***
Очнулся Бильбо в собственной спальне – видимо, кто-то из гномов, а может, и сам Гэндальф перенесли его сюда, пока он был в беспамятстве. На каминной полке тускло мерцали несколько свечей, и в их неровном слабом свете хоббит разглядел на прикроватном столике глиняную кружку. Медленно сев и спустив ноги на пол, Бильбо потянулся к ней дрожащей рукой, принюхался – обычная вода – и в несколько глотков выпил всё до капли. Стало немного легче, но события сегодняшней ночи до сих пор не укладывались у хозяина норы в голове: толпа гномов, разносящих его уютный дом чуть ли не до основания, Гэндальф, Торин, поход к Эребору, предложение подписать контракт… Размышления Бильбо прервал обеспокоенный детский голосок: - Дядя, ты что, уходишь в путешествие с гномами? В который раз за сегодня мистер Бэггинс вздрогнул и обернулся: серые глаза племянника смотрели на него из-за высокого изголовья кровати со страхом и немым вопросом. Отгоняя остатки забвения, Бильбо провёл по лицу ладонью, тяжело вздохнул и протянул руку, подзывая хоббитёнка к себе. Тот робко, мелкими шагами приблизился к дяде; несмотря на полный раздрай в мыслях, Бильбо с неудовольствием отметил, что вместо ночной сорочки на Фродо теперь были светло-голубая рубашка и штаны – юный хоббит явно этой ночью не собирался ложиться в постель. - Фродо, маленький негодник… Ты подслушивал? - Да, - опустив голову, стыдливо пробормотал малыш. «Кто бы сомневался» - мысленно усмехнулся Бильбо, но вслух, постаравшись придать голосу строгости, произнёс: - Кажется, я велел тебе идти спать. - Но я не могу уснуть… - внезапным порывистым движением Фродо прижался к коленям старшего родича и быстро затараторил: - Дядя Бильбо, ты же не уйдешь, правда? Я буду вести себя хорошо. И умываться по утрам без напоминаний буду, и домой приходить вовремя, а не к закату, и даже… - тут Фродо зажмурился, вдохнул побольше воздуха и выпалил: - …не буду лазить через изгородь к мистеру Долгопяту за яблоками. Наивные обещания и пылкое признание племянника заставили Бильбо искренне рассмеяться – впервые за этот день. Отсмеявшись, он ласково посмотрел на Фродо, который растерянно вглядывался в его лицо, не понимая, почему дядя хохочет. - А я-то всё гадал, где ты умудряешься постоянно штаны рвать, да ещё и на одном и том же месте. - Там ветка сухая торчит… - насупившись, пробурчал Фродо себе под нос. Бильбо с нежностью взлохматил рукой тёмную макушку: - Ладно. Поговорим о твоих походах в чужой сад утром. А теперь иди к себе. И постарайся всё-таки уснуть. - Но ты же завтра не уйдешь? – хоббитёнок снова повторил свой вопрос. И снова Бильбо услышал в голосе мальчика страх. Стараясь успокоить племянника, хоббит уверенно произнёс: - Нет, конечно. Контракт мне дали просто посмотреть. Я ничего не подписывал. Ну и как я могу тебя бросить? Довольный ответом, Фродо широко улыбнулся и направился к выходу из спальни. Обхватив маленькой ладошкой круглую ручку, хоббитёнок с трудом потянул дверь на себя. Тяжёлая створка со скрипом начала поддаваться, как вдруг мальчик тоненько ойкнул и, от неожиданности разжав пальцы, потерял равновесие и шлёпнулся на пол. Кто-то сильно толкнул дверь снаружи. - Мистер Бэггинс? На пороге спальни стоял Торин Дубощит собственной персоной. Увидев Бильбо, он сделал шаг вперёд и едва не споткнулся о сидящего на полу ребёнка. Вовремя остановившись, гном с большим удивлением, как и другие до него, разглядывал Фродо. Тот смотрел на него в ответ широко распахнутыми глазами. Бильбо, напряжённо наблюдавший за ними, не мог не заметить, как во взгляде Торина промелькнула улыбка, а жёсткие черты лица немного смягчились. Хоббит удивился: неужели у этого угрюмого и неприступного на вид подгорного жителя маленький мальчик вызвал тёплые воспоминания о его собственной семье? Гном и хоббитёнок так бы и продолжали играть в гляделки, если бы Бильбо не прервал повисшую в воздухе тишину негромкой фразой: - Фродо, не сиди на полу. Иди к себе. Мальчик как будто очнулся ото сна. Быстро заморгав, он встряхнул головой и, неуклюже поднявшись, тонко протянул: - Хорошо. Спокойной ночи. И вам доброй ночи, сэр, - спохватившись, добавил он, повернувшись в сторону Торина. Затем, с опаской обойдя гнома, которому едва доставал до пояса, Фродо бочком ускользнул в приоткрытую дверь. Проводив хоббитёнка взглядом, Торин спросил: - Ваш сын? - Племянник, - устало, но с теплом отозвался Бильбо. При слове «племянник» голос Торина смягчился, и в нём, как показалось Бильбо, появились доброжелательные нотки. - Гэндальф хотел поговорить с вами, когда вы придёте в себя, - предводитель гномов, вспомнив обморок мистера Бэггинса, чуть слышно фыркнул, но хоббит, обладавший достаточно чутким слухом, расслышал это, и начавшая было проявляться симпатия к Дубощиту моментально улетучилась. – Он в гостиной. Приходите, когда приведёте себя в порядок. С этими словами Торин взялся за дверную ручку и собирался было выйти из спальни, но задержался на пороге. - А ваш Фродо славный. Я знаю, что значит заменить детям отца, мистер Бэггинс – Фили и Кили, сыновья моей сестры, когда-то были такими же. Теперь вон, - Дубощит усмехнулся, мотнув головой куда-то в сторону коридора, - заставляют меня стыдиться, колотя посуду в чужом доме. Прошу великодушно простить. Ущерб мы вам обязательно возместим, мистер Бэггинс, - с этими словами Торин вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Так значит, те двое молодых гномов, назвавших его «мистером Боггинсом» (при воспоминании об этом Бильбо поморщился) и разбивших тарелки при внезапном появлении Фродо в столовой – родные племянники Торина? Теперь неудивительна та теплота, с которой он смотрел на сидящего на полу хоббитёнка. Наверняка у Дубощита перед глазами вставали картины мирной жизни далёких лет… Пытаясь отогнать заводившие его в неведомые дали мысли, Бильбо встряхнул головой и решительно поднялся на ноги. Нужно было обязательно как можно скорее поговорить с волшебником и постараться донести до него всю бесполезность попыток заставить его, Бильбо Бэггинса, сквайра из Шира, хозяина норы Под Холмом, участвовать в этом безумии, которое ночные визитёры явно необдуманно называли «походом». Бильбо застал Гэндальфа в гостиной, сидящим в кресле рядом с камином и курящим трубку. Красноватые отблески огня в глазах волшебника придавали ему загадочный и слегка зловещий вид. Казалось, что Гэндальф пребывает в каком-то трансе; но, вероятнее всего, он размышлял о чём-то своём, недоступном пониманию простых обывателей. На небольшом мягком пуфике перед ним лежал неподписанный контракт. Услышав шаги, маг встрепенулся, и его взгляд приобрёл осмысленность. Он пристально посмотрел на подошедшего к нему хоббита. - Я в порядке, - махнув рукой на невысказанный вслух вопрос, произнёс Бильбо, и, стараясь не глядеть на сложенный пергамент, сел в свободное кресло рядом с камином. - Рад это слышать, - Гэндальф поднялся со своего места, чтобы выбить из трубки остатки табака о каминную решётку. Волшебник не спешил начинать разговор, но Бильбо терпеливо ждал. - Дори заварил превосходный чай. Может, не откажешься выпить чашечку? – наконец прервал их молчание маг, заново набивая трубку и разжигая её. Мистер Бэггинс со вздохом покачал головой. - Гэндальф, ни к чему оттягивать время. Я прекрасно понимаю, что вы хотите мне сказать. И мой ответ – нет, окончательно и бесповоротно. - Скажи на милость, мой дорогой Бильбо, с каких это пор ты стал таким осторожным? С каких пор тарелки из приданого твоей матушки стали для тебя так важны? – Волшебник принялся расхаживать по гостиной, каждый раз рискуя задеть головой небольшую кованую люстру. - Я помню юного хоббита, который всё время убегал в лес в поисках эльфов, задерживался там допоздна и тащил домой среди ночи глину, прутья и светлячков. Этот юный хоббит мечтал выяснить, что же всё-таки творится за пределами Шира. Мир вовсе не в книгах и картах, Бильбо. Он вон там, за окном, - для пущей наглядности маг махнул рукой в сторону аккуратного круглого окошка, в которое сейчас заглядывал молодой месяц. - Всё это в прошлом. Детские шалости и забавы, не более. Вдобавок сейчас в моём доме не только я, книги и карты, Гэндальф, - возразил хоббит, глядя волшебнику прямо в глаза. - Теперь в нём есть ещё и мой маленький племянник, за которого я в ответе. Я не могу вот так отправится невесть куда, снова бросив его среди толпы родни, для которых он словно чужой! При этих словах пыл мага явно поугас. Он мысленно хлопнул себя по лбу, вспомнив о крошечном хоббитёнке с серыми глазами – Фродо, кажется. Темноволосый мальчуган рушил все планы волшебника насчёт Бильбо, но Гэндальф прекрасно понимал, что хоббит прав: его маленький родич ему куда важнее юношеских мечтаний о большом мире, которые маг постарался пробудить. Искать другого хоббита для участия в походе было почти бессмысленной затеей – разве что понаблюдать за многочисленным семейством Туков… но упрямый до невозможности Торин явно воспримет это в штыки. Он-то посетить Шир и присмотреться к мистеру Бэггинсу согласился с большим трудом после долгих уговоров, и ждать ещё, пока Гэндальф подберёт для компании подходящего четырнадцатого участника, не станет. Но эта гора и этот дракон так важны… Неудача Дубощита и его маленького отряда могла повлечь за собой цепочку событий, ведущих к катастрофе, грозящей гибелью всему Средиземью… Погрузившегося в думы волшебника обратно в реальность выдернул голос Бильбо, который после небольшой паузы продолжил говорить, не замечая состояния мага: - К тому же я ведь Бэггинс, почтенный сквайр из Бэг-Энда. Что подумают обо мне остальные, если я брошу дом и исчезну? Это так нелепо и совершенно не в наших правилах! - Но отчасти ты Тук, - возразил Гэндальф, почувствовав, что хоббит начинает слегка колебаться, раз перевёл нить разговора с беспокойства за племянника на собственную персону. При упоминании девичьей фамилии его покойной матушки мистер Бэггинс возвёл глаза к потолку, всем своим видом показывая, что не нуждается в напоминаниях о своей родословной. В этот момент маг решил попробовать усилить свой натиск и подойти к Бильбо с другой стороны: а ну как сработает? - Ты же наверняка знаешь, что твой самый знаменитый предок Тук Бычий Рёв был таким высоким, что мог ездить верхом на настоящей лошади, а в битве на Зелёных Полях он палицей снёс с плеч голову гоблинского короля, благодаря чему была одержана победа. Ну и заодно изобретена игра в гольф, - будто бы невзначай добавил волшебник последний факт. Бильбо хмыкнул: - Уверен, всё это выдумки. - Всякую хорошую историю не грех приукрасить, - парировал Гэндальф. Внезапно перестав расхаживать по гостиной, он снова опустился в кресло и придвинулся к хоббиту, понизив голос до полушёпота, будто хотел доверить ему какую-то важную тайну: - Многие из твоих родичей уходили путешествовать, мой дорогой Бильбо. Не спорю, Туки считаются чудным семейством в Шире, но разве от этого они потеряли репутацию одного из самых уважаемых хоббичьих родов? Репутацию Бэггинсов вряд ли запятнает один-единственный хоббит. Подумай об этом. Вдобавок тебе будет что рассказать, когда ты вернёшься. - Многие уходили, да вот только далеко не все возвращались обратно, - с горечью отозвался хозяин Бэг-Энда, откидываясь на спинку кресла и устало прикрывая глаза. - Вы можете пообещать мне, что я точно вернусь? – Задав вопрос, хоббит медленно поднял взгляд на мага. В душе Гэндальфа забрезжила слабая искорка надежды на то, что Бильбо согласится, но и врать ему о счастливом исходе предприятия волшебник не мог – это было бы слишком нечестно по отношению к мистеру Бэггинсу. Он отрицательно мотнул головой. - Нет. Но если ты вернёшься, прежним уже не будешь. Услышав ответ, Бильбо со вздохом поднялся из кресла и развёл руками: - Я так и думал. Простите, Гэндальф, вы выбрали для путешествия не того хоббита, - взгляд Бильбо невольно опустился вниз. Перед его глазами на светлой бархатной ткани замаячил сложенный в несколько раз контракт. Почти неосознанно хоббит протянул к нему руку и с легким шелестом взял бумагу. На мгновение Гэндальфу показалось, что Бильбо изменил своё решение, но хоббит сделал несколько шагов и аккуратно переложил пергамент на стол: - Я не могу это подписать. С этими словами он вышел из комнаты, оставив мага в одиночестве.***
Стоявшие в коридоре Балин и Торин горько усмехнулись, когда Бильбо, нервно сжимая кулаки, быстро прошёл мимо них, в полумраке даже не заметив. Разумеется, они слышали весь разговор мага и хоббита от начала до конца. Дубощит не питал никаких иллюзий в отношении мистера Бэггинса – с самого начала он предполагал, что осторожный домосед, никогда не покидавший пределов родного края, не сможет быть полезным в долгом и изнурительном походе, в конце которого после всех испытаний и лишений их ждал дракон. Сказанные хоббитом слова лишь подтверждали правоту гнома. Торин посмотрел на Балина – тот выглядел огорчённым. Неужто, в отличие от своего короля, его советник рассчитывал на помощь полурослика и верил, что план Гэндальфа сработает? Почувствовав на себе взгляд, седобородый гном со вздохом произнёс: - Что ж, похоже, мы лишились нашего помощника. Может, это и к лучшему - его место здесь, в Шире, рядом с племянником, в уютном доме с камином, портретами и кружевными салфетками, - последние слова друга заставили Торина негромко рассмеяться. - Ты прав, Балин, - после небольшой паузы ответил Дубощит. - У мистера Бэггинса есть веские причины остаться, и я понимаю его. Тут его дом, его семья. Он никогда не испытывал потрясений и переживаний, как мы. Ему незачем идти отвоёвывать чужое королевство. Будь я на его месте, наверняка поступил бы так же. - Обстоятельства всегда были против нас. Судя по всему, нам придётся отправиться в путь без четырнадцатого спутника, - виновато пожал плечами Балин, затем, помедлив, положил руку Торину на плечо: - Послушай, ты не обязан это делать. После долгих скитаний ты подарил нашему народу новую жизнь в Эред Луин. Жизнь в покое и процветании. Поверь мне, это дороже всех богатств Одинокой Горы. Дубощит замер. Он не мог не признать правоту старого друга, но душа Торина никак не могла успокоиться, даже когда гномы Эребора окончательно осели на западных окраинах Средиземья и смогли оправиться от нищеты и страданий. Сын Траина слишком хорошо помнил блеск золота и драгоценностей, пышущие жаром кузни и стук молотов, роскошные пиры и уходящие бесконечно ввысь каменные колонны залов величайшего после Кхазад-Дума гномьего королевства. Он своими глазами видел Эребор в зените богатства и славы, и разве его можно было сравнивать с тем, что потомок Дурина постарался построить на обломках былого могущества?… - Мои отец и дед отдали свои жизни в попытках возродить славу нашего народа после изгнания. Они мечтали о том дне, когда мы вернёмся в родной дом, - хрипло проговорил Торин, подняв взгляд на советника. - И будь уверен, Балин - даже если бы я был один, я всё равно отправился бы туда, и будь что будет. У меня нет выбора, друг мой. У меня – нет… К счастью или к сожалению, Бильбо не слышал всего этого. Напряжённо шагая из угла в угол в своей спальне, он снова и снова прокручивал в голове разговор с магом, с каждым разом убеждаясь всё сильнее, что поступил правильно. Он не мог бросить Фродо здесь одного. Как бы он смотрел в глаза маленькому племяннику, который всецело доверял ему, исчезнув и потом спустя уйму времени объявившись как ни в чём не бывало? Да и собственная репутация волновала Бильбо не меньше, пусть Гэндальф и попытался обернуть эту его слабость в свою сторону. Что бы ни говорил волшебник, Бэггинсы всегда пользовались уважением как раз потому, что не позволяли себе ничего неожиданного, и никто из его предков по этой линии ни разу не пускался в приключения, в отличие от Туков. При всём при этом Бильбо не мог лгать самому себе – какая-то его часть отчаянно хотела плюнуть на правила и броситься, что называется, в омут с головой. Но здравый смысл твердил об обратном, а мистер Бэггинс, став взрослым, всегда доверял голосу разума, а не сердца. Так же он намеревался поступить и на этот раз. Неожиданно из-за стены послышался тихий мелодичный свист, и хоббит невольно замер. Свист повторился, но теперь к нему прибавился шорох и скрип кровати. Бильбо выдохнул сквозь зубы: кажется, своим топотом он разбудил спящего в соседней комнате Фродо. Но что это за свист? Вряд ли хоббитёнок сам издавал такие звуки – свистеть он точно не умел (или, по крайней мере, Бильбо от него этого ни разу не слышал), да и какая вдруг надобность делать это в глубокой ночи? Необходимо было всё выяснить. Бесшумно переступив порог спальни, Бильбо вышел в коридор и подошёл к соседней комнате. Из-за неплотно закрытой двери снова явственно послышался тот же мелодичный свист. Осторожно взявшись за ручку, Бильбо толкнул дверь, входя в детскую. Фродо мирно спал в своей постели, свернувшись калачиком и подложив одну руку под щёку, а другой прижав к себе край одеяла. Лунные лучи освещали его лицо, и Бильбо широко улыбнулся, с трудом подавив в себе желание засмеяться: в губах мальчика был зажата та самая деревянная резная свистулька, что подарил ему Бофур. Она-то и издавала мелодичный свист при каждом выдохе малыша. Видимо, перед сном хоббитёнок крутил её в руках, хотел опробовать, но побоялся, да так и заснул. И как только Фродо умудрился не разбудить сам себя? Для хозяина норы Под Холмом это так и осталось загадкой. Осторожно, стараясь ни за что не запнуться и не наступить на особо скрипучие половицы, Бильбо подошёл к Фродо и плавным движением забрал игрушку, убирая её на низенький комод, стоящий под окном. К счастью, малыш даже не пошевелился, продолжая мирно посапывать. Дядя на несколько секунд замер возле кровати, любуясь спящим племянником, затем, поддавшись душевному порыву, невесомо провёл рукой по тёмным непослушным вихрам и бесшумно вышел из детской, плотно закрыв за собой дверь. Вернувшись к себе, Бильбо погасил все свечи и нырнул под одеяло с твёрдым намерением закрыть глаза и уснуть. Но долгожданный сон никак не шёл. Ворочаясь с боку на бок, хоббит раз за разом воспроизводил в голове всё, что произошло сегодня. В конце концов, поняв, что взбудораженные до предела тело и разум не смогут насладиться отдыхом, мистер Бэггинс поднялся, чтобы подкинуть дров в затухающий камин, после чего сел на кровати и, прислонившись к высокому изголовью, устало сомкнул веки. Внезапно из гостиной донеслось приглушённое пение гномов. Бильбо открыл глаза и прислушался, пытаясь различить слова: Мы бредём чрез Мглистых Гор хребет В пещеры, где не брезжит свет. Наш путь лежит сквозь тьмы гранит, Чтобы найти злато в пути. Низкие голоса сплетались в общий хор, выпевая тягучий мотив. Протяжная мелодия постепенно увлекала хоббита за собой, навевая образы заснеженных вершин под сенью звёзд, и Бильбо снова прикрыл глаза, чтобы лучше представить их, незаметно для себя самого проваливаясь в глубокий сон… Ветра стонали в мраке ночном, Шептали ветви всё о своём; То рьян и ал огонь пылал, Бушуя с небом наравне…***
Бильбо проснулся довольно поздно. Солнечные лучи, проникнув сквозь тонкую занавеску, осветили его лицо, и хоббит невольно поморщился, приоткрывая глаза. Потянувшись, он глубоко вздохнул и потёр ладонью щёку, словно стараясь стереть след отпечатавшейся на ней подушки. Внезапно сонно-умиротворённое выражение лица мистера Бэггинса куда-то пропало, сменившись беспокойством и в некоторой степени даже страхом – хоббит вспомнил события этой ночи. Резким движением вскочив с постели, он прислушался и поразился - в норе стояла идеальная тишина. Кажется, гномы и волшебник покинули дом, даже не удосужившись попрощаться. Не чуя под собой ног, Бильбо бросился прочь из спальни. В столовой царили чистота и порядок, каждая вещь лежала на своём месте. Ни одного следа или намёка на то, что здесь вчера веселилась и пировала орава гномов, будто всё это было дурным тяжёлым сном. Хозяин норы растерянно замер, не веря собственным глазам. Может, кто-то есть в гостиной? Но и здесь Бильбо никого не обнаружил. В камине под толстым слоем пепла тлело несколько угольков, кресла и пуфик стояли на привычных местах, а цветастый половичок под ногами явно чистили и вытряхивали. Хоббит, всё ещё не веря, что в норе нет никого, кроме него и Фродо, сдавленно выдавил из себя: -Эй, есть кто? Ответом ему по-прежнему была тишина. В полной растерянности Бильбо побрёл по коридору, рассеянно похлопывая руками по бокам. Любой, кто увидел бы его сейчас со стороны, невольно бы рассмеялся – хоббит напоминал большую неуклюжую птицу. Но самому Бильбо было совсем не до смеха. Не может быть, чтобы ему это всё приснилось! Хоббит заглядывал в каждую комнату, что попадалась ему на пути, и даже отпер двери в ванную и в кладовую – но везде было одно и то же: тишина, пустота и полный порядок. Только обойдя всю нору, мистер Бэггинс окончательно поверил в то, что дом пуст. Бильбо остановился в прихожей, не совсем понимая, что ему делать дальше: с одной стороны, он вчера однозначно дал понять Гэндальфу, что его участие в походе невозможно, с другой – надеялся, что этот вопрос можно будет обсудить с утра на свежую голову… Но обсуждать было уже нечего и не с кем. Размышления хоббита прервал радостный вопль: - Дядя Бильбо, ты здесь! Ты не ушёл! И в следующую секунду маленький смерч едва не сбил Бильбо с ног. Фродо сиял, как начищенный медный таз, вцепившись в дядюшку обеими руками и прижимаясь к нему со всей силой, на которую был способен. - Доброе утро, мой мальчик! – Бильбо, оправившись, обнял племянника в ответ. - Конечно не ушёл. Я ведь обещал, что не оставлю тебя одного, помнишь? - Ура! - От радости Фродо подпрыгнул на месте, выпуская наконец-таки дядю из своих объятий, и, с детской непосредственностью моментально переключившись с одной темы на другую, спросил: - Можно я пойду гулять? Бильбо прищурился: - На голодный желудок? - Я уже поел, - быстро ответил Фродо, которому не терпелось оказаться на улице, но под пристальным взглядом дядюшки чуть присмирел и добавил: – Честное слово. Там на кухне была яичница. Яичница? Видимо, гномы и маг перед уходом решили сообразить себе быстрый завтрак, остатки которого племянник и обнаружил. Мистер Бэггинс усмехнулся и открыл входную дверь, с досадой вспоминая о том, что вчера вечером Гэндальф исцарапал свежую зелёную краску своими загадочными рунами: - Хорошо, ступай. Только прошу тебя, на этот раз будь аккуратен, иначе штопать вещи будешь сам! - Побегу расскажу мистеру Гэмджи о гномах! И Сэму тоже! И свистульку гномью ему обязательно дам поиграть! А может даже подарю! Я ведь уже большой, а он еще маленький, даже буквы не все выговаривает, - выпаливая на бегу отрывистые фразы, Фродо буквально вылетел за порог норы, и Бильбо только и успел увидеть, как тёмная макушка племянника исчезает за поворотом тропинки, спускавшейся с холма. Покачав головой и вздохнув, мистер Бэггинс отправился на кухню. Наверняка Фродо как обычно не убрал за собой (хоть Бильбо и беседовал с ним об этом тысячу раз, но разговоры помогали мало), да и не мешало бы самому чего-то перекусить. При этих мыслях желудок требовательно заурчал, и хоббит убедился в правильности своего решения. Но мечтам Бильбо о спокойном завтраке не суждено было сбыться. Едва хоббит переступил порог кухни, как благодушное выражение лица моментально сменилось на такую кислую мину, что ей впору было заменять лимон в чае: все мыслимые и немыслимые поверхности были заставлены грязной посудой. Обессиленно разглядывая хаос, Бильбо увидел среди чашек, тарелок, кастрюль и сковородок даже те предметы утвари, о которых он и сам почти позабыл, поскольку хранились они на дальних полках. На небольшом (по хоббичьим меркам) кухонном столе красовались остатки обильного и явно поспешного завтрака; кажется, всё, что гномы не доели вчера, они подчистую умяли сегодня. - Чтоб вам провалиться, - простонал хоббит, хватаясь за голову и даже не зная, с какой стороны подступиться к этому кошмару. Весь оставшийся день Бильбо провёл, перемывая горы посуды и надраивая до блеска кухню. Кроме того, он успел сбегать на рынок, чтобы пополнить запасы опустошённой кладовой, и приготовить нехитрый скромный ужин из пары блюд – на большее его попросту не хватило, да и с готовкой, как сам себе честно признался мистер Бэггинс, он бы не стал возиться вовсе, если бы не племянник, который после целого дня на свежем воздухе готов был съесть всё, что было в пределах его видимости. Солнце начинало клониться к закату, когда Бильбо, уставший до предела, вошёл в гостиную и без сил рухнул в ближайшее кресло. Руки и ноги отказывались шевелиться, язык заплетался, и даже думать о чём-то было безумно тяжело. Но долго сидеть неподвижно у Бильбо не вышло. Тёплые лучи дневного светила уже не заглядывали в круглое окошко, согревая комнату, и в ней довольно быстро стало прохладно. Со стоном и кряхтением Бильбо кое-как смог оторвать себя от кресла, чтобы растопить камин. Сложив дрова, хоббит привычным жестом потянулся за спичками к каминной полке… Спичек не было. Бильбо нахмурился, рассматривая то место, где они должны были лежать, но от взгляда хоббита абсолютно ничего не изменилось. В который раз за сегодня Бильбо едва слышно выругался, вспоминая гномов и волшебника – чтоб им пусто было! Наверняка, раскуривая после ужина свои трубки, они истратили весь коробок или забросили его невесть куда. Хозяин Бэг-Энда отвернулся от камина, собираясь вернуться на кухню, где хранился запас спичек на подобный случай, как вдруг заметил на письменном столе, заваленном ворохом различных бумаг и книг, алый бархатный мешочек. Заинтересованный хоббит подошел и взял его в руки. Внутри что-то звякнуло, и Бильбо наощупь понял, что внутри мешочка лежит несколько монет. Ему неожиданно вспомнились вчерашние слова Торина о возмещении ущерба, нанесённом его племянниками. Что ж, кажется, Дубощит не из тех, кто привык давать пустые обещания. С этими мыслями Бильбо небрежно бросил мешочек обратно на стол, и внезапно его взгляд наткнулся на то, от чего хоббита бросило в жар. Под мешочком лежал не замеченный им сразу сложенный в несколько раз знакомый до боли в глазах пергамент, поверх которого белел небольшой клочок бумаги. Бильбо далеко не сразу решился аккуратно подцепить его кончиками пальцев, опасаясь… чего? Он и сам точно не мог сказать. Перевернув бумажку, хоббит увидел строки, написанные тем же угловатым каллиграфическим почерком, что он видел в контракте. «Скорее всего, записку писал Балин» - решил Бильбо и погрузился в чтение. «Дорогой и многоуважаемый мистер Бэггинс! Мы сердечно благодарим Вас за Ваше гостеприимство и надеемся, что не доставили Вам слишком сильных хлопот и неудобств. Если сие не так, просим великодушно простить и принять от нас небольшую компенсацию за причинённый моральный и физический ущерб. Не считая возможным нарушать Ваш отдых, мы выдвигаемся в путь, как и было задумано. На случай, если Вы всё же соблаговолите присоединиться к нашему походу, мы оставляем Вам экземпляр контракта, с которым Вы имели удовольствие вчера ознакомиться. В течение двух дней мы будем ожидать Вас на границе Шира у Восточного Тракта, после чего немедля отправимся дальше. С наилучшими пожеланиями, Торин и компания». Отложив записку, Бильбо опёрся о край стола обеими руками и задумался. Кажется, Гэндальфу каким-то неведомым образом удалось уговорить Дубощита не отказываться от первоначального плана и дать мистеру Бэггинсу время на раздумье; в душе Бильбо колыхнулось смутное чувство благодарности старому магу. После прочтения записки туковская сторона хоббита на какие-то краткие мгновения снова отчаянно захотела отправиться следом за гномами, но Бильбо усилием воли сдержал порыв броситься за порог – он всё-таки Бэггинс из Бэг-Энда, и ему не пристало совершать необдуманные поступки. Взгляд хоббита бездумно скользил по поверхности стола, пока невольно не задержался на контракте. С тяжёлым вздохом хозяин норы, сам не понимая до конца, для чего, взял его в руки – ведь ничего нового он там не увидит, так зачем он это делает? Пергамент с тихим шелестом развернулся. Бильбо не стал читать текст – при одном только воспоминании о том, что там было описано, хоббита начинало слегка мутить, поэтому он просто пробежал по нему глазами, задержавшись в самом низу, где стояли подписи. Подписано: Торин, сын Траина Заверено: Балин, сын Фундина Вор: Несколько секунд хоббит безотрывно глядел на небрежный росчерк Торина и на то место, где предположительно должна была стоять его собственная роспись, а затем… решительно сделал несколько шагов к камину и, резкими движениями скомкав длинный лист, швырнул его поверх сложенных дров. Он принял окончательное решение.***
Контракт ярко горел в мерцающем пламени камина. Бильбо, сидя в кресле и выпуская кольца дыма из любимой трубки, задумчиво смотрел, как огонь жадно пожирает остатки пергамента. Как бы сложилась судьба хозяина Бэг-Энда, согласись он на эту безумную авантюру? «Если ты вернёшься, прежним уже не будешь» – кажется, так сказал ему Гэндальф? Возможно, он пожалеет об этом. Потом. В глубокой старости, также сидя у камина и смотря на огонь, он с сожалением будет вспоминать о своём отказе участвовать в Приключении, которое так неожиданно свалилось ему на голову среди ночи в виде компании тринадцати гномов и мага. Но сейчас… - Дядя, я вернулся! Вовремя! – звонкий детский голосок заставил Бильбо отвлечься от своих мыслей. Он поднялся на ноги, потянулся, вытряхнул в камин остатки табака из трубки, и, повернувшись, со смехом произнёс: - Кажется, этот день следует обвести в календаре красными чернилами, Фродо. На моей памяти ты впервые добровольно приходишь домой до заката. - Я же вчера тоже пообещал тебе, помнишь? - заявил малыш, сдвигая брови, думая, что выглядит очень важно и серьёзно. Сердце Бильбо переполнили нежность и умиление этим маленьким мохноногим чудом, которое так неожиданно появилось в его жизни. - Ты молодец. Настоящий Бэггинс всегда держит своё слово. Ты голоден? – хоббитёнок закивал с такой силой, что Бильбо не смог сдержать улыбку, подходя к племяннику и обнимая его за плечи. – Мог бы и не спрашивать. Идём, пора ужинать. Кстати, сегодня на сладкое твой любимый десерт. - Творожное кольцо… – едва не с благоговением прошептал Фродо, поспешив на кухню следом за дядей. Мир вовсе не в книгах и картах - Гэндальф был чертовски прав. Мир – это после долгого дня выкурить вечером трубку у камина. Мир – это приветствовать на прогулке соседей, таких же благопристойных хоббитов, как ты сам. Мир – это латать Фродо штаны и рубашки, порванные после очередной вылазки с другими мальчишками в лес или чужой сад. Мир – это читать ему сказки на ночь. Мир – это таять, как масло на тёплом хлебе от прикосновения детских ладошек и шёпота: «Я люблю тебя, дядя Бильбо». Мир – это его уютный зелёный Шир и его маленький племянник, в которого он постарается вложить всю любовь и заботу, которыми наполнено его сердце. И может статься, именно Фродо когда-то познает большой мир не через книги и карты, но через Путешествие, которое неожиданно будет поджидать его за окном…