Мурашки по коже не бегут?

Здесь было светло и холодно. Сквозь окна в высоком, прямо-таки поднебесном потолке падал полосами свет. Бетонные перекрытия под потолком. Металлические лестницы. Стена на противоположном конце зала заставлена полками с книгами, такими далекими, что обложки сливаются в сплошную цветную ленту. В библиотеке стояла тишина. Усаги казалось, что она слышит, как бьется ее сердце – громко и четко, отдаваясь эхом от стен. Тук-тук-тук. На стене у входа под черно-белым изображением пингвина висела надпись "не шуметь". Усаги приложила ладонь к груди и попыталась успокоить стучащее сердце. Не получилось. – Чушь какая, – шепнула она сердито, – стану я умирать, только чтобы не мешать окружающим. Она огляделась по сторонам, нашла на полу указатель и зашагала туда, куда показывала нарисованная белой краской стрелка с буквой "С". Пустота огромного зала давила и угнетала, звук шагов казался громким и отчетливым, и когда Усаги останавливалась, чтобы оглядеться, тишина обрушивалась на нее всей своей необъятной тяжестью. По галерее пробежал солнечный зайчик, проскакал по блестящим обложкам и пропал в дальнем конце. Стена справа была заставлена рядами ярких томиков манги. Усаги сняла один с полки, посмотрела на девушку в матроске на обложке, хмыкнула и поставила обратно. Конец галереи тонул в темноте. Усаги шла, ведя рукой вдоль рядов книг. Дойдя до середины галереи, она остановилась, перегнулась через перила и долго смотрела вниз, в непроглядную тьму. Разглядеть ей так ничего и не удалось. Усаги склонилась еще ниже. Голос за ее спиной спросил: – Мурашки по коже не бегут? *** Здесь было холодно, чертовски холодно, Джедайту казалось, что холод пробрал его насквозь, остудил кровь и промораживает кости. Джедайт поправил негнущимися пальцами манжеты, с неудовольствием отметил потертые края, почистил заиндевевшие пуговицы о рукав, но так ничего и не добился. Остальные генералы тоже выглядели непривычно потрепанными – Джедайт с некоторым удивлением обнаружил зеленые пятна на одежде Нефрита, перебинтованные руки Зойсайта и наглухо застегнутый китель Кунсайта. Хотя не то чтобы последнее было странным. Они все-таки находились на севере. Там, где обычно толпились йомы, никого не было, зал казался огромным и заброшенным, и голос Берилл эхом разносился по нему из угла в угол. – О те, из кого ничего путного не выйдет, – высокомерно проговорила она, глядя на генералов со своего трона сверху вниз. – Вы еще не нашли Серебряный кристалл? – Как он выглядит? – спросил Нефрит. Остальные генералы покосились на него с непониманием. Спрашивать здесь было не принято. – Как-как, – сердито сказала королева, – кристаллический. Серебряный. Потом добавила в сторону: – Наверное. Генералы оживились. – То есть вы и сами не знаете? Королева замялась. – Вы хотите сказать, что посылаете нас неизвестно за чем? Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что? В обычной ситуации Джедайт нипочем не позволил бы себе такой дерзости, но сейчас кроме них четверых и королевы в зале никого не было, и позориться было не перед кем. Поправка. Кроме них четверых, королевы... и этих. Пингвин за спиной Кунсайта царственным жестом протянул пингвину Зойсайта розу. Тот посмотрел на него влюбленными глазами и склевал бутон. Королева постучала длинными ногтями о подлокотник трона, явно чувствуя себя неловко. – Генерал Джедайт, – спросила она, пытаясь перевести тему, – почему за вами повсюду ходят пингвины? Пингвин за его спиной напялил себе на голову капитанскую фуражку. – Потому что мы живем на Северном полюсе, ваше величество? – отозвался Джедайт с каменным лицом. Королева не нашлась, что возразить. Она одернула юбку платья, поискала взглядом по залу, на ком можно было бы сорвать гнев, не нашла и спросила жалобно: – А почему тогда у меня пингвина нет? *** У него были розовые волосы, яркие фиолетовые глаза, и, честно говоря, одной его улыбки было достаточно, чтобы вспомнить разом все родительские заветы о том, что не следует разговаривать с незнакомцами. Человек в фартуке и с бейджем сотрудника библиотеки на шее улыбался так доброжелательно, что не оставалось сомнений в том, что он задумал какую-то гадость. Усаги невнятно пискнула и отступила на шаг от перил. – Добро пожаловать, дорогая гостья, – безмятежно проговорил незнакомец. – Здесь располагается пристройка к центральной библиотеке, Небесная брешь. Меня зовут Санэтоши, я главный библиотекарь. Могу ли я вам чем-либо помочь? Усаги пискнула еще раз. Потом прокашлялась. Библиотекарь улыбался как ни в чем не бывало. – Как странно, – сказал он задумчиво. – Я ожидал, что такую важную гостью сюда приведет кто-нибудь вроде белого кролика. Он поднес к глазам ладонь, прищурился и посмотрел вверх. Потом опустил голову и усмехнулся: – Но вы, наверное, можете позволить себе обходиться без сопровождающих. "Сам ты странный", – подумала Усаги, но вслух ничего не сказала. *** Здесь все-таки было чертовски холодно, Джедайт мерз, тер руки и шагал по коридору быстрее, пытаясь согреться не быстрой ходьбой так злостью. Он так спешил, что, свернув за угол не глядя, столкнулся с кем-то, идущим навстречу. Каменный пол внезапно дрогнул, уехал из-под ног, и они вместе повалились на землю. Пингвин покатился по полу синим шариком. Джедайт вскочил на ноги, отряхнул китель и приготовился было возмутиться, когда понял, кого именно сбил с ног. Королева Берилл сидела на полу, закрывая всем телом чемоданчик, словно курица цыплят от коршуна, и смотрела на генерала оскорбленным взглядом. Джедайт немедленно похолодел еще больше, хотя, казалось бы, дальше некуда. – Осторожно, – сердито сказала королева, откидывая за спину рыжие волосы, – оно же едва не разбилось! – Что не разбилось? – пробормотал оцепеневший Джедайт, подавляя приступ паники. Королева поднялась на ноги, подняла чемоданчик за ручку и перехватила его обеими руками. – Мое яйцо, – сказала она мягко. Джедайту показалось, что он ослышался. – Что-что? – переспросил он. – Яйцо, – терпеливо повторила Берилл, демонстрируя чемоданчик. В голове у генерала прозвенел предупреждающий колокольчик. – Яйцо, – повторил он. – Яйцо, – подтвердила королева. Потом прижала чемоданчик к груди и проговорила нежно: – Я назову его Элизабет. Джедайт так и стоял посреди коридора, когда из-за поворота снова донеслись шаги и в коридор свернули остальные генералы. Пингвины шагали следом, переваливаясь с лапы на лапу. Нефрит помахал ладонью у Джедайта перед носом. – Ты будто призрака увидел. – Видел королеву, – пробормотал Джедайт. Нефрит хмыкнул. – Так ее величество не примерзла к трону? И что она делала? – Несла яйцо. – Что-что, – переспросил Нефрит, – она делала? – Джед, – сказал Кунсайт, подходя ближе, – если ты хотел обозвать женщину курицей, ты мог сделать это деликатнее. Нефрит хохотнул. – И кто отец? Король Металия? – Тупица, оно не король, оно королева. – Ты уверен? Они задумались. Потом Зойсайт неуверенно протянул: – Но оно такое... розовое. – Тебе ли не знать, что внешний вид не доказательство. – Кунсайт-сама! Они обыскали все пещеры Темного Королевства, но не нашли больше ни одной йомы или хотя бы пингвина – только пустую коробку. Они осмотрели коробку, но не нашли ничего, что указывало бы на отправителя, кроме надписи "И.К." в углу коробки и нарисованного маркером сердечка. Джедайт подумал было, что это шутка кого-то из местных, но почти сразу же отбросил эту мысль. После неудачного опыта общения с Амундсеном они не выходили на связь с местными жителями. Йомы пугали полярников. По слухам, они рассказывали о них страшилки новичкам на станции. На этом генералы зашли в тупик. Если они хотели узнать о пингвинах больше, им ничего не оставалось, кроме как объединить усилия. К общему удивлению, перемирие было предложено Кунсайтом. – Я знаю, что каждый из нас был бы рад всадить другим нож в спину. Но в нынешней ситуации нам выгоднее сотрудничать. Зойсайт хмуро пробормотал: – Я обещаю не всаживать никому нож в спину. – Я тоже обещаю, – согласился Кунсайт, – что Зойсайт не будет всаживать никому нож в спину. Нефрит хмыкнул. – Если б я хотел от кого-то из вас избавиться, я вызвал бы этого кого-то на дуэль. – Если б я хотел от кого-то из вас избавиться, – холодно сказал Джедайт, – этот кто-то был бы уже мертв. На этом генералы сочли перемирие заключенным. После недолгого спора они распределили номера и нарисовали пингвинам цифры на спинах белым маркером. Пингвину Зойсайта они номер ставить не стали, а просто прицепили на голову бантик. *** Вместо ответа на вопрос Усаги "а вас это не затруднит?" Санэтоши снова посмотрел куда-то в потолок, запрокинув голову так, что розовые волосы рассыпались по плечам, а потом сказал, что у него уже давно не было таких гостей, и, конечно, он будет рад помочь ей отыскать нужную книгу. Нет, все-таки он был странный. – Нет, не то... Они спускались вниз, в темноту, словно в бездонную кроличью нору, и обложки книг в галереях менялись всеми цветами радуги. Усаги запрокинула голову и тоже посмотрела вверх, мимо лестниц и перекрытий, на далекий прямоугольник света – кусочек окна в потолке. В сумеречном небе за стеклом плыли облака. Санэтоши шел вдоль полок, не глядя по сторонам, явно чувствуя себя среди многочисленных книг как рыба в воде. – И это не то... Усаги шла следом, оглядывалась вокруг, придерживала складки школьной юбки, спускаясь по лестницам, и металлические ступеньки отзывались звоном на каждый ее шаг. Цок-цок-цок. Честно говоря, бесконечно тянущиеся ряды книг выглядели совершенно одинаковыми. Стопки манги сменились сборниками сказок, школьными учебниками, в галереях опускались сумерки, и некоторых названий было уже не разобрать. Санэтоши остановился, наклонился и выудил из рядов невзрачную книжку в блеклой обложке. – А, вот и она. Он развернул страницы. Что-то щелкнуло, под потолком зажегся прожектор, и круг света вычертил на фоне книжных полок силуэт девушки с заплетенными в оданго волосами. Усаги зажмурилась и прикрыла глаза рукой. – Это история о пяти девочках, которые верили в любовь, дружбу и справедливость. Самые обычные девочки, такие разные и непохожие, они удивительным образом дополняли друг друга. Пускай их знакомство длилось всего несколько лет, они знали друг друга словно еще с прошлой жизни, и им казалось, что их дружба будет вечной. Высоко под потолком блеснуло стекло, словно где-то там, в темноте за прожекторами, качнулась хрустальная люстра. Санэтоши перевернул страницу, и мир вокруг рассыпался сухими листьями и растекся запахом пряностей... ...осенний воздух проникал сквозь приоткрытое окно, смешивался с жаром от плиты, и кухню заполняло душистым теплом. Ами щелкнула секундомером. – Готово. Макото натянула прихватки, сняла кастрюлю с плиты, приподняла крышку. От риса шел пар. Минако грела ладони о чашку с нарисованными слонами. – Мако-чан, поделишься рецептом карри? – Тебе-то зачем? – Я познакомилась с парнем. Ему нравятся тихие, хозяйственные девушки, умеющие вкусно готовить. – И? – Так поделишься рецептом? Я ведь только готовить не умею. Рэй молча закатила глаза. Макото усмехнулась и отряхнула в раковину руки от капель воды. Потом прислушалась к шипению масла, выпрямилась и бросила в сотейник щепотку пряностей. По кухне пополз запах карри. – А ты уверена, – таинственным шепотом спросила она, – что это действительно особенный человек? Минако подняла глаза от чашки. – А что? Макото кинула в чесночницу белый зубчик. Запах чеснока защекотал ноздри. – Я готовлю карри по старому семейному рецепту, – проговорила она. – У меня есть секретный ингредиент. Я добавляю яблоки. Поэтому это особое карри. Его следует есть только с любимыми людьми. Тягучий золотистый мед в банке. Блестящий бок очищенной луковицы. Горка пряностей в чайной ложке. Макото положила на разделочную доску морковь и застучала ножом. – У тебя же нет яблок. – Я послала за ними Усаги-чан. Теперь она колдовала над сотейником, добавляя нарезанные овощи один за другим. – Она успеет съесть половину пакета, прежде чем вернется. – Поэтому я и попросила ее купить в два раза больше, чем мне нужно. Ами снова посмотрела на секундомер. – Но Усаги-чан и вправду задерживается. – Пробки? – предположила Минако. Рэй усмехнулась: – Какие пробки, она поехала на метро. Застряла где-нибудь по пути у витрины со свадебными платьями, ты же ее знаешь... ...Санэтоши закрыл книгу. В библиотеке все еще слабо пахло пряностями – корицей, имбирем и чем-то еще, знакомым и уютным. – Замечательная история, – заключил Санэтоши. – Хотя и совершенно обыденная. Неудивительно, что книга стояла в самом углу. Усаги опустила глаза. В руках у нее был коричневый бумажный пакет, доверху заполненный яблоками. Гладкие красные бока глянцевито поблескивали в свете прожектора. – Неважно. Я люблю такие истории. Свет погас, и в галерею снова опустился сумрак. Санэтоши поставил книгу обратно на полку. – Правда? Обычно читатели предпочитают что-то более сказочное. Про вечную любовь принца и принцессы. Про верных до гроба друзей. Про волшебное королевство. Где-то здесь была одна такая история. Он шагал по галерее, ведя пальцем вдоль рядов, и обложки книг переворачивались за его рукой с блеклой стороны на яркую, как будто вслед ему бежала цветная волна. – Не надо, – позвала Усаги. – Я помню. Санэтоши обернулся. В руках он держал томик сказок: нарисованная на обложке тушью безликая принцесса дарила принцу медальон. – Тогда почему ты пришла сюда? – спросил он мягко. В темноте на том конце галереи зажглась зелеными огнями надпись "Exit". Усаги снова посмотрела на пакет в своих руках. – Мне показалось, я что-то забыла. *** Они разделились на пары – так было удобнее и безопаснее в свете начинающегося землетрясения (Джедайт честно попытался вспомнить, случалось ли такое раньше в Темном Королевстве, но не смог). Разумеется, никто при этом не сказал, что так удобнее следить друг за другом. В конце концов Кунсайт ушел в главный зал, искать королеву, сказав, что сопровождение ему не требуется, Зойсайт убежал вслед за ним, проигнорировав его слова, последними ушли их пингвины, и Джедайт предпочел не смотреть, чем они при этом занимались. ...земля снова уехала из-под ног, и он едва устоял. – Нас тут трясет, – пробормотал он, – как в переполненном вагоне метро в час пик. Нефрит даже не шелохнулся, только переступил с ноги на ногу, и Джедайт позавидовал его чувству равновесия. – Ты не знаешь, что такое ездить на метро в час пик, да? – уточнил он. – Ты вообще не знаешь, что такое общественный транспорт? Нефрит улыбнулся. – Хотел бы я показать тебе свою красную «Феррари», – сказал он снисходительно, – чтобы ты оценил преимущества личного транспорта. – Твой автомобиль годится только малолеток совращать. – Да что ты понимаешь в автомобилях, – вздохнул Нефрит и добавил мечтательно: – Я назвал ее Кристиной. Какая досада, что я больше ее не увижу. Джедайт хотел спросить, почему, даже открыл было рот, но впереди послышались шаги, и он передумал. Они остановились, не дойдя до поворота. По коридору брел Зойсайт, рассыпая по полу крошки. Пингвин с бантиком вперевалку шагал за ним, склевывая хлебную дорожку. – Что ты делаешь? – страшным шепотом спросил Джедайт. Зойсайт посмотрел на него несчастными глазами. – Убери эту сволочь, – с отчаянием в голосе проговорил он. – Убери, у меня уже сил нет его терпеть! – Отгони его сам. – Он клюется! Нефрит прицельно пнул пингвина с бантиком носком сапога. Пингвин пискнул и укатился в дальний конец коридора в темноту. Зойсайт вытер пот со лба и прислонился к стене. – Развожу тараканов, – устало сказал он, отвечая на вопрос Джедайта. – Зачем? – тупо спросил Нефрит. – Для пингвина королевы. Она сказала, они ими питаются. Из-за поворота вылетел пингвин с бантиком, замахиваясь вазочкой с десертом. Нефрит ловко увернулся. Его пингвину увернуться не удалось, и вазочка сбила его с ног. Шоколадные крошки брызнули во все стороны. – Почему мы вообще подчиняемся этой взбалмошной дуре? – вскипел Джедайт. – Мы искали для нее Серебряный кристалл. Мы разводим для нее тараканов. Куда она нас в следующий раз пошлет – на Хоккайдо, валить медведя-шатуна? За стеной загрохотало снова, как будто сорвался очередной обломок скалы. Зойсайт смахнул с плеча осыпавшуюся каменную крошку. – Вам не кажется, что королева последнее время ведет себя странно? – спросил он, явно чувствуя себя неловко. – То есть как-то очень... странно. – Скажешь, инопланетный пришелец захватил ее мозг и управляет телом? – фыркнул Нефрит. – Берилл всегда себя так вела. Но я могу понять, почему она поручила это задание именно тебе. Пингвин и Зойсайт посмотрели на Нефрита с одинаковой ненавистью. – Я же так старался тебя убить, – выплюнул наконец Зойсайт. – Имей совесть, веди себя если уж не уважительней, то хоть чуточку тише! *** – Что ж, – сказал Санэтоши, – хорошую историю никогда не вредно перечитать. Он раскрыл книгу, и высушенная роза, лежавшая между страницами как закладка, спланировала в темноту за перилами. Далеко внизу мелькнули огни, и пол слабо задрожал – как будто к станции метро приближался поезд. – Это старая, очень старая сказка о Принце и Принцессе. Белое платье Усаги в сумерках почти светилось. – Это история о сказочном королевстве, которое существовало на Земле давным-давно. Правил им юный Принц. У Принца были друзья – самые верные, сильные и мудрые люди королевства. Кто же знал, что королевство прогнило насквозь. Ветер разогнал облака, и в ночном небе за окнами стал виден белый диск луны. Усаги посмотрела вниз, на свои руки. В слабом свете грани Серебряного кристалла мерцали разноцветными бликами. *** Нет, здесь все-таки было холодно, невыносимо холодно, мысли путались в голове и руки мелко тряслись. Или это было не от холода, а от чего-то другого – от дрожи под ногами, за стеной, за поворотом, словно там шел скоростной поезд. – Убить? – переспросил Джедайт. Нефрит вздохнул, устало и недовольно, словно Джедайт поднял тему, которой он усиленно старался избегать. Зойсайт выглядел смущенным, нервно теребил перебинтованными пальцами кончики опаленных волос. – Правильно, – сказал Нефрит невесело, – он меня убил. Но я погляжу, ему тоже несладко пришлось. Даже не знаю, кому говорить за это спасибо. – Королеве скажи, – буркнул Зойсайт. Пингвин безмолвно подошедшего к ним Кунсайта поддерживал бессильно обвисшего пингвина с бантиком. Тот надрывно кашлял и иногда выплевывал розовые лепестки. – Но как так? – шепотом спросил Джедайт. – Вы ведь живые. Я же вас вижу. Он посмотрел на свои ладони, бледные, почти синеватые. Холод пронизывал пальцы, заставляя цепенеть суставы. Третий пингвин держал крыло Второго и пытался измерить его пульс. Нефрит повысил голос, не меняя тона: – Ты умер, Джед, у меня на глазах. Королева отправила тебя в Вечный сон. Холод стал почти нестерпимым. Кунсайт усмехнулся. – Ему, наверное, кажется, что он спит. И все это ему снится. Где-то совсем рядом грохотало, по стенам бежали змейками трещины, и из них на пол сыпался песок. *** – ...в конце истории Принцесса победила злую Ведьму и ее приспешников, и зло было стерто с лица земли. – Но я не хотела их убивать, – шепотом сказала Усаги. – Я никогда не хотела убивать. Просто хотела, чтобы они остановились. Ветер все усиливался, и страницы перелистывались с сумасшедшей скоростью. Далеко внизу, проносясь за мгновения, мелькали крыши вагонов, из-под колес летели искры. Волосы Усаги развевались за спиной, не касаясь плеч, подол платья шел волнами. – Они же разобьются! – крикнула она, оборачиваясь. За грохотом звука собственного голоса было почти не разобрать. Санэтоши закрыл книгу. Ветер трепал полы его белого плаща. – Разумеется, – безмятежно сказал он. – Такова судьба тех, кому не удалось привести черных кроликов в мир. В конце сказки добро должно победить. Принц и принцесса – сыграть свадьбу. А зло – просто исчезнуть. Усаги смотрела вниз, вцепившись пальцами в перила. – Да что ты знаешь о кроликах, – пробормотала она. Санэтоши обернулся. Белое платье взметнулось за краем перил. Санэтоши приподнял брови, повернулся к полкам и вернул книгу на место. – Какая досада, – проговорил он. Свет в библиотеке гас, книги падали с полок, рассыпались желтоватыми листами и пропадали в темноте. – До свидания, Принцесса. Внизу, в нарастающем грохоте и визге металла, разгоралось серебристое сияние. *шум столкновения* ...Джедайт очнулся, неловко толкнул кого-то локтем, и рядом заворчали и толкнули в ответ. Он повернул голову. Вагон был почти пуст, но они вчетвером теснились на одном диванчике: кудрявый шатен, рыжий парень, совсем еще мальчишка, мужчина средних лет на вид, с седыми волосами и на удивление моложавым лицом, и он сам. Джедайт подумал было о том, чтобы пересесть на свободное место, но так и не сделал этого. Вместе было тесно, но тепло. Поезд несся сквозь темноту, мерно постукивало где-то под ногами, и вагон иногда потряхивало. На соседнем диванчике спала рыжая женщина с усталым лицом, подогнув под сиденье ноги в туфлях-лодочках, ярко-алых, блестящих, словно яблочный бок. Джедайт бездумно смотрел на них некоторое время. Потом поднял глаза вверх. В подвешенном к потолку вагона экране бежала полоска рекламы. "Кружится голова? Нервы на пределе? Чувствуешь, что не можешь больше этого терпеть?" Джедайт моргнул. "Начни новую жизнь с новой формулой седативного средства на основе корня валерианы!" Буквы еще раз мигнули и разбежались в разные стороны, а потом блок рекламы начался заново. В темноте за окнами проносились огни. На диванчике напротив дремала девочка в школьной форме. На коленях у нее стоял бумажный пакет с яблоками. Девочка спала, приоткрыв рот и разметав по спинке сиденья длинные светлые хвостики. Выбившаяся из прически прядка волос прилипла к ее щеке золотистым завитком. Вагон тряхнуло в очередной раз, женский голос неразборчиво проговорил название, темнота за окнами сменилась яркой светящейся рекламой на стенах станции. Девочка зевнула и проснулась. Джедайт смотрел на нее и пытался понять, почему ее лицо кажется ему знакомым. Она посмотрела на него темными синими глазами, туманными в поволоке ото сна, и улыбнулась. – Привет, – сказала она. – Хочешь яблоко?