Вопросы на ответы

ПЕРСОНАЖИ: Катарина Оллар ВОПРОС: Современное АУ, вы находитесь в психиатрической лечебнице. Врач Вы или пациент? Если пациент, то почему там очутились? __________________________________________________________________________ Все решает время. Так говорил врач, так говорили многие. Обычно добавлялось что-то про принятие проблемы и поддержку ближних, но именно первое ставилось во главу угла. Все решает время — в лечении и самой болезни. Именно оно могло помочь, именно оно сыграло против. Обратись Катарина к специалисту вовремя, больничных стен возможно было избежать. И обратилась бы, не упрись все в пресловутые принятие и поддержку. Сложно принять то, что отрицают обедающие с тобой за одним столом. То, что они высмеивают и называют придурью от избытка времени и денег. Ну какая депрессия, когда твой муж владеет половиной предприятий города, а любовник держит все остальное? Глупости и способ привлечь внимание. Депрессия же — это что? Когда настроение плохое, да? Ах, серьезное заболевание с психическими и соматическими симптомами? Да не смеши, это все от недостатка дел. Сидят тут всякие, с жиру бесятся и выдумывают себе модные диагнозы. Это, пожалуй, и было самым трудным: собрать остатки сил, подточенных удушливой трясиной болезни, вздернуть причесанную головку и четко, выдерживая насмешливо-снисходительные взгляды, сказать: «Завтра я иду к психотерапевту». Дальше было многое: вежливые издевательства знакомых, возмущения родственников — нельзя же так позорить семью! Ненормальная. Психичка. Позерка. Убогая. Потому, так напугавшее вначале предложение лечиться в стационаре, при ближайшем рассмотрении оказалось избавлением. Шли дни, шли месяцы. Менялись лекарства, менялся подход. После перехода на амбулаторное лечение чуть не случился срыв — непросто из стерильных условий вновь падать в земной ад с его проблемами и непониманием. Время решило. Решил хороший специалист и деньги на лекарства. Решил тот день, когда она, вернувшись с последнего сеанса, коротко поговорила с супругом, собрала вещи за два с половиной часа и уехала в загородный дом, куда рабочий график не позволял наведываться ни мужу, ни любовнику, ни родне. Катарина знала, что это лишь начало пути. Что подводные камни и очевидные скалы не позволят раз и навсегда вычеркнуть из памяти дни беспросветной тоски и одиночества в кругу самых, казалось бы, близких. Но также она знала, чему хочет посвятить жизнь. Впервые перед ней стояла вполне конкретная, пусть и непростая, задача. Говорить. Говорить о том, что происходило с ней и ежедневно происходит с тысячей женщин: осмеянных, недопонятых, барахтающихся в паутине болезни и собственных страхов. Говорить о том, что они не уроды, раз ходят к «мозгоправу». Что они не позеры. Что они не одни.