Я помню своё детство

Знаешь, а я всё ещё помню своё детство. Именно детство, не юность. Юность я вообще-то тоже помню, но её предпочла бы забыть. Хотя такое и не забывается. Никогда, к сожалению. Знаешь, всё дело в том, что время моего детства было по-настоящему волшебным. Оглядываясь назад, я понимаю, какой же всё-таки везучей была. Хорошая семья, одна из лучших в городе школ, добрые одноклассники, настоящие друзья, лучшая подруга, заветная мечта и стремления – всё это у меня было. Глупый, но такой счастливый ребёнок. По-другому и назвать себя не могу, когда вспоминаю. Но, знаешь… Ещё был мальчик. Мальчик с особенными, цвета топлёной карамели глазами. Настолько необычный в своей простоте и неуклюжести. Я его невзлюбила при первой нашей встрече. Всё так, как оно обычно и бывает – сделала выводы на пустом месте и видела только то, что сама хотела. Он казался мне воплощением зла, а оказался в итоге любовью всей моей жизни. Как оно так вышло? А как всегда выходит? Пока я пыталась бороться с несуществующим в нём злом, он меня спас. Вот так просто. Взял и спас. От самой себя, наверное, в первую очередь. А я влюбилась. Глупая, но зато счастливая. В то время я ещё могла выбирать. И почему-то среди всех выбрала его. Хоть он и казался до безобразия обычным. А ещё неудачником был в глазах окружающих. Но я знала, какой он, а потому доверяла лишь себе и своему сердцу. Не жалею, наверное. Как-то незаметно я стала частью его семьи. Именно семьи – не больше, но и не меньше. Знала всех его друзей, а они знали меня. И между собой мы тоже дружили. А иначе и нельзя было – семья же. Я оказалась важной частью этого несомненно сложного пазла, изображающего драматичную, но столь яркую картину, на которой, как и прежде, запечатлены мы – все вместе. Неожиданно, конечно, но моя подруга оказалась моей соперницей в любви. Главной конкуренткой, у которой шансов изначально было больше. Любил он. Не замечала она. Как у нас с ним, да вот только наоборот. Неведение её длилось только до поры до времени, естественно. Иначе бы счастливый конец был у меня с ним, а не у неё. Я предпочитала не замечать тоже тогда. Делала вид, что не вижу, как он по ней с ума сходит и как нас всех постоянно спасает, рискуя своей собственной жизнью. Он полагался на нашу наивность, верил, что защищает таким образом. Но слишком уж он к нам привык, чтобы постоянно помнить о том, о чём забывать нельзя. Часто допускал глупые просчёты, надеясь, что проскочит, что в очередной раз всё за игру примем. И я врала. Себе врала, и ему тоже. Однако будь я такой глупой и наивной, какой он хотел меня видеть, не суждено мне было бы учиться в той школе, где всё же училась и которую всё же окончила – с отличием, кстати. Я вообще-то почти с самого начала всё видела и понимала, просто не задавала вопросов, которые могли бы подтвердить. Так было проще. Тогда было детство. Только учитель его, из-за которого собственно наши жизни и пересеклись, знал о моём маленьком секрете, существование которого в своей голове я до последнего игнорировала. Он зачем-то позволил мне делать вид, что я ребёнок. Глупый, но зато такой счастливый ребёнок. Спасибо ему, наверное. Но, знаешь… Так ведь не могло продолжаться вечность. Должен был наступить день, когда всё непременно бы изменилось. И он наступил однажды. И всё, правда, изменилось. В десятилетнем будущем только – в моей жизни, где мне совершенно не находилось места. Пришлось признать тот секрет, который я почти с самого начала знала, но ради него – того мальчика с особыми, цвета топлёной карамели глазами, предпочитала не замечать. Вот только он сам мне всё рассказал. Естественно, второй после моей подруги. Он всегда выбирал её. В тот день пришлось признать и это, кстати, тоже. Больно было. Но терпимо. С того дня началась моя юность, и я больше не имела права закрывать глаза на творящуюся вокруг жестокость. И ребёнком больше права быть не имела тоже. Годы шли. А мальчик тот рос, взрослел и побеждал. Его всё чаще замечали. И подруга моя тоже заметила. Я знала, что так произойдёт. Но он запретил мне меняться. Не позволил расти вместе с ним и бороться за него тоже не позволил. Он просто хотел сохранить хоть что-то от прежней жизни, когда был ещё просто мальчиком, а не тем, кого я знаю сейчас. Пусть даже от прошлой жизни у него и осталось всего лишь восхищение моей подругой, переросшее во взаимную симпатию сначала, а потом и в любовь. А ещё я у него оставалась. Именно такой, какой он запретил мне меняться. Если бы он не запретил, то счастливый конец был бы у меня с ним, а не у неё. Он знал. Я тоже. Но он хотел сохранить хотя бы часть от того самого мальчика. И я тоже сохранить его хотела. Поэтому согласилась, смирилась. Даже если и знала, что обрекаю себя на пожизненную муку – быть рядом с ним, но не с ним. Он тоже знал. Кто кого в нашем случае должен простить? А кто знает? Лишь бы только сами себя простили, за то, что друг друга не виним. Но знаешь, даже так… мы ведь с ним счастливы? Он с ней, а я с ним, но с другим. По-своему каждый. Вообще-то я долго не могла найти себе кого-то. Первое время не хотела признавать, что обычные мужчины мне совершенно не подойдут. Ни мне, ни моей семье. Тоже, наверное, пару сердец по дороге разбила, прежде чем до нужного варианта дошла. Хотя разбила ли? Кто знает? Мой нынешний мужчина уже навсегда. Я знаю. Он из семьи, хоть и не является её частью. Он тоже, как и я когда-то, смирился. Его девочка всегда принадлежала другу, за которого он умереть поклялся. И никакая звериная натура там уже бы не помогла. Просто, в отличие от меня, он никогда не говорил, что любит. Он врал и себе, и ей, и всем, кому только мог. Но он всё равно всегда был рядом с ней. И с другом своим тоже. Он сильный. И я сильная. Нам пришлось научиться быть счастливыми от счастья тех, кого мы любим. Поэтому и подходим друг другу так идеально. Мы счастливы с ним. Но знаешь… Я помню своё детство, хотя давно уже не ребёнок. Просто не могу его забыть. Там я была такая глупая, но зато такая счастливая. У меня по-прежнему есть хорошая семья, настоящие друзья, лучшая подруга, цели и стремления, исполнившаяся заветная мечта, дорогой и важный рядом человек. А ещё воспоминания о мальчике с особыми, цвета топлёной карамели глазами, которого я всё так же люблю. Мы ведь с ним счастливы. Просто, наверное, могли бы быть и счастливее. Как в детстве…