Где-то однажды, в параллельной Вселенной

Если бы владелец корабля меньше любил порядок, искать на борту манипулятор временной воронки было бы все равно, что иголку в стоге сена. О судьбе этого человека он так и не спросил своего спутника, но жалости к торговцу Доктор почти не испытывал. Не после того, что он тут видел. Не после Галлифрея своего детства, еще нетронутого войной, когда казалось, будто населенная мудрыми и всесильными повелителями времени Цитадель простоит вечность. И не после найденной бухгалтерии, где описывалось количество проданного «товара». Один человек за несколько десятилетий украл с родных планет шестьдесят две тысячи разумных существ. Цифра оказалась намного больше той, которую предполагал Доктор, оставляя торговца на расправу Мисси. Время поджимало. — Не стой там! — крикнул он фангару. — Помогай мне искать! — Тут сотни ячеек хранения… — Тогда тебе лучше начать скорее! Сам он воспользовался терминалом, где хранилась информация об объектах, находящихся на складе. Десятки тысяч разных наименований. — Как выглядит этот манипулятор? — уточнил Эгэр. — Как широкий браслет. На нем еще есть такая штучка с крышкой… Есть! Не ищи! — Я и не начинал, Доктор. Он не ответил фангару. Доктор побежал к дальней стене склада, чтобы встать на автоматическую платформу, медленно ползущую вверх. Слишком медленно! Он перенастроил скорость с помощью звукового резонанса с механизмом подъемника. Это вызывало существенное перенапряжение в узлах и, вероятно, приведет к скорому износу устройства, но кого подобное сейчас волновало. Доктор выхватил из ящика манипулятор — о да! рабочий! — и немедленно поехал вниз. Немного не добравшись до пола, он спрыгнул с платформы. — Бежим! — крикнул Доктор. — Не отставай! Я не хочу оставлять тебя тут! Фангар, казалось, испугался. — Меня нельзя тут оставлять. — Поэтому — не отставай, Эгэр! Быстро бегать фангар не умел, и Доктору все равно приходилось замедляться. Будь он один, то уже добрался бы до лаборатории. — Куда… мы? — К ТАРДИС! — Но… — К месту, где она стояла. — Зачем? Чтобы не терять времени, Доктор вводил нужные четырехмерные координаты прямо на бегу. — Я знаю, куда Мисси направилась. Я даже примерно знаю когда… Но «примерно» — коварное слово. Я ненавижу действовать примерно! Можно прибыть на пару лет раньше… или на мгновение позже. Нет ничего хуже, чем опоздать на мгновение… Нам нужно спешить, пока пространственно-временные возмущения от перемещения ТАРДИС не пропали. — Мы можем… отследить вашу будку? — Эгэр уже тяжело дышал, но все-таки еще имел достаточно сил, чтобы задавать вопросы. Обычно Доктор любил отвечать своим спутникам, но теперь… И все же фангар заслуживал объяснения. — Не совсем… Если мы погрузимся в хронопоток сразу за ней и направимся в том же самом направлении… в тот же самый период прошлого или будущего, я хочу сказать, нас вынесет сразу за ТАРДИС. Нужно только задать допустимую погрешность… Вот так! Этим приемом постоянно пользуются агенты времени, когда выслеживают преступников. — Очень… интересно… — пробормотал Эгэр, тяжело отдуваясь. — Встань ближе! — велел Доктор. Перед отправлением фангар успел задать еще один вопрос: — Это безопасно? — Перемещение в хронопотоке — да. Встреча с Мисси — нет! Быстрее. По всем палубам раздалось оповещение о сближении с кораблем, опознанным как принадлежащий Прокламации теней, но Эгэр наконец-то стоял там, где нужно. Пора! И Доктор отправил их обоих в будущее. Далеко-далеко, вперед на несколько миллиардов лет. Он не думал, что когда-нибудь вернется сюда. Закончилось путешествие в старом подземном комплексе, выглядевшем заброшенным, но не являвшимся таковым. Никто бы не подумал, что эти ржавые двери и частично обрушенные переходы могут кем-то использоваться. — Мы прибыли почти на пять лет позже, чем я рассчитывал, — сказал Доктор. — Это плохо? — Не знаю. Или у нас не получилось угнаться за ТАРДИС, или Мисси сама выбрала эту дату. Мисси! — закричал он. — Отзовись! Если ты тут, я тебя найду, ты же знаешь! Он прислушался, надеясь услышать если не ответ, то хотя бы шаги. Только бы она была тут… И что, если это было так? Между ними двумя произошло слишком много плохого, чтобы надеяться хотя бы на понимание. О доверии тем более речи не шло. — Мисси! Я не улечу отсюда без тебя. И я уверен, что моя ТАРДИС тут! Он шел наугад, зная, что эхо разнесет его голос на десятки метров. Если бы они только могли забыть прошлое и начать все с начала! Доктор многое бы отдал за это, и сама Мисси вроде бы тоже не возражала, но только на своих условиях. Они оба были слишком упрямы, чтобы уступить. — Мисси! Я хочу помочь! Клянусь, мы найдем способ, который заставит их утихнуть! Она появилась незаметно. Доктор вздрогнул, когда из-за его спины раздался ее голос. — Хувьюлонские пиявки и те менее навязчивы, чем ты. Облечение было таким острым, что казалось почти болезненным. — Не улыбайся. Я не рада тебя видеть. — Я знаю. Мисси прищурилась. — Все носишься с мечтой, что я изменюсь, если барабаны замолчат? Доктор вздохнул. Они могли разговаривать не ссорясь, только если у нее было подходящее для этого настроение. — Пожалуйста, давай не будем спорить… Не здесь. Он почувствовал, как подошел Эгэр, напоминавший в тусклом свете бледного призрака. — Где мы? — тихо спросил фангар. — В довольно опасном месте. Это последний оплот цивилизации в самом конце времен. — Что означает конец времен? Мисси уже направилась дальше, поэтому отвечал Доктор на ходу. — Понимай буквально. Вселенная достигла своего предела, стала холодной и безжизненной, но небольшая группа разумных существ разных видов, в настоящее время спасается на этой планете от неизбежного для всех остальных конца. Эгэр оглядел освещенный редкими фонарями заброшенный коридор. Не нужно было владеть телепатией, чтобы понять ход его мыслей. — О нет. Не прямо здесь, конечно! Их мирок ухоженный и уютный, а мы сейчас находимся снаружи Утопии, где скрыт ото всех ее грязный секрет. — Вы были здесь раньше? — Да. И Мисси тоже, хотя сюда она не спускалась. Она резко обернулась, неприязненно посмотрев на Доктора. — Белоконечная звезда все это время находилась здесь. Я могла найти ее раньше. — Прости, но я сделал то, что должен был. Эгэр деликатно потянул Доктора за плащ, не позволяя начаться спору. — Это та самая планета, с которой мы только что улетели? — Разумеется, та, — громко ответила Мисси. — Я слишком долго изучала эту часть космоса, чтобы ошибиться. Звезды вокруг нас обернулись черными дырами и черными карликами, но я все еще могу их узнать… О… Так вот как выглядят жертвы червя? Они действительно отвратительны. Впереди показалось существо, вызвавшее у Доктора острое чувство жалости. Фангар замер. — Веди нас, если пришла встречать, — произнесла Мисси. Несчастный, вернее, несчастная медленно повернулась и пошатываясь направилась прочь. Эта молодая — предположительно — женщина, казалось, вот-вот рухнет под тяжестью собственного платья, ведь одежда была единственным, что в ее облике оставалось более или менее не тронутым порчей. Синяя качественная ткань немного испачкалась, но все еще почти не истрепалась. Платье висело на тощей фигуре, хотя когда-то оно должно было плотно облегать формы. Девушка оказалась тут недавно. Наверняка уже после того, как Доктор со спутниками побывал на Утопии. — Хочешь навестить червя? Мисси не сразу ответила Доктору, но она с ним заговорила, и это радовало. — С чего-то придется начать. Я не думаю, что Белоконечную звезду нужно искать в самой Утопии. — Хорошо. Я просто пойду за тобой. — Как будто тебе нужно мое разрешение. Доктор вздохнул. У Мастера имелось много черт, которые превращали дружбу с ним в настоящее испытание, но злопамятность являлась, пожалуй, одной из самых неприятных. И только проходя мимо следующего тусклого фонаря, он заметил, насколько Мисси была бледна. — Ты снова их слышишь? — спросил он. — Я слышу их всегда, если ты забыл. Тон ее голоса был резким, а интонация — сварливой. — Но сейчас они громче, чем обычно? На губах у Мисси появилась напоминающая оскал усмешка. — Ты даже не представляешь себе, насколько. — Если хочешь, я мог бы… — Не предлагай, если знаешь, что я откажусь. Раз так, то лучшим решением было молчать, хотя он видел, что ей плохо. Несколько раз Мисси опиралась на стену рукой, но Доктору приходилось делать вид, что он ничего не замечал. Он лишь постарался незаметно приблизиться, чтобы поддержать ее, если Мисси вдруг решит упасть. Вряд ли до этого оставалось много времени, и Доктор был почти рад, когда они добрались до цели. Из комнаты с телепортом, куда он когда-то попал вместе с Мартой Джонс, было сложно правильно оценить масштабы этого зала. Паразит обитал в помещении с высоким потолком, который поддерживали расположенные в случайном порядке колонны. Запертый в энергетическом коконе в самом центре червь был здесь не только палачом, но и заключенным. — Кто это? — шепотом спросил Эгэр. — Тварь, которая высасывает мысли, превращая людей в пустые оболочки. Когда-то в этой галактике можно было часто встретить таких. Странно, что ты про них не слышал… Он прикоснулся к плечу фангара, призывая к тишине. Мисси вела себя странно и требовала полного внимания Доктора. Разведя руки в стороны, она заговорила, медленно поворачиваясь вокруг себя. Акустика зала заставляла ее голосу звучать особенно громко. — Я здесь! Как и было задумано! Что дальше? Что я должна была здесь сделать? Убить его? Или умереть? Выглядела повелительница времени, говорящая с невидимым собеседником, совершенно безумной. — Мисси! — окликнул ее Доктор. — У Вселенной не бывает планов! Она не ответит тебе! — Мне ответит то, что в моей голове! Теперь я слышу их так отчетливо! Барабаны — призыв! Именно здесь они наконец-то обрели смысл! — К чему? Мисси посмотрела на паразита, и ее лицо исказилось от отвращения. — К нему… Подумать только, вся моя жизнь была дорогой к нему. — Стой! — Нет. Сегодня получу ответы! Доктор взглянул на фангара. Эгэр сохранял удивительное спокойствие, но все равно приводить его сюда было неправильно. Стоило оставить его на орбите М-2579-1527-4. Доктор как будто был обречен раз за разом совершать одну и ту же ошибку, теряя тех, кто доверился ему. Он настроил манипулятор временного потока и вручил прибор Эгэру. Для тощей руки фангара браслет оказался слишком широким, но одевать его не было обязательным условием для успешного перемещения. — Если все пойдет слишком плохо, нажми эту кнопку и вернешься домой. — Но… — Сделай это. Фангар кивнул, и Доктор побежал к Мисси, уже стоявшей перед червем. Оболочка сферы, в которую тот был заключен, казалась обманчиво тонкой. — Ты не в себе, — сказал Доктор. — Разве когда-то было иначе? Мисси схватила его за руку, впившись в кожу ногтями. — Они что-то требуют от меня, — прошептала повелительница времени. — Но я хочу закончить как пища для паразита. — Я этого не допущу. Тело червя напоминало гладкую кишку, окраска которой плавно менялась от молочно-белой до почти прозрачной. Паразит мог сжиматься и растягиваться, сворачиваться в сложные петли и распрямляться. У него не было ни одного видимого органа чувств, но Доктор знал, что червь чует близость пищи. Тварь пыталась пробраться в его мысли и приходила в ярость оттого, что попытки оставались напрасными. Если бы не энергетическая сфера вокруг паразита, его туша уже придавила бы к полу выбранную жертву. Эти хищники обычно обитали в крупных городах, но большую часть жизни прятались в укромных местах, — например, в заброшенных зданиях — вдали от людских глаз. На выбранную добычу молодые черви нападали из засады или приманивая с помощью своих способностей, а затем обхватывали тугими кольцами, чтобы лишить жертву воли к сопротивлению. Крупным, отъевшимся особям такие сложности уже не требовались — с возрастом телепатически способности паразитов оттачивались и усиливались. Зверь на Утопии был избалован постоянным притоком пищи, поэтому невозможность добраться до чьего-то разума так злила его. За тысячелетия своей долгой жизни этот червь должен был аккумулировать в себя тысячи, если не миллионы сознаний. Мисси еще сильнее сжала руку Доктора. — Гляди! Он проследил, куда указывал палец Мисси, и не захотел верить своим глазам. За тонкой покровной кутикулой сверкало нечто голубое. — Он не мог проглотить бриллиант, — сказал Доктор. — Мог. Белоконечная звезда — маяк, который привел меня сюда. Она тоже обладает ментальным полем. Доктор… Я здесь, чтобы оказаться там же, где камень. Это должно было произойти еще тогда. Глаза у Мисси были большими и казались совсем черными от расширившихся зрачков. — Я этого не допущу. Слышишь! Я не допустил этого однажды, и сейчас все тоже будет хорошо! — Не будет, Доктор. Я умру теперь или сойду с ума. Какая прекрасная альтернатива… — Мы что-нибудь придумаем, Мисси. Она не ничего не сказала на попытку ее обнять. И даже не отстранилась. — Только не предлагай мне снова стать «профессором Яна», — попросила Мисси. — Я хочу остаться повелительницей времени, что бы ни случилось. — Хорошо. Я не стану этого предлагать. — Не хочу снова забывать себя. — Тогда я найду другой способ тебе помочь. Она тихо выдохнула. — Нельзя убежать от себя, Доктор. Даже в конце времен мы остаемся теми, кто мы есть. — Не смей отчаиваться, — потребовал он. — Всегда есть выход. — Но я не вижу его для себя. Вот теперь Доктор по-настоящему испугался. Он прижал Мисси к себе изо всех сил в инстинктивном порыве предупредить беду. — Ты ведь не пойдешь сама в пасть этой мерзости? Ведь нет? Мисси запрокинула голову, чтобы посмотреть на него. — Самопожертвование? Ты серьезно, Доктор? — Просто ответь. — Никогда! Я никогда не позволю кому-то управлять моей жизнью, — со злостью ответила она. — Я никогда не сделаю того, что они от меня хотели! Мисси посмотрела на голодного червя. — Я не знаю, кто посмел так играть с моей жизнью, но я хочу поквитаться. Во Вселенной было не так много тех, кто мог затеять растянутую на много веков игру, и наиболее вероятные кандидаты уже давно погибли. — Она зовет меня. — Она? Почему паразит — «она»? Мисси невесело рассмеялась. — Не червь. Меня зовет Белоконечная звезда. Я нужна ей. — Зачем? — Я не знаю. Я не знаю, что было бы, съешь червь меня раньше… Как думаешь, это связано с ними? По энергетической клетке прошел разряд, который сделал заключенное внутри существо более спокойным и как будто усмиренным. — Возможно, — отозвался Доктор. — Я хочу знать точно. Он замер, боясь спугнуть мысль. Иногда Доктор понимал, что его посетила по-настоящему удачная идея еще до того, как та успевала оформиться. Сейчас был тот самый случай. Между действием и рассуждением он всегда выбирал первое. Второе само происходило в процессе. — Эгэр! — крикнул Доктор. — Подойди сюда! Мисси обернулась: — Этот маленький гриб еще тут? Ему повезло, что паразит пока еще не заинтересовался им. — Червь был слишком увлечен тобой и мной. Но теперь это уже неважно. — Что ты задумал? Мисси недоверчиво рассматривала то фангара, то Доктора. — У тебя были сферы с памятью. Не говори мне, что ты их потерял! — О, — произнесла Мисси, — но вряд ли решение может быть таким простым. Однако теперь и она смотрела на Эгэра требовательно. Фангар моргнул с немного потерянным видом. — Я их не терял… Хрупкие ручки Эгэра исчезли в складках одежды, а затем показались, держа по сфере размером с земной апельсин. Доктор мгновенно выхватил у него зеленую. — Ну что? — спросил он Мисси. — Испытаем? Она кивнула, но Доктору и не требовалось разрешения. С громким щелчком он заставил энергетическое поле на мгновение погаснуть, а затем бросил сферу прямо в червя. Попадание не понравилось существу, и оно завозилось внутри своей вновь возникшей клетки. Потом паразит распробовал подношение. На лице у Мисси застыло выражение отвращения, когда червь начал извиваться вокруг упавшей сферы. Паразит словно хотел потереться о ее поверхность как можно большей площадью своего тела. Так прошла, казалось, вечность. Мисси вздрогнула, и Доктор схватил ее за плечи. — Что с тобой? Взгляд Мисси казался невидящими, а лицо выглядело болезненно осунувшимся. — Они приближаются, — выдохнула она едва слышно. — Моя память, усиленная телепатией этой твари, зовет их, а Белоконечная звезда служит маяком. Он сглотнул. — Кто они? — Ты уже сам должен был это понять… Они тут. Доктор развернулся, встав спиной к червю, а правой рукой обхватил Мисси за плечи. Он собирался встретить пришедших вместе с ней. Впереди зажегся яркий свет, который заставил Доктора зажмуриться. Сквозь слезящиеся глаза он мог видеть несколько фигур в ярко-красных одеждах. Они стояли словно на возвышении и казались надменными статуями. Они таковыми и являлись. Были застывшим памятником собственного величия, и только Великая война времени смогла сбросить их с самовозведенного пьедестала. К падению повелители времени оказались не готовы. — Это вы, — сказал Доктор. — Вы устроили все это! Теперь он ясно видел пятерых повелителей времени в церемониальных одеждах. О! Сам Рассилон почтил их своим появлением. Лорда-президента называли великим предводителем, чьи идеи должны были спасти галлифрейцев, но Доктор думал, что Рассилон лишь губит их всех. Впрочем, вряд ли он имел моральное право кого-то за это судить. Кто угодно мог, но только не он. Рассилон улыбался, глядя сверху вниз и наслаждаясь моментом. Выдержав эффектную паузу, лорд-президент воздел руки. — Мастер! Доктор! — Рассилон по очереди кивнул им обоим. — Вы можете гордиться своей ролью в спасении Галлифрея. Сегодня великий день. День, когда дети Галлифрея возвращаются во Вселенную. — Гордиться тем, что вы заставили меня почти сойти с ума? — спросила Мисси, и Доктор различил звенящую злость в ее голосе. Рассилон рассматривал Мисси снисходительно, как мудрый и терпеливый отец мог бы наблюдать за неразумным ребенком. — Такова была необходимость. Было предсказано, что лишь двое галлифрейцев останутся во Вселенной, когда остальных запрут во временном замке. Вини своего друга, который выбрал для Войны времени именно такой конец. Доктор смело встретил взгляд Рассилона. — Мой метод все равно был гуманнее вашего. Вы собирались уничтожить все. — Чтобы вознестись, — кивнул Рассилон. — Но не будем спорить о делах прошлого. Ни что не имеет значения в сравнении с возвращением Галлифрея. Он снова поднял свой жезл. Теперь уже и Доктор чувствовал приближение чего-то огромного, наполненного живыми разумами. Повелители времени рвались в этот мир. И они имели на это право, но… — Вместе с Галлифреем во Вселенную вернутся все ужасы Войны времени! Это было слишком страшно, чтобы иметь право на существование. — Здесь они никому не повредят. Галлифрей лишь на краткий миг заменит эту ничтожную планету, а потом мы вернемся в прошлое, где нам и место. Далеки останутся тут. Мисси дернулась, чтобы шагнуть к Рассилону, но Доктор удержал ее. Он чувствовал ее смятение, а Мисси была непредсказуемой даже в спокойном состоянии. — Никому? — спросила она. — Ты забыл про меня, лорд-президент? Рассилон молчал. — Совет придумал хороший выход. Все довольны, и Галлифрей готов жить как прежде. Ты получишь славу лидера, победившего в войне. Доктор наконец-то избавится от вины! Даже далеки могут быть счастливы — им достается Вселенная, свободная от любой другой жизни, как они всегда хотели. Все что требовалось для счастливого конца — это свести меня с ума и почти убить. Я одна должна была умереть по вашему плану! Лицо Рассилона не дрогнуло, пока он слушал ее эмоциональную речь. — Но ты жива, — с полным спокойствием возразил он. — Не жалуйся, Мастер. Я терплю твои обвинения лишь потому, что ты больна. — И по чьей вине я больна? — По нашей, — признал Рассилон. — Совсем скоро Галлифрей заменит собой этот мир, поэтому вам следует поторопиться. Твоя ТАРДИС, Доктор, должна быть где-то рядом. Идите к ней скорее и возвращайтесь на Галлифрей. Мы поговорим там. Он развернулся, взмахнув полами одежд, и пошел прочь, окруженный своими молчаливыми прислужниками. Медленно спины повелителей времени растворились в воздухе. — Идем, Мисси, — сказал Доктор. — Нам тоже пора. — Лицемеры, — произнесла она гневно. — Лишенные принципов высокомерные негодяи. Он осторожно потянул ее к выходу. — Ты совершенно права. Они всегда были такими и такими же и останутся, поэтому я всегда предпочитал не иметь с ними общих дел. Однако сейчас они правы — нам всем пора убираться с этой планеты. *** Далеки причинили Галлифрею много бед, но внешние шрамы было легко исцелить, в отличие от оставленных на душах. Восстановление цитадели таймлордов обещало занять считанные дни. Пройдут недели — месяцы, возможно, — и на планете не останется вещественных напоминаний о вторжении далеков. Однако Галлифрей вряд ли сможет однажды забыть об этом. С этим ничего нельзя было поделать. Мисси стояла на террасе, откуда смотрела на чудом уцелевшее поле с красной травой. Порывистый ветер пытался раздуть тяжелые одежды повелительницы времени, но лишь слегка трепал ткань. Вместо традиционного алого Мисси носила любимый ею лиловый. Доктор встал рядом. — Ты знал, что верхнее облачение повелителей времени плохо сочетается с синими костюмами в полоску? — спросила Мисси. — Знал, — согласился Доктор, — поэтому и оделся так на аудиенцию с лордом Рассилоном. — Это ребячество. — Он мне сказал то же самое. Ваши мысли на удивление совпадают. — До чего же это неприятно. Поодаль в уголке сидел Эгэр, погруженный в работу. На Галлифрее никогда не привечали чужаков (а после войны с далеками — тем более), но другу Доктора вынужденно дали разрешение на посещение планеты. Фангара привели в бурный восторг цитадель и архитектура Галлифрея, поэтому будь повелители времени менее заняты, они бы заметили интерес художника и наверняка запретили бы ему рисовать. Вот только до сих пор никто не проверил, чем так занят их гость. — Как твои барабаны? — спросил Доктор. — Пропали, когда Галлифрей вернулся во Вселенную. — Значит, ты сейчас свободна? — Что есть свобода? — усмехнулась она. — Но барабаны больше не влияют на мои мысли, тут ты прав. — Я рад. Стоять так было хорошо. Простой вид с террасы убеждал Доктора в реальности случившегося намного сильнее, чем любые разговоры с повелителями времени. Галлифрей не пал. Галлифрей будет жить. Галлифрей был прекрасен в свете своих солнц, но эта красота по-настоящему ценилась на больших расстояниях. Особенно после встречи с лордом-президентом. — Ты собираешься остаться тут? — спросил Доктор. Мисси посмотрела на него, выразительно подняв бровь. — Галлифрей будет укрыт от всей остальной Вселенной. Лорд-президент, — этот титул она произнесла презрительно, — был категоричен насчет изоляции. — И ты согласна остаться? — Остаться, чтобы как следует испортить сладость победы нашему предводителю. Я могу быть очень коварной и злопамятной. Мисси мечтательно улыбнулась, глядя вдаль. — Рассилон — тоже, — заметил Доктор. — Я буду осторожна в мести. — Покинуть Галлифрей вопреки воле Рассилона — тоже хороший способ его разозлить. — Ты рассчитываешь отсюда сбежать? Доктор пожал плечами. — Мне не впервой красть ТАРДИС. Уверен, что она уже ждет меня с нетерпением… Ты полетишь со мной? — С тобой? Мисси смерила его взглядом. Удивленным. — Я обещал тебе мороженое. Хотя бы ради мороженого стоит посетить Землю еще один раз. Она легко и необидно усмехнулась. — Я подумаю, Доктор. И быть может, я даже соглашусь. Спасибо, что дочитали до конца! Когда я начинала писать эту историю, то еще не знала, во что ввязываюсь. Это затянулось надолго, было иногда тяжело, но мне нравится то, что получилось в итоге-)) Буду очень признательна всем, кто не поленится оставить хотя бы небольшой отзыв. Мне очень хотелось бы увидеть оценку читателей!