Комедия давно минувших дней.

Был обычный зимний день в Москве. Ничего не предвещало проблем. Точно ничего? А вот и нет. Все уже случилось. 1 февраля 1980 года, Алтуфьевское шоссе, то самое место, где еще не построили дом в котором в 2002 году появится магазин "Спортмастер" и еще 22 года его там не построят. Давно постаревшие Трус и Бывалый ехали на машине с поминок их старого друга и напарника Балбеса, погибшего три дня назад от упавшей ему на голову двухметровой сосульки. Трус к этому времени уже сильно осунулся, а Бывалый еще сильнее потолстел и из уважения к покойному напарнику сбрил усы. Бывалый понес новые часы, стащенные из квартиры погибшего друга, в ломбард, чтобы хоть что-то получить за них. А Трус остался сторожить их машину, потому что её нельзя было глушить, иначе не заведешь. Внезапно Трус услышал свист из окна. Ему свистела какая-то бабушка с забинтованной головой, смотревшая на его машину с балкона первого этажа. - Это вы мне? - удивился Трус, - Хорошо, сейчас подойду. Взяв в качестве опоры немного гнилые ящики от арбузов, стоявшие около помойки, Трус залез на балкон и начал слушать рассказ о том, что когда-то муж этой старушки спрятал кучу денег в заброшенном здании в другом городе, но где это здание - старушка сама не знает, у нее есть лишь фотография этого старого дома. Зато сокровищ там почти на 700 тысяч советских рублей, а то и больше. Все бы ничего, но... В этот момент из того же ломбарда выходил Киса Воробьянинов, давно прощенный Остапом Бендером за покушение на его жизнь и сделанный порез бритвой на шее. Он снова работали вместе, потому что Шура Балаганов снова сидел в тюрьме, в этот раз будучи арестованным уже пожизненно, Паниковский давно умер, еще во время второй халтуры Остапа, а напарник Бендеру с его планами был нужен позарез. Проходя мимо балкона той самой старушки, Киса услышал разговор Труса и старушки о деньгах, спрятанных в старом здании. Он встал на гнилые ящики от арбузов под балконом и начал подслушивать диалог. - Денег там на 700 тысяч современных рублей, - продолжала старушка, - У меня родни нету, а я скоро умру. Мне с моим раком печени два дня жить осталось, а увидев тебя, я поняла, что человек ты бедный и в деньгах нуждаешься сильнее, чем кто-либо еще. - Нуждаюсь, бабушка, еще как. Порой по три дня не ужинаю от того, что пособия по инвалидности не хватает, - соврал Трус. - Я не знаю, где это место, - добавила старушка, - Но мой Петя оставил мне несколько фотографий этого дома, в котором спрятано все, что он наворовал, будучи сотрудником монетного двора. Он говорил, что это место упоминалось в старом черно-белом фильме, но я уже забыла, в каком именно... Держ‐жи фотки.... Ой мне плохо, помоги прилечь. Старушка еще полчаса несла всякий бред и внезапно свалилась замертво от инсульта. Трус взял несколько фотокарточек из шкафа этой бабушки, потом набрал консервов и сосисок на ужин в ее холодильнике и пошел на улицу, чтоб сообщить Бывалому о новой халтуре. Киса Воробьянинов решил обмануть Труса. Вспомнив рассказ Остапа Бендера про Паниковского, Киса взял из мусорного бака палку для использования в качестве костыля, надел черные очки и пошел к двери подьезда изображать слепого. Выйдя из подьезда, Трус пошел к светофору, но Киса ему крикнул: - Мужчина, помогите перейти дорогу. - Я? - не понял Трус. - Ну вы, товарищ в рыжей шубе, здесь других людей нет, поэтому вы, - схитрил Киса, чуть не спалившись, что он ни капли не слепой. Трус, окрыленный легкими чужими деньгам, не заметил подвоха и взял Кису за руку для помощи в переходе дороги. Киса внезапно резко вытащил все фотокарточки из кармана Труса и убежал в сторону их с Остапом квартиры. Однако по пути, переходя мост над рекой, Киса выронил в воду все фотографии дома, кроме двух. Но по его мнению, двух фотографий было более, чем достаточно для поиска нужного дома, в котором была куча сокровищ. Уже через час, сидя в черной машине Остапа, Киса заканчивал рассказ, на деле с кучей вранья и отсебятины, придуманный так, чтобы Бендер ему поверил: - Дала мне эта бабка фотографии, говорит, место она не помнит, но помнит, что это место показали в фильме. В каком не помнит, помнит только, что в черно-белом. - А вы ушлый, Киса, не зря я вас год назад простил за то, что вы в состоянии аффекта чикнули мне шею бритвой, когда я был еще молодым, - ответил Остап, поправив полицейскую фуражку на своей частично лысой голове, - Придется ехать к моему старому знакомому в его частный кинотеатр, посмотрим все фильмы, что у него есть, может быть и узнаем, в каком городе находится этот дом. Главное, фотокарточки не просрите, Киса, как я когда-то дело гражданина Корейко просрал, поведясь на его миллионы. Лед тронулся снова, Ипполит Матвеевич, эти деньги, в отличии от тех, что были в стульях вашей тещи или в чемодане господина Корейко, я терять не намерен, третье фиаско не должно случиться. Закончив фразу, Остап завел машину и они с Кисой поехали в нужный им кинотеатр, не зная, что будет дальше.