Ночной кошмар.
15 марта 2023 г. в 18:47
Алрой стоял в комнате с чёрными обоями.
Впереди него был небольшой столик, покрытый пылью и испещрённый множеством мелких царапин. На столике стоял старый телевизор, который показывал полосы статических помех с характерным шумом. Картинка рябила и мерцала, пока в конечном счёте мальчик не стал различать в этих причудливых искажениях чьё-то лицо.
Это был он сам.
Его рот застыл в немом крике отчаяния, выпученные глаза смотрели прямо на него в раздирающей мольбе. Видя себя, он испытывал лишь всепоглощающую боль и желание помочь своему двойнику по ту сторону экрана.
Внезапно сквозь шум телевизора из хриплых динамиков стал прорезаться чей-то слабый голос.
Сз… сз... а...
Это был, вне всяких сомнений, детский голос с присущей ему нежностью. Мальчик прислонил ухо к динамику и услышал:
а... сза... сзади.
Каждая клеточка в его теле резко напряглась, когда он краем уха услышал позади себя шуршащий звук.
Будто что-то тащили из одного угла комнаты в другой.
Что-то тяжёлое.
От ужаса к горлу подкатил ком. Алрой попытался его проглотить, но он никуда не делся, так и оставшись где-то внутри.
Воздух. Нужен воздух.
Он отчаянно пытался хватать воздух ртом, в то время как звуки за спиной становились лишь громче и безобразнее. Теперь к шуршанию присоединилось чьё-то натужное кряхтение.
Когда он развернулся всем своим корпусом к этим ужасным звукам, его сердце было готово остановиться.
Перед ним предстал его учитель математики. От привычных черт лица ничего не осталось, они были стёрты и заменены на жуткие и безумные, как у душевнобольных людей. Расширенные зрачки под съехавшими на нос очками быстро бегали из стороны в сторону, не останавливаясь даже на мгновение. В руках он держал огромный чёрный мешок, который дёргался из стороны в сторону, так и норовя выскочить.
— Алрой, мальчик мой, — произнёс учитель булькающим голосом, — я принёс тебе подарок.
Трясущимися руками он начал развязывать мешок, и то, что находилось в нём, ещё сильнее задвигалось то вправо, то влево, словно почуяв долгожданную свободу. И вот, когда крепкий узел верёвки наконец был сброшен, из мешка вывалился гниющий труп мужчины.
Это был его отец.
— Да, да, да! — с блеском в глазах произнёс мужчина, поправляя собственные очки. — Поздоровайся со своим папой! Я достал его с той стороны, где в конечном счёте оказывается каждый из нас.
Он безудержно смеялся, и от этого смеха всё тело пробирал леденящий мороз.
Изувеченное тело после автомобильной аварии встало на ноги, направляясь прямо к сыну, повторяя:
— Почему ты просто не можешь быть как все остальные? Почему ты просто не можешь быть как все остальные?
Труп с каждым шагом подбирался всё ближе и ближе, из его рта разило разрытой могилой. Растопыренные пальцы тянулись к Алрою, намереваясь схватить за горло и крепко задушить.
В тот же миг боковым зрением мальчик что-то увидел у себя на руке. Что-то неестественное и мерзкое образовалось на коже, привлекая к себе внимание. Он перевёл взгляд и встретился лицом к лицу с распахнутым человеческим глазом, зрачок которого смотрел прямо на него. Глаз периодически моргал, а на его месте зудело так, будто мальчика укусило насекомое.
А затем возник ещё один глаз. И ещё один. И ещё. Человеческих глаз появлялось всё больше и больше, пока их кошмарное и омерзительное множество не заполонило обе руки.
Алрой больше не мог терпеть нестерпимое зудение. Теперь оно рассредотачивалось повсюду, на каждой клеточке тела, лишая мальчика воли и способности мыслить.
Он принялся интенсивно расчёсывать места, которые испытывали раздражение, тем самым раздирая находящиеся там глазные яблоки до крови. Тонкие ярко-алые струйки тихо застучали по полу, а после стали растекаться, собираясь в одно большое безобразное пятно.
Когда Алрой поднял взгляд, было уже поздно. Крепкие отцовские руки сдавили мальчишеское горло, медленно, не торопясь, словно наслаждаясь каждым мгновением умирающей жизни. В висках больно и пронзительно застучало, окружающий мир стал меркнуть, позволяя тьме заключить невинную душу в свои холодные объятия.
С громким вздохом мальчик проснулся. Перед ним открылся вид на белый натяжной потолок, который он мог видеть каждый день лёжа в своей кровати.
«Это был всего лишь ночной кошмар», — подумал мальчик, пытаясь унять рукой стучащее изо всех сил сердце. Со лба ручьями стекал холодный пот, а в горле ужасно саднило. Хотелось как можно скорее встать с кровати и сделать хотя бы небольшой глоток воды, чтобы облегчить противное болевое ощущение. Оперевшись руками о матрас, Алрой было собрался опуститься на пол, как вдруг почувствовал на себе чей-то чужой взгляд со стороны окна.
Обернувшись, он встретился лицом к лицу с чем-то таинственным и противоестественным, чего раньше мальчик никогда не встречал.
Под его окном на тротуаре стояли дети. Их безжизненные молочного цвета глаза были подняты и устремлены прямо на него. Аккуратно уложенные волосы, идеально выглаженные белые рубашки с чёрными галстуками и жуткие омерзительные улыбки — всё это, вкупе с сероватой дымкой, внушало неимоверный и всепоглощающий страх.
Что он сейчас наблюдал перед собой? Это была явь? Сон во сне? Или что-то другое?
Чем бы происходящее ни являлось, по какой-то неведомой причине оно было гораздо более жутким, нежели предыдущее видение. Мальчику казалось, что опора под ногами ушла, испарилась, и он вот-вот рухнет в бездонную пропасть.
Дети были абсолютно недвижимы, ночной ветер трепал их рубашки, играл с галстуками. Алрой пытался пошевелиться, отвести взгляд, но все попытки сделать хоть что-то казались нелепыми и смехотворными. В голове, как назойливая муха, крутилась одна и та же мысль, не давая покоя.
Они пришли за мной.
Из горла вместо крика вышел лишь еле слышный хрип, кажущийся абсолютно жалким. И тогда мальчик просто закрыл глаза. Он стал представлять, как гуляет со своим папой по улице, как они на обратном пути заходят в магазин, и отец, одаривая его светлой улыбкой, покупает то самое мороженое, которое было любимым для Алроя.
Когда мальчик вновь открыл глаза, детей под окном уже не было. Лишь полупрозрачный туман намекал на их присутствие, подобно лужам после прошедшего дождя.