Самое важное в этом мире

- А мужик у тебя все еще боевой,- сообщение прилетело со знакомого номера, знать который Этери век бы не знала, ибо за ним скрывалась та еще змея. Но если подумать, то у них такая среда - пригодная для выживания змей. Видео пришло с того же номера чуть позже, видимо, догружалось, пока текст летел и переваривался. Не стоило открывать, знала же,что ничего хорошего отсюда не придет, но… Вот уже посмотрела. Сердце замерло, а потом заболело. В принципе, чего она ждала? Сама виновата. Не надо было уезжать, надо было оставаться дома. А с другой стороны, как не уехать? Десять лет назад, когда их безумная история только зарождалась, Этери сказала будущему мужу: когда у тебя отгорит, просто сообщи. Судя по увиденному - отгорело, только сообщить ей Сережа забыл. - Мам!- глухо раздалось с первого этажа американского домика в тихом районе на два голоса. Женщина посмотрела в зеркало, подняла упавшее от увиденного лицо, нацепила на него улыбку и пошла встречать детей. Ванька деловито объяснял сестре: - Диш, ну, если бы меня так не разнесло там, я бы, естественно, докрутил какой-то дупель, ты чего?! Диана слушала рассеянно, ее внимание было занято другим, точнее другой: на руках начинала хныкать малышка четырех месяцев от роду. Дочь удобно переложила ребенка, отстегнула скрытый клапан на груди и начала кормить. - Не наедается она у тебя!- проворчала Этери в очередной раз.- Купила бы смеси, докармливала, чем так каждые тридцать минут прикладывать! Режим должен быть у детей! - А у меня был режим?- тут же полюбопытничал Ванька. - Естественно,- соврала мать, как выдохнула. Вот и как тут не поехать было? Сидит уже второй месяц, любуется на дочь и внучку, Ванька, восстанавливающийся под бдительным оком старшего тренера от очередной травмы, тоже отправлен на теплые американские воды, а муж, как положено главе дома и их мира, остался рулить “хрустальным” хозяйством. Все блюсти, обо всем докладывать. Сережу ждали через неделю. В каждом сообщении он стенал, что истосковался по семье. А на сегодняшнем видео было понятно, что тосковать, кажется, было некогда. Глубоко вдохнула, выдохнула и решила, что думать обо всем произошедшем будет вечером, когда дети улягутся спать. Собственно, что тут было думать? Если ваш муж целует кого-то у входа в гостиничный номер, думать уже поздно, надо решать. Крутилась между тремя детьми из трех поколений, а мысли не покидали. Да настолько, что даже Ди, погруженная в начало материнства, что-то заметила и попыталась вытянуть из матери откровения. Этери отмахнулась: не до того, не затем ехала, чтобы нагружать свою девочку проблемами с Дудом. Ваньке мать тоже не нравилась, но он по-мужски отмалчивался, хотя бы потому что Дишку уже погнали вон с приставаниями. Мальчишка всё слышал. Дураком не был, так что уединился подальше от толпы женщин, которые галдели, а мелкая еще и вопила, и написал отцу обо всех тревогах. Папа ответил, что разберется. Так Иван Сергеевич Дудаков и дотопал до вечера, потом ночи, чтобы утром узнать,что ничего не поменялось. Да и что могло поменяться? Этери полночи просидела перематывая и снова прокручивая постылую запись. Все в ней было очевидно: ресторан, где за столиком сидели двое, веселая болтовня. Женщина, которая явно хотела понравиться, недвусмысленно флиртуя. Мужчина, которому были лестны эти попытки. Ее мужчина. Гостиничный коридор. Идущая в обнимку пара. Открытая дверь номера у которой женщина нежно целует спутника. И конец видео. И что там еще могло быть? Остальное происходит за закрытой дверью, куда носильщиков скрытых камер не зовут. Сережа вечером интересовался ее делами и заботами. Сказал,что Ваня тревожится. Пришлось разубеждать. Уверять, что все хорошо. И, направив мысль в правильное русло, становилось понятно, что и правда все хорошо. Узнавать о том, что же происходит в реальности лучше до того, как у всего этого появятся тяжелые последствия. Быть в роли первой жены Сергея Викторовича Этери Георгиевне совершенно не блазнило. Итак, впереди ждало пять полных дней, за которые предстояло решить, чего она хочет от себя, от него, от их отношений. И отталкиваться от этого решения. Второй вечер снова прошел за просмотром видео. Снова ответила стандартно мужу, что все хорошо, жизнь идет, ребенок растет. И второй тоже. Хорошо, что третья не растет вширь, Глеба жалко, надорвется еще молодой отец под молодой матерью. На третий вечер сообщений не пришло. Горько усмехнулась: ловит момент Сереженька, не до общения с надоевшей женой. Вышла из комнаты, спустилась вниз. Диана медленно бродила с малышкой на руках. Перепутала день и ночь наша девушка,- пояснила матери. - Иди спать,- Этери забрала ребенка,- мы разберемся. У меня тоже бессонница. Что тут скажешь, знала ведь, за кого замуж шла? Знала. Святым Сережа не был. Да еще как не был. С чего бы предполагать, что ее ждет другая судьба? Легонько похлопывала тонкой сильной рукой по спинке младенца. Укачивала внучку, укачивала свои чувства. Вспомнилась шутка: “Не так страшно быть дедушкой, как знать, что спишь с бабушкой” Вот Сергей и решил спать с кем-то посвежее бабушки. Самому-то быть дедушкой не очень страшно, на него вон молодые еще глядят. Сколько этой из ресторана и гостиницы? Лет сорок? От силы. А Этери меньше чем через год - 60. Время не обманешь. И тот факт, что сейчас, когда муж прижимает к себе в постели, забирается рукой под пижаму, гладит, сжимает, трогает, страсть в ней горит, как в начале их отношений, кажется, ничего не меняет. Присела на диван с ребенком на руках, уложила на себя уснувшую малышку, откинула голову на подушки… И так и заснула. Проснулась среди ночи и первое, что ощутила - отсутствие теплого детского тельца. Встрепенулась в поисках ребенка, но его не было рядом. На столе зажглась лампа и из полумрака выступил силуэт. - Привет, милая! Ребенка Ди забрала пять минут назад- устало проговорил Сергей, усаживаясь рядом с женой.- Что тут происходит плохого? Она его не ждала, готова не была, а главное - ничего не решила, поэтому только и могла сказать: - Ты почему не в Москве? - Мне кажется, все самое важное сейчас не там, а здесь. Я что-то пропускаю. Что?- попытался обнять, но Этери непроизвольно отодвинулась. - Я тебя не ждала,- вроде оправдалась за невольное движение. - Я понял,- муж сложил руки на груди и посмотрел в карие глаза.- Что случилось? - Сереж, помнишь, давным давно у меня была к тебе одна очень важная просьба?- зашла издалека от растерянности женщина. - Уточни,- рук, связанных узлом, не расцепил. Ты мне тогда пообещал просто сказать, когда все отгорит… про меня у тебя,- напомнила Сергею. Тот нахмурился, силясь восстановить ситуацию и время. Нашел глубоко в памяти, невольно покачал головой, вспоминая, в какой момент она вытянула из него это обещание: - Допустим. - Жаль, что у тебя не хватило храбрости,- поднялась с дивана.- Неприятно быть в роли жены, которой ты изменяешь. Видимо, бумеранг долетел за Ольгу. Пошла вверх по лестнице. Мужчина было двинулся следом. - Сереж, переночуй здесь,- задумалась,- подушку сейчас принесу, а плед вон там лежит. Махнула на кресло, где и правда был тонкий плед. Сил искать ему более подходящее спальное место не было. У Дишки с Глебом 4 спальни. Им всем хватало, пока был мир. Оказывается, дом-то тесноват, если хотя бы одно звено выпадает из привычной конструкции. Дошла до спальни, стащила с кровати подушку, потом подумала и покрывало тоже взяла. Да так с ними и села, к горлу подкатил комок, в глазах закипели слезы. Она не спрашивала, за что ей такое, просто плакала от обиды, как ребенок,у которого сломалась любимая чашка. Тем горше, что разбил ее родной человек. Дверь легонько скрипнула, открываясь, и с тем же тихим скрипом закрылась. Муж стоял на пороге и молча смотрел. - Тебе,- протянула подушку и покрывало. Дудаков отмахнулся от постельных принадлежностей: - Объяснись,- коротко потребовал от плачущей жены.- Я ничего не понял про измену и тем более про бумеранг. В ответ ему отдали телефон с уже открытым видеофайлом. Дудаков смотрел на бегущую картинку сначала непонимающе, потом удивленно и, в конце концов, нервно закусил губу, явно смутившись. - Слушай,- протянул первый гласный в фразе, надеясь найти слова. - Я послушаю тебя завтра, иди спать, Сереж,- ну, что он мог ей сказать такого, что бы она не видела уже своими глазами? - Извини,- муж положил телефон на кровать, забрал подушку и покрывало и тихо вышел. Получается, даже не стал оправдываться, хотя такое и не оправдать. На удивление быстро уснула, на удивление хорошо спала и проснулась даже в не самом плохом настроении и состоянии. Не сразу сообразила, что все слишком привычно, в том числе и уверенно обнимающая сверху рука. Открыла глаза: на соседней подушке спал Сергей, как и годы до этого спокойно обнимая свою женщину. И стало понятно, что с этим придется расстаться. Больше не будет расслабленного небритого утреннего лица, становящегося почти детским, если не считать дурацкой щетины, в которой рыжина и седина перепутались и второй из года в год становится все больше. Он сказал - извини. И сейчас хотелось извинить. Только для того, чтобы все осталось так же - рука, обнимающая во сне, легкая улыбка при пробуждении, первые утренние поцелуи. Счастье. Хотя бы воспоминание о нем. Попыталась выбраться из-под тяжелой ладони, но в ответ ее обхватили крепче, удержали, голубые глаза открылись и совсем несонно смотрели прямо в лицо женщине. Сначала поговорим,- сказал Дудаков, умудряясь одновременно принять сидячее положение и не выпустить Этери.- Во-первых,я правда прошу прощения, поцелуи были лишними. Даже один. Я дурак. Я козел. Я должен искупать вину. И я поддался на взгляды очарованной женщины. Чтобы не дать вырваться жене пришлось приложить некоторые усилия, так как она опять сделала попытку сбежать от его объяснения. - Этери, при этом я тебе не изменял, не изменяю, изменять не буду никогда. Слышишь?! Один раз она меня поцеловала, у входа в свой номер. Потом ушла и закрыла двери, а я остался снаружи и поехал домой! Слышишь?! - Она тебе нравилась!- ощерилась ничему неповерившая женщина.- Я видела! - Да без базара!- тут же согласился Дуд.- Этери, я, слава богу, все еще нормальный мужчина. Мне нравятся женщины. Но люблю я только одну из них, хоть и смотрю на многих. И сплю только с одной. И дальше буду спать только с тобой! - Кто она?- вообще, интересовало мало, но хоть для проформы, а стоило знать. - Да хрен его разберет,- мотнул Дудаков головой.- Какая-то то ли чиновница, то ли еще кто. Эдика спроси. Это он ее повесил на мой загривок. - Не ощущалось, что ты обременен этим весом!- снова дернулась, а в ответ ее притянули совсем близко. - Этери, золото ты мое олимпийское,- зарылся носом в кудри,- никого, кроме тебя не хочу, никто не нужен. С твоего отъезда держу целибат и до сегодняшнего утра даже не хотелось,- целовал куда придется, выбираясь на щеку.- Но я согласен искупать все грехи, даже те, которые ты придумаешь мне, только давай через часок. Через час, сколько угодно, что угодно. А сейчас, иди ко мне! Нашел губами неподатливые, убегающие губы, крепко обнял за затылок, чтобы не уклонялась и целовал, целовал, целовал, пока не расслабилась, не опустила ладони на его грудь, не побежала нежными пальчиками по ней. Подмял под себя, чтобы дальше ласкать, готовить продолжение радости встречи. Любил ее кожу, чуть суховатую, бархатную, темную от южного солнца. Задержался языком на подвздошной косточке, облизывая, бормоча. - Вкусная женщина, хорошая. Моя. - Опустился ниже и глубже,- язык играл с бусиной клитора, губами прихватывал мягкие складки кожи, ждал полной готовности. - Моя,- повторил, проникая в ждущее тело.- Самая лучшая в мире! И больше ничего не было, кроме двух тел, двух пар губ, не прерывающих поцелуев, знакомого размеренного движения мужчины в плену у женщины. Они не слышали, как поднялась Диана и снова пошла бродить с дочкой по дому, чтобы та не будила хныканьем отца. Молодая мать привычно открыла новостную ленту желтоватого спортивного сайта, где вся семья узнавала самые свежие новости о себе от всех подряд. И замерла. Первый же заголовок гласил: “Муж Тутберидзе был замечен с любовницей в одном из московских отелей. Второй помощник руководителя отдела развития региональных инициатив в области образования и спорта посетила ресторан в обществе Сергея Дудакова (мужа Этери Тутберидзе). Пара провела вечер вместе, а по окончании отправилась в отель.” И только успела подумать, что телефон матери стоит потерять или сломать, как из-за дверей гостевой комнаты, где квартировала приехавшая в гости мама, раздался весьма характерный женский жалобный стон, сопровождаемый мужским полувскриком. От греха подальше Диша отошла и от дверей, и после вообще спустилась на первый этаж. Кто кому там изменяет она не знала, но и посвящать себя в это не планировала. Все-таки, ну, неприлично в ее возрасте… Да и это бы еще ладно. В его возрасте вообще неприлично. Тем более с мамой. Тем более, когда о тебе такое пишут. Позевывая и на ходу, поправляя густую шевелюру, из спальни спустился Глеб с телефоном: - Видела, что про СВ пишут?- показал жене ту же новость. - Он вчера ночью приехал,- проворчала Ди. - Молодец, вовремя,- одобрил Смолкин.- А то, зная твою маму, главное - не опаздывать с объяснениями. - Он и не опаздывает,- фыркнула Дишка.- Герой-любовник престарелый. - Когда я вырасту, буду таким, как он,- легонько поцеловал любимую жену в губы и забрал дочь из ее рук. - Тоже с посторонними тетками станешь “зажигать”? - Ни в коем случае,- усмехнулся Глеб,- все понесу в семью, как СВ. И нежно заворковал над дочерью, которая смотрела темными внимательными глазками на отца и даже канючить передумала. Воздух пах близким морем. Ваня проснулся с улыбкой: папа еще вчера утром написал, что едет к ним, значит- скоро начнется самый отпуск. И мама станет похожей на себя, а не как последние пару дней. Все было хорошо. И это радовало.