Гарри Поттер и темный блеск

Дамблдор отпустил руку Гринни и шагнул под своды странного зала. Его стены из ярко-голубого камня прорезали яркие прожилки желтого металла. Даже несведущий маг сообразил бы, что это золото. Источника света не видно, но мягкое сияние разливалось по потолку. Массивный черный постамент посередине зала был его единственным украшением и мебелью одновременно. В идеально круглом помещении диаметром тридцать ярдов не было ни одного выхода, окна или отдушины. Лишь на стенах с двух сторон от постамента темнели небольшие ниши. Дамблдор подошел к одной из них и протянул руку. В нише возникла подставка с небольшим прозрачным сосудом и горкой ограненных самоцветов рядом с ним. — Гринни, говори. Я готов, — Дамблдор скосил глаза на соседнюю нишу, в которой стоял его домовик. Перед эльфом была такая же полка с сосудом и самоцветами. Стоять директору было неудобно. Приходилось нагибаться в три погибели, чтобы видеть предметы в нише. А вот Гринни стоял комфортно — очевидно, что эти ниши предназначались не для людей. — Господин, сегодня аквамарин, александрит, аметист и флюорит, — проговаривая названия камней, Гринни выбирал соответствующие и складывал в сосуд. Дамблдор тоже положил три названных камня в сосуд и замешкался с последним. — Гринни, какой из себя флюорит? — Фиолетовый прозрачный камень в виде двойной пирамидки, господин. — Странный камень. Что он у вас символизировал? — Ничего, господин. Он сам по себе оружие. Все сердечники световых пик сделаны из этого камня. — Световые пики? Они поражали врагов? Как? — Они выбрасывали свет, который прожигал все насквозь. — На каком расстоянии? — Расстояние не имеет значения. Главное, видеть цель, господин. — И ты, конечно, опять не знаешь, откуда у тебя эти знания. — Нет. Не знаю. В Хогвартсе эльфы мне сказали, что у меня редкий дар предков. — Это я и сам понял, — пробормотал Дамблдор, укладывая последний самоцвет, — там внизу есть такие пики? — Да, господин. — Будем возвращаться, возьмешь с собой две штуки. — Слушаюсь, господин. Когда выбранные камни легли на свое место, эксдиректор и слуга отступили на несколько шагов и повернулись лицом к постаменту. Самоцветы в сосудах одновременно вспыхнули. Ниши выбросили к центру зала снопы искр, и он погрузился в темноту. Спустя несколько секунд свет вспыхнул вновь. Пустой постамент обрел изваяние, что Дамблдора совсем не удивило. Очевидно, он наблюдал все это не в первый раз. Итак, на постаменте стояла скульптура. Скульптура эльфа. Но даже после беглого взгляда на эту скульптуру, язык не поворачивался назвать этого эльфа домовым. Это был явно не домовой эльф. Гордая осанка, пропорциональная фигура, правильные черты лица. Остроконечные хищноватые глаза. Умные. Бесовски умные и проницательные глаза. Хорошо, что эльфийская раса не устояла в борьбе с природой. У гоминид не было бы и тени шанса занять их место на планете. — Открывай, Гринни. — Да, господин. Домовик пал на колени, протянул руки к стопам каменного эльфа, наклонил голову и произнес фразу на незнакомом языке. Дамблдор коснулся виска, фиксируя запись этой фразы. Статуя издала неприятный скрежещущий звук, а за постаментом между нишами открылась арка ведущего вниз прохода. Гринни в сопровождении хозяина вошел в нее и через мгновение проход закрылся.

***

— Ваше Темнейшество, командующий Мальсибер прибыл по вашему приказу. — Пусть войдет. Мальсибер вошел и низко поклонился. — Я позвал тебя для срочного поручения. — Я счастлив исполнить волю Лорда Судеб! — Мои шпионы обнаружили место, где прячется Дамблдор. Ты должен организовать засаду. В его дом вам не попасть. Единственное место, где его можно схватить — площадка перед домом. Там открытое пространство, до ближайших укрытий метров двести. С этой площадки он иногда аппарирует. И на нее же возвращается. Дождитесь, пока он покинет дом и аппарирует. Замаскируйтесь и ждите его возвращения прямо на площадке. При его появлении поставьте противоаппарационный щит. Массовый залп Ступефаев в сочетании с двумя десятками Экспелиармусов помогут взять его живым. Все три заклинания должны быть выполнены одновременно. Иначе ничего не получится. Ждать, возможно, придется долго. Организуй две группы из состава пещерного отряда по пятьдесят бойцов в каждом — взять Дамблдора можно только числом. И пусть меняют друг друга каждые сутки. Действуй. И передай Нотту — пусть готовит подземелье. Через пару дней начнут поступать первые группы инферналов. Но предупреди его, что если я почувствую вонь в резиденции, то поселю его самого с инферналами до конца войны. А воевать нам долго. После Британии еще вся Европа на очереди. — Будет исполнено, Ваше Темнейшество. — Иди. И помни. Дамблдор мне нужен ТОЛЬКО живым.

***

Гермиона сидела в библиотеке. Перед ней лежала толстая книга с интригующим названием «Разделы магического познания. Классификация. Термины и определения. Проблемные вопросы». Длинный свиток пергамента перед уже пестрил выписками. Девушка еле слышно бормотала: — Магия фамильная. Область применения. Соответствие магическому законодательству. Читать будем или сразу вычеркнуть? Так мы со списком и за неделю не управимся. Магия стихии огня. Конфликты с декретом об охране окружающей среды. Вычеркиваем? Опять? Ладно, ладно! Гарольд тоже огонь любит. Так врезал огненным заклятием по холму, что тот чуть в Ирландию не убежал. Магия стихии воды. Проблемы нарушения оборота воды в природе. Это точно не надо. Хорошо, оставлю, но запишу во вторую очередь. Магия эльфов. Угрозы и риски при изучении. Вычеркиваю. И не спорь. Магия земли. Интересно. Один из разделов — травология, второй — магические существа, третий — магия минералов, четвертый — некрология. Этого еще не хватало. А некрология из чего состоит? Некромантия и некрокинетика. Черт, темнее не придумаешь! Вычеркиваю. Если Гарольд будет настаивать, то можно посмотреть только на счет защиты. Магия воздуха. М-да. От теории перемещений до полетов на метле. Конечно, пишу. Интересно. Получается, мы в Хогвартсе изучаем примерно треть разделов магии, а остальные только фрагментарно: отдельные заклинания или магические навыки. Например, аппарация. Или полеты на метле. И классификацию по видам магии нам никто не объяснял. Загадочно. Надо будет спросить у профессора Макгонагал… — Приветствую, Гермиона. С кем ты разговариваешь? Девушка быстро обернулась. За спиной стоял Рон Уизли собственной персоной. — Что читаешь? — Рон протянул руку и перевернул книгу, заглядывая на обложку. — Умеешь ты выбрать книжку. Я бы уснул на второй странице. — Эээ… я пишу эссе по магической классификации. А разговариваю… я не разговариваю, а проговариваю новые термины. Некоторые такие сложные, что надо повторить несколько раз, чтобы запомнить. — Память у тебя, Гермиона! Завидую. А я учу, учу. Ни черта не запомнить. Девушка посмотрела на книгу в руках Рона. «Геральдика магических родов». — А что ты учишь? Мы ведь не изучаем геральдику. — Тебе просто, а я должен знать геральдику и родословные чистокровных родов. Это, как его… ноблесс оближ. Надо, в общем, и все тут. — Рон. Положение обязывает к чему? Ты всегда говорил, что это предрассудки, что чистокровность для тебя ничего не значит. А стоило твоей семье получить наследство, и ты ходишь с книжечкой и учишь историю чистокровных родов. Спешишь присоединиться к аристократии? — А что в этом плохого? — А что хорошего? Будешь смотреть сверху вниз на полукровок и таких же, как я, грязнокровок? Будешь помыкать эльфами? Будешь презирать маглов и все с ними связанное? — Послушай, Гермиона, я наверно чего-то не понимаю. Ну, взять хотя бы Поттера. Глава двух магических родов, владелец замков и мэноров. Денег больше, чем у кого бы то ни было. Смотри, как он начал одеваться, как научился говорить и вести себя. С ним считаются, его слушают. Дак что, ему можно, а мне нельзя? Чем я хуже? Я не Избранный, но мне это и не надо. Нет никакого желания гоняться за слугами Лорда с риском получить Аваду в лоб. И Поттер, как рассказывает отец, ведет дело к всеобщему примирению. — Что значит примирению? Мириться с Упиванцами? — Ты что, речь Поттера в большом зале не слышала? Ее даже в «Пророке» напечатали на первой полосе. Тем Упиванцам, которые добровольно перейдут на сторону министерства, или там, на сторону Поттера, обещано избавление от метки, а потом по выбору. Или служба против Лорда под Непреложным обетом и амнистия после войны, или тюрьма по приговору суда. — Визенгамота? — Гермиона, ты чего, с Луны свалилась? Визенгамот временно распущен. Назначено несколько судей из бывших членов Визенгамота — им поручено вести дела по магическим и прочим преступлениям. А подписывает приговоры Хмури, как исполняющий за министра. — Ммм… я болела, Рон. Долго пролежала в больничном крыле. А там газет не было. — Все равно, странно как-то. Раньше ты меня шпыняла, что я ничем не интересуюсь и ничего не знаю, а теперь я тебе рассказываю, что и как. — Я действительно много пропустила. Надо будет почитать последние выпуски «Пророка». — Только учти, что не всегда «Пророку» надо верить. — Сейчас это официальная газета властей. Хорошая власть или плохая — сразу видно по той информации, которую она дает. К тому же, не всякую информацию можно исказить. У лжи на макушке длинные ушки. — Эээ… Гермиона, ты себя хорошо чувствуешь? — Это поговорка немагического мира. — Магловская. — Немагическая. — Ну ладно, ладно. Не хочу спорить. Говори, как тебе нравится. А по поводу «Пророка» родовая аристократия говорит, что более подлой газетенки и придумать трудно. Готовы лечь под любую власть. Сейчас подпевают Поттеру, а если победит Лорд — будут стелиться под Лорда. А еще Драко рассказывал, что… — Драко Малфой? Поздравляю вас, Рональд Уизли! Наконец вы подобрали себе авторитетный источник для информации. Говорит и показывает информационный канал родовитых хорьков! Только у нас — самая чистокровная информационная вонь на весь магический мир! Рон покраснел. Правда, было не понятно, от чего он краснеет — от стыда или злости. — Малфой оказался вполне нормальным. Он ведет себя, как равный и не наглеет. — Ты и есть ему ровня. Ты же аристократ! А ты случайно не забыл, что его отец личный враг твоих родителей? — Так в том то и дело, что Люциус Малфой, после того как отказался от Лорда, прислал родителям письмо с официальными извинениями. — Надеюсь, твой отец вернул письмо, не читая? — Он хотел, но…в общем мама… ну… некультурно так поступать… главы магических родов не могут отказываться от общения, когда им приносят извинения… вот! — Просто прелестно! — Мама… папа ответил. Ну, в общем, они помирились. Мистер Малфой через день после ответа прислал родителям подарки и новое письмо. Там он просил о встрече по очень важному вопросу. — Ну, еще бы! Он вам свой замок подарить случайно не собирается? — Ну… в каком-то смысле… они встречались сегодня. Мама прислала Джинни сову. — Где встречались? В Норе? — Ну да. То есть, в Норастоун Хаусе. А, ты же не в курсе. Там у нас теперь трехэтажный дом. Покруче, чем у Блэков на Гриммо 12. — Изумительно! Поздравляю! Теперь упырь на потолке не потревожит твой сон. — Он, сволочь в новый дом перебрался и опять над моей комнатой засел. Никто не может выгнать. Даже Фред с Джоржем. — Думаю, они не очень и старались. Ну и что надо Люциусу от свежеобращенного чистокровного семейства Уизли? Рон заколебался, а потом выпалил: — Только ты это… никому не говори пока. Малфой предложил обручить своего наследника Драко с нашей Джинни! — Что-о-о?! — Что-что. Ничего. Родители согласия не дали, но обещали подумать. Гермиона подхватилась и, забыв книгу на столе, помчалась в гостиную Гриффиндора.