Любовь фей

      Утро озарило Долину Фей, даря надежду. Солнце даже слегка приобрело розоватый оттенок, и нежный розовый свет окутал остров теплом. Феи просыпались бодро, зная, что сегодня утро отбытия.       Кто-то, кто не летел, сонно прощался с друзьями, зевая и желая счастливого пути, все суетились и радостно обнимались.       Теренс молча смотрел издалека на Серебрянку, стоящую в кругу девочек, и сердце его ныло. Она не улыбалась, не смеялась. Они о чем-то говорили, а потом она начала бегать глазами, обводя толпу. Искала будто кого-то. Теренс благоразумно спрятался за деревом, не выдавая себя, и когда она не нашла кого искала, глаза девушки потухли. Она отвернулась, девочки обнялись, обняли Динь.       Появилась королева Клэрион, как всегда сказала свою речь, и благословила всех на лёгкий полет и пожелала удачи. И все взлетели. Год назад Теренс испытывал радость, это выглядело очень красиво. А сейчас он с болью в сердце украдкой наблюдал, как его (или нет?) любимая девушка покидает Долину.       — И почему ты не проводил ее?       Упрекающий голос Динь раздался над самым ухом, от чего парень подпрыгнул, хватаясь за сердце.       — А-а! — вскрикнул он, часто задышав. — Динь, больше никогда так не делай!       Лицо подруги осталось таким же бесстрастным.       — Ну?       — Я не хочу это обсуждать.       Парень отвёл взгляд, и постарался облететь ее, но мастерица схватила его за руку, грубо остановив.       — Нет, пока я не найду ответы на свои вопросы, я никуда тебя не пущу!       — Не лезь в это, Динь! — вспылил Теренс, повысив голос. Мастерица опешила — она никогда не видела своего друга таким.       — Но что случилось? Мы же друзья, неужели я не имею права знать?       Теренс остановился, но, не обернулся, лишь чуть-чуть повернув голову к ней.       — Прости. Не сейчас.       И сорвался с места, оставляя за собой золотистый след.       Динь вздохнула, взглядом проводила такой же след в небе, оставленный друзьями, и отправилась в мастерскую.       Бобблу было стыдно, больно и страшно. Он не ел несколько дней, все болело и жгло, но больше всего в груди. Все дни он был рассеянный, все ронял и ломал, получал от феи Мэри выговоры и недоуменные взгляды Клэнка. Сердце ныло и ныло, он ужасно скучал по Серебрянке, и ужасно трусил подойти к Динь, рассказать правду. Он знал, что феи природы уже улетели на континент, и оттого было еще хуже, потому что он даже не пришел попрощаться с ней — не хватило сил, ни физических, ни моральных. Они с Клэнком стояли возле своих столов в мастерской, когда Боббл слегка пошатнулся от наплывшей слабости, и ухватился за стол, уронив свои шапочки желудей.       — Ой-ой-ой! — Клэнки побросал инструменты, бросившись к другу.       — Все...все в порядке. — слабо отозвался Боббл, выставляя руку вперед.       — Что с тобой? — пробасил напуганный друг.       — Я в норме. В норме... — на этой ноте Боббл, и так уже бледный, закатил глаза и свалился без чувств, оставив бедного Клэнка орать на помощь.       Все сбежались изо всех уголков мастерской. Перепуганные ребята мялись, не зная, что делать, пока фея Мэри не растолкала всех, и не подбежала к бессознательному парню.       — Что тут случилось? — спросила она требовательным тоном.       — Не знаю... — испуганно проблеял Клэнк. — Мы работали, все было как всегда, а потом он просто...просто упал!       — Просто взял и упал? — фея Мэри приподняла Боббла за голову, и повернулась в другим. — Чего встали? Фей здоровья, быстро!       Пару ребят, как ветром сдуло. Мэри бросила строгий взгляд на Клэнка, похоже думая, что они что-то не поделили, и произошла ссора.       — Я правда не знаю! Он был весь бледный, сам не свой уже не первый день! — забубнил он. — Фея Мэри, я ничего не делал...       — Замолчи. — поморщилась она.       Очень скоро прибыли две феи здоровья, произвели осмотр, и побледнели.       — В больницу. Срочно.       — Что с ним? — быстро спросила Мэри.       — Похоже он плохо питался в последнее время, — забубнила лекарь, делая пометки в блокноте. — Обезвоживание, стресс... Подробности позже.       Когда парня уносили, в мастерскую вернулась Динь-Динь. Мастерица побледнела, и ахнула.       — Что...что случилось?       Девушка испуганным взглядом провожала процессию, когда фея Мэри подошла к ней, положив руку на плечо.       — Не знаем. Клэнк видел, как он побледнел и упал без сознания. Если он не врет, конечно. — последнюю фразу она произнесла нарочито громче, слегка повернув голову в сторону перепуганного парня. Тот сразу же завопил.       — Я правду говорю!       — Что ж... — тихо ответила Динь, сжав руки в замок. — Я, наверное навещу его, выясню, что случилось...       Боббл медленно приходил в себя. Веяло какой-то прохладой, и будто становилось легче. Парень жадно вдохнул свежего воздуха, и проморгавшись, попытался приподняться, и сразу же понял, что находится у лекарей.       — Очнулся?       Тихий голос привлек внимание парня, и он уставился на измученную бледную Динь недалеко от его кровати.       — Мисс Динь... Что вы тут...       — Как себя чувствуешь? — медленно спросила Динь, и он только сейчас понял — она спала здесь. Девушка потянулась, разминая красную щеку, на которую опиралась, и поправила помятое платье, и в груди парня что-то ёкнуло.       — Н..неплохо. — голос получился с хрипотцой, парень немедленно прочистил горло, и фея тут же подскочила, подав ему стакан воды. — Сс...спасибо. — прошептал он, и сделал большой глоток. Отдышался, и забормотал.       — Мисс Динь, я...       — Ты не обязан оправдываться. — вдруг мягко сказала она, забирая стакан. Боббл расширил глаза в удивлении. — Мы так пеклись о Серебрянке, что совсем не заметили, что тебе тоже может быть больно.       — Мисс Динь... — прошептал обескураженный парень. — Я...я правда хотел вам сказать правду. Я солгал, я дурак, я испугался, клянусь вам, я не хотел делать ей больно, я сглупил, я сотню раз... — он закашлялся, и Динь снова протянула ему воды.       — Тише... Вот так. — он допил, и девушка поставила стакан на стол. — Когда же ты успел влюбиться в нее? Феи не влюбляются дважды.       Боббл потупил глаза.       — Не знаю, мисс Динь. Я и сам до сих пор ничего не понимаю. Простите, что солгал вам...       — Все в порядке. Я бы все равно не смогла ответить тебе взаимностью.       — Да я вообще похоже неудачник в этих делах. — усмехнулся парень.       Динь промолчала. Она не была уверена в этом, но не собиралась ничего говорить парню.       — Ты лучше скажи, как ты довел себя до такого состояния? — вдруг строго сказала она, и он пристыженно втянул голову в плечи. — У тебя обезвоживание, чувствуешь слабость, да? Ну ничего, выйдешь, соберемся вместе и всё обсудим. — довольным уверенным голосом добавила она.       — С кем соберемся? — не понял парень.       — С Теренсом.       — Что? Нет, нет! — слабо запротестовал он. но разве можно переубедить что-то запланировавшую мастерицу? Динь даже слушать не стала, отмахнулась рукой, потянулась, и пошла к выходу.       Боббл глубоко вздохнул, проводил глазами ушедшую фею, и перевернулся к стенке. Зажмурился. Почувствовал боль в груди и тяжесть в дыхании. От обезвоживания они его вылечат, а кто вылечит от любви? И почему так больно? Неопределенность так бьет или безответность?       Тем временем, Теренс сходил с ума. Его шатало из стороны в сторону, он старался отвлечься, работал, как проклятый, ни на что не отвлекаясь, хоте забыться, и ночью просто упасть от усталости и уснуть.       Еще несколько часов назад, еще вчера вечером он был так счастлив. Нежная фея воды вызывала в нем такие светлые чувства, пускай не любовь, но симпатию, все же сильную. От ее признания бабочки в животе взлетали вверх, ему хотелось петь и плясать, и обнимать девушку целую бесконечность. Он хотел побольше узнать о ней, чтобы полюбить без остатка, чтобы не попасть под проклятье, и не обречь его на девушку. Чтобы они просто были счастливы. Вместе.       А потом к нему поздно ночью пришла Мирай. Долина не спала — не спалось и ему. Все праздновали, только феи, которым было лететь завтра на континент расходились по домам, чтобы чуть-чуть выспаться. И вот пришла она.       — Мирай? — удивился Теренс, открыв деврь. — Что ты тут делаешь?       — Оу, ты запомнил, как меня зовут. Приятно. — язвительно ответила девушка, косо улыбаясь. Эта улыбка не предвещала ничего хорошего. — Хочу кое-что тебе сказать перед отлетом.       Ах, ну да, она летит на континент, вместе с Серебрянкой. Теренс надеялся, что она не знает об их начавшихся отношениях, и не тронет его девочку. Но, она, оказывается, откуда-то уже знала.       — Хотела пожелать вам с Серебрянкой счастья. — сказала она, и парень покрылся холодным потом. — Но... — она притворно поджала губы и развела руками. — Похоже твоя девушка сама не желает вашего счастья.       — Если ты пришла нас рассорить, то напрасно. — нахмурился Теренс. — Уходи.       — Твоя Серебрянка тебе изменяет. — пожав губы отрезала Мирай.       Теренс в очередной раз похолодел. Что за чушь несет эта девица?       — Уходи, Мирай. — с нажимом ответил он.       — Я не желаю тебе зла, зря ты так. Вообще не в моем положении желать зла тому, кого люблю. Ты отверг меня, и я не виню тебя, просто у тебя были чувства к другой. Я хочу помочь...       — Ты называешь это помощью, лишив меня счастья?       — Да она сама с этим прекрасно справляется! — вспылила фея ветра. — Вообще не понимаю, почему она не ценит такого прекрасного парня, как ты!       — Господи, да о чем ты говоришь? — взъелся и Теренс. Все это время парень медленно съезжал с косяка двери — ноги уже не держали.       — Можно зайти? — вдруг робко поинтересовалась Мирай.       — Нет. Говори тут.       — Ладно. — девушка примирительно подняла руки вверх. — Каюсь, решила узнать, с кем ты начал встречаться, и подслушала о чем она будет говорить с этим ее другом в зеленом, когда ты ушел.       — Друг в зеленом? Боббл? — тихо спросил Теренс, сжимая косяк двери до побеления пальцев. Впрочем, что фея нагло следила за ним пропустил мимо ушей.       — Наверно, не знаю. В очках такой.       — Продолжай. — тяжело задышав, парень сел на стул в прихожей, жестом позвав девушку внутрь.       Она с восхищением вошла в домик, прикрыв за собой дверь. Мирай было интересно все, что связано с ним, и она внимательно оглядывала его жилище. Ей все нравилось, но ее радужные мечты прервало тяжелое дыхание парня. В полной тишине он полыхал такой зловещей аурой, что девушка поежилась, и даже чуточку пожалела, что стала инфоратором столь неприятной информации.       — О чем они говорили? — тихо спросил Теренс.       — Мне не удалось подслушать их разговор. Я видела только, что этот парень пулей вылетел из ее домика, а потом спустя время, когда я уже решила лететь домой, пришла твоя подруга Динь. — Теренс молчал, и девушка сочла это за продолжение. — Её домик плохо прослушивается, так что мне снова ничего не удалось услышать. — Мирай перевела дух, чтобы подумать, что ее любопытство было неуместно, всего-то захотелось зрелищ, но, оказалось игра стоила свеч. Вслух же она сказала так. — Я дождалась, пока Динь выйдет из домика, и оказалось, что она пошла к тому парню. Она вытащила его из домика, и наорала на него за то, что тот поцеловал твою Серебрянку. Вот и все.       Мирай не дослушала до конца, пораженная и той информацией, что услышала, иначе бы она знала бы и то, что Боббл все отрицал. Но она не знала, не узнал и Теренс.       — Просто сказать, что произошло было нельзя? — глухо спросил парень, сжимая руки в замок до бела. — Обязательно все эти подробности было говорить?       — Прости. — фея виновато опустилась перед ним прямо на колени. — Прости меня. Я не хотела тебе вредить, пойми, просто узнай у самой Серебрянки, и поймешь, что я не вру. Я правда не вру. Клянусь тебе, лучше ты узнаешь это сейчас, чем потом, когда они станут встречаться за твоей спиной...       — Все! — резко воскликнул раздраженный парень. — Хватит! Замолчи.       Девушка пристыженно закрыла рот, и замерла. Ей не хотелось уходить, да и парень не спешил выгонять ее, так что она удобно расположилась у его ног, осторожно прикасаясь к нему, словно к божеству. Она не боготворила его, конечно, но любила, и пользовалась любым шансо побыть с ним рядом. И она говорила свою правду — то, что знала, и вредить ему не входило в ее планы. Она действительно желала ему счастья. И не с той, которая не будет ценить его, проводя время с другим.       Теренс же ничего не думал, в голове плыла каша, долгожданное счастье рухнуло в бездну, а в груди наливалось отвратительное чувство боли. Ему хотелось не верить фее, выгнать прочь, но сил почему-то не было. Дикая слабость мешала мыслить здраво.       — Теренс, я правда тебе не вру. — девушка нежно положила руку ему на ногу, легонько поглаживая. Парень скосил глаза на эти действия, но ничего не ответил. — Может я знаю не все, узнай правду у Динь. Я просто хочу, чтобы ты не заводил отношения с той, кто заведомо тебя не ценит. Я не хочу вредить тебе. Я хочу стать твоим другом, твоими ушами и глазами в Долине. Хочу помогать тебе. Клянусь, мои чувства пойдут лишь на благо нашей дружбе, если ты позволишь ей случиться. Я тогда вспылила, при нашей первой встрече, признаю, но этот гнев прошел, и пришла ясность ума. Все страдают от проклятья, когда их отвергают, а я хочу направить эти чувства на благо для тебя. Я просто хочу быть рядом...              — А ты справишься с этим грузом, когда рядом со мной будет другая, а ты будешь только другом? — вдруг грубо прервал ее Теренс.       Испуганная девушка подняла глаза — парень смотрел на нее тяжелым взглядом, сверху вниз, опираясь на руки, и подпирая их локтем. Такой холодный и такой невероятно красивый. На его золотистые волосы периодически падал отблеск огней праздника, и в этот момент его голубые глаза сверкали таким льдом, что сводило душу, и подгибались ноги.       Ради этих глаз она была готова совершить невозможное.       Что угодно.       — Справлюсь. — так же твердо ответила ему девушка, убирая руку, и вставая на ноги.       Хотелось уже упасть навзничь, но слабость перед ней Теренс показать не мог.       — Иди домой, Мирай. — тяжело вздохнул он. — Уже поздно, тебе завтра рано вставать.       — Хорошо. — тихо обрадовалась девушка этой незначительной заботе.       Когда парень остался один, он позволил себе рухнуть на кровать, и зажмуриться. Это неправда, все неправда... А ведь он не хотел оставлять ее наедине с ним, не хотел!!! Мог ли Боббл что-то сделать с ней? Но ведь он испытывал давние чувства к Динь-Динь, могло ли это измениться или...быть ложью? Теренс перевернулся на бок, и гусеницей укутался в одеяло. Зачем о таком врать? Чтобы использовать эти чувства в сближении с ней? Но это никак не может быть связано... Чушь какая-то... Измучив себя тяжелыми мыслями парень провалился в сон. Все завтра, все проблемы завтра...              Закружилась голова, и парень прикрыл глаза. Свежий воздух постепенно приводил в сознание, а глаза слипались. Все проблемы на потом, а пока нужно поспать, да...