Боль в ядре сердца

      Пятый выпуск шоу «Маска.Танцы» подходил к концу. В номинацию попали Щётка, Лягушка и Дискошар. Пока Зебра надеялась, что спасут Щётку, Сатурн держал пальцы крестиком за Дискошар. Когда его спросили, за кого он держит пальцы, он соврал, что за Лягушку.       Однако сбылась именно ложь. Судьи спасли Щётку и Лягушку, и именование любимой маски Сатурна было неизбежно. Крики публики «Маску!» если и приносили радость всем маскам, то человеку-планете — невыносимую боль в ядре его сердца. Он ушёл, чтобы те не видели, как он расстроен.

***

      Обычно маски после того, как их именовали, говорят с своими людьми, но на это раз Дискошар позволила себе только попасться на глаза её артистке, Розе Сябитовой.       Сама же Сябитова, увидев свою маску, бросилась за ней, и догнала только перед дверью с подписью «Сатурн». К женщине подошёл Родригез. Тот объяснил, что маски — живые создания, как и люди, но об этом никто, кроме него и артистов-участников, не должен этого знать. Только хранитель тайны масок сам не понял, что та делала около гримерки Сатурна.       Они заглянули в щель и увидели, что Дискошар прижималась к Сатурн, в открытую всхлипывая, тот, в свою очередь, обнимал её, при этом сам кое-как сдерживал свои слёзы. Тимур предложил Розе ретироваться отсюда, дабы не тревожить масок.

***

      — Я не хочу уходить!!! — сквозь слезы говорила выбывшая маска, понимая, что от её мнения ничего не зависит.       — Ты всегда будешь моей победительницей! — шептал человек-планета. — А я - с тобой.       — Пора мне! — шепнула она, увидев портал.       — Я уверен, что совсем скоро между нами рухнет и эта стена.       Дискошар зашла в него, оглядываясь на такого полюбившегося персонажа. Как только врата исчезли, Сатурн упал на колени и, приняв такую позу, будто на нем проводили экзорцизм, и закричал так, что слышали все маски.       — РОЗА, НЕТ!!! СУДЬИ, ЗРИТЕЛИ, ЗА ЧТО ВЫ ТАК СО МНОЙ?!       После чего опустил голову и руки, если бы у него были глаза, то сейчас из них бы реками текли слезы, которые он так сдерживал. Он не хотел, чтобы его самая яркая блёстка видела его расстроенным. Теперь было нечего терять. Он ещё долго сидел в этом положении, шепча сквозь слёзы песню Магомаева:       — Луч солнца золотого Тьмы скрыла пелена, И между нами снова Вдруг выросла стена…