Горячий воздух

Уланы всегда были слишком слабыми противниками для чёрного лиса. Они разлетались в стороны, как листы испорченной бумаги разлетаются от взмаха руки. Зорро мчался вперёд к главному сопернику — полковнику Уэрте. Тот, под мрачную барабанную дробь, вёл на виселицу верного Хоакина. Садист, решил повесить беднягу собственноручно. Зорро, сметая преграды, вскочил на эшафот, и они принялись драться с полковником под барабанное крещендо. Уэрта делал невероятные выпады, легко парировал, он был везде — и вот он уже срезал маску с лица Зорро. Барабаны резко умолкли. — Мигель де ла Серна, какая ожидаемая неожиданность, — иронично сказал Уэрта и ткнул шпагой прямо в сердце — рассекреченный Зорро едва успел увернуться. Подобравшийся ближе Хоакин ударил полковника ящиком по голове. Уэрта упал, так же, как тогда, с башни, медленно кружась и тая в облаках. Диего де ла Вега проснулся. Сон, это был лишь сон. Его снова зовут Диего, а не Мигель, он во Франции, а не в Новом Свете, Уэрта умер, справедливость восстановлена, и можно продолжать бесцельно прожигать жизнь, как он привык, как он делал и раньше. Горячий пыльный воздух Нуэва-Арагона может потревожить его лишь во снах, ведь он не вернётся туда — умерший должен быть мёртв. Хотя бы ради того, чтобы жена и ребёнок Мигеля могли искренне оплакивать его и получить причитающееся им наследство. Но как же ему не хватает жаркого солнца, радующихся его появлению людей и возможности творить нечто нужное и важное, а не бесцельно шататься по миру в тоске по утраченному! Тоске такой сильной, что начинают появляться мысли: а может, Уэрта был не единственным тираном Нового Света, материк большой, и туда мог бы отправиться уже не Мигель де ла Серна, но Диего де ла Вега. В какую-нибудь другую страну, где тоже нужен Зорро.