10 дней

С позиции Роуди. Роудс с трудом проснулся, выплывая из блаженной темноты. Он не знал, почему было темно — не помнил. Воспоминания были размытыми, и именно это заставило стараться их восстановить. А потом все вернулось. Не по каплям или частями, не постепенно — совсем не так, как обычно рассказывали люди. Память просто внезапно оказалась на своем месте. Соглашения. Переутомление Тони. Аэропорт. Все явные признаки, к чему ситуация сводится в финале. Бой. А потом случилось то, чего он никогда не ожидал. Падение. Он помнил, как падал, казалось, целую вечность, но в то же время настолько быстро, что не успевал вздохнуть. Он знал точно, насколько высоко был. Знал свои шансы. Прежде, чем открыть глаза, он провел несколько небольших тестов и ощутил ту пустоту, что поселилась внутри, едва закончил. Будучи полковником ВВС, он всегда знал, что подобное могло произойти в его будущем. И все равно не ожидал. В конце концов Роуди распахнул глаза, и первая мысль, что пришла к нему в голову, была… Где Тонс? Он не мог объяснить, почему, но его охватил ужас. Медсестры и доктора приходили, пытались поговорить с ним, но единственный вопрос, в котором он был сейчас заинтересован — где находился его брат. Тони притащился бы к его кровати, даже будучи наполовину искалеченным трупом. То, что он здесь не присутствовал, было гораздо важнее обсуждений того, что Джеймс никогда не сможет ходить. Он понял, спасибо, будет разбираться с этим позже, но сейчас не это было приоритетом, а они не понимали, пока он в итоге не сорвался. — Достаньте. Мне. Телефон. В конечном счете они уступили, и он замер на секунду, потому что — кому он может позвонить? Тони перевел Пеппер и Хэппи на код розовый. Мстители были причиной всего этого бардака. ПЯТНИЦА. — Полковник Роудс! — ПЯТНИЦА, девочка, что случилось? Где Тони? — Я не знаю! Что?!? — Что ты имеешь в виду, Ница? Где ты была с ним в последний раз? Как давно это было? — В этом как раз проблема. Босс направлялся к Капитану Америка, чтобы встретить потенциальную угрозу. Из-за текущей обстановки мы решили превентивно очистить данные этой миссии, все было с моего согласия. В обычной ситуации все бы прошло хорошо. — Но поскольку он не вернулся, ты не можешь связаться с костюмом? — Нет, не могу установить соединение — не знаю куда. А раз мы скрыли миссию, то для меня теперь невозможно посчитать время — ведь удаление должно быть надежным для любого, кто мог получить доступ к данным… — Черт возьми, Тони... Погоди, где Вижен? Он должен знать, сколько времени прошло. — После Аэропорта Вижен самоотстранился и потребовал, чтобы с ним контактировали только в случае чрезвычайной ситуации. Он с усилием провел рукой по лицу, сдерживая желание немедленно заорать, что это и была чрезвычайная ситуация. Но поступить так было бы несправедливо. ПЯТНИЦА была так молода, и ожидать от нее похожести и опыта ДЖАРВИСа было просто жестоко. Особенно учитывая блокировки, которые Тони согласился на нее наложить. ДЖАРВИС был бы способен высчитать, сколько времени Тони уже не было. ДЖАРВИС просто проигнорировал бы Тони и в любом случае проследил за ним. — Свяжись с Виженом немедленно. Откуда Тони получил информацию о месте отправления? — Сэм Уилсон сказал Боссу в Рафте. У меня есть аудио. — Рафт? Что за дрянь этот Рафт... а, неважно. В первую очередь Тони. Включай.

“— Ладно, скажу... Но только пойдешь как друг... и один.

— Легко.”

— Тони, вот ты идиот. Он прослушал до конца и получил то, что искал. — ПЯТНИЦА, ты уже связалась с Виженом? — Да, он направляется сюда. — Отмена, ПЯТНИЦА, направь его по этим координатам и параллельно отправь полностью укомплектованный медицинский квинджет. Из тех новых, над которыми Тони работал. И передай поторопиться. Тони бы никогда не заставил тебя мучиться неизвестностью так долго, Ница, если бы у него была хоть какая-то возможность связаться с тобой. — Как вы думаете, он в порядке? — Надеюсь, Ница. А теперь обеспечь мне свободу от этой кровати — я хочу быть там, когда он вернется. — Не думаю, что это мудро… — Да что произойдет, Ница, мои ноги парализует еще сильнее? Обещаю, я не стану перенапрягаться. — Могу я... могу я продолжать разговаривать с вами, пока мы не найдем Босса? Я была совсем одна, и даже не знаю, как долго… — Конечно, малышка Ница. Составишь мне компанию, пока мы будем вместе беспокоиться? — Спасибо, Полковник Роудс. Он взглянул на свои ноги, пожелал пошевелить ими и получил только странное покалывающее ощущение в спине. — Не думаю, что мне все еще принадлежит этот титул. — Вы всегда будете для меня Полковником Роудсом.

***

— Полковник Роудс? — Да, ПЯТНИЦА? Он все еще находился в этой тупой кровати. И ждал. — Вижен прибыл на место. Босс... Он в плохом состоянии. — Но жив? Был ли он жив — вот что было важным. Напряжение, скопившееся с того момента, как он очнулся в больнице, не доведенной Тони Старком до ручки, слегка ослабло. А потом начали приходить фотографии от Вижена. Тогда он понял, почему голос ПЯТНИЦЫ дрогнул. И теперь он каким-то образом ощущал себя хуже, чем раньше. От костюма осталась мешанина деталей, грудь особенно привлекала внимание, и где был шлем? Что нанесло такой урон? Он был готов думать о чем угодно, лишь бы не смотреть на лицо Тони, потому что этот вид ломал что-то глубоко у него внутри. Если бы ПЯТНИЦА не сказала заранее, что его друг жив, на взгляд Джеймс бы посчитал Тони мертвым. Он выглядел абсолютно замерзшим, был покрыт синяками и кровью, и льдом, который почти въелся в лицо. Последующие фотографии не стали лучше. Процесс выковыривания из брони вылился в серию ужасающих кадров, где металл снимали с него часть за частью. Сильная гипотермия и обморожения были очевидны, по всему телу были разбросаны черные гематомы, оставшиеся, видимо, от той битвы, результат которой они наблюдали. Его грудь… это был натуральный фарш. Что могло привести к такому? — Полковник, Вижен сделал несколько снимков окружения, в котором нашли Босса, пока они грузили его в квинжет. — Лаааааадно? Она не продолжила, и он был слегка озадачен, ожидая, что все её внимание будет захвачено Тони. Но фотография металлической руки прогрузилась на экране, и мысленно Роуди закричал. Нет! Но вот показался и следующий предмет. Щит, который значил так много для так многих людей. В его разуме это фрисби идеально соотносилось с уроном, нанесенным броне. С ранами на груди его брата. — Поскольку травмы босса настолько обширны, им придется остановиться в Хельсинки. Его грудина была раздроблена, несколько ребер и ключица сломаны. И это далеко не все повреждения. — Черт возьми. — Прогнозы не особенно благоприятны. Необходимо множество операций для такого количества ран. Высока вероятность ампутаций. Блять. Тони никогда не пожелал бы этого, но Джеймс не мог позволить ему умереть, не так. Он нашел и открыл определенный файл в системе и был рад, что Тони не стер его после своей первой операции. — ПЯТНИЦА. Синтезируй то, что требуется для Экстремиса версии МК 3.7, Код разблокировки Сьерра Ноябрь Униформа Гольф Один Девять Восемь Восемь. — Отправляю Вижену и доктору Чо необходимую информацию. Нам нужно будет вернуться на базу для финального подтверждения. Насколько я понимаю, необходимо организовать медицинский транспорт и вам? — Верно, девочка. Удостоверься, что Вижен остался с ним. Не нужно, чтобы произошедшее дошло до журналистов. — Поняла, Полковник!

День первый.

— Четыре раза. Он умер четыре раза на операционном столе, каждый раз был одинаково страшным, а все, что я мог — лишь смотреть. И думать о часах, когда меня не было, а он лежал там… — Все в порядке, Виж. Я понимаю, что эти переживания для тебя в новинку. Он все еще с нами. — Но он так неестественно неподвижен. Это замечание вернуло их внимание обратно к его брату. Вокруг них суетился разношерстный медицинский персонал. Учитывая тяжесть ран Тони, база была недостаточно укомплектована, поэтому некоторые люди были приглашенными со стороны специалистами. Тони действительно был очень неподвижен. Несмотря на все врачебные советы, они отклонили варианты с ампутациями, которые предлагала предыдущая больница. Доктор Чо, тем не менее, заставила их согласиться с удалением его левой руки. Конечность была в настолько плохом состоянии, что, по её мнению, Экстремис мог бы помочь с ней, только если вырастил бы все с нуля. Даже при использовании Колыбели в поврежденной руке не осталось ничего, с чем Экстремис мог бы работать. А просто оставлять её было потенциально опасно. Поэтому Тони лежал, очищенный, с замотанной культёй на месте левой руки. Они не знали, что делать с глазами — он определенно был слеп. Насколько они выяснили, правый глаз был в лучшем состоянии, чем левый, но если оставить все как есть, он все равно будет слепым. Роуди про себя молился, чтобы Экстремис помог и в этом. Впервые Тони использовал замедленную, разбавленную версию Экстремиса для того, чтобы обеспечить свое выживание в операции по удалению шрапнели. Он деактивировал сыворотку в ту же секунду, как операция была закончена, даже несмотря на то, что в рабочем состоянии она сократила бы время реабилитации и исцеления. Джеймс надеялся, что если оставить её активной, то она исцелит все это ужасающее количество повреждений. Доктор Чо и Доктор Ву наконец-то принесли ампулу. Никто не говорил. Все выглядели мрачными. Джеймс стиснул руку Вижена, пока врачи делали инъекцию оранжевой жидкости. Андроид не мог оторвать от Тони глаз. Но ничего впечатляющего не произошло. Роудс не знал, почему ожидал чего-то необычного — в конце концов сыворотка уже использовалась раньше. — А теперь ждем.

День второй.

— Есть изменения? — Нет. — Полковник, вам нужно отдохнуть. — Не могу его оставить. Не могу позволить ему очнуться в одиночестве. Даже несмотря на сообщение доктора Ву о том, что Тони погрузился в кому. Даже несмотря на то, что его брат ускользал все дальше. — Хотя бы немного. Я пойду с вами. Пятница присмотрит за ним.

***

— Полковник, медсестра только что сфотографировала Босса и отправила кому-то снимки прежде, чем я успела перехватить их! — Какого черта? НАЙДИ ИХ! Он знал, что не должен был отходить от него ни на метр.

День третий.

Фото дошли до журналистов, и с этого момента общественная ситуация пошла кувырком. А Роуди ничего не мог сделать, чтобы сдержать или прервать развитие событий. Тони вероятно знал бы, как следовало поступить. Теперь же Пеппер входила в здание. Оказывается, она обнаружила снимок минут на десять раньше, чем он ей рассказал в срочном звонке, и заявить, что она была в ярости, - сделать величайшее преуменьшение года. Она влетела в комнату как ураган, а он просто сидел. Ни за что на свете он не покинет вновь свое дежурство. — Джеймс Руперт Роудс! Как ты мог позволить мне все узнать только из новостей?! И ты идиот, ведь я могла бы быть здесь и для тебя тоже! — Ох. — Не пойми меня неправильно. Я все-таки врежу тебе туфлёй, когда ты будешь выглядеть лучше. Впервые с тех пор, как Роуди очнулся, он засмеялся. Рядом с Тони появилось еще два человека, которые могли принять дежурство, пока сам Джеймс спал. Его брат был слишком неподвижным.

День четвертый.

— Все в порядке, Пеппер, я буду сообщать вам обоим о любых изменениях. Тони поймет. — Я хочу остаться, но с этой фотографией и соглашениями… Тони хотел бы, чтобы я взяла ситуацию под контроль. — Верно, а я буду держать тебя в курсе. Ты сможешь вернуться в ту же секунду, как хоть что-нибудь изменится. Было довольно удобно, признался он себе, пока она собиралась и уходила. Он с удивительной легкостью подкатился обратно к постели. То, насколько интуитивным было управление, просто потрясало. Хотя если хоть еще один человек спросит его, есть ли у него лицензия на это кресло, он взбесится. Он стянул одеяло пониже. Когда оранжевое свечение начало распространяться, они с докторами стали прикрывать Тони от шеи и ниже. Оно возникло на его правой руке, в месте инъекции — тусклый рыжий свет, расползающийся по линии вен. Все это время сыворотка была активна, делая… что-то. Никто не знал точно, что, но она была стабильна. Если Экстремис как-то изменит Тони, Джеймс хотел, чтобы люди узнали об этом на его условиях. Хотя это была не главная причина. У Тони было не так много людей, которые его поддерживали. А еще Тони не хотел Экстремис. Если будет знать только Роуди, то у Тони все еще останутся остальные. Джеймс простит Вижена, ведь он знает, что Тони считает его сыном, пусть и не произносил этого вслух. Он будет хранить это знание в одиночку, и этим обеспечит, что потом у Тони все еще будут союзники.

День пятый.

— Оранжевый довольно сильно распространился. Так и было, но Джеймс до сих пор был зол. Доктор Ву только что сообщил, что хоть и выглядело так, что тело Тони исцелялось, но он все равно ускользал. Его мозговая активность снизилась. Все они беспокоились, что он никогда не очнется. Доктор Чо тратила все свои силы на создание ему новой грудной клетки — дополнительные опорные конструкции, добавленные в Хельсинки, начали вызывать проблемы с момента использования Экстремиса. Словно тело отказывалось от всего, что не было естественным. Поэтому они проводили тесты, ища что-нибудь, что не вызовет отторжения. Роудс закрыл лицо руками. Он так устал. Устал настолько, чтобы позволить Вижену помочь забраться во вторую кровать, добавленную в палату Тони.

День шестой.

— Экстремис помогает, но его недостаточно. Словно он выработал лимит и не способен продолжать. — Если вы так считаете, Доктор Чо, почему продолжаете работать над грудной клеткой? Она слабо улыбнулась, убирая волосы с лица Тони. — Он бы не сдался. — Полковник Роудс, вступил в действие протокол “Мама-Медведица”. — Э, ПЯТНИЦА? Что это значит? Вижен подлетел к нему с планшетом, и внезапно все личные сервера Тони стали ему доступны. Первым файлом был список имен потенциальных Новых Мстителей — его брат никогда не мог прекратить планировать на будущее. Брови Джеймса высоко подскочили с самых первых данных, что он начал перебирать. — Полковник Роудс, могу ли я привлечь ваше внимание вот к этому файлу? Предполагается, что я удалю его, когда вступит в действие протокол “Мама-Медведица”, но мои сервера сейчас немного тормозят. Хотя вы, как новый пользователь с административными правами, можете приказать мне не трогать его. Озадаченный, но заинтересованный, он закрыл всё остальное и вывел на экран документ, на который указывала ПЯТНИЦА. Ему потребовалась пара секунд на просмотр содержимого, прежде чем он понял, о чем здесь говорилось. — ПЯТНИЦА, не удаляй этот файл! — Слушаюсь, Полковник Роудс. — Все это время ждала, чтобы рассказать мне об этом, малышка Ница? — Считала секунды, Полковник. Мне начать синтезировать все требуемое для Экстремального Экстремиса? — Конечно, Ница. Доктор Чо начала листать страницы этого файла с чуть большим энтузиазмом. — Итак, делаем операцию для грудной клетки и готовим все на завтрашнее утро? Джеймс кивнул. Ему сильно хотелось, чтобы все это происходило прямо сейчас, но он мог и подождать. Роудс задавался вопросом, что произойдет — бледное свечение распространилось еще больше, и новая версия Экстремиса могла все усугубить. Колыбель закрылась, заключая в себя его брата, а он вернулся к наблюдению.

День седьмой.

— Полагаю, операция прошла успешно? — Да, Виж. Я беспокоился, что ты опоздаешь. — Росс разозлен побегом остальных из Рафта, поэтому я проверял людей из списка Сэра, созданного для наблюдения и защиты членов семьи. Однако я бы не пропустил что-то настолько важное. — Знаю, Виж. — Я больше не испытываю противоречий. Джеймс вздрогнул — такого он не ожидал. Чувства андроида к ведьме пережили швыряние сквозь бетон на 22 этажа. — Росс проинформировал меня, что вследствие побега были жертвы. — Черт. Сколько, как? — На текущий момент умерло девять человек. — На текущий момент? — Шестеро из них покончили жизнь самоубийством. Роуди провел рукой по лицу. Он сильно не задумывался насчет побега — а возможно ему стоило. Тони бы захотел помочь. Джеймс поступит так, как поступил бы его лучший друг. — Малышка Ница, начни для меня поиск информации по этой теме. Тони пожелал бы оказать поддержку семьям. Вижен ему улыбнулся. Они стали довольно близки за последнюю неделю — стали опорой друг друга. Роудс ощутил, как андроид сжал его плечо в тот момент, когда Доктор Ву вошел с новой ампулой. Эта сильно отличалась от первой: цвет был более металлический, золотой. Жидкость переливалась и выглядела похожей на коктейли, в которые входили странные мерцающие ингредиенты. Джеймс не знал, чего можно было ожидать от новой версии сыворотки. Оранжевый, распространившийся по всему телу Тони, после новой инъекции стал увеличивать яркость, пока не превратился в практически белый. Затем Роуди заметил, что свечение было не чисто белым, а немного отливало синим. Все лишь смотрели в шоке несколько секунд, а потом Тони выгнулся вверх и стал содрогаться в конвульсиях. — Что происходит? Никто ему не ответил. Возможно потому что никто не знал ответа. Он беспомощно наблюдал со своего стула, как один из докторов, касавшихся Тони, зашипел от боли и отдернул краснеющую ладонь. Остальные тоже быстро отпрянули. Теперь он даже не мог видеть своего брата — все заслонял очень-очень яркий голубой свет, на который было больно смотреть.

День восьмой.

Он проснулся к новостям об очередном самоубийстве, а Тони все еще выглядел, как чертов арк-реактор. У него начинало рябить в глазах, если он смотрел на него слишком долго. Доктор Чо была раздражена. Он не осознавал раньше, насколько она была близка с Тони, но теперь стало ясно, что они были друзьями. Джеймс опустил взгляд и начал организовывать все, что могло потребоваться для похорон под номером десять. Вижен, не испытывающий противоречий по поводу Ванды, теперь не так удивлял. Когда остальные покинули Рафт, за ближайшие тридцать секунд четыре охранника застрелились, присоединяясь к двум, погибшим во время схватки. Еще двое охранников совершили самоубийство в последующие дни. Этим утром был найден очередной — он повесился той же ночью, как его выпустили из психиатрической лечебницы. Что в целом означало, что суицид был запланирован — и теперь все остальные вновь были под усиленным наблюдением. Роуди не представлял, как Тони этим занимался. Как разговаривал с членами семей, потерявших кого-нибудь из-за Мстителей. Брат все еще сиял — его безмолвное присутствие рядом не изменилось. Они не знали, было ли это хорошим развитием событий или плохим. Ни одно из их сканирований не проходило. И они не могли дотронуться до него так, чтобы не сжечь то, что касалось его кожи. Джеймс снова провел рукой по лицу и вернулся к работе. Именно в этот момент он вспомнил про список для наблюдения и защиты членов семей, о существовании которого раньше даже не знал. Роудс открыл его и обнаружил в нем много имен — там были перечислены все, кто имел даже отдаленную связь с Мстителями, все родственники. А еще именно в этот момент он обнаружил ЦЕРБЕРа. Роуди не знал, что Тони создал еще один Искусственный Интеллект. Это было неожиданно, ведь он помнил его пересказ запрета от Стива на создание ИИ. Встреча с ЦЕРБЕРом вызвала яростный всплеск гордости. ИИ был тихим — он был обязан оставаться скрытым и защищать людей из списка. Теперь, когда протокол “Мама-Медведица” вступил в силу, они могли разговаривать. Джеймс провел несколько часов, просто болтая с неопытным электронным созданием и слушая, как они общались с ПЯТНИЦей. — Давай, Тонс, просыпайся. Твои дети невероятны, и ты им нужен.

День девятый.

Роудс проснулся, мгновенно осознавая, что что-то изменилось. Комната больше не была затоплена очень ярким синим светом, который было почти болезненно видеть. Доктор Чо, Доктор Ву и Вижен окружили Тони, и он сразу соскользнул в свое кресло, чтобы присоединиться к ним. Свет не исчез, но больше не был ослепительным, и теперь в затухающем сиянии Джеймс мог различить гуманоидную форму. Был приблизительно полдень, когда свечение в конце концов словно погрузилось обратно внутрь Тони. За этим наблюдал он и Доктор Ву, и видеть, как доктор теряет от шока дар речи доставило бы его брату удовольствие. Хотя Роуди тоже был изрядно ошеломлен. Для начала Тони полностью исцелился. Его конечности были покрыты тонкими, похожими на кружево рубцами. Грудь также была вся покрыта шрамами. Но все эти шрамы выглядели старыми, словно им были годы и годы — совсем не как раны, нанесенные чуть больше недели назад. Но не это было сногсшибательным фактом, а то, что Тони теперь выглядел лет на 20, не больше. В волосах у него не осталось и нити седины. Доктор Ву хотел было начать свои проверки, но вскрикнул и отдернул руки обратно в шоке. — Что произошло? — Меня словно током ударило. Роудс взглянул обратно на Тони. Если они до сих пор не могли до него дотронуться, то ему пора было бы просыпаться — брат уже выглядел слишком худым. Джеймс бы не вынес, если бы они прошли через все это, а Тонс в результате все равно умер, но от истощения — ведь они не могли подсоединить внутривенное, раз каждое прикосновение было сродни электрошоку. Роуди вернулся к работе, одним глазом постоянно поглядывая на Тони, пока организовывал еще четыре церемонии похорон. Четырнадцать мертвых из-за небольшого побега из тюрьмы. Он не знал, что было хуже — разговаривать с семьями погибших… или с семьями еще живых. Среди выживших охранников были такие, кто выглядел нормально — но двое из самоубийц тоже, казалось, находились в нормальном состоянии, пока их не оставили одних. Семь человек были в полном кататоническом ступоре. Ведьма во время побега влезла в головы шестидесяти четырем охранникам, находящимся на службе. С легкостью. Он должен был задуматься об этом, ведь применение своих способностей с такой целью просто не могло быть чем-то, что она знала, как делать. Поэтому Джеймс провел целый день, исследуя Гидру и её одаренных. Именно так он нашел видео. Видео ведьмы, сующей свои пальцы в разум Тони. Вспоминая, как тогда все происходило, как потом шли дела… Организовывая сейчас все эти похороны? Боже, он ведь тогда мог потерять Тони. Было семь вечера, когда он получил звонок от Пеппер. Она рассказала ему про Харли и Тару, про то, что их мать умерла, и что Тони теперь был их опекуном, но социальные службы не верили предоставленным документам. К половине восьмого Пеппер заставила трех людей уволиться, а двое детей теперь ехали на базу, двое детей, только что потерявших родителя. Они, возможно, видели фотографию Тони в коме и слышали официальный отчет от Пеппер. К нему приезжали двое детей, а Тони все еще оставался абсолютно неподвижным.

День десятый.

Харли выглядел усталым. Тара выглядела оптимистичной. Это было мучительно — наблюдать, как они пристально смотрят на Тони. Джеймсу пришлось рассказать про Экстремис, потому что — ну как еще объяснить, почему любой, кто дотрагивался до его брата, получал заряд как от электрошока. Черт… Удачно, на самом деле, что Тони больше не светился. Детям понравился Вижен. Что было отлично, ведь хоть Роудс и знал, что именно ему следовало их заселить и разместить, он просто не мог уйти. Что-нибудь случилось бы, если бы он покинул пост, ведь так обычно все и происходит. Плюс он хотел быть со своим лучшим другом, пока мог. В комнате кроме него больше никого не было, когда дыхание Тони ускорилось. Вокруг была расставлена медицинская аппаратура, но ни одно устройство не было подсоединено к его брату по очевидным причинам. В целом Роуди был просто благодарен, что больничное одеяние Тони пережило его превращение в светящегося червя, а потом и электрификацию. Пристальное наблюдение за голожопым другом не сделало бы эту и так крайне странную ситуацию лучше. Он перекатился посмотреть, возможно ли, что Тони просыпался, но прежде чем Джеймс смог сказать и слово, тот подскочил в сидячее положение, царапая свое лицо. Черт, он знал, что им нужно было найти способ убрать повязки. В конце концов Тонс сорвал их — и Роуди оказался слишком ошеломлен, чтобы говорить. Его глаза. Или скорее Глаз… Тони смотрел прямо на него, но Роудс не думал, что тот его видел. Прошла секунда, в течение которой никто не двигался, а потом правый глаз его друга — потенциально нормальный глаз — вспыхнул ярким золотом, и он снова начал кричать, даже сильнее, чем раньше. Звучало как агония или что-то похуже, и уже не в первый раз Джеймсу лишь оставалось задаваться вопросами. “Что я натворил?” “Простит ли он меня когда-нибудь?” Тони резко затих и замер, покачиваясь на месте. Набежавшие специалисты-медики выглядели потерянными, а Тони пристально смотрел прямо на него в течение того, что ощущалось часом, но в действительности было не более чем половиной минуты. Роуди был не очень уверен в том, что произошло потом, но ВСЯ техника в этой комнате и в четырех следующих комнатах в любом направлении от них — и слава богу, что они на базе Мстителей, и в этих комнатах не было больных — просто взорвалась. Телевизоры, мониторы, телефоны у людей. К счастью, никто не был серьезно ранен — все обошлись поверхностными порезами. Тони лишь моргал посреди всего этого хаоса и взрывов. Потом его глаза закатились, и он отключился. Но на этот раз он, однако, не был неподвижен. Он подергивался и шевелился, и каждое его движение расслабляло что-то внутри Джеймса. Тони был жив.