Я никогда тебя не полюблю

      – Только не рассказывай никому, – предупредила Эким.       – Это будет наш маленький секрет, – подмигнул Канат.       – Я серьезно, Канат. Если кто-то узнает, то...       – Буду молчать до конца жизни! – пообещал супруг.

***

      За несколько часов до этого.       Солнечные лучи пробрались в комнату раньше положенного, потому что никто и не думал закрывать окна. Но Канат, например, проснулся вовсе не от этого. Его разбудил пронзительный крик жены, лежащей рядом. Точнее, уже сидящей. Натянув одеяло едва ли не на голову, Эким, мягко говоря, задавалась вопросом, что здесь происходило.       — Почему я голая? — судорожно спрашивала она, напрягая свою память.       — И тебя с добрым утром, женушка, — сонно пробормотал Канат и отвернулся на другой бок.       — Как ты здесь оказался? — подводила память девушку.       — А где я, по-твоему, должен спать? В коридоре? — из-под одеяла произнес собеседник.       — Я точно ложилась одна!       — Ничего не было. Ты ко мне жутко приставала, но я держался как кремень! — источал сарказм Канат, зевая.       — Я не верю тебе, — встала с постели в коконе из одеяла Эким.       — И правильно делаешь. Сам себе не поверил, когда отказал тебе, — еле сдерживал улыбку мужчина.       — С тобой невозможно! — хлопнула за собой дверь в ванную Эким.       — А с тобой весело, милая! — отправил ей вдогонку Канат, улыбаясь, как чеширский кот.       Эким чувствовала на себе его взгляд, пока они завтракали. Она восстановила в памяти вчерашний вечер, поэтому румянец не сходил с ее щек. Казалось бы, еще пару недель назад Эким клялась ненавидеть мужчину, сидящего напротив, до конца жизни. А сию минуту не представляла своего дня без него. Канат перевернул ее привычные будни и изменил до неузнаваемости. Как бы ни старалась Эким убедить себя, что их брак — всего лишь игра, а они пешки в столкновении родителей, она каждый день видела взгляд мужа, который говорил: «Я с тобой. Я за тебя».       И говорит сейчас.       Канат улавливал нотки напряженности между ними и, словно волшебник, перетягивал их в нити напряжения. Воздух вокруг полыхал, когда глаза «влюбленных по расчету» находили друг друга. Живот Эким то и дело стягивало в тугой узел. Она как можно скорее закончила трапезу и, скрывшись в комнате, долго смотрела на отражение в зеркале.       День наедине предстоял долгий. Канат не озвучил своих планов, а лишь загадочно улыбался, и Эким поддалась этому. Куда угодно, лишь бы не оставаться в номере отеля.       Масла в огонь добавляли случайные касания пальцев: когда Канат помогал жене подниматься по ступенькам в Колизее, когда они спускались к фонтану Треви, когда огибали толпу на узких улочках. Большим испытанием было нахождение рядом с ним, потому что следующий шаг был непредсказуем, и каждое место, куда они ходили, красивее предыдущего.       Конечной точкой на этот день было посещение университета, где Канат учился. Это было старинное здание со своей историей. Невозможно было не отметить грусть в глазах Эким, когда она слушала историю поступления и учебы. Однако она совсем не представляла истинной причины их визита.       — Тебе нравится? — издалека спросил Канат.       — Шутишь? О таком можно только мечтать! — зачарованно ответила Эким.       — Только не тебе, — хмыкнул мужчина.       — Что ты имеешь в виду?       — Ты будешь здесь учиться. Если, конечно, захочешь.       — Ты серьезно? — округлила глаза девушка.       — Я знаю, что для тебя это важно, и не собираюсь отбирать эту возможность, — Канат достал из рюкзака документы и передал спутнице. — Просто впиши направление.       — Как ты это сделал? — не верила своим глазам Эким.       — На третьем курсе я уже входил в попечительский совет, — пожал Канат плечами. — При желании я могу создать для тебя собственную специальность и группу.       — Канат!       Эким впечатала имя в его щеку, прильнув так сильно, насколько позволяло внезапное счастье. Она почти утонула в глазах мужа, но одуматься заставила его крепкая рука, несмело опустившаяся на ее талию.       — Только не рассказывай никому, — предупредила Эким.       — Это будет наш маленький секрет, — подмигнул Канат.       — Я серьезно, Канат. Если кто-то узнает, то…       — Буду молчать до конца жизни! — пообещал супруг.       Эким обняла его и зажмурила глаза. У нее совсем не осталось отрицательных чувств к нему. Если и его поступки были искренними, то…       Нужен ли им развод?       Не успела эта мысль промелькнуть в голове Эким, как она, открыв глаза, заметила эффектную женщину, идущую к ним. Все выпирающие части ее тела были подчеркнуты облегающим платьем, накачанные губы — красной помадой, длинные ноги — туфлями на шпильках. И эта шикарная особа, естественно, обратилась к Канату.       — Привет, дорогой! — без зазрения совести длинноногая стерва впилась в его губы при приветствии. — Ты снова здесь? — с ярким итальянским акцентом произнесла она.       — Я… Да, Франческа, моя жена будет здесь учиться, — стерев с лица помаду ладонью, пробормотал Канат, не смея посмотреть на супругу, которая потеряла дар речи от этой сцены.       — Твоя жена? — разочарованно-пренебрежительно переспросила красотка, окинув взглядом Эким.       — Познакомься, это Эким Гюнай, — успел приобнять за талию негодующую жену Канат. — Эким, это Франческа, мой… Она декан.       — Приятно познакомиться, госпожа декан, — едва сдержала гримасу Эким, пожимая хрупкую ладонь с нарощенными ногтями. — Я, к сожалению, поступаю на другой факультет, но мы еще увидимся, надеюсь, — не контролируя эмоции, Эким взяла мужа за руку, переплетая их пальцы. Канат не мог не улыбнуться от этого милого поступка.       — Да, конечно, увидимся, — также проследив взглядом за ее действиями, ответила Франческа, хмыкнула и пошагала прочь.       Взгляд Каната, опущенный на Эким, был полон неподдельной гордости. Он закусил губу, смотря на их руки, и улыбнулся.       — Вау! — проговорил мужчина.       — Что? — бросила Эким, кипя от возмущения.       — Ты билась, как львица, — заметил Канат.       — О чем ты? Какая еще львица? — нахмурилась Эким.       — Даже сейчас кипишь от ревности.       — От чего? — с удивлением отметив, что все еще держит его за руку, Эким одернула себя и отошла на пару шагов назад.       — Ты бы видела себя со стороны! «Приятно познакомиться, госпожа декан!» — передразнивал Канат. — Госпожа декан! — громко рассмеялся он. — Ее вряд ли кто-то так называл до тебя. Ты поставила ее на место, едва переступив порог университета!       — Даже если бы тебя не было рядом, я не терплю такое отношение к себе, — аргументировала Эким.       — Это значит, я прав?       — Можешь думать, что хочешь, — отвернулась девушка, потому что чувствовала, как к щекам приливает кровь.       Документы были поданы. Выйдя на улицу, Эким глубоко вдохнула свежий воздух и поежилась: вечер начинал опускаться на город вместе с прохладой. Совсем неожиданно было после оказаться в неизвестной горной деревне вместо уютного гостиничного номера. Канат расплатился с водителем такси и сопроводил жену до небольшого кафе.       Выбор в меню был весьма скудным по сравнению с другими заведениями, но Эким и не планировала наедаться. На столе появились две чашки горячего кофе и только что испеченные лепешки с сыром и шпинатом. Официантка смущенно улыбалась, когда Канат наградил ее щедрыми чаевыми. Эким отвела взгляд и закатила глаза.       Почему ее муж на всех действовал одинаково? Пожили бы они с ним — узнали, какой он невыносимый. Как он может раздражать одним только взглядом или смехом. Эти девушки судят по его привлекательной внешности и совсем не думают, какой он внутри.       «Будь честна хотя бы сама с собой, Эким! Он внимательный, веселый, нежный, заботливый, сильный…»       — Пока из твоих уст не полилась очередная тирада, скажу, зачем мы здесь, — напомнил о себе Канат, присмотревшись к задумавшейся жене. — Оглянись назад.       Эким, если и хотела что-то съязвить в ответ, то, увидев картину позади себя, обомлела от красоты. Вся линия горизонта была залита красным светом, будто раскаленным металлом. Солнце плавилось, постепенно растворяясь в верхушках хвойных деревьев. Это был самый красивый закат, который она видела.       — Не будь мы женаты, это место хорошо подошло бы для предложения, не находишь? — отпив кофе, дежурно поинтересовался Канат.       — Но мы женаты, так что дождись развода, — сгримасничала Эким, опомнившись.       — Насчет этого… — нахмурил брови мужчина и потер шею. — Нам потребуется минимум год, чтобы выйти на рентабельность и раздел имущества. В договоре были особые условия, которые не позволяют…       — Что? — Эким зацепил слишком длинный промежуток времени. — Целый год? Я не вытерплю тебя еще год!       — Спасибо за откровенность, дорогая, — поджал губы Канат и продолжил: — Однако в договоре ничего не сказано о том, что мы должны жить вместе. Поэтому, если ты, конечно, хочешь, то можешь остаться и здесь. Продолжишь учебу. Это и будет наша отговорка.       По нему было заметно, как не просто давались эти слова. Эким сглотнула.       — Ты же сам сказал, что без нас бизнесу конец. Продажи пошли вверх только после нашей рекламы. К тому же, я не могу оставить маму, — приводила аргументы Эким, не вполне уверенная в своем решении.       — Хорошо, — едва ли не просветлел Канат. — Тогда завтра нас должны «случайно» поймать папарацци, и мы напомним про медовый месяц.       — А когда мы вернемся, то твоя бабушка не будет жить с нами, — поставила еще одно условие Эким.       — Торжественно клянусь, что такого больше не…       Речь прервал звонок телефона. Канат, поднявшись с места, ответил матери и отошел в сторону, едва услышав причину столь позднего вызова. Его ладонь скользнула ко рту, а глаза зажмурились, но он отвернулся, поэтому жена не увидела этой реакции.       — С ней все в порядке? — тихо спросил мужчина. — Я понял. Мы скоро вернемся, мам. Ты побудешь там?       Получив положительный ответ, Канат вернулся за стол. Разговор завершился быстро, и Эким взволнованно посмотрела на супруга, ожидая ответа. Канат встретил ее нервной улыбкой и залпом допил кофе. Как бы Эким ни пыталась напомнить об этом инциденте, Канат отмахивался и мгновенно переводил тему.       Вечер мог закончиться, как угодно. Эким, умывая лицо дольше обычного, вспоминала вчерашний разговор, взгляды, прикосновения… Она вышла из ванной, испытывая небывалый трепет. Но наткнулась на холодную стену. Канат глазом не повел, сидя с ноутбуком в руках. Он даже не сразу услышал ее, когда Эким сказала, что собирается пойти спать.       — Я скоро буду, — выпалил мужчина, не оторвав взгляд от экрана.       Уснуть, естественно, не получалось. Эким ворочалась в постели, пока не решилась выйти на балкон. Завернувшись в одеяло, она пошла босиком по мрамору. Огни города завораживали. Где-то вдалеке играла музыка. Смешивались голоса, сигналы машин, пение птиц. Все это могло бы успокоить, если бы не странное поведение мужа, которое поменялось после одного звонка. Быть может, будь они ближе, то поговорили бы. Но в их ситуации…       — Эким? — донеслось из спальни. — Эким?       Скрыть тревогу ему не удалось. Слишком быстро Канат рванул на балкон. И только увидев жену, кажется, смог вдохнуть.       — Не спится, — тихо ответила девушка.       — А я подумал…       — Что я выпрыгнула в окно? — усмехнулась Эким, пытаясь прочитать выражение лица мужа.       — Я настолько тебе надоел? — попытался улыбнуться Канат, но из этого мало что вышло.       — Меня мог похитить какой-нибудь итальянец, — предложила другой вариант Эким и все-таки вызвала усмешку Каната.       — Кроме меня тебя никто не может похитить!       Слова вырвались сами собой. Они были совершенно искренними. Оба собеседника смутились.       — Узнаю прежнего Каната! — подхватила Эким, даже не подозревая, на что он осмелился, зайдя в спальню.       Эким едва удержалась на ногах, когда услышала истинную причину этого разговора…