Хочу утонуть в твоих умытых в горе глазах

— Ложись уже спать, завтра гости придут, — махнула Няня рукой на кровать, удаляясь из комнаты. — Гости... какие ещё гости? — непонимающе спросила Оливия, приподняв правую бровь, смотря даже не зная куда, просто в темноту, где должна стоять мать. — Придут моя давнишняя подруга и её сын, — разъяснила Няня, остановившись у выхода из комнаты. — Вот это блять да. Очередной какой-то сопляк... — всплеснула руками Оливия, закатив глаза, выражая свою неприязнь. На это Няня усмехнулась, выключила свет, вышла из комнаты, плотно закрыв дверь и сев у окна на кухне. Она одиноко принялась разглядывать звёзды на покинутом небе, заливая в глотку горькую обжигающую жидкость. Будто мать, луна обнимала сияющие звёзды. Пьяные глаза пусто смотрели в одну точку на небе, закрываясь. Ещё глоток. Ещё. Няня провела подушками пальцев по стеклянной бутылке и заметив, что водка закончилась, закатила глаза. Уставившись снова в окно, в затерянные звёзды, она закусила губу. Хотелось стать звездой, улететь к ним, стать свободной. Ведь звёзды такие спокойные и вольные, смотрят на тебя, не разговаривают и не жужжат под ухом, просто смотрят и слушают. С этими мыслями она заснула, сжав бутылку в руке.       Оливия перевернулась с бока на бок. Скучно... Обняв кусочек одеяла и нервно убирая падающую на лицо прядь, она размышляла. Каким же окажется тот сын маминой подруги? Нытиком и сопляком, или нормальным парнишей? Никто не мог сказать. Ветки дуба на ветру будто стучались в окно, просили впустить. Словно заблудшие путники. В комнате из-за луны было достаточно светло. Глаза привыкли к темноте. Луна так заботливо смотрела на Оливию, словно улыбалась, прижимала к себе. Оливию как и маму тянуло в небо. Хотелось подняться ввысь... Веки начали слипаться. Темнота поглощала, давила, стискивала в своих крепких объятьях. И вот, сон сразил нашу Стар.       Оливия, весело смеясь, ехала на велосипеде. Сзади её догнал мальчишка её возраста, звонко смеясь с нею. Она не особо видела его лица и не знала его имени. А точнее его физиономия была размыта. — Нам надо вернуться к четырём, не забыл? — крикнула мальчику на велосипеде Оливия, дёрнув головой, чтоб тяжёлые локоны не мешали глазам. — Конечно нет, Оливка, — ехидно улыбнулся парниша. Он аккуратно подрезал Оливию, обогнав и звонко смеясь. — Эээ, ты ашалел? А ну! — с ноткой злости прокричала Оливия, быстро закрутила педалями. Мальчик впереди смеялся. Странно, но смех его казался таким простым, но таким уютным, родным...       Резко Оливия потеряла управление. Она запуталась в педалях, равновесие потерялось, пульс участился и сердце забило в уши. Она испуганно взвизгнула, свалившись с велосипеда. Парень впереди тоже затормозил, перестал смеяться. Кровь сочилась из коленки. На руке царапина. Оливия первые секунды не почувствовала боли, но потом всё сильно защипало. — Ты нормально? — подошёл мальчик, посмотрев на ранения и спустив с носа очки. Ей кажется, или глаза у него какие-то светлые... Серые, что-ли. — Глаза протри. — Так, поход за малиной отменяется, домой, — скомандовал он. Мальчик осторожно, чтоб не сделать ещё больнее, приподнял Оливию, посадив на её велик. — Ехать же сможешь? — Смогу, — кивнула она и взглянула в размытое лицо парня. Он улыбнулся, блеснул глазками. Неведомая сила толкнула их в спины, и они потянулись друг к другу. Оливия чувствовала его тёплое дыхание, его вайб, запах. От него веяло чем-то приятным. Книгами, тёплым чаем, травой и дождём. Они столкнулись взглядами. Его глаза менялись с серого на какой-то тёмный и обратно. Переливались. Подул лёгкий ветерок, раздувая локоны. Время остановилось. Хотелось остаться в этом моменте навечно... И вот их лица на расстоянии пару сантиметров, секунда, и они... — Оливия, вставай! — хриплый голос матери послышался из кухни. — Вставай, кому говорю!       Оливия протяжно зевнула, протёрла глаза. Еле как она выбралась из-под одеяла, направившись в туалет. Она умылась, посмотрев в зеркало и перед глазами запрыгал сон. Что это было? Самое главное, кто это был? От досады, жажды продолжения сна появился ком в горле. Обида. Но это «Оливка»... её так называл покойный дедушка, которого нет уже как восемь лет. — Скоро гости придут, — заявила Няня. Оливия промычала, закатив глаза.       Она отправилась в комнату, заплела косички. На протяжении семи минут она глядела на себя в зеркало, застыв. Но это прервали голоса из кухни. Она дёрнулась, насторожилась, тихо подошла к двери. Оливия выглянула из-за двери, исподлобья косясь на гостей. Женщина с кудрявыми, светлыми волосами стояла с сынишкой, гордо подняв голову и улыбаясь. Очередная курица. — Вот мой сын на одни пятёрки закончил год! — восхваляя, громко сказала мамаша. Сын её был каким то бледным. Больной что-ли? — О! О... Ол... Оливия! — пыталась вспомнить имя мамина подруга, приветливо улыбнувшись. Оливия выдавила из себя кривую, но хоть какую-то улыбку. Ей сразу они не понравились. — Присаживайся, поговорим. — Ну, рассказывай... сколько тебе там стукнет в сентябре... — Шестнадцать, — взглотнула Оливия, осматривая её сына, пока она галдела. Няня лишь поддакивала ей, не зная что ответить. Это был парень примерно её годов, с очками и нудной рубашкой. Он скромно сидел на месте, боясь даже шелохнуться. Запуганный какой-то. — Ой, я забыла представить своего сына... знакомься – Ботан. Ему семнадцать лет, — опять улыбнулась женщина, переведя взгляд на сына. — Думаю, вы поладите, — думает она... как сама Оливия может подружиться с каким-то сосунком?! Недалека умом дама... — Ладно, идите тогда в комнату, — скомандовала Няня, потихоньку доставая две бутылки самогона и подмигивая подруге. Оливия закатила глаза, пошла в комнату. Ботан по жестам своей матери понял, что и ему надо смыться. Он прошёл за Оливией. — Ну... как у тебя дела? — немного волнуясь спросил робко Ботан, зайдя к Оливии. — Сойдёт, — плюнула она в ответ. Ботан прошёл дальше по комнате. Он встал перед окном, коснувшись кончиками пальцев подоконника. — А ты здесь живёшь или приехала? — смотря на машину вдалеке поинтересовался Ботан, щурясь от солнышка. — Живу, — не отрывая взгляда от телефона ответила Оливия. — А я приехал. Жаль, что надо будет уезжать. Здесь спокойно, — обернулся Ботан, уныло улыбнувшись. Оливия промычала, всё не отрывая взгляд от гаджета. Но из кухни послышалось пение и пьяные голоса. — О, нам пора, — встала с кровати Оливия, взяв Ботана за край рубашки и поведя к окну. — Подожди... мы через окно выйдем? — А ты хочешь через дверь? — переспросила она, открыв окно. — Уступаю. — Уфф... ладно... — Ботан залез на подоконник, чуть зажмурившись, спрыгнул на траву. Оливия за ним. — И куда мы пойдём? А нас не потеряют? — спрашивал и спрашивал Ботан немного в панике, оглядываясь. — Да не потеряют. Во дворе есть велик, поедем на речку, — с спокойствием произнесла она, пойдя во двор. Ботан неуверенно зашагал за нею. По приходу Оливия перелезла через калитку, открыла её, взяла велосипед и вытащила. Затем села на велосипед, взглядом показывая Ботану, чтобы сел за ней. Он осторожно сел сзади Оливии. Она резко закрутила педалями, отчего он вскрикнул и вцепился в тело Оливии, как ребёнок за маму, прижавшись. Она усмехнулась его трусливости.

***

— Слазь, — Оливия поставила ногу на землю, Ботан слез. Она поставила велик у дерева, подойдя к реке и сев на песок. Уже смеркалось. Ботан сел рядом, смотря на закат. Голоса людей, что уходили с реки, утихали в дали. Небо пустило свои краски. Звуки машин, жужжание мух и комаров, мычание коров и голоса пастухов придавало обалденной атмосферы. Атмосферы лета. Оливия судорожно прихлопнула комара, что сел на ногу. — Думаешь хорошая идея сидеть здесь и потом приехать домой красными от укусов комаров? — отмахиваясь от маленьких вредителей, съязвил Ботан. — А ты такой неженка? — ухмыльнулась та, повернув голову к нему, щурясь. Он нахмурил брови, отрицательно покачал головой и отвернулся от неё. Стар ткнула его плечом. — Ты чё, обиделся? — ответа не последовало. Она хитро блеснула улыбкой, легонько толкнула его на траву, подскочив и побежав, хохоча. Парниша от её толчка лёг на траву, но не стал дуться, а подпрыгнул, залился смехом и побежал за черноволосой подружкой. Она запрыгнула за дерево, улыбаясь во все тридцать два. Он стал пытаться достать её, а её это лишь раззадоривало. Она прытко вильнула в бок, потом обратно, запугивая, что вот-вот убежит у него из под носа. Ботан был не мастером в догонялках, но, одновременно с Оливией вильнув в один бок, среагировал и задел её руку. — Ах, зараза! Ну держись! — бодро кинула она убегающему очкарику. В глазах сверкнула нотка некого азарта, и она рванула с места за ним, преодолевая траву, цветы, кочки и даже крапиву. Он, смеясь и не замечая, расслабился, что стало ошибкой. Он стал замедляться, обернулся, но поздно одумался. Оливия, подобно туче настигла его сзади, сильным толчком повалив на землю. Она не устояла на ногах от такой волны скорости и тоже свалилась за Ботаном. Они упали на траву, причём Ботан приземлился первым, а Стар на него. Всё умолкло.       На этот момент уже было совсем темно, сверчки пели в высокой травке. Луна снова выступила на тёмное покрывало — небо, усеяв его звёздами. Смех утих. Всё вокруг утихло: машины, мычание коров. Они молча глядели друг другу в глаза. Всё понятно без слов. А этот сынок маминой подруги оказался не таким уж и занудой. Но ужас затемнил весь огонь в её глазах. Он сказал, что приезжий... А если лето закончится, и они больше никогда не увидятся?... Всякое возможно. У Оливии резко всплыло воспоминание о том сне, даже промелькнула мысль, может он тот самый? Он тот, о котором она всё утро думала? Судьба указала на него? Или всё же не он... — Давай домой поедем... темно всё-таки, — предложил Ботан полушёпотом, снова робким и скромным голоском. Оливия встрепенулась, закивала. Она встала с травы, отряхнула шорты и направилась к велосипеду. Стар села на него, подождала, пока Ботан тоже сядет и закрутила педалями.

***

      Всю дорогу она думала обо сне. Если Ботан — тот парень из сна, то почему глаза у того менялись с коричневого на серый? Они вошли в дом. Тётки уже спали. Только храп и запах алкоголя были уловимы. Оба прошли в комнату Оливии. Она плотно заперла дверь. — А где я буду спать? — шёпотом спросил Ботан, осматривая комнату. — Тут и будешь, — Оливия указала на ковёр, улыбнувшись. Она же говорила не шёпотом. Ботан нахмурил брови, почесал голову и пожал плечами. — Да не парься, я тебе тут мягко постелю и уснёшь, — махнула рукой, взяв простынь. Она постелила на коврик ненужное старое одеяло, кинула туда подушку и постелила сверху другим одеялом. — Ахуенно.       Ботан поблагодарил, прилёг на постеленное место. Оливия выключила свет, не закрывая шторы и легла в свою постель. Ботан практически сразу уснул, сладко посапывая и лёжа на боку. А вот Оливия не сразу. Она глядела сквозь темноту на очаровательное личико парнишки. Он такой робкий, хрупкий... Словно мог легко разбиться. Как хрусталь. Хотелось обнять, затискать... Оливия села и встряхнула головой, отводя от себя такие мысли. Как она может так думать?! Бред... понравился какой-то левый пацан. Влюбилась что-ли? Тьфу!       Она свалилась обратно на кровать, уткнувшись в подушку. Пиздец какой-то...       Белая комната, у которой, казалось, нет стен. Оливия огляделась. Было, почему-то, холодно. Она поёжилась, стиснула зубы и огляделась. Резко перед ней, словно из дыма появился тот парень из сна. Лицо так же размыто. Он стоял молча, не двигаясь, будто видя Оливию насквозь. Оливия малость напугалась, но не подала виду и стояла на ногах твёрдо, уверенно. Она обязана не упустить шанса узнать, кто же скрывается под размытым лицом. — Кто же ты? — Оливия шагнула вперёд, отчего парень отошёл на шаг назад. Стенам понравился этот вопрос, и они удвоили, утроили её вопрос. Эхом звонко разлетелся он по помещению. На ухо что-то сладко прошептало: «Оливка». Глаза налились влагой, вспомнив прошлый сон и любимого дедушку. Она сделала шаг ещё вперёд, но парень отходил всё дальше. — Да кто ты, чёрт возьми?! — сорвалась Оливия, ухватив парня за край футболки, сжав. Но он вырвался из её хватки, побежав. Ком в горле ограничил ей возможность говорить. Он противно находился в глотке. Она побежала за ним, стремясь догнать, но он был неуловим. Слишком быстр. Лёгкие и горло уже болели от столь быстрой погони. Но ноги не поддавались этому и лишь неслись и неслись. Она ничего не слышала, не видела кроме растворяющейся фигуры впереди.       Оливия вздрогнула, жадно вдыхая воздух. Она села и схватилась за голову. Кто, блядь, это был?! Стар сжала в кулаках волосы, зажмурившись. Но набравшись сил смогла встать. Вяло она попятилась на улицу. Выйдя на веранду, её нежно обдул лёгкий ветерок, начало ласкать солнце. — О, уже проснулась, — ласково улыбнулся ей Ботан, вытирающий лицо полотенцем. — Доброе утро. — Мгм... — вздохнула она, вымыв руки и принялась умываться. Настроения от слова совсем не было. — Ты чего такая вялая, Оливка? — произнёс он, так тепло... Оливия резко остановилась, услышав последнее слово. Она посмотрела на него через зеркало, изумившись. Что... — Как ты меня назвал?... — опешила та, вытаращив глаза. — Оливка... Если тебе неприятно, извини, — раскаялся Ботан, виновато опустив глаза. — Ты меня не обидел, — подрагивающими губами улыбнулась она, глаза чуть увлажнились. Оливия без лишних слов закрыла ладонями лицо, побежав прямиком в комнату. Она вбежала в свою комнату, закрыв наглухо дверь и спустившись по ней вниз на корточки. Она закусила губу, глаза её быстро бегали по комнате, слезились. Неужели парень из сна — Ботан?! Хотя может просто решил так назвать, не зная... всякое может быть. Из кухни вновь послышались разговоры. Мамы пришли, как видимо, с магазина. Она осторожно поднялась, взяла телефон и уселась на кровать.

***

— Оливия, а что за паренёк ехал с тобой вчера на велике? — издевательски улыбаясь и скрестив руки на груди спросила Кончита, гордо приподняв голову вверх. — А тебя ебёт? — грубо плюнула Оливия, развернувшись к девушкам. — Симпотный челик, — коварно произнесла Аглая, посмотрев в сторону Оливиного дома. Оливия закрыла глаза, выдохнула. «Спокойно... Оливия, умоляю, успокойся...» шептал внутренний голос, словно гладил по волосам, успокаивая. Но Оливия ослушалась. Она распахнула глаза, сжала кулаки до хруста в костяшках и до побеления пальцев. Всю ярость она сложила в свои кулаки. Затем, сама не поняв того, врезала Аглае прямо в нос, отчего «подруга» закричала от боли и отпрянула назад, держась за нос. Схватила Кончиту за ярко-синие волосы, дала коленом в живот, отпнула, та упала. — Что ты сказала, повтори?! — осеклась не своим голосом Оливия, смотря прямо на Аглаю, как она шипит что-то под нос. Не дождавшись ответа спустя несколько секунд, Стар подошла к Аглае, та отшатнулась от неё, но Оливия схватила её за ворот футболки. В глазах той сверкало бешенство, неумолимая злость, обида и досада, а также, конечно, ревность. — Сука! Я сказала, повтори, что ляпнула?! Осмелишься?! — Оливия озлобленно трясла обомлевшую от страха Аглаю. — Я... забираю свои слова о-обратно, пусти... — заикаясь, выдавила Аглая, хлопая перепуганными глазами. Кончита уже бежала оттуда, пятки сверкали. Оливия довольно озарила улыбкой розово-волосую и наконец резким движением оттолкнула от себя, подправила рубашку и победительницей ушла домой. — Оливия, что за девочкам ты вмазала? — встретил Ботан на пороге. Оливия недовольно шмыгнула носом. — Подружки, — процедила она, пройдя мимо Ботана, сняв кроссовки и уйдя в комнату. Там она устало свалилась на кровать. — Подожди-подожди, ты ударила подруг? — недоумевающе спросил Ботан, пройдя за ней. — Да, ударила подруг, а тебе что с этого? — раздражительно кинула Оливия. — Да просто... — пожал плечами тот, сев на пол, на свою «кровать». Оливия взяла телефон, окинула взглядом дату. Восемнадцатое августа! — Блядь! Восемнадцатое число! Ты когда уезжаешь? — досадливо выругалась Стар. — Двадцать девятого где-то... — растерянно, тоскливо ответил Ботан. Он ведь тоже не хочет уезжать... Сердце у обоих закололо. Наступила тяжёлая тишина. — Ты же приедешь на каникулах?... — дрожащим голосом спросила Оливия, прервав тишину и представив, как же скучно будет без нового друга. — Я не знаю... я переезжаю в Санкт-Петербург осенью... — упавшим голосом, прискорбно ответил Ботан. Шмыгнул носом. Только не разрыдайся... Не по воле самой Оливии с её щеки потекла тоненькая струйка. Затем с другого глаза. Она не хотела, чтоб он видел её такой, но что тут сделаешь... быстро вытерла рукавом слёзы. — Ладно, всё, ты приедешь, я буду надеяться, — сквозь слезинки улыбнулась лучезарно Оливия, сунув руку, чтоб отвлечься, в рядом находящуюся пачку чипсов.

***

— Слышь, четырёхглазый, пойдешь со мной? Проедемся по ночной деревухе, — кивнула в сторону велосипеда Оливия. — Давай, — Ботан охотно согласился, схватив с собой тонкую курточку. ОН вышел за ней на улицу. Во всю горланили сверчки, комары летали. — А ты спросила у родителей? — Да что они сделают. Пусть дальше сидят в комнате, — махнула рукой она, сев на велосипед. Он присел за ней, также схватился за тело Оливии. Она поехала.       Лёгкий ветер бил по лицу, играл с волосами. В домах мерцали огоньки, мелькали люди в окнах. Кому-то читали сказку на ночь, нежно целуя в лобик. Кто-то сидел у телевизора, вязал шапочку, гладил кота, который пригрелся на коленях, мурчал. Кто-то сидел за столом, смеялся, обсуждал что-то с семьёй. А кто-то одинокий сидел на подоконнике, глядя очарованными глазами на безупречное небо. Столько разных людей!       Оливия затормозила у скамьи, которая забыто стояла у кустика. Слезла с велосипеда, села на скамейку, Ботан сел рядом. — Тихо так... — шёпотом сказал Ботан. — А знаешь, — тихо произнесла Оливия, немного нервничая и тряся ногой от нервов. — Луна ничё такая, — улыбнулась и в надежде, что поймёт, взглянула на Ботана. Он застыл, но... — Да, красивая, — подмигнул он. Оливия открыла рот, но времени удивляться не было. Она сжала его в своих крепких объятиях, он робко приобнял её. Она была готова захлебнуться в слезах счастья, но просто улыбалась во все тридцать два. Бабочки в животе захлестнули с головой. Впервые она почувствовала настоящее, живое счастье! Она сильнее стиснула его руками, вдохнула его сладкий аромат. Ботан снял с себя куртку, накинул её на плечи Оливии. Она будто и не заметила. — Ну что, домой? — поёжился Ботан, оглядевшись с некой опаской. — А ты боишься? — коварно улыбнулась та, достав из кармана пачку сигарет. Она тонкими, слегка холодными пальцами вынула из пачки сигарету, сунула пачку обратно. Достала из кармана зажигалку и собралась поджигать. — Не боюсь, — поправил очки Ботан. — Ты... куришь?... — И что? — бросила Оливия, подожгла сигарету. — Беспокоишься? — Беспокоюсь. Оливия, это ведь вредно! Прекращай, пожалуйста... — принялся молить Ботан, скорбным взглядом наблюдая, как изо рта подруги вылетают клубы дыма. — Слушай, не лезь, это моё дело, — вынула сигарету изо рта Оливия, выпустив дым. Ботан откашлялся, начал руками отмахивать дым от себя. — Но это ведь твоё здоровье! Как ты не понимаешь... это же укоротит твою жизнь! — повысил тон Ботан, в надежде, что она его услышит. Оливия посмотрела на Ботана, как на тупого, нахмурила брови и, закатив глаза, отвела взгляд. — Мне похую, — хриплым голосом, невозмутимо ответила Оливия, кашлянув. Ботан всплеснул руками, досадливо взявшись за волосы. От её непонимания выступили слёзы. Оливия, докурив, потушила сигарету о мусорку, встала и села на велосипед. Ботан тоже.       Он прислонился к ней, прижался. Её одежда уже пропиталась едким дымом, Ботан раскашлялся, но продолжил прижиматься. Луна грустными глазами провожала их, следовала за ними.

***

      Оливия села на подоконник. Спать вообще не хотелось. Лёгкое сопение парнишки носилось по комнате. Оливия тёплым воздухом изо рта дунула на стекло, оно замутнилось. Стар вывела пальцем на нём аккуратное сердечко, сквозь которое видно было луну. Она улыбнулась уголками губ, смотря на луну через нарисованное сердечко. Но дверь в комнату открылась. — Оливия, подойди, — издался полушёпот за дверью. Оливия неохотно встала с подоконника, вышла из комнаты. — Ну? Сдружились с Ботаном? — заинтересованно спросила Няня, глядя через щелочку в дверь на спящего Ботана. — Да, подружились, — прищурила глаза от яркого света Оливия, почёсывая неопрятные волосы. — Как тебе он? Хороший мальчик с виду. — Хороший, хороший... — заиграли моменты на скамейке у Оливии в голове. — Ну ладно, спокойной ночи, — довольным взглядом окинула Няня Оливию. — Сладких снов, — сказала Оливия напоследок, уйдя в комнату. Она обратно села на своё место, сердечка уже не было. — О чём она спрашивала? — раздался сонный голос из темноты. Проснулся. — Да спросила сдружились ли мы, — не отводя взгляда от окна ответила Оливия. — Ясненько, — откинул голову на подушку Ботан, зарылся в одеяло и спустя некоторое время засопел снова. На улице свет в окнах у всех был погашен. Даже у её давних подруг, у Кончиты и Аглаи. Оливия зевнула. Глаза медленно начали слипаться, она быстро сообразила и улеглась на кровать.

Спустя одиннадцать дней.

      Оливия открыла глаза. Ботана уже не было, быстрые шаги доносились из коридора. Она протёрла глаза, посмотрела в телефон. Двадцать девятое августа... Подождите, двадцать девятое?! Она подскочила с кровати, выбежала из комнаты. Няня и его мать стояли в коридоре, что-то обсуждая, а Ботан сидел на стуле, с убитым видом глядя в окно. Оливия бросилась к нему. — Вы уезжаете?! — Ботан нерадостно кивнул. — Блядь! Может тогда я вас провожу до автостанции? — Давай, — Ботан, чтоб не особо расстраивать подругу натянул улыбку. Оливия обула кроссовки, вышла. Няня обняла подругу, попрощалась с Ботаном и они вышли на крыльцо. Оливия села на велосипед, выехав во двор. Мама и сын шли рядом.       Всю дорогу Оливию терзали мысли, а приедет ли он снова? Из-за этих навязчивых вопросов она даже чуть не упала. И вот они втроём стоят на остановке. — Ты ещё приедешь? — горько спросила она, подойдя к другу вплотную. — Я буду очень стараться приехать снова! Обещаю! — бодро запел Ботан, улыбаясь. Оливия грустно улыбнулась. — Будь осторожен... — она впилась в его мягкие губы. Он ответил. Оливия, обхватив его шею, аккуратно целовала его, а он робко положил руки на её талию. Поцелуй, показалось, длился вечно... точнее, так хотелось думать. Незаметно подошёл автобус. Она отстранилась, обняла Ботана, но слёзы сдержать не смогла. Они покатились тонкими дорожками по её пылающим щекам. Он поцеловал её в лоб, вытер слёзки и улыбнулся напоследок, заходя в автобус за матерью. Автобус закрыл двери, поехал. Она стояла, ноги были ватными, а сердце, словно птица в клетке, бешено билось. Слёзы быстро стекали, и она сама не заметила, как разрыдалась в голос, навзрыд. Упала на колени.       Никто ведь и не знал, что это будет их первый и последний поцелуй. По дороге автобус попал в страшную аварию. Выжили только трое, но среди этих троих не было Ботана и его матери.