Сумерки: Во мраке волка вижу

      Близилась полночь. Небо над лесом заволокло тёмными хмурыми тучами, опустился туман. Ветер перебирал слегка влажные ветки и листья, и кусты и деревья вокруг домика зашевелились и зашуршали. Лес запел свою колыбельную: протяжную, убаюкивающую, вобравшую в себя жизнь его обитателей вместе с легендами, поверьями и воспоминаниями.       В комнате на первом этаже на кровати сидела девушка и писала что-то в толстом блокноте, практически водя носом по страницам. Блокнот этот был весьма старым, потрёпанным, с выцветшей от времени обложкой и аккуратно расчерченными страницами. Вдруг рука, всё это время что-то усердно выводившая, остановилась, а её обладательница выпрямилась и осторожно заглянула в оставленную между гардин щелочку — никого. На улице стало даже как-то слишком тихо, и по спине девушки пробежали мурашки. Она торопливо закрыла блокнот, вложив в него ручку, перебралась на край кровати и плотно занавесила окно. В этот момент дверь отворилась и в комнату вошла её мама — Одри Фолтон. — Поздновато для записей, Лю́си. — Мягко произнесла она. — Знаю, мам. Сейчас лягу. — Ответила Люси и улыбнулась.       Одри прикрыла за собой дверь и включила второй ночник, стоявший в противоположном конце комнаты. Бежевые обои, комод из красного дерева, шкаф и стул — всё покрыли крошечные звёзды. Некоторое время Одри любовалась ими, потом обернулась к дочке спросила: — Ты хорошо спишь? Ничего не мешает? — Мама старалась говорить ровно и спокойно, но Люси чувствовала, как сильно она встревожена. — Я уже привыкла к звукам леса, если ты об этом. Они очень успокаивают. — Девушка облокотилась на подушки и обхватила руками колени. — А с ночниками особенно хорошо.       Одри кивнула. — Если вдруг почувствуешь себя нехорошо — зови. — Спасибо, мам. — Люси вытянулась на кровати и уткнулась носом в подушку, — Знаешь, здесь я чувствую себя гораздо лучше, чем в Такоме. И дышится легче, и спокойнее. Соседство с лесом умиротворяет.       Люси закрыла глаза и замерла, прислушиваясь к звукам в комнате. Через некоторое время она почувствовала, как мама села рядом и заботливо укрыла её стеганым одеялом, а сверху — старым пледом из их старой квартиры, которая осталась в сотнях километрах от их маленького домика с изумрудным фасадом и коричневой крышей. — Я рада. — Одри улыбнулась, но её глаза по-прежнему смотрели на девочку с беспокойством, на лбу проступили морщинки. — Мы с папой волновались, что тебе здесь не понравится. Но доктор сказал, что так будет лучше.       Люси перевернулась на бок и посмотрела ей в глаза: серые днем, медовые сейчас, они в любой момент были готовы извергнуть целый поток слёз. Она снова улыбнулась и, выпростав из-под одеяла тонкую руку, взяла маму за руку. — Не беспокойтесь из-за меня. Здесь так хорошо…       Одри неловко улыбнулась. — В любом случае, тебя будут навещать Дарси и её муж. Они обещали… — Здорово. — И ещё дядя Фрэнк…       Люси кивнула, но глаз не отвела. В конце концов Одри сдалась: по её щекам скатились пара слезинок и упали на рукав рубашки. — Я бы не уезжала, но начальник не позволяет. Я так не хочу оставлять тебя одну… Так мало времени прошло. — Мам, я справлюсь. — Повторила Люси немного раздражённо, хотя мамины слезы её тронули до глубины души. — Мы с Дарси хорошо ладим… И готовить я умею, и ве́лик у меня есть — не пропаду. Тем более ты здесь ещё дня три будешь, не торопись грустить. — Да, ты права. — Одри улыбнулась, и вокруг её глаз появились лучистые морщинки. — Что-то я совсем расклеилась. — Она вытерла щёки. — Приготовлю завтра что-нибудь вкусненькое, а потом съездим в Сиэтл за покупками. — Вот это другое дело. — Люси ободряюще пожала маме руку, а потом снова положила голову на подушку, — Мне ещё платье нужно будет приготовить… — Ах, бал уже завтра?       Люси молча кивнула. — Тогда точно пора спать.       Поцеловав Люси в лоб и пожелав спокойной ночи, Одри тихонько вышла в коридор, потом раздался скрип лестничных ступенек. Люси с облегчением перевернулась на спину и уставилась в потолок, который сейчас напоминал звёздное небо. Сейчас ей не хотелось думать ни об отъезде мамы, ни о новой школе, ни о самостоятельной жизни. Её волновал только школьный бал… И он уже завтра!       Конечно, за четыре недели, что они провели в Форксе, у неё ещё не появились друзья, и на бал её никто не пригласил, но посмотреть на праздник хотя бы со стороны очень хотелось. «А вдруг ещё повезёт, и с кем-нибудь познакомлюсь? А вдруг!» — Эти мысли тоже будоражили её воображение. Вытянувшись на кровати во весь рост, Люси стала представлять, как это могло бы быть, прокручивая перед внутренним взором, словно кинопленку. Звёздное небо постепенно заволокло пеленой, потом потемнело, и её накрыл глубокий сон.