Как обрести счастье?

-Солнышко, ты мне причиняешь боль. -Как? – мой вопрос он оставил без ответа. -Не молчи. Мне страшно, мне кажется кто-то снова меня преследует. -Солнышко, ты хочешь того, что я не в силах тебе дать. -Что? О чем ты? – я опустилась на колени. -Я не понимаю тебя, мне страшно. -Солнышко, ты никогда не понимала и не сможешь понять меня. -Я чувствую, что кто-то рядом. Помоги мне, не оставляй меня, пожалуйста… Испугавшись громкого звука, я резко открыла глаза. Мое сердце сильно колотилось, а тело трясло от озноба. На часах было только четыре утра. Чуть успокоившись, я подняла с пола телефон, который упал, когда я в очередной раз повернулась. Моя простынь и одеяло были сбиты в угол. Видимо, ворочалась я сегодня всю ночь. Мне опять снились кошмары: кто-то гнался за мной. Под утро я уже не пыталась даже спать. Когда до будильника оставалось меньше получаса ч решила встать. -Доброе утро! – я потянулась и поправила свои каштановые волосы. И, откинув одеяло, села. В коридоре послышались шаги, дверь приоткрылась. -Мира, ты чего так рано встала? –из-за приоткрытой двери показалась голова брата. -Я же вроде тихо, не хотел тебя разбудить. –Никита поставил на стол еще одну кружку. Все пространство в комнате заполнил аромат крепкого кофе. Я снова зевнула и потянулась за кружкой. Брат сел в мое любимое кресло, растрепал свои волосы и оглядел полку с книгами, которая висела на противоположной стене. Большую часть книг покупал мне именно он. Забавно, он любил мне покупать книги, но не любил ходить со мной по книжным магазинам. -Ты сегодня улетаешь? – молчание прервал мой вопрос. Меня саму удивила интонация, с которой прозвучал вопрос. С таким безразличием что-либо я спрашивала впервые. Тем более брата. Когда он раньше улетал, я просто не находила себе места, волновалась. Мне не хватало тогда рядом его. Видимо, я повзрослела. И в какой-то степени сейчас рада, что он улетает. Останусь одна и смогу нормально разобраться с тем, что у меня накопилось. -Да, уже сегодня. Я бы очень хотел остаться. – я вздрогнула, когда мои мысли перебили. Да еще и такой ложью. Он смотрел мне в глаза и лгал. Уже больше двух лет он с большой неохотой прилетал ко мне. И то, если я позову его. В этот раз он прилетел после того, когда я узнала о том, что мне изменил парень. Мне было тогда плохо, и брат был рядом. Но сейчас мне стало легче, и Никита улетает. -Но у меня работа, понимаешь. Я отвернулась, поставила кружку и поморщилась. -Никита, не надо, я всё понимаю. Брат хотел что-то добавить, но я встала и пошла в сторону ванной комнаты. Но на внезапный крик брата я обернулась. -Мира, что не так?! – он вскочил с кресла и сделал несколько шагов ко мне. Он покраснел, в глазах читались плохо скрываемое негодование и раздраженность. -Всё так, я просто иду в душ.– я пожала плечами. Прожив с ним всю свою жизнь, привыкаешь к его небольшой агрессии, когда все идет не по его плану. -Не начинай, не хочу ссориться. Дверь в ванную закрылась, ставя точку в зарождающемся споре. С того дня Никита стал со мной общаться еще меньше, но это было вполне ожидаемо. Сначала я как-то переживала по этому поводу, а со временем все изменилось. В моей жизни появился человек, с которым мне было комфортно. Рядом с ним я чувствовала себя в безопасности. Если бы меня попросили описать его лишь прилагательными, то я бы, не задумываясь, сказала, что он домашний и уютный. Возможно, это странное описание человека, но он именно такой. Марк стал, как мне казалось, для меня глотком воздуха, которого мне так не хватало. Но говорят, что ничто не вечно. Действительно, ничто не вечно. Однажды все изменилось: я потеряла смысл «дышать» этим воздухом. В этот день я поздно возвращалась с работы, когда мне на телефон пришло уведомление: это было сообщение от близкого друга Марка. Это было очень странно, потому что мы с ним даже и не общались. Переживая, что могло случиться что-то с Марком, сразу же открыла сообщение. Там было много пересланных сообщений. Читая их, я не пыталась вникнуть во все, но уловила суть: наши отношения – это игра в мои чувства. Это настолько банально, что я не думала, что это и меня когда-нибудь коснется. Вернулась в квартиру я только когда погода на улице начала портиться и начался дождь. -Мира? Ты сегодня как-то поздно. -Просто резко потеряла смысл возвращаться домой. – я села на пуфик и начала развязывать шнурки на кроссовках. Марк выглянул из кухни: -Что случилось, мелкая? -Ничего, - я пожала плечами. -Просто я узнала, что ты ничем не лучше его. – я подняла на него взгляд. Наверное, в этот момент я выглядела жалко. -Такой же! – скинув куртку, я прошла в ванную комнату, захлопывая за собой дверь. –Скажи, каково это, выигрывать спор? Послышался глухой удар, а после крик пока моего парня: -Я тебе никогда не изменял! – Марк был зол. -Я хотел тебе признаться, – он немного упокоился. -Все это тот дурацкий спор. Ты не должна была о нем узнать! Я бы потом са… -Дурацкий? Игра с чувствами человека – это просто дурачество с вашей стороны? – я сначала засмеялась, а потом заплакала. -Оставь меня, пожалуйста. – тихо прошептала я В моей душе была какая-то нелепая надежда, что он не послушает меня и останется. Сделает как всегда. Но он ушел, действительно, ушел. Навсегда. Всю ночь не спала. Все думала о том, как это могло далеко зайти, если бы я его не оттолкнула. Потоки прохладного воздуха проникали в комнату через открытую дверь на балкон. С улицы доносились голоса: кто-то весело хвастался, что поступил на бюджет в самый лучший университет, кто-то проходил с колонкой, звуки из которой, казалось, было бы слышно даже на соседней улице, кто-то задорно смеялся. Этим ранним утром вся улица была счастлива. На пятом этаже сидя у перил балкона, я нервно теребила край своей ночной рубашки и докуривала очередную сигарету. -Ненавижу! -произнесла я шепотом и затушила остаток сигареты. Вернувшись в комнату, подошла к зеркалу. В отражении на меня смотрела девушка с синяками под глазами и растрепанными волосами, в мятой пижаме. -Отвратительно! -дверь в ванную комнату закрылась с громким хлопком. В зале работал телевизор. Смотреть было настолько нечего, что для фона остался включенным новостной канал. Аромат, давно остывшего кофе, казался донельзя противным. А слегка черствый круассан не вызывал ничего, кроме отвращения. И даже мороженое, которое еще не до конца растаяло, не приносило больше радости. Хотя, если так подумать, то радости больше ничего не приносило. В общем, ничего не осталось. Осталось только отвращение к этому миру. Даже не столько к миру, сколько к людям.