Конец спокойной жизни

      Хэсу ждала, что Юнги ей хоть что-нибудь объяснит, расскажет о законах класса, да и вообще как ориентироваться по школе, но то, что он сделал, полностью обескуражило девушку.       — Держи, — он с недовольным лицом протянул однокласснице какую-то схему на одном листе и список на другом.       — Что это?       — И как ты дожила до старшей школы с таким маленьким мозгом?       — Размер не имеет значения! — Хэсу выдала первое, что пришло в голову, а Юнги многозначительно улыбнулся. — Забудь!       — Мне некогда с тобой возиться. Тут карта школы и список класса, сама разберёшься, где кто.       «Пресвятые призраки, сам начертил карту, ещё и список не поленился написать! И это в век технологий. Какой ты странный, Юнги», — подумала про себя школьница.       Домой Хэсу не хотела идти, всё равно родители возвращались не раньше девяти вечера, а вот изучить территорию школы не было бы лишним. Она не спеша собирала в сумку школьные принадлежности, прокручивая сегодняшний день в голове. Вполне нормальные учителя, девочки не стервы, ребята вежливые, за исключением одного индивида, но это её не расстраивало.       «Всё равно я тут только на год», — как мантру проговаривала про себя.       Из коридора доносился знакомый смех стеклоочистителя вперемешку с другим — более заразительным. Хэсу узнала, кому они принадлежали.       — О! Ты ещё тут? — удивлённо спросили ребята, когда открыли дверь в класс. Девушке стало смешно от их синхронности.       «Ну точно братья по разуму», — вслух, конечно, она так не сказала.       — Уже собираюсь, хочу изучить школу по самодельной карте нашего старосты.       — Юнги сам карту начертил? — не поверил своим ушам Хосок.       — Он бы не стал так бесполезно тратить свою энергию, — а Сокджин поставил точку.       — Сами посмотрите, — девушка передала им чудо творения.       Листок переходил из рук в руки, как пьяная школьница на вечеринке. В него тыкали пальцами, подносили к свету, переворачивали — жуткое зрелище.       — Отдайте сюда, пока ничего не стёрли!       — Мы с самого детского сада вместе, прошли через годы испытаний, всегда подставляли плечо помощи, были друг для друга жилеткой, вместе познавали прелести передёрг… — Джин не смог закончить театрально слезливую речь, был перебит.       — Джин! Ей необязательно знать все-е-е-ех подробностей! — улыбка Хосока и то, как он пытался сменить тему, показались однокласснице забавными. Только вот они не знали, что девушка в амурных делах с самой собой была просвещена куда лучше.       — И всё-таки! Ты точно обещала Юнги что-то ценное! И я догадыв…       — Джин! — хором сказали Хосок и Хэсу.       — Пф, какие целомудренные! — тридцатилетний школьник демонстративно схватил губку и стал вытирать доску.       — Это хороший знак, — Хосок взглядом указал на путеводитель в руках одноклассницы, — он редко помогает новеньким.       — Будет забавно, если в одном из квадратиков меня ждёт ловушка. Ладно, пойду, пока не стемнело.       — До завтра, Хэсу! — прощание одноклассников тоже прозвучало в унисон.       Пройдясь по всем нарисованным квадратам и овалам на листе, Хэсу уже думала пойти домой, но заметила за деревьями площадку, огороженную металлическими сетчатыми панелями. Подобравшись поближе, она узнала место для игры в баскетбол.       «Странно, на карте её нет», — любопытство одолевало Хэсу, и она зашла на территорию. Ничего, кроме корзины с мячами и двух колец, здесь не было, даже лавочек. Девушка перестала любить этот вид спорта в первом классе средней школы, когда одноклассник неудачно попал ей тяжёлым мячом по носу. К счастью, всё обошлось без перелома, но страх так никуда и не ушёл.       Папа часто напоминал Хэсу, как важно смотреть страхам в лицо. Пусть не с первого раза, но со второй или пятнадцатой попытки обязательно получится. Вот и сейчас она прокручивала наставления родителя в голове, не отводя взгляд от мяча.       «Может, мой враг не такой уж и опасный?» — с этими словами она выпустила обидчика в воздух.       Первая попытка была провалена: мяч отлетел от кольца. Во второй раз тот вообще не долетел, как и в третий, и четвёртый разы.       — Хорошо, ты мужчиной не родилась, иначе твой род на тебе бы и прервался, — Хэсу вскрикнула от неожиданности.       — У меня чуть сердце не остановилось! Нельзя так нагло вторгаться в моё личное пространство! — пятой попытке не суждено было осуществиться, баскетбольный инвентарь остался у школьницы в руках.       — Серьёзно? — усмехнулся парень. — В то самое «личное пространство», как ты выразилась, вторгся не я, а ты. Это моя площадка!       — Как ты надоел! Класс твой, школа твоя, ещё и баскетбольная площадка! Так говоришь, будто сын директора!       — Да.       — Вот именно! Ты не имеешь… что?       — Я, — Юнги подошёл к однокласснице, — сын, — рывком забрал мяч из её рук, — директора, — вытянул руки в броске, — этой, — прямо в цель, — школы!       «Да любой павлин, по сравнению с тобой, нервно тихо стрессует в сторонке!» — Хэсу так и хотелось стукнуть назойливого старосту чем-то тяжёлым. Баскетбольный мяч идеально бы подошёл.       — Это не даёт тебе права так относиться к людям! — девушке больше нечем было защищаться, а сказанные слова даже на миллиметр не стёрли самоуверенную ухмылку с раздражающего лица.       — Заносчивая, послушай меня внимательно, — Юнги сощурил глаза, говоря уже с возмущением в голосе, — пока ты, как принцесса, тут прогуливалась, я на правах старосты заглянул в твоё личное дело и неслабо так удивился. Каждый год новая школа. Почему? Что ты скрываешь?       — Классный руководитель знает причину, а тебе не собираюсь ничего говорить. Вот ещё! Буду перед тобой распинаться, — смерив Юнги надменным взглядом, Хэсу собиралась уйти, но цепкая хватка одноклассника не позволила этого сделать.       — Я за тобой наблюдаю, чужачка, — Хэсу показалось, что в эту фразу Юнги вложил всю свою неприязнь к ней.       Вырывать руку со всей силы было чудовищной ошибкой. Она не перестала болеть, даже когда девушка собиралась ложиться спать. Не помогла справиться с болью и охлаждающая мазь. Будь Хэсу в какой-нибудь сопливой дораме, Юнги уже пришёл бы с пакетом лекарств, извинился и остался на ночь, утром познакомился с её родителями, ещё через несколько лет сделал предложение, и да здравствует новая ячейка общества, но это реальная жизнь. В голове у девушки, как на конвейере, одни мысли сменялись другими. Она не понимала, как такие славные ребята терпели своего высокомерного друга. Вспомнились слова Джина про обещание. Получается, выскочка-староста не помогал просто так?       «Но ведь он ничего не просил взамен, я точно помню», — разминая лёгкими движениями мышцы больной руки, Хэсу пыталась найти ответы на надоедливые вопросы.       Равнодушие и беспокойство слились воедино. Одна её часть успокаивала, ведь не было смысла тревожиться из-за какого-то парня, с которым они проучатся всего лишь год, а другая предостерегала: этот «всего лишь год» мог неслабо подкосить девушку, и тогда он превратится в «целый мучительный год».       Во времена средней школы Хэсу обращалась за помощью и советами к родителям, но шестое чувство подсказывало, что в решении данной проблемы они будут бессильны. А может, ей просто не хотелось слышать упрёки в свой адрес или дать лишний повод для новых шуток?       «В самом деле! Я уже не маленькая, сама разберусь. Буду действовать через Джина и Хосока. Да, точно! Надо только втереться в доверие. Так-с, где мой список детективных фильмов?» — Хэсу была настроена действовать решительно и без единой ошибки. Именно по этой причине сон пришлось отложить, уступив место просмотру новой дорамы.       Утром мама её поругает за ночную жизнь, а за папу всё скажет его осуждающий взгляд. Пусть, не впервой, сможет пережить, а вот поражение в новой схватке с высокомерным старостой — никогда. Больше не было права на поражение.