Vade Retro, my love

      Она выглядит усталой, в ее непривычно коротких волосах застряли листья, и кажется, что она дралась за эти ветки с бешеным енотом. Шикамару не уверен, выиграла ли она вообще, но точно знает, что сам он сейчас выглядит намного хуже. Он проиграл Саске во второй раз подряд, и идея Хокаге сделать его командиром отряда теперь кажется недальновидной. Хотели пробудить в Учихе жалость, отправив за ним бывших одноклассников? Бред сивой кобылы. Саске уже оставил двух самых дорогих ему людей — Сакуру на холодной скамейке, а Наруто — одного. Это точка невозврата.       Он, должно быть, погрузился в свои мысли, потому что, когда он снова смотрит на Сакуру, в окно проникают лучи заката. Уходящее солнце такое же красное, как обложка энциклопедии Йошино.       Ханакотоба. Тихий язык.       Он находит в памяти страницу шестьдесят пятую, с аккуратной иллюстрацией обычной ветки с маленькими белыми цветочками.       Кизил. Значит, Сакура, долговечность, жизнестойкость.       «Я равнодушен к тебе?»       Впервые после его боя на экзамене на чунина уголки рта Шикамару приподнялись в едва заметной улыбке.       — Как долго я был без сознания?       — Восемь часов с тех пор, как отряд вернулся в Коноху, — тихо отвечает Сакура и встает, направляясь к двери. Шикамару улыбается, и его разбитая губа начинает кровоточить. В горле пересохло, как в пустыне, хотя он никогда не был в Суне, чтобы сравнить.       — Ты собираешься дарить мне мой букет?       — Ино вырвет себе волосы, если увидит эти ветки, — вспоминает Сакура.       Он кашляет — да, определенно у него пересохло в горле. Не то чтобы он издал приглушенный смешок, потому что она словно прочла его мысли. Конечно, нет. Он протягивает руку, и Сакура отдает ему букет кизила. Она так старается не прикасаться к Шикамару, что почти бросает ветки, и половина букета рассыпается по простыни его больничной койки.       — Твоя мать в приемной. Я скажу ей, что через десять минут ты будешь готов к посетителям.       — Да, и пожалуйста, Сакура, — ее имя звучит иначе. — Скажи ей, чтобы она принесла мне мою одежду, зеленый чай и… энциклопедию в красной обложке.       Так она и делает.

***

      Он слишком хорош для нее и для себя в том числе. Она не умоляет его остаться, как в случае с Саске, но он все равно седьмой раз спрашивает ее, следует ли ему отказаться от тренировок с Джирайей.       Она бьет его по голове, а затем целует шрам на щеке и чувствует себя ужасно под понимающим проницательным взглядом Мудреца Жабы. Он тащит смущенного Наруто за плечо и уверяет, что Сакура не останется без наставника.       Сакура долго сидит на воротах Конохи даже спустя несколько часов после исчезновения фигуры Наруто из поля зрения и захода солнца за тонкий край земли.       Холодно, но ей нравится быть онемевшей. Может так она перестанет чувствовать все это щемящее в груди. Жилет чунина совершенно внезапно падает ей на плечи.       — Я не думала, что ты будешь хвастаться своим повышением, — пытается пошутить Сакура, и это неплохо получается. Но Шикамару этого кажется недостаточно, потому что он хмурится.       — Тебе нужен горячий ужин…       — Меня тошнит.       — …потом горячий чай. С травами, — продолжает Шикамару.       — Мне не нужна компания, — холодно отрезает она, даже не смотря в его сторону.       Шикамару глубоко вздыхает и после секунды молчания устало произносит:       — Сейчас два часа ночи, Сакура. Поместье Нара пусто. А я всего лишь тень.

***

      Он держит свое обещание и не говорит ни слова. В лунном свете олени небрежно и нагло нападают на клумбу.       — Разве вы не должны остановить их? Хозяин сада будет в бешенстве.       — Эти цветы посадила моя мать. Она так и так будет в бешенстве. И… — Шикамару отпивает холодный чай, — …нас здесь нет, не так ли?       Впервые с тех пор, как Саске ушел, Сакура улыбается. Не для Наруто, не для родителей. Для себя, потому что Шикамару смотрит в безоблачное небо и кажется таким умиротворяющим.       — Ты это знаешь, но ты был прав, — говорит Сакура, и чарующие эмоции в ее шепоте заставляют оленя перестать есть пион. — Возможно, я обращаюсь с Наруто как с грязью под ногами Саске, но не в том смысле, как ты подумал. Я чувствую, что дала ему надежду, и боюсь разбить его сердце.       Шикамару смотрит на нее около десяти секунд, а затем улыбается.       — Сакура, я дружу с Наруто куда больше, чем ты. Тебе не кажется, что его любовь к тебе — это подсознательное соревнование с Саске? Потому что сознательно он никогда бы не поступил так жестоко.       — Если это действительно так… — она прерывается не мгновение, но потом отвечает на его улыбку своей: — Тогда мне кажется, что с моих плеч словно свалился груз, — признается Сакура. — Думаю, завтра я пойду к Цунаде, — невпопад добавляет и собирается уходить.       — Спокойной ночи и удачи, — говорит Шикамару. — Тебе понадобится вся твоя стойкость и сила.       Он не говорит, что ему тоже потребуются силы, чтобы нести бремя лжи, которую он только что сказал. В которую Сакура так искренне поверила.