Встречаться при лунном свете — плохая примета!

      Бескрайнее красное море до самого горизонта. Когда холодный колючий ветер тревожит его, по нему пробегают волны. Как странно, будто море из крови. В сиянии полной луны действительно очень похоже. Корвин посмотрел внимательнее. Ликорисы! Тысячи, сотни тысяч ликорисов. Столь хрупкие и изящные цветы. Столь прекрасные, но и не менее пугающие. “Ураганные лилии”, еще и так много, точно к грозе! И действительно, вдали раздался раскат грома. Воздух был наполнен свежестью, предвещающей скорую бурю.       Корвин поспешил укрыться в маленькой деревянной беседке, единственной на этой поляне. Плохая идея в грозу, но странствующий рыцарь уже не рассуждал рационально. Ведь в лунных лучах он увидел стройную женскую фигуру в черном. Девушка стояла к нему спиной, но он узнал ее мгновенно. Не только благодаря длинным черным локонам, спадающим на изящные плечи, или сияющему в лунном свете серебристому поясу. Он бы и так не перепутал ее ни с кем. Никогда! Только не ее!        — Дейрдре! — Крик боли, надежды и одиночества. Корвин стремглав бросился к беседке, даже не замечая, как гибнут под его сапогами нежные ликорисы.        — Дейрдре! — Второй крик уже был криком счастья. Это точно она, живая и невредимая.        — Корвин?! — Удивилась девушка, обернувшись к своему брату. — Откуда ты здесь?        — Дейрдре! — Корвин не мог выговорить ничего, кроме ее имени. Оно было словно заклинание. Корвину казалось, пока он произносит его, никакая буря не разлучит их. Он крепко обнял сестру. Такая теплая, он слышал как быстро бьется ее сердце, чувствовал ее дыхание на своей щеке, и ее запах, запах фиалок и надвигающегося ливня.        — Встречи при полной луне — дурной знак! — Тихо прошептала Дейрдре.        — Скоро тучи скроют ее, и укроют нас! — Ответил Корвин. — Буря идет, ты слышишь, сестричка?        — Она всегда рядом! — Ответила Дейрдре.       Корвин наконец-то смог выпустить Дейрдре из объятий. Она смущенно улыбалась, и от этого казалась еще красивее, чем когда либо.        — Почему ты плачешь? — Улыбка на лице девушки вдруг сменилась испугом, и Корвин только сейчас понял, что по его щекам текут слезы. И действительно, почему? Не бури же он испугался?        — Я люблю тебя! — Эти слова дались ему сложно, словно он признавался в преступлении. Корвин не раз уже говорил их Дейрдре, но они всегда означали другое — нежную любовь брата к своей сестре. Но не смотря на весь стыд и понимание последствий, Корвин всегда знал — она для него не просто сестра, Дейрдре — гораздо большее. Вторая половинка его вселенной!        — Я тоже люблю тебя, милый братец! — Робко улыбнулась Дейрдре и провела рукой по волосам Корвина. Сильная решительная воительница и всеми обожаемая гордая принцесса, при своем старшем брате она всегда становилась робкой младшей сестричкой, и смотрела на него с обожанием.       Корвин должен был объяснить ей, что он имел в виду на самом деле. Что его чувства больше, чем чувства брата к сестре, больше, чем чувства мужчины к женщине, что она — его мир. Но ни на одном языке из мультивселенной еще не придумали слов, что смогли бы передать все распирающие его чувства. Поэтому он просто поцеловал Дейрдре.       Поцелуй был нежным, долгим и жадным. Он не был достаточно страстным, так как Корвин все еще боялся своих чувств, а больше всего боялся, что Дейрдре его возненавидит. Когда он наконец-то оторвался от ее губ, девушка выглядела напуганной.        — Так нельзя! — Тихо прошептала она. — Мы не должны!        — Мне плевать на правила, долг и мораль! — Со злостью сказал Корвин. — Если ненавидишь или презираешь меня, или я пугаю тебя, лишь скажи, и я уйду и не потревожу тебя. Но я люблю тебя, больше жизни!        — Я тоже, Корвин! — Тихо прошептала Дейрдре и в глазах ее заблестели слезы. — Я всегда тебя любила! Наверное, еще с самого детства, всегда восхищалась тобой и наблюдала из тени. Понимала, что мои чувства выходят за рамки приличия. Но ничего не могла с собой поделать. Я была так счастлива рядом с тобой!       Корвин еще раз крепко обнял сестру, после чего поцеловал. На этот раз более страстно, не сдерживаясь, и Дейрдре дала ему такой же горячий ответ.        — Давай убежим вместе на край света, где нет Амбера и правил, к черту корону, к черту нашу сумасшедшую семейку! Или останемся здесь, если хочешь!        — Так нельзя! — Повторила Дейрдре. — И я не о наших чувствах. Я рада, что мы наконец-то открыли друг другу сердца. Но тебе нельзя находиться здесь! Еще не время!       Ужас понимания происходящего отразился на лице Корвина. И эта беседка, и вечно надвигающаяся буря, и бескрайнее поле ликорисов, цветов смерти.        — Нет! — Тихо прошептал Корвин и невольно отстранился от сестры. Он не мог оторвать от нее взгляда: ее блестящие в лунном свете шелковистые черные локоны, ее проникновенные бездонные голубые глаза, полные слез, в которых он утопал, печальная улыбка ее коралловых губ на бледном лице с тонкими чертами, словно выточенном неземным скульптором, ее стройная талия и горячее полное жизни тело под тонким облегающим черным платьем — все казалось таким настоящим. — Нет! Этого просто не может быть!        — Еще не время для тебя, мой милый братик! — Тихо сказала Дейрдре. — Но я всегда буду ждать тебя, здесь!        — Я найду это место! - Прокричал Корвин в гневе, понимая, что закипает от злости. — Сквозь миллионы миров, сквозь тысячи лет, даже если это будет лишь мираж или тень от миража, я всегда буду искать тебя!        — Я знаю! — Прошептала Дейрдре и улыбнулась.       Корвин сделал шаг к сестре, но прилетел особо сильный порыв ветра, и амберская принцесса рассыпалась красными лепестками ликорисов. Ветер закружил их и поднял ввысь. И где-то издалека нежный любимый голос произнес:        — Встречи под полной луной — дурной знак!       Корвин чувствовал, как горячие слезы струйками текут по его щеках. Его враг перед смертью выполнил свое обещание — он уничтожил вселенную Корвина, хоть и не так, как тот себе представлял, нанеся удар, где амберский принц совсем не ждал. Буря приближалась. И этой бурей было противостояние Хаоса и Порядка. Знакомые голоса звали его назад и он знал, что придется подчиниться. Хотя будь его воля, он остался бы здесь и искал хотя бы тень любимой сестры, хоть бы ушло и десять тысяч лет. Но голоса были настойчивы, вернулась и боль. Поляна ликорисов начала плавиться и исчезать, а вокруг прорисовывался реальный мир, его родственники и поле битвы.       “Еще не время. — Подумал Корвин. — У меня еще много дел здесь. Но я буду ждать, и буду искать, и буду надеяться, даже если надежды нет. Всегда!”