт свежий осенний воздух. Пожелтевшая листва становится красной от яркого заката, а лужи, что по всей площади двора учреждения, отражают последние его лучи. Спускаюсь по ступенькам и иду в излюбленное мною место. К самому краю ограждения школы, куда сделаешь лишний лаг вперёд и упадёшь в неизведанную пропасть. Облокотившись на каменное ограждение, я перестала о чём либо думать. Позволила своим мыслям, переживаниям, тревогам покинуть тело, голову хоть на миг. Дать расслабиться, впитать в себя умиротворение природы и стать её частью. Разделить с ней шелест листвы, спокойный поток ручья, напоминающий успокаивающий голос матери, лучи заката, падающие мне на лицо, лёгкий ветер, что еле ощутимо пробирается сквозь мои волосы. К сожалению, моя жизнь больше похожа на черед нескончаемых катаклизмов. И я не знаю как избежать последующих. Моя мать, Соён, боролась до конца. До последнего вздоха. До последней слезы. До последнего надеялся, что сможет всё исправить. Сбежать со мной подальше от отца и зажить как настоящая семья, где нет места боли, горю и потерям. Мать боролась до истощения и лишь отец сбил её с пути. Вставил палки в колёса, поджог карету, не жалея ни на секунду о своих действиях. Слёзы, которые я не рассчитала проявлять, обжигали щёки. Вдруг моего плеча кто-то коснулся. Испугавшись, я отскочила в сторону и возможно, если бы не реакция Минхо, я бы провалилась в пропасть. — Минхо! — Демонстрирую недовольство и тут же отворачиваюсь обратно, чтобы он не заметил моей слабости, но он рукой, что до сих пор держал меня за плечо, развернул к себе лицом. — Лан. — Призывает меня парень. — Из-за чего ты плачешь? — Да, пустяки. Поверь, это не самое интересное, что ты хотел бы послушать. — Я не гарантирую, что изменю всю твою жизнь и дарую светлое будущее, но когда ты поделишься с близкими своими переживаниями, становится легче. Намного легче. — Так будь любезен, Минхо, — кладу поверх его руки свою, что ещё находилась на моем плече. — расскажи, что тебя так тяготит. — Намеренно смотрю прямо Минхо в глаза, чтобы у него не было ни малейшего шанса ускользнуть от ответа. Когда-то я ему раскрылась, теперь пусть скрывает свои тайные карты, спрятанные по карманам.