***
Начались занятия. И все пошло не так, как планировал Гарри. Снейп тоже был озадачен, хоть и не показывал виду. Сложное оказалось простым, а простое неожиданно сложным. Методики самообучения заклинаниям они разделали под орех в первый же день. Между овладением темными и светлыми заклятьями существовало одно главное различие — эмоциональный фон. И оно чуть не стало камнем преткновения. Снейп утверждал, что только светлыми или только темными заклятиями не решить ни боевую, ни защитную задачу. Заклятия должны чередоваться или даже совмещаться. Но менять свое настроение с такой скоростью человеческая психика не в состоянии — значит, нужна смесь эмоций. Гарри потратил полдня на осмысление таких эмоциональных состояний, как: «Злобная радость», «Мрачное удовольствие», «Неполное счастье», «Доброта с кулаками», «Наслаждение местью», «Белая зависть», «Мучения во благо» и даже «Смерть во спасение». После этого дело быстро пошло на лад, и для Гарри освоение заклятий превратилось в щелканье семечек. Но тут возникла новая, точнее, старая проблема: как при избытке магического потенциала регулировать мощность заклинания. На этом обучение споткнулось, точнее — стало пробуксовывать. Тогда Снейп поменял тематику, и они занялись Оклюменцией. Теоретическую часть Гарри знал (непонятно, хотя нет, наоборот, понятно откуда), поэтому сразу занялись практикой. По плану упражнения Снейп нападал Легилименцией, пытаясь проникнуть в разум Гарри, а тот оборонялся, возводя глухую стену в мозгу и вытесняя зельевара из своего сознания. Учитель и ученик встали в исходную позицию, Снейп поднял палочку и, глядя Гарри в глаза, произнес: «Легилименс». Поттер мысленно поставил блок — зельевар рухнул на пол. Последнее, что запомнил несчастный профессор — это нарастающий свист в ушах и тяжкий ментальный удар, сравнимый только с ударом с разбегу лбом об бетономешалку. Придя в себя через полчаса, Снейп увидел перед собой расстроенное лицо Поттера. — Тренируйтесь на кошках, Поттер, — зельевар поднялся на ноги и нетвердым шагом удалился к себе в спальню принимать Восстанавливающее и Укрепляющее зелья. Больше в этот день они не занимались. Гарри сидел и перебирал в голове воспоминания Снейпа, в основном не слишком радостные. Много там было из жизни в Хогвартсе. Подросток смотрел на себя глазами профессора и жутко сам себе не нравился. « Да, — подумал Гарри, — вместо урока Оклюменции у нас получился урок Легилименции. Устроит он мне завтра разнос, но лишь бы заниматься не отказался».***
Гарри решил воспользоваться неожиданной паузой и смотаться к родственничкам: подкормить, припугнуть и подбодрить. Именно в такой последовательности. Переместившись в район ночлежки, юный маг около получаса внимательно осматривался, пытаясь обнаружить слежку или наблюдение. Наконец, Гарри приблизился к дверям заведения и вошел внутрь. Серый ряд кроватей общего зала, узкий коридор с дверями в семейные комнатки. Спертый, затхлый воздух, в котором практически не было кислорода. А то, что осталось, называть азотом можно было только с большой натяжкой. Морща нос, Гарри дошел до двери с табличкой 13, толкнул ручку от себя и вошел. Дурсли, сбившиеся в кучку в углу, нервно вздрогнули. — Спокойно, это я, — насмешливо и пренебрежительно сказал подросток. Такую манеру разговаривать с родственниками он взял на вооружение с первой же встречи после «воскрешения». — Гарри, — почти жалобно зашептал Вернон, — нам страшно. Днем приходил какой-то инспектор по ночлежкам. Вместе с хозяином осматривал все комнаты, проверял белье и чистоту. А когда зашел к нам, все больше на нас смотрел, а проверял для виду. А как вышел, проверять больше ничего не стал, заторопился и ушел. — Как он выглядел? — нахмурился Гарри. — Ну, вроде обычно. Маленького роста, остроносый, волосы то ли седые, то ли серые, — заторопились перечислять все наперебой, — глаза маленькие и все бегают, — шепотом закончил Дурсль. — Собирайтесь, — мгновенно принял решение Гарри, — только тихо! Дурсли быстро похватали нехитрые и малочисленные пожитки и преданно уставились на Гарри. — На выход, — скомандовал Гарри, нащупывая в рукаве палочку. Юный маг лихорадочно вспоминал заклинание для создания портключа. Вспомнив, достал из кармана расческу, навел на нее палочку и чуть дыша, шепнул: — Портус. Расческа вспыхнула голубым сиянием, но не расплавилась, как опасался Поттер, и через секунду сияние погасло. Теперь можно было и не выходить на улицу, но Гарри решил проверить свои подозрения. Оставив Дурслей в коридоре, он осторожно выглянул из дверей и осмотрел улицу перед домом. Так и есть! Неподалеку бродила, прихрамывая, крупная серая крыса! Гарри выскочил, выхватывая палочку, но крыса оказалась проворней и побежала к углу дома. «Секо!» — выкрикнул Гарри, и угол дома обвалился. Спасаясь от падающих балок и кирпичей, очумевшая крыса метнулась через улицу. Гарри прицелился и спокойно произнес «Бомбарда». Взрыв вырыл в мостовой яму глубиной как минимум ярда три. Крысу подбросило в воздух вместе с пылью и обломками асфальта, и пока она летела вниз в яму, навстречу ей из пробитой трубы горячего водоснабжения ударила струя кипятка. «Суп из крысиного Хвоста», — подумал Гарри, испытывая «мрачное удовольствие». ⁽¹⁾ Анфан террибль — несносный ребенок.