Мачеха

      Ни на улицах, ни в других тавернах не попалось ни единого вампира. Энн впрямь славно поработала в предыдущие годы, и Лиаму было приятно, что он хоть и немного, но помог ей в этом.       По пути домой Энн неудачно ступила на щель между двумя камнями мостовой и сломала каблук. Снимать туфли и идти босиком не хотелось, и она приготовилась оставшуюся дорогу хромать. Однако уже после третьего её шага Лиам взял Энн на руки и быстро пошёл дальше.       - Лиам! – Энн не знала, возмущаться или смеяться. – Что ты делаешь?       - Несу тебя домой.       - До дома ещё четверть мили.       - Ерунда. Характер у тебя тяжёлый, но сама ты, к счастью, лёгкая.       - У меня нормальный характер! Местами вовсе замечательный.       - Ох.       - Что?       - Прямо чувствую, как ты становишься тяжелее. Наверно, самомнение разбухает.       Она слабо – даже по меркам обычного человека - стукнула его кулачком в плечо и засмеялась.       В доме все спали или, по крайней мере, находись в своих комнатах без света. Лиам продолжил держать Энн, пока она отпирала замок, затем Энн толкнула дверь ладонью, а Лиам окончательно распахнул ногой.       Едва он перенёс Энн через порог, как оба подумали об одном и том же – о свадебной традиции, когда новоиспечённый муж на руках заносит молодую жену в дом. Энн удивилась, что от эдакой мысли Лиам не уронил её прямо там, где остановился. Она кашлянула, он осторожно поставил её на пол гостиной и вдруг сказал:       - А мне нравится идея.       - Какая?       Он ответил не напрямую, но ясно:       - Выходи за меня замуж.       Теперь Энн удивилась, что сама себя не уронила на пол, то есть не упала. Хотя челюсть у неё отвисла.       - Это не из-за денег, - спешно добавил Лиам. – Оставь всё себе, завещай кому хочешь, мне без разницы. Я люблю тебя, честное слово, люблю и хочу быть с тобой до конца своей жизни.       - Моя жизнь, скорее всего, закончится гораздо раньше твоей, - тихо промолвила Энн, пытаясь игнорировать взбесившееся сердцебиение.       - Не говори так! – Облегчение оттого, что она не сказала решительное (и даже нерешительное) «нет», с лихвой перекрылось осознанием, что Энн права. Он и раньше об этом думал, не раз, и каждая такая мысль была тяжелее предыдущей.       - Я могу не говорить, но ничего не изменится. – Она улыбнулась. – Я тоже люблю тебя. – А что? Самой себе она на днях уже призналась, почему бы не признаться и ему?       Она наклонился, чтобы поцеловать её, но, как бы ей ни хотелось поддержать сей порыв, она накрыла рот Лиама ладонью.       - Я люблю тебя, - повторила Энн. – Но я не выйду за тебя замуж. Я ужасная кандидатура для настоящего брака. Во-первых, я не проживу долго. – Она надавила ладонью чуть сильнее, чтобы помешать Лиаму высказать возражения. – Во-вторых… - Энн тяжело вздохнула. – Я никогда не подарю тебе ребёнка. Истребительницы не могут иметь детей.       Ощущение неправильности и горечи стеснило ему грудь. Идея стать отцом как самоцель его не прельщала, но общих детей с Энн он бы хотел – понял только сейчас, когда она сказала, что этого не будет. Ему сделалось обидно не за себя - за неё, уж кто-кто, а Энн заслуживает, чтобы в мире появилось её продолжение. И за мир, кстати, тоже обидно, он явно не окажется в выигрыше, если Энн исчезнет из него бесследно. Лиам постарался не показать, что расстроился.       - И не надо, - убрав её ладонь, бодро сказал он, - я сам себе ребёнок. И вообще, всегда можно взять кого-то…       - Лиам, Лиам, Лиам, остановись, - с грустноватой смешинкой попросила Энн. – Не надо ничего предлагать, не надо ничего обещать, не надо пытаться смотреть далеко в будущее. Я давно живу с мыслью, что далёкого будущего у меня нет. Так во многом проще. Я не хочу привязывать тебя к себе.       - А если я сам уже привязался, причём накрепко?       - Лиам…       Их поцелуй был долгим, страстным и нежным.       - Я не стану выходить за тебя замуж, - выдохнула Энн после. - Но я буду счастлива, если ты захочешь поехать со мной в Америку.       Лиам не ожидал, что получит другое предложение в ответ на своё. Это нужно обдумать. Позже. А сейчас настоящее важнее будущего. Хотя надо разобраться и кое с чем из прошлого.       - Прости, Энн. За то, как я повёл себя тогда, в ночь Литы. За то, что я наговорил тебе. Я не хотел тебя обидеть, я сначала удивился, потом заревновал, а потом разозлился. Прости.       - Это было давно.       - Месяц назад.       - Очень давно – по моим меркам.       - Всё равно, ты же обиделась.       - Уже не обижаюсь. Но спасибо, что извинился, это много значит для меня.       - А для меня много значишь ты. Очень много, больше кого бы то ни было. – Он заключил её в ненавязчивые объятья, легонько поглаживая одной рукой по спине. – Энн, ты первый человек, который поверил в меня. Вторым человеком стал я сам.       - Ну, - её ладони скользнули по бокам Лиама и сцепились за его поясницей, - и что же мы, оба такие верующие, будем делать теперь? Чем займёмся?       - Есть пара идей, - плутовато улыбнулся Лиам.       - Пара? – притворно изумилась Энн. – Лично у меня всего одна идея, не знаю, откуда у тебя взялась вторая, но избавься от неё немедленно. Ой, Лиам! – Она едва не взвизгнула, когда он подхватил её и понёс в спальню, но возражать не собиралась.       А пожениться им всё же пришлось – позже, уже в Америке. Ибо, как выяснилось, тот факт, что о детях Истребительниц нигде не упоминается, отнюдь не значит, что Истребительницы бесплодны. Это скорее значит, что ни одна Истребительница не хотела, чтобы про её детей все знали, и наблюдатели такое решение поддерживали. Также выяснилось, что Истребительница может прожить вполне себе долго, если ей есть о ком заботиться, и если есть кому заботиться о ней.

Конец (19 ноября 2013 г. – 15 июня 2024 г.)